Онлайн чтение книги Этот быстрый опыт переселения душ немного сладок This Quick Transmigration Experience Is a Bit Sweet
Этот быстрый опыт переселения душ немного сладок (BL) Глава 32.2

Глава 32.2

Выражение лица Цзян Шэнъяня стало странным:

«Конечно».

Цзун Юань прищурился и улыбнулся:

«Меня это устраивает».

После ужина вечером он умылся и почистил зубы. Цзун Юань нашел запасной набор для Цзян Шэнъяня. Когда зубная паста Цзян Шэнъяня коснулась его зубов, выражение его лица изменилось:

«Она такая острая».

Двойная мятная зубная паста вылетела из его рта.

Он закончил чистить зубы с болезненным выражением лица.

Было уже темно. Цзун Юань увидел, что Чэнь Хунмэй и Цзун Сяомо вошли в свои комнаты. Он смело наклонился и приказал Цзян Шэнъяню открыть рот:

«Дай мне проверить».

Босс Цзян не успел среагировать, как язык Цзун Юаня ворвался в его рот.

Рот Цзун Юаня теперь был окутан ароматом мяты. Он удовлетворенно кивнул:

«Очень хорошо. Иди спать».

Его флирт зажег огонь внутри Цзян Шэнъяня. Он взволнованно сказал:

«Я впервые».

Впервые используешь такую острую зубную пасту с перечной мятой?

Цзун Юань сказал:

«Ты привыкнешь к этому рано или поздно. Эффект длится максимум две-три минуты каждый раз, и это всего лишь два раза в день. Тебе понравится. Это действительно приятно».

Цзян Шэнъянь не поверил своим словам:

«Каждый раз по две минуты?! Дважды в день?!».

Он посмотрел на трехсторонний перекресток Цзун Юаня, его глаза были полны отчаяния.

Цзун Юань был удивлен:

«Можно ли делать это несколько раз в день?».

Цзян Шэнъянь был сбит с толку и успокаивал себя:

«По крайней мере, четыре минуты в день. Четыре минуты…».

Он внезапно понял, что Цзун Юань будет человеком с низкой самооценкой. Он с силой сдвинул уголки рта:

«Все в порядке, Цзун Юань, я не буду судить тебя ... даже если это ... всего четыре минуты в день».

Он действовал решительно:

«Если это действительно не сработает, тогда… тогда я тоже могу…».

Цзун Юань сначала не понял, о чем идет речь.

Только после последней фразы ему все стало ясно.

Вены на висках Цзун Юаня вздулись. Он наклонился и нес Цзян Шэнъянь на плече.

Цзян Шэнъянь инстинктивно крикнул:

«Черт!».

Цзун Юань безжалостно хлопнул ладонью по заднице и стиснул зубы:

«Я должен показать тебе, что значит «длиться долго»».

Цзян Шэнъянь укусил его за плечо. Цзун Юань внезапно остановился и спросил:

«Что случилось?».

Чэнь Хунмэй стояла у двери комнаты, держа таз. Она посмотрела на них с шокированным выражением лица. Металлический таз выскользнул из ее руки с громким «хлопком» и скользнул по полу к ногам Цзун Юаня.

Атмосфера была тихой.

Цзян Шэнъянь лег на плечо Цзун Юаня и тупо смотрел на нее.

Голос Чэнь Хунмэй дрожал, и она чувствовала, что все перед ней темнеет:

«Что вы двое делаете?».

Цзун Юань не сказал ни слова. Цзян Шэнъянь внутри паниковал.

Чэнь Хунмэй посмотрел на Цзун Юаня. Морщинки в уголках ее глаз больше не были видны в ночи, и он мог видеть только те глаза, которые могли пригвоздить людей к земле:

«Цзун Юань!»

Цзун Юань осторожно положил Цзян Шэнъяня рядом с собой и вздохнул:

«Мама, послушай меня».

Чэнь Хунмэй была напугана, и ее руки уже дрожали. Ее рот открывался и закрывался несколько раз, прежде чем она выплюнула:

«Ты… ты посмел это сказать!».

Цзун Юань подошел к ней и положил руки ей на плечи. Выражение его лица было ужасно серьезным:

«Мама, посмотри на меня».

Чэнь Хунмэй посмотрела на него. Ее сын вырос. Теперьон был способным и зрелым, и он увидел большой мир … И что теперь? Он решил связать свою жизнь с мужчиной?

Чэнь Хунмэй дрожащим голосом сказала:

«Сынок, мама стареет, у тебя хватит духа сделать это со мной?».

На ее лице было бесчисленное количество морщин. Почему она так много работала каждый день? Разве это не просто накопление денег на дом и приданое для сына и дочери, чтобы их жизнь была менее трудной?

Цзун Юань в некоторых аспектах был слишком спокойным и безжалостным. Он заставил Чэнь Хунмэй выслушать его:

«Мама, тебе не нравится Цзян Шэнъянь?».

Цзян Шэнъянь выпрямился во дворе, и его тело превратилось в статую.

Чэнь Хунмэй взглянула на него. От всего сердца она чувствовала знакомую привязанность к ребенку:

«Он мне нравится ... но сынок! Вы двое - мужчины! Мужчины! Вы совершенно не можете быть вместе!».

Цзун Юань спросил:

«Мама, о чем ты беспокоишься?».

Половина его лица была скрыта в лунном свете, и ее было трудно разглядеть. Он попытался рационально разобраться в этом для Чэнь Хунмэй:

«Не волнуйся о детях. In-vitro, суррогатное материнство - все это возможно. Босс Цзян богат».

Затем он обернулся к Цзян Шэнъяню:

«Босс Цзян, могу я оставить это тебе?».

Цзян Шэнъянь сразу же ответил:

«Да».

Цзун Юань продолжил: «Тебе не нужно беспокоиться о родственниках и друзьях. Мы переедем жить в большой город. Никто не будет ничего говорить. Более того, тебя не смущало, что у меня до сих пор не было девушки, и что я даже не искал ее? Просто девушки мне не нравятся, пойми».

Чэнь Хунмэй беспокоилась о детях и общении с родственниками. После того, как он сказал это, Чэнь Хунмэй почувствовала, что что-то не так, но не могла понять это.

Никаких проблем с их будущим и репутацией не было. Его сын любит его. Она ... у нее всегда было чувство, что Шэнъянь был добрым. Он ей нравился от всего сердца, когда она его видела, но…

Цзун Юань заметил, что она дрогнула:

«Мама, о чем ты беспокоишься?».

Чэнь Хунмэй молчала.

Цзун Юань сказал:

«Тебе нравится Цзян Шэнъянь, и он мне тоже нравится. Будут дети, и тебе не нужно бояться, что тебя осудят. О чем еще ты беспокоишься?».

Цзун Юань убеждал ее каждой своей фразой. Цзян Шэнъянь стоял рядом с ним и слушал. Он был очень тронут. Он бросился вперед, чтобы держать Чэнь Хунмэй за руку, и очень гордо сказал:

«Мама, позволь мне позаботиться о тебе до конца твоей жизни!!!».

Цзун Юань, которого оттолкнули, потемнел, как только он услышал эти слова. Он остановил Цзян Шэнъяня:

«Чепуха!».

«Ты позаботишься обо мне, а я позабочусь о маме!».

Чэнь Хунмэй посмотрела на выражение лица Цзун Юаня, и она внезапно все поняла. Она немного устала:

«Ты уверен в своем выборе, Юань?».

Цзун Юань кивнул, чувствуя облегчение:

«Мама, не волнуйся».

Чэнь Хунмэй, женщина из сельской местности, не могла винить Цзян Шэнъяня и не хотела избивать своего сына. Она вздохнула и наклонилась, чтобы поднять таз. Цзян Шэнъянь опередил ее и протянул ей таз.

В конце концов, Чэнь Хунмэй не могла не сказать:

«Иди спать, все в порядке, я тебя не виню».

Цзян Шэнъянь опустил голову, чувствуя себя виноватым:

«Мне очень жаль».

Чэнь Хунмэй похлопала его по голове.

Цзун Юань внезапно вспомнил, что его матери, независимо от прошлой или нынешней жизни, всегда нравились Фу Синь и Цзян Шэнъянь.

Он ей всегда нравился от всей души.

Он подошел и прошептал:

«Мама, иди спать, уже поздно».

Чэнь Хунмэй вошла в свою комнату.

Она не могла заснуть, лежа на кровати. Некоторое время она думала о том, что сказал Цзун Юань, а затем на какое-то время она подумала о Цзян Шэнъяне, а затем о Сяомо. Наконец, она заснула. Перед сном ее разум прояснился, и она смирилась с тем, как все обернулось.

У детей и внуков своя судьба. Все они взрослые, у них есть свои идеи и способности.

Цзян Шэнъянь стоял рядом с Цзун Юанем и смотрел на него светящимися от счастья глазами:

«Цзун Юань, ты только что был таким красивым».

Он думал, что Цзун Юань даст расплывчатые и двусмысленные объяснения.

Каждое движение Цзун Юаня действительно заставляло Цзян Шэнъяня трепетать в своем сердце.

Цзун Юань привел президента Цзяна, который чувствовал себя мягким и слабым, обратно в комнату:

«Хорошо, босс Цзян, с этим все кончено. Пришло время разобраться со спорами между нами двумя».

«Пойдем, пора выключить свет».

Первая ночь была слишком тяжелой. В будущем необходимо установить время и дату.