Онлайн чтение книги Зло под солнцем Evil Under the Sun
7

Несколько удивившись, Кристина взглянула на полковника, словно не уловив с первого раза смысл его вопроса.

— Я полагаю, потому, что она была жертвой шантажа. В чем, впрочем, нет ничего удивительного.

— Уточните, пожалуйста, вашу мысль. Вы в этом уверены?

Она слегка покраснела и ответила с заметной неловкостью:

— Да, я в этом уверена. Видите ли, я… случайно услышала один разговор.

— Не расскажете ли вы нам о нем подробнее?

Щеки Кристины стали пунцовыми.

— Я не намеревалась подслушивать и оказалась свидетельницей этого разговора совершенно случайно. Это произошло два дня тому назад… Нет, три дня тому назад, вечером. Мы играли в бридж, вы помните, мсье Пуаро? Я играла с мужем, а вы были партнером мисс Дарнли. В комнате стояла удушающая жара, и, когда настала моя очередь пропустить ход, я вышла подышать свежим воздухом. Я сделала несколько шагов по направлению к пляжу и вдруг услышала голоса. Арлен Маршалл — я сразу же узнала ее голос — говорила: «Настаивать бесполезно. Я не могу сейчас достать большую сумму, иначе я вызову подозрения у мужа.» Другой голос — мужской — ответил: «Не рассказывайте мне сказок! Выкладывайте деньги!» Тогда Арлена сказала: «Вы гнусный шантажист!», а мужчина бросил ей в ответ: «Шантажист или нет, а платить-то надо!» Несколькими минутами позже Арлена обогнала меня. Она шла очень быстро и выглядела крайне взволнованной.

— Кто был этот мужчина?

— Я не знаю. Он говорил так тихо, что я его едва слышала.

— Его голос не показался вам знакомым?

— Нет. Это был грубый низкий голос, ничем другим не примечательный.

— Благодарю вас, — сказал полковник Уэстон.

Когда дверь за Кристиной Редферн закрылась, инспектор Колгейт удовлетворенно произнес:

— Наконец-то мы сдвинулись с места!

— Вы так думаете?

— В этом нет никакого сомнения, — ответил инспектор. — Другого ничего не скажешь. Значит, эту милую даму кто-то шантажировал!

— Но ведь умер не шантажист, а его жертва, — негромко заметил Пуаро.

— Я согласен с вами. Это действительно осложняет дело, — кивнул Колгейт. — В привычки шантажистов не входит убивать тех, на ком они наживаются. Но как бы то ни было, теперь мы знаем, куда направлялась сегодня утром миссис Маршалл и почему она хотела скрыть это от своего мужа и Редферна. У нее было свидание с типом, который шантажировал ее.

— Я думаю, — отозвался Пуаро, — что мы можем быть в этом уверенными.

— К тому же, задумайтесь о месте этой встречи, — продолжал Колгейт. — Просто идеальный уголок для такого рода беседы! Арлена Маршалл уплывает на ялике. Здесь нет ничего подозрительного, она делает это каждый день. Она направляется в бухту Гномов, где по утрам никого нет. Лучше не придумаешь, можно спокойно поговорить…

— Да, мне это тоже бросилось в глаза, — сказал Пуаро. — Это действительно удобное место для разговора, который не нуждается в рекламе. По утрам там всегда ни души, со стороны суши туда попасть, только спустившись по отвесной железной лестнице, а на подобную гимнастику решится не каждый. К тому же, нависающий берег скрывает значительную часть пляжа. И, наконец, еще одно преимущество: там есть нечто вроде грота, вход в который трудно найти и где можно кого-то поджидать, не будучи увиденным.

— Да, — откликнулся Уэстон, — я тоже слышал о гроте Гномов!

— И я, — присоединился к нему Колгейт, — но очень давно. Может быть, нам следует там побывать? Кто знает…

— Ваши рассуждения правильны, Колгейт, — одобрил полковника. — Мы решили половину проблемы: теперь мы знаем, почему миссис Маршалл отправилась в бухту Гномов. Нам остается другая половина: с кем она там встречалась? Возможно, с кем-то из отеля, Ее возлюбленным не мог быть никто, кроме Редферна. Но кто-то из постояльцев мог ее шантажировать. В этом надо разобраться!

Он вновь взялся за регистрационную книгу.

— Оставим в сторону слуг, которые, на мой взгляд, не могу быть замешаны в этом деле. Кого мы должны принять во внимание? Гарднера, майора Барри, мистера Хораса Блатта и пастора Стефена Лейна.

— Я думаю, что мы можем еще больше сократить подозреваемых. Оставим американца: он все утро пробыл на пляже, не так ли, месье Пуаро?

— Совершенно верно. Он лишь ненадолго уходил за мотком ниток для своей жены.

— А трое остальных? — спросил Уэстон.

— Майор Барри ушел в десять часов утра и вернулся только в пол-второго. Пастор Лейн встал рано, позавтракал в восемь часов и объявил, что он отправляется в длительную прогулку. Что до мистера Блатта, то он уплыл на своем паруснике, что он делает почти каждый день. Никто из них не вернулся.

— Вы говорите, — сказал Уэстон после короткого раздумья, — что он уплыл на паруснике?

— Да. Может быть, это и его рук дело…

— Может быть. Что ж, мы должны все выяснить про этих людей!.. Кто у нас еще остается? А, Розамунда Дарнли! И мисс Брустер, та, которая вместе с Редферном обнаружила тело… Что она из себя представляет, Колгейт?

— Она, похоже, умная женщина. Глупостей от нее не услышишь.

— Она высказала вам свое мнение об убийстве?

— Нет. Я не думаю, что мы узнаем от нее что-то существенно новое. Но в этом все же надо удостовериться… Мы можем начать с американцев, я знаю, что они уже ждут.

— Хорошо! — согласился Уэстон. — Нам нужно быстрее всех опросить. Кто знает, может быть они расскажут нам что-то интересное, может быть, даже об этой истории с шантажом…

Мистер и миссис Гарднер вошли в кабинет вместе.

Миссис Гарднер начала говорить, едва успев присесть.

— Я надеюсь, полковник Уэстон… Ваша фамилия Уэстон, не так ли?

Получив подтверждение, она продолжала:

— Я надеюсь, полковник, что вы поймете, почему мой муж сопровождает меня. Эта история страшно меня разволновала, а мистер Гарднер печется о моем здоровье…

— Миссис Гарднер очень впечатлительна, — вставил мистер Гарднер.

— Мистер Гарднер сказал: «Конечно же, Кэрри, я пойду с тобой!» Не подумайте, что я недооцениваю английскую полицию, наоборот, я испытываю перед ней восхищение! Мне всегда говорили, что она действует с тактом и деликатностью, и я знаю, что это правда. Когда в «Савое» пропал мой браслет, молодой человек, который вел расследование, был просто очарователен. Заметьте, в итоге выяснилось, что браслет вовсе не был украден, а что это я сама его затеряла, но здесь нет ничего удивительного. Иногда на вас наваливаются столько дел, что о чем-то забыть не является большим прегрешением…

Она перевела дух и продолжала:

— Я хочу вам сказать — мистер Гарднер полностью со мною согласится, — что мы сделаем все от нас зависящее, чтобы помочь английской полиции в решении задачи, которая перед ней стоит. Задавайте мне любые вопросы, и я охотно отвечу на них.

Полковник Уэстон открыл было рот с намерением задать свой первый вопрос, но ему пришлось его отложить: миссис Гарднер повернулась к мужу, чтобы получить его одобрение:

— Мы ведь так и думаем, не правда ли, Оделл?

— Да, моя дорогая, — подтвердил мистер Гарднер.

Полковник Уэстон поймал удобный момент:

— Насколько мне известно, миссис Гарднер, сегодня утром вы были на пляже с мистером Гарднером?

В порядке исключения мистер Гарднер ответил первым.

— Да, это так.

— Совершенно верно, — подхватила миссис Гарднер. — Была такая замечательная погода. В общем-то, это утро ничем не отличалось от других, и ничто не позволяло заподозрить, что совсем близко от нас разыгрывается такая страшная драма!

— Видели ли вы миссис Маршалл?

— Нет. Я даже сказала Оделлу: «А где же миссис Маршалл?» Тем более, что ее искал муж, а молодой Редферн, так тот просто не мог усидеть на месте! У него был невероятно огорченный вид, и я подумала, как жаль, что мужчина, у которого такая очаровательная жена, бегает за этой ужасной женщиной. Я ведь с первого же дня составила себе о ней мнение, не правда ли, Оделл?

— Да, дорогая.

— Я никогда не смогу понять, как такой приличный человек, как капитан Маршалл, мог жениться на ней! Тем более, что у него есть прелестная дочка, которая как раз в том возрасте, когда так важно попасть под хорошее влияние! У миссис Маршалл не было никакого воспитания, и капитан не должен был даже обращать внимания на столь вульгарную особу. Если бы он обладал хоть толикой здравого смысла, он женился бы на мисс Дарнли, она такая изумительно изящная и очаровательная женщина! Я должна сказать, что я восхищаюсь тем, с каким умением она собственными руками — именно сама! — создала такую превосходную фирму. Чтобы преуспеть в подобном деле, надо иметь голову на плечах… Но на мисс Дарнли стоит только один раз посмотреть, чтобы понять, что она безумно умна… Такая женщина может организовать что угодно!.. Я испытываю перед ней безграничное восхищение. И если я говорю, что мистер Маршалл должен был жениться на ней, то это потому, что как я уже недавно заметила мистеру Гарднеру, она питает к нему глубокую привязанность. Я скажу даже больше: она влюблена в него, это просто бросается в глаза! Не правда ли, Оделл?

— Да, моя дорогая.

— Кажется, они были знакомы еще детьми… Так что теперь, когда этой женщины больше нет, все может еще отлично устроиться! Вы понимаете, полковник Уэстон, я человек широких взглядов и не имею ничего против театра. У меня есть хорошие подруги-актрисы. Но, как я все время говорила мистеру Гарднеру, в этой женщине было что-то плохое. И, как видите, события доказали, что я была права!

Она замолкла с победоносным видом.

Пуаро, который от души забавлялся, обменялся лукавой улыбкой с мистером Гарднером.

Несколько оглушенный, полковник Уэстон поблагодарил миссис Гарднер.

— Я полагаю, что вы не заметили ничего, что могло бы нам быть полезным? А вы, мистер Гарднер?

— Нет, ничего, — отозвался американец. — Я знаю, что миссис Маршалл проводила все свое свободное время с молодым Редферном, но это всем известно.

— А что вы думаете о ее муже? Считаете ли вы, что он сознательно закрывал на все глаза?

— Капитан Маршалл очень сдержанный человек, — осмотрительно ответил мистер Гарднер.

Миссис Гарднер немедленно подтвердила суждение своего супруга.

— Да, капитан Маршалл — истинный англичанин.

На слегка апоплексическом лице майора Барри с легкостью читались разнообразные и противоречивые чувства. Он старался напустить на себя пресыщенный вид, но было ясно, что эта таинственная история доставляла ему тайную радость, который он стыдился.

— Я буду счастлив вам помочь, — начал он своим хриплым голосом. — Не то, чтобы я много чего знал, как раз наоборот… Я ничего не знаю!.. Я незнаком с этими людьми. Но за свой век я всякого навидался… Я долго жил на Востоке и могу вам сказать, что за годы, проведенные в Индии, в затерянном среди холмов гарнизоне, можно столько узнать о людях, что пропадет всякое желание что-либо о них знать!

— То, что здесь произошло, напоминает мне аналогичную историю, случившуюся в Шимле. Его звали Робинсон… А может быть, Фалконер… Во всяком случае, он был родом из Манчестера… Или из Белфаста, я уж не помню… Да это ничего и не меняет. Был он спокойным человеком, много читал. Лучше не бывает. Однажды вечером приходит он домой… Он жил в маленьком бунгало… Ну так он попытался задушить свою жену! Прослышал, что она гуляет налево и направо… еще чуть-чуть — и она отдала бы концы! Совсем за немногим дело стало!.. Мы все были крайне поражены! Никто не ожидал от этого тихони ничего подобного!

— Видите ли какую-либо аналогию между этой попыткой совершить убийство и смертью миссис Маршалл? — спросил Пуаро.

— Еще бы! Это же то же самое!.. Он ведь хотел ее удушить. Серьезно собирался… Представляете, кровь ударила ему в голову…

— Значит, вы думаете, что с капитаном Маршаллом было так же?

Красное лицо майора сделалось багровым.

— Я этого не говорил. Я не имел в виду Маршалла, которого я считаю очень порядочным человеком. Поймите меня хорошенько, я не хочу сказать против него ни одного слова!

— Простите, но разве вы только что не говорили о естественных реакциях мужа?

— Я только рассказал вам, что эта женщина играла с огнем! — воскликнул майор с одинаковой дозой пыла и чистосердечия. — Она совершенно свела с ума Редферна! И не его первого, я полагаю! Странно то, что мужья никогда ничего не видят. Это даже поразительно, и я часто был тому свидетель. Они замечают мужчину, который влюблен в их жену, но никогда не замечают, что она тоже в него влюблена! Я наблюдал подобный случай в Пуне. Она была очень красива и постоянно обводила своего мужа вокруг пальца, и…

Полковник Уэстон, постепенно раздражаясь, прервал его:

— Извините меня, майор Барри, но на данный момент нам нужно установить факты. Известно ли вам что-либо об интересующем нас деле? Видели ли вы что-либо, что может оказаться нам полезным?

Майор подмигнул и ухмыльнулся.

— Как-то раз во второй половине дня, я видел их обоих — Арлену Маршалл и молодого Редферна — у Чайкиной скалы. Не могу сказать, что на них было так уж неприятно смотреть, но вам, наверное, не об этом нужны показания?

— Вы не видели миссис Маршалл сегодня утром?

— Сегодня утром я никого не видел. Я ездил в Сент-Лу. Как не везет, так не везет! Сижу в этой дыре, где никогда ничего не происходит, а когда, наконец, что-то случается, так меня нет!

В его голосе звучало сожаление.

— Значит, вы уехали в Сент-Лу?

— Да, мне надо было кое-куда позвонить. В отеле нет телефона, а звонить из телефонной будки в Лезеркомбе невозможно: вас слышит вся округа!

— Ваши звонки были столь конфиденциальны?

— И да и нет, — добродушно ответил майор. — Я намеревался позвонить знакомому, чтобы попросить его поставить за меня деньги на одну лошадку. Мне не повезло, потому что я не смог до него дозвониться…

— Откуда вы ему звонили?

— Из почты Сент-Лу. На обратном пути я сбился с дороги, которые здесь без конца петляют, черт их возьми, и потерял добрый час времени. Не скоро я забуду местную дорожную сеть! Поэтому я и вернулся всего полчаса назад!

— Виделись ли вы в Сент-Лу с кем-нибудь? Или, может быть, с кем-нибудь разговаривали?

— Если я вас правильно понимаю, вы спрашиваете меня, имею ли я алиби, — деланно засмеялся майор. — Я в этом не уверен! Я видел в Сент-Лу пятьдесят тысяч человек, но это не означает, что они обо мне вспомнят!

Полковник извинился.

— Простите, но мы вынуждены задавать эти вопросы.

— Конечно, конечно, — ответил майор. — Я остаюсь в вашем распоряжении. Вы только дайте мне знать, и я буду счастлив чем-либо вам помочь! Миссис Маршалл была очень привлекательной женщиной, и я был бы рад посодействовать вам в поимке ее убийцы. Гарантирую вас, что газеты будут писать об этом происшествии под заголовком «Убийство в бухте»! Когда я был в Индии…

Инспектор Колгейт, в свою очередь, энергично прервал нить воспоминаний старого любителя поговорить и через две минуты сам закрыл дверь за майором Барри.

— В разгар сезона проверить что-либо в Сент-Лу нелегко, — сказал он, усаживаясь на свое место.

— К сожалению, это так, — отозвался Уэстон. — Пока что мы не будем вычеркивать майора из нашего списка, хотя я не верю в его виновность!.. Таких старых крючков, как он, тринадцать на дюжину. Когда я служил в армии, я часто встречал подобных ему вояк. В них больше глупости, чем злобы. Но тем не менее, нам надо будет им заняться, Колгейт. Узнать, в котором часу он вывел машину из гаража, проверить, сколько потратил бензина и т.д. Он мог оставить машину где-то в безлюдном уголке и вернуться в бухту пешком. Материально это возможно, но маловероятно. Слишком уж на большой риск ему пришлось бы идти.

— Согласен, — кивнул Колгейт. — Надо не забывать, что погода сейчас хорошая, и здесь повсюду ходят автобусы с туристами. Они подъезжают сюда к половине двенадцатого. Прилив сегодня утром начался в семь часов. Значит, к часу дня был отлив. Надо полагать, что на дамбе и на пляже гуляло немало народа…

— Разумеется, в толпе риск был увиденным всегда меньше, — признал Уэстон. — Но ему пришлось бы пройти перед отелем.

— Не обязательно. Если пойти по тропинке, которая ведет на верхнюю часть острова…

— Я не утверждаю, что он не смог бы вернуться, не будучи увиденным, — уточнил Уэстон. — Ведь практически все постояльцы отеля за исключением миссис Редферн и Линды Маршалл, которые ушли на Чайкину скалу, находились на большом пляже. Тропинка начинается у отеля, но вряд ли кто-нибудь посмотрел в нужный момент в окно. Скажу даже больше: я думаю, что в интересующее нас время можно совершенно спокойно дойти до отеля, пересечь холл и никем не замеченным выйти с другой стороны. Но я имею в виду другое: рассчитывать быть неувиденным нельзя.

— А если майор добрался туда по морю? — спросил инспектор.

— Это уже более вероятно. Если у него где-то была приготовлена лодка, он мог бы оставить машину, добраться до бухты на веслах или под парусом, убить Арлену Маршалл, вернуться к машине, приехать сюда и рассказать нам, что он был в Сент-Лу и заблудился по дороге назад. В таком случае, он прекрасно знает, что нам будет очень трудно доказать обратное…

— Безусловно.

— Итак, Колгейт, — заключил начальник полиции, — вы этим серьезно займетесь. Прочешите весь сектор! Вы не хуже меня знаете, что надо делать! А пока мы выслушаем мисс Брустер.

Эмили Брустер повторила то, что она уже рассказала, добравшись до лезеркомбской полиции и не добавила ничего, чего бы они уже не знали.

— Вам больше не приходит в голову ничего, что могло бы оказаться нам полезным? — спросил Уэстон, когда она кончила.

— Кажется, нет. Это скверное дело, и я надеюсь, что вы покончите с ним как можно быстрее.

— Поверьте, что я тоже на это надеюсь, — ответил Уэстон.

— Не должно же это быть так трудно!

Услышав это утверждение, высказанное, как ему показалось, несколько суховатым тоном, полковник попросил уточнения:

— Что вы имеете в виду?

— Простите меня, полковник, — поправилась она. — Я вовсе не собиралась критиковать ваши методы и не намереваюсь учить вас вашему ремеслу! Я просто хотела сказать, что учитывая, какой женщиной была Арлена Маршалл, расследование не должно оказаться особенно трудным.

— Вы так думаете, мадемуазель? — спросил Пуаро.

— Конечно. Я знаю, о мертвых плохо не говорят. Но тем не менее, факты остаются фактами. Арлена Маршалл была полным ничтожеством. Я не думаю, что это будет приятным занятием, но ведь стоит только покопаться в ее прошлом!

— Вам она не нравится? — мягчайшим голосом осведомился Пуаро.

— Я слишком хорошо ее знала, — ответила она и, прочтя немой вопрос в трех парах глаз, объяснила: — Один из моих кузенов женился на девушке из семьи Эрскин. Вы, наверное, знаете, что этой особе удалось убедить старого сэра Роберта, который почти совсем впал в детство, оставить ей большую часть своего наследства в ущерб своей семье…

— Которая не пришла в восторг от этого поступка, — добавил Уэстон.

— Естественно. Их связь уже вызывала скандал. И в придачу, он завещает ей пятьдесят тысяч фунтов! Вот и посудите о моральных качествах Арлены Маршалл! Может быть, мне не хватает христианского милосердия, но мне кажется, что подобные женщины не заслуживают, чтобы по ним плакали!

Она сделала короткую паузу и продолжала:

— И это еще не все! Я знаю одного молодого человека — он немного сорвиголова, но не плохой мальчик, — которому она так вскружила голову, что он наделал кучу всяких глупостей. Для того, чтобы достать деньги на удовлетворение ее капризов, он затеял какие-то темные махинации на бирже и едва ушел от судебного преследования! Эта женщина оскверняла все, к чему она прикасалась, всех, кто попадался ей на пути! Смотрите, на что она толкала молодого Редферна! Нет, если говорить честно, то я не жалею о ее смерти. Единственное, что я могу допустить, это то, что пусть бы она лучше утонула или упала с обрыва! Смерть от удушения, это ужасно!

— Склонны ли вы предполагать, что она убита кем-то, кто знал ее раньше?

— Вполне.

— Кем-то, кто проработался на остров незаметно для других?

— А кому было его замечать? Мы все отдыхали на пляже, за исключением маленькой Линды и Кристины Редферн, которые ходили на Чайкину скалу, и капитана Маршалла, сидевшего у себя в комнате. Никто и не мог ничего увидеть. Кроме, может быть, мисс Дарнли…

— А где она была?

— Она сидела у расщелины на Солнечном карнизе. Мы с мистером Редферном видели ее, огибая остров.

— Может статься, вы и правы, мисс Брустер, — не особенно уверенным голосом сказал полковник.

— Я без сомнения права, — поправила она категорическим тоном. — Когда речь идет о такой женщине, как миссис Маршалл, лучше всех даст вам объяснение смерти она сама!

Глаза Эркюля Пуаро встретились с серыми глазами Эмили Брустер.

— Совершенно верно, — одобрил он. — Лучше всех нас наведет на след сама Арлена Маршалл.

Мисс Брустер повернулась к Уэстону.

— Вот видите!

— Будьте уверены, мисс, — отозвался полковник, — что мы внимательнейшим образом займемся прошлым миссис Маршалл.

Когда мисс Брустер ушла, Колгейт задумчиво произнес:

— Эта дама знает, чего она хочет! К тому же, она терпеть не могла Арлену Маршалл!

После короткого раздумья, он добавил:

— Жаль, что у нее есть неоспоримое алиби! Вы обратили внимание на ее руки? Совершенно мужские руки!.. Да, телосложение у нее будь здоров! Покрепче, чем у некоторых мужчин!

Он устремил на Пуаро вопросительный взгляд.

— Вы и в самом деле уверены, месье Пуаро, что она утром не покидала пляж?

Пуаро взмахнул руками.

— Увы, мой дорогой инспектор, она пришла на пляж задолго до того, как миссис Маршалл добралась до бухты Гномов, и она пробыла у меня на глазах все время до того, как она села в лодку с Редферном.

— Да, — признал Колгейт, — тогда ее ни в чем не обвинишь.

По всей видимости, он об этом сожалел.

Увидеть мисс Дарнли всегда для Пуаро большим удовольствием.

Она привносила в это расследование, где речь шла лишь об обстоятельствах ужасного убийства, приятную особенно сейчас ноту своего душевного благородства.

Она села напротив полковника Уэстона и подняла к нему свое серьезное лицо.

— Вы хотите, чтобы я назвала вам свою фамилию и адрес? Меня зовут Розамунда Дарнли. Мне принадлежит фирма дамской одежды под названием «Роз Монд», и находится она по адресу: 622, Брук-стрит, Лондон.

— Благодарю вас, мисс Дарнли. Не сообщите ли вы нам что-нибудь, что сможет помочь нашему расследованию?

— Я не думаю.

— Мы увидим… Что вы делали сегодня утром?

— Около девяти часов я позавтракала, поднялась к себе в номер, взяла книги и зонтик и отправилась на Солнечный карниз. Было, наверное, двадцать пять минут одиннадцатого. Без десяти двенадцать я вернулась в отель, зашла к себе за ракеткой и пошла на теннисный корт и играла там до обеда.

— Значит, вы пробыли у Солнечного карниза примерно с половины одиннадцатого до без двадцати двенадцать?

— Да.

— Видели ли вы сегодня утром миссис Маршалл?

— Нет.

— Обратили ли вы внимание на ее ялик, направляющийся к бухте Гномов?

— Нет. Когда я пришла к Солнечному карнизу, она, наверное, уже успела проплыть.

— Видели ли вы вообще чью-нибудь лодку?

— Я не могу этого утверждать. Я читала и поднимала глаза от книги только изредка. Насколько я помню, каждый раз, когда я смотрела на море, там ничего не было видно.

— Вы видели, как мимо вас проплыли на лодке мисс Брустер и мистер Редферн?

— Нет.

— Вы были знакомы с миссис Маршалл?

— Капитан Маршалл — старый друг нашей семьи. Мы жили по соседству, и вот теперь неожиданно встретились здесь. Мы очень давно потеряли друг друга из вида, наверное, лет двенадцать.

— А миссис Маршалл?

— До того, как встретиться с ней здесь, мы и десятком слов не обменялись.

— Насколько вам известно, это была дружная пара?

— Я думаю, что они жили в добром согласии.

— Капитан любил свою жену?

— Вероятно, да, но здесь я ничего не могу сказать вам с точностью. Капитана нельзя назвать человеком современных идей… Для него брак — это вещь серьезная. Он выполняет взятые им на себя обязательства и держит слово, которое дал…

— Испытывали ли вы симпатию к миссис Маршалл?

— Ни малейшей, — ответила она без враждебности, твердым и спокойным тоном, словно констатируя этот факт и не больше.

— Почему?

На губах Розамунды появилась тень улыбки.

— Я полагаю, вы уже знаете, что женщины вообще не любили Арлену Маршалл. Она же, со своей стороны, ненавидела их и не скрывала этого. Тем не менее, я бы с удовольствием шила на нее, так как она была женщиной со вкусом и умела носить свои туалеты. Да, я бы не отказалась иметь ее в числе моих клиенток.

— Она тратила много денег на свои наряды?

— Вероятно, да. У нее были и собственные средства, а у капитана — большое состояние.

— Слышали ли вы или знаете ли вы, что миссис Маршалл была жертвой шантажа?

На лице молодой женщины появилось выражение изумления.

— Арлену шантажировали?

— Вас это удивляет?

— Господи, да!.. Это для меня так неожиданно!

— Но вам это представляется возможным?

— Все возможно, не правда ли? Этому учит нас жизнь. Но чем, хотела бы я знать, мог ей грозить шантажист?

— Может быть, в жизни миссис Маршалл было что-то, что она предпочитала не доводить до сведения своего мужа.

— Может быть, — ответила она без убеждения и с полуулыбкой объяснила: — Я отношусь к этому скептически, потому что Арлена не скрывала того, какая она. Она не строила из себя честную женщину.

— Вы считаете, что ее муж не был бы в неведении… о ее поведении?

Наступила тишина. Нахмурив брови, Розамунда думала. Наконец, она произнесла медленным и колеблющимся голосом:

— По правде говоря, я не знаю. Мне всегда казалось, что Кеннет Маршалл принимал свою жену такой, какой она была, не строя на ее счет никаких иллюзий. Но, может быть, все обстояло по-другому…

— Вы хотите сказать, что он полностью доверял ей?

Розамунда отреагировала с живостью.

— Мужчины бывают так глупы! — воскликнула она. — Каким бы Кеннет ни казался умудренным человеком, он ничего не знает о жизни! Я совсем не исключаю того, что он слепо доверял ей. Может быть, он думал, что поклонники его жены ограничивались лишь преклонением перед ней!

— Знаете ли вы кого-нибудь, кто питал бы вражду к Арлене Маршалл?

Она улыбнулась.

— Я могу назвать лишь ревнивых женщин. Но так как ее задушили, я полагаю, что ее убил мужчина.

— Вы не ошибаетесь.

Она еще немного подумала и сказала:

— Нет, мне никто не приходит в голову. Вам лучше обратиться к тем, кто ее знал лучше, чем я…

— Благодарю вас, мисс Дарнли.

Она слегка повернулась к Пуаро.

— У мсье Пуаро нет ко мне вопросов? — с легкой иронией спросила она и улыбнулась.

Он отрицательно покачал головой и улыбнулся ей в ответ.

Розамунда Дарнли встала и вышла.