Роман "Шоша" впервые был опубликован на идиш в 1974 г. в газете Jewish Daily Forward. Первое книжное издание вышло в 1978 на английском. На русском языке "Шоша" (в прекрасном переводе Нины Брумберг) впервые увидела свет в 1991 году — именно с этого произведения началось знакомство с Зингером русскоязычного читателя.
Любовь толкает человека в пропасть, любовь же помогает ему оттуда выбраться. Сложные повороты человеческих судеб, выбор, который приходится делать героям – об этом книга Г. Роббинса – автора полутора десятков романов, переведенных на многие языки.
Когда и как он появился в нашем взводе, не помню, но помню точно, что дня через три его голос с женским фальцетом звенел там и сям по окопам: «Дзык, военные, дзык!»....
Ванька с Танькой, точнее сказать, Иван Тихонович и Татьяна Финогеновна Заплатины, вечерами любили посидеть на скамейке возле своего дома. И хорошо у них это получалось, сидеть-то на скамейке-то, уютно получалось. И не то чтоб там прижавшись друг к дружке иль взявшись за руки и целуясь – всем напоказ по новой культуре. Нет, сидят, они, бывало, обыкновенно, в обыкновенное одетые, в чем вечер застал на дворе, в том и сидят.
«Семейное счастие» — роман Льва Толстого, впервые напечатанный в журнале Русский вестник, в 1859 году, № 7, 8. Начало работы над романом относится к весне или осени 1858 года. В начале марта 1859 года была готова первая редакция. Через месяц она была переработана во вторую. Роман рассказывает историю сначала любви молодой девушки к другу своего покойного отца, её опекуну, затем их женитьбы и первых нескольких лет их супружеской жизни, включающих некоторое охлаждение и ссоры. «Семейное счастие» отличается от других романов Толстого тем, что здесь рассматривается только частная жизнь героев без связи с более широкой картиной действительности. Повествование ведётся от первого лица (что уже очень…
Грохольский обнял Лизу, перецеловал все ее пальчики с огрызенными розовыми ногтями и посадил ее на обитую дешевым бархатом кушетку. Лиза положила ногу на ногу, заложила руки под голову и легла. Грохольский сел рядом на стул и нагнулся к ней. Он весь обратился в зрение. Какой хорошенькой казалась она ему, освещенная лучами заходящего солнца! Заходящее солнце, золотое, подернутое слегка пурпуром, все целиком было видно в окно.