Онлайн чтение книги Это не твой ребенок The Baby Isn’t Yours
1 - 19

Подумав о Калии, архимаг попытался, но не смог вспомнить их первую встречу. Точнее, тот момент, когда она затащила его в темный переулок, чтобы помочь бежать.

Саймона попытались похитить тогда, когда карета герцога совершила неожиданную остановку у кондитерской на обратном пути. Но даже если подобный визит и был спонтанным, преступники были очень опытны, и потому юного наследника герцогского рода они похитили с легкостью, хоть многие и предполагали, что, случайно увидев герцогскую чету, бандиты решили похитить их сына, но кто же знал настоящую правду?

Подобный вопрос возникал сразу же после того, как маг вспоминал рассказы о своем похищении, поскольку ему казалось странным, что его мать, Хелена, задержалась в кондитерской, а отец, оставив его одного в карете, отправился за своей женой, и даже находившиеся рядом с ним слуги не смогли остановить похищение из-за окутавшего экипаж парализующего белого дыма, благодаря которому похитители смогли беспрепятственно войти в карету.

Слушая о подобном, Саймон, как бы ни старался не мог вообще ничего вспомнить, даже свое недельное заточение и момент, когда его спасла маленькая девочка, но причину этого ему рассказали позже - она заключалась в том, что его отец, боясь того, что он может сойти с ума от шока, попросил мага запечатать только его воспоминания, при этом не тронув память тощей крестьянской девчонки, которая спасла его драгоценного сына.

Герцогу было совершенно наплевать на Калию, и для неё, по его мнению, было уже достаточной наградой то, что она будет жить до совершеннолетия в герцогском поместье, о чем девочка сама и попросила в тот момент, когда герцогская чета в качестве награды предложила ей деньги, взглянув на которые она, покачав головой, посмотрела на них и сказала уверенным голосом:

‘-Даже если и получу такую большую сумму денег, я совершенно не знаю, как её можно потратить, потому мне нужны безопасный дом и горячая еда, которую я смогу спокойно есть. Поэтому не могли бы вы позволить мне остаться в вашем особняке?’     

Скрепя сердце, герцог принял столь непривлекательную просьбу девочки, которая ради того, чтобы не возвращаться в переулок, готова была терпеть все, даже если это означало стать служанкой или спать в конюшне, хоть за подобное ей и не давали никаких денег, просто предоставляя комнату и еду, девушка была очень довольна и потому спокойно оставалась в особняке герцога, избегая любого общественного внимания.

Поскольку она была достаточно тихой, то даже Саймон, которого ей удалось спасти, забыл о её существовании и вспомнил об ней только спустя три года, когда однажды услышал одну удивительную новость, связанную с тем, что гордого сына командира рыцарей герцога, Мейка, который, будучи гораздо крупнее и сильнее своих сверстников, считался рыцарем был побежден девушкой, чей опыт владения мечом составлял всего три года, тогда как её противник тренировался с младенчества.

Но большего всего удивило Саймона то, что эта девушкой была той самой, которая спасла его три года назад, и потому, услышав подобную новость, он резко заинтересовался и решил прогуляться до тренировочной площадки рыцарей.

Направляясь к площадке, он чувствовал, как у него появляется запоздалое любопытство о том, как выросла та, что спасла его, поскольку из-за запечатанных воспоминаний он помнил только её смутную фигуру, а когда у него все же получалось что-то вспомнить о том моменте, то в его памяти представала лишь спина девушки, которая была одета в окровавленные лохмотья, грязными окровавленными же волосами, отчего в его голове каждый раз раздавался голос отца, говорившего ему, прикованному к постели, что именно этот ребенок спас его.

Но после подобных размышлений Саймон, взглянув на девушку, удивленно прищурился.

«…Эта маленькая девочка спасла меня?»

Наблюдая за тренировочной площадкой, юноша вспомнил, что на момент его похищения ему было семь лет, а маленькой девочке всего шесть, но даже так до сих пор в его памяти, при одном её упоминании, смутно появлялись маленькая спина и яркие глаза девушки.

Думая об этом, молодой человек почувствовал легкое волнение, и, когда Саймон уже собирался войти на тренировочную площадку рыцарей, в его сторону пролетело чье-то тело, несколько раз перевернувшись, ударившись и приземлившись рядом с ним, а резкий звук отскакивающего от земли тела отдался в ушах.

Посмотрев на приземлившегося человека, он увидел почти одного с ним возраста девушку, чьи волосы были собраны в высокий хвост, а от тела исходил освежающий аромат лимонов, и даже грязь не могла скрыть её красоту, но заметив, что она не двигается, Саймон почувствовал тревогу.    

«Она упала в обморок? Она умерла?»

Подобный вывод был основан на том, что физическая сила волшебника сильно отличалась от силы рыцаря, поскольку в независимости от того, насколько интенсивной была тренировка мага, она все равно была в основном была связана с магией, а не с физической силой, а потому любой волшебник после подобного падения упал бы обморок и несколько дней пролежал бы в постели.

И в тот момент, когда Саймон почувствовал к лежащей на земле девушке немного сочувствия, прозвучал чей-то голос:

- Калия!

После этого находившаяся на земле девушка резко вскочила на ноги, из-за чего, словно насторожившись, она опустила голову, и её лимонного цвета волосы закачались за спиной, а на губах, с которых капала кровь, появилась улыбка, а острые глаза яростно сверкали. Но, когда она со счастливым видом прикусила слегка искривленную окровавленную нижнюю губу, Саймон почувствовал, как у него во рту внезапно все пересохло, а не замечавшая его девушка пробормотала:

- …Теперь стоит попробовать.

Хоть её бормотание было почти не слышно, звук голоса Калии застыл в ушах юноши, что продолжал бессознательно следить фигурой девушки, которая была невероятно проворной и тем самым выделалась среди массивных рыцарей, поэтому даже быстрые или хитрые атаки должны были быть менее мощными, но в ударах девушки, казалось, была сила, так как все её противники были отброшены к стене несколькими ударами.

Поскольку тренировка была насколько интенсивной, никто даже не заметил присутствие Саймона, который, наблюдая за тем, как рослые мужчины не могли оттолкнуть ударом девушку, из-за чего невозможно было сказать, что ей всего 10 лет. А то, с каким блеском в глазах она смотрит на противника перед собой, её красные губы и красивая улыбка вместе с гордой манерой обращения даже с несколькими мужчинами, продолжали яркими образами появляться в сознании юноши, они стали насколько для него важны, что он запомнил её имя.     

«Калия…»

Поймав себя на том, что он продолжает думать о ней, Саймон, не удержавшись, повторил имя спасшей его девушки, чей взгляд не мог стереться из его памяти.

«Я действительно хочу с ней дружить?»

Юноша был не из тех, кто проявляет инициативу заводить другой, так как, являясь единственным наследником самого влиятельного герцога Империи и симпатичным маленьким мальчиком, который только одним взглядом вызывал всеобщую похвалу, а вдобавок ко всему этому косвенно принадлежал к императорской семье, вокруг него было множество людей, желающих сблизится с ним.

Но каким бы ни было его положение, Саймон хотел снова увидеть бледно-зеленые глаза, которые даже не удостоили его взглядом.

«Калия, Калия...»

Повторяя множество раз про себя имя спасшей его девушки и запомнив её имя насколько, что он мог произнести его даже во сне, он отправился к герцогу.

После разговора Саймона с отцом Калию уже в следующем семестре приняли в Академию в качестве его сопровождающего. Благодаря тому, что она начала ходить школу под покровительством герцога и ей была поручена охрана его сына, в результате чего девушка посещала те же занятия, что юноша.

И до сих пор они всегда были вместе…