Онлайн чтение книги Это слово – Убийство The Word Is Murder
3. Первая глава

Готорну первая глава не понравилась.

Тут я немного забегаю вперед; на самом деле я показал ему черновик на второй день расследования, да и то с неохотой. Я слишком хорошо помнил, как было дело с «Несправедливостью», и предпочел бы еще придержать рукопись «под сукном», однако он настоял; а поскольку мы – равные партнеры, как я мог отказать? Ладно, не суть. Я стараюсь лишь продемонстрировать, как создавалась книга, обнародовать все ходы, стратегию «ведения боевых действий», так сказать. Слова-то мои, а вот действия – его, и, по правде говоря, первые со вторыми не сходились.

Мы сидели в «Старбаксе» на Нью-Кингс-роуд, в паре минут ходьбы от дома Дайаны Каупер. Я скинул ему черновик на электронную почту, и когда он вытащил из портфеля распечатанные листы, сплошь покрытые красными кружками и крестиками, я понял, что дело плохо. Я очень сложно отношусь к критике своих текстов. Ведь мною обдумывается буквально каждое слово («обдумывается» или «обсасывается»? может, обойтись без «буквально»?). Когда я согласился работать с Готорном, то по умолчанию предположил, что он будет заниматься расследованием, а я – непосредственно текстом, но он живо лишил меня иллюзий.

– Все не так, – начал он. – Ты вводишь читателя в заблуждение.

– Что вы имеете в виду?

– Да вот хоть самое первое предложение.

Я перечел написанное:

– Ну и что здесь не так?

– Жертва приехала на автобусе – это зафиксировали камеры. Кроме того, ее запомнил водитель, давший показания. Остается непонятным следующий факт: зачем ты написал, что она перешла дорогу?

– А почему бы и нет?

– Да потому что вранье! Она села в автобус номер четырнадцать на остановке «Челси Виллидж» ровно напротив Британия-роуд и проследовала далее со всеми остановками: «Футбольный клуб», «Гортензия-роуд», «Эдит-гроув», «Вестминстерская больница», «Бофорт-стрит» и, наконец, «Олд-Черч-стрит», где и вышла.

– У вас доскональное знание автобусных маршрутов, но я не улавливаю: к чему все это?

– Ей не пришлось переходить дорогу: выйдя из автобуса, она оказалась на нужной стороне.

– И в чем разница?

– Разница существенная. Если она действительно пересекла дорогу, значит, заходила куда-то еще – и это может оказаться важным. Например, в банк, где сняла кучу денег. Могла поссориться с кем-то, за ней следили… Могла остановиться перед движущейся машиной – возникла перебранка… Что ты на меня так смотришь? В наши дни убийства на почве дорожной агрессии – дело заурядное. И вообще, ты упустил факты: она проснулась в своем доме – одна, позавтракала и первым делом поехала в агентство.

– Так как, по-вашему, надо?

Готорн уже нацарапал что-то на листке бумаги и протянул мне. Я прочел:

– Исключено! – воспротивился я. – Какой-то полицейский отчет!

– Зато достоверно. И еще: к чему тут колокольчик?

– Какой колокольчик?

– В четвертом параграфе, вот здесь. Ты пишешь, что на двери висел колокольчик, – не было там ничего подобного.

Я медленно выдохнул. Мне еще предстояло узнать, что Готорн способен довести меня до белого каления как никто…

– Колокольчик я добавил для атмосферы. Старомодный семейный бизнес, традиции и все такое. Должны же в романе быть литературные допущения!

– Не знаю, но разница существенная. А что, если кто-то последовал за ней в агентство и подслушал разговор?

– Тот, с кем она поссорилась? – саркастически поинтересовался я. – Или тот, с кем встретилась в банке?

Готорн пожал плечами.

– То, что между организацией похорон и убийством существует связь, – твоя идея. По крайней мере, в этом ты пытаешься убедить своих чита-ателей. – Последнее слово он произнес с оттяжкой, словно ругательство. – Однако нужно принимать во внимание и другие варианты. Возможно, это чистой воды совпадение, хотя скажу тебе честно – я в совпадения не верю. Я работаю в этой сфере уже двадцать лет и всегда убеждался, что всему есть объяснение. Допустим, миссис Каупер знала, что собирается умереть: ей угрожают, выхода нет. Тогда почему она не обратилась в полицию? И третий вариант: кто-то ее выследил и беспрепятственно подслушал весь разговор, поскольку чертова колокольчика на двери нет! Кто угодно мог зайти и выйти незамеченным – а у тебя эта версия исключается.

– Ладно, уберу.

– И ручку «Монблан» тоже.

– А ее-то почему?.. Ладно-ладно, неважно, уберу.

Готорн тыкал пальцем в страницы, словно пытаясь найти хоть одно предложение, которое его устроило бы.

– Ты как-то выборочно работаешь с информацией, – произнес он наконец.

– В смысле?

– Ну вот ты пишешь, что миссис Каупер пользовалась только общественным транспортом, но не объясняешь почему.

– Тут же сказано – причуда!

– Боюсь, ты судишь слишком поверхностно, приятель. И потом, еще похороны: тебе в деталях известно, какую службу она заказала, однако об этом ты не упомянул.

– Ну как же – псалом, «Битлз»!

– Какой именно псалом? Какую конкретно песню «Битлов»?

Готорн вытащил из кармана блокнот.

– Псалом 33: « Благословлю Господа во всякое время; хвала Ему непрестанно в устах моих». Далее песня «Битлз» под названием «Элинор Ригби». Затем стихотворение некоей Сильвии Плат; тут я рассчитываю на твою помощь – прочел и ни хрена не понял. Потом идет классическая музыка: «Марш принца датского» Джеремайи Кларка. Под конец ее сын должен произнести речь… как там говорят…

– Надгробное слово.

– По хрену. А еще тебе стоило упомянуть, с кем она обедала в «Кафе Мурано»: с театральным продюсером Реймондом Клунсом.

– Подозреваемый?

– Ну прикинь: она только что потеряла пятьдесят штук на постановке мюзикла, который он продюсировал. Деньги и убийство частенько идут рука об руку.

– Что еще я упустил?

– Ты не счел нужным уточнить, что именно в этот день миссис Каупер уволилась из совета директоров театра «Глобус». Двенадцать лет заседала – и вдруг решила все бросить. Потом Андреа Клюванек, уборщица. С чего ты взял, что она осторожно вышла на улицу на цыпочках и вызвала полицию?

– Так написано в ее свидетельских показаниях.

– Да, я читал. А если она врет?

– С чего бы ей?

– Ну не знаю, приятель… Только учти – у нее уже есть судимость, так что она может оказаться вовсе не такой белой и пушистой…

– Откуда вы знаете?

– Проверил. И, наконец, Дэмиэн Каупер, сын жертвы. Стоило бы упомянуть, что он унаследовал от мамочки два с половиной миллиона фунтов – весьма кстати, учитывая его финансовые проблемы.

Я вдруг ощутил противную пустоту в желудке.

– Что за проблемы?

– Насколько я понял, большую часть денег он попросту «вынюхал», однако есть еще дом на Голливуд-Хиллс, бассейн, «Порше», все дела. Есть также английская подружка, родила от него, но вряд ли сильно к нему привязана, учитывая, сколько баб ошивается возле парня…

– Ну хоть что-нибудь в этой главе можно оставить? – спросил я с тоской.

Готорн задумался.

– Мне понравилась хохма про «Край света».

Я уныло смотрел на страницы, веером рассыпанные на столе.

– Зря мы все это затеяли…

Готорн впервые улыбнулся, и в его улыбке вдруг проглянул маленький мальчик. Казалось, частичка души, запертая глубоко внутри, пытается прорваться наружу сквозь костюм, галстук, бледные черты лица, недобрый взгляд…

– Придержи коней, приятель, это всего лишь первая глава. Порви да напиши заново, делов-то. Главное – мы должны выработать совместную стратегию…

Он замешкался, подбирая слова.

– Модус операнди[3]Образ действий ( лат .)., – подсказал я.

Готорн ткнул в мою сторону указательным пальцем.

– Вот только не надо всяких умных фразочек – это как раз и отталкивает людей! Не надо. Просто записывай все, что происходит. Мы поедем на место преступления, поговорим со свидетелями; я предоставлю подробную информацию. Тебе лишь нужно сесть и записать все в правильном порядке.

– А если вы не сможете раскрыть преступление? – усомнился я. – А если полиция первой выяснит, кто убил Дайану Каупер?

Готорн явно оскорбился таким предположением.

– Кучка никчемных болванов? Если бы у них была хоть малейшая зацепка, меня бы не позвали! Большая часть убийств раскрывается в течение сорока восьми часов. Почему? Да потому, что убийцы зачастую не осознают своих действий, все происходит спонтанно: вышел из себя, потерял контроль, и привет. А когда спохватываются и начинают думать о пятнах крови, номерах машин, видеокамерах, уже поздно. Некоторые пытаются замести следы, но с уровнем современной медэкспертизы у них ни малейших шансов.

Однако попадается мизерный процент преднамеренных убийств, когда все спланировано заранее. Например, заказные убийства или какой-нибудь урод забавляется… Полиция такие вещи нюхом чует. Тогда-то меня и зовут – знают, что сами не справятся. Короче, ты должен мне доверять. Если нужны дополнительные детали – спрашивай, если нет – просто записывай все, что видишь. Это тебе не «Тинтин». Договорились?

– Постойте… – Снова Готорну удалось выбить меня из равновесия. – Откуда вы знаете про «Тинтина»? Я вам ничего такого не говорил!

– Ты сказал, что работаешь со Спилбергом, а он как раз занимается режиссурой…

– Он продюсирует.

– Так что же заставило тебя передумать? Жена? Небось решающее слово всегда за ней?

– Так, стоп! – воскликнул я. – Если хотите выработать правила, вот вам главное: никогда не спрашивайте о моей личной жизни! О книгах, о сериалах, о семье, о друзьях…

– Показательно, в каком порядке ты их расположил…

– Я напишу о вас, об этом деле, и когда вы его раскроете – если вам, конечно, удастся, – посмотрим, смогу ли я заинтересовать своего издателя. Запомните одно – я не позволю на меня давить! Это моя книга, и решать, что в ней и как, буду я!

Готорн удивленно поднял брови.

– Спокойно, Тони! Я всего лишь хотел помочь.

В итоге мы пришли к соглашению: я больше не показываю Готорну черновик – уж точно не в процессе и вряд ли даже после окончания. Я буду писать о чем хочу, критиковать его действия, вставлять свои размышления по ходу и так далее. Как только дело дойдет до места преступления, допросов и прочих моментов, я буду строго придерживаться фактов: воздержусь от излишних фантазий, экстраполяций и тому подобного, чтобы не уводить читателя в сторону.

Что касается первой главы – забудьте про колокольчик и ручку «Монблан». Дайана Каупер обедала с Реймондом Клунсом, а Андреа Клюванек, возможно, лжет; зато все остальное, включая улику, явно указывающую на личность убийцы, абсолютно достоверно – ручаюсь.