Онлайн чтение книги Где заключаются браки?
Глава 6

Владимир Викторович Литвинов никогда не отличался особой смелостью. Он все время чего-то опасался, все время чего-то ждал и пугал Маркина, что до него доберутся местные братки. Но все же Сергей никогда не видел у него такого лица, с каким тот ворвался к нему в кабинет в среду утром.

– Все!! – выдохнул Литвинов.

– Что? – спросил Сергей.

– Все!! Нам кранты! Вот уже и милиция приходила! Еле отвертелись от убийства с целью завладения наследством!

– Володя, успокойся! Что случилось?

– Труп!

– Какой труп? – Морщинка пролегла между бровями Сергея. – Кто-то из зверей умер?

– Не зверь, хуже…

– Не томи…

– В клетке с медведем лежит труп женщины, – наконец-таки выдавил из себя ветеринар и покрылся липким потом, – я хочу уйти… Ты дашь мне уйти? Я тут ни при чем, я ни в чем не виноват и не хочу ни за что отвечать! Я успею уехать! Дай мне три часа и вызывай милицию!

– Подожди ты трындеть! – оборвал его Сергей. – Какая женщина? Почему в клетке? Кто-то из наших? Бежим скорее! – И он сорвался с места.

Володя без энтузиазма поспешил следом.

– Нет, не из наших, не знаю я ее…

– Почему ты решил, что это труп? – на бегу спросил Сергей.

– Не шевелится… И потом, в клетке с медведем… Живая, думаешь? Может, замнем это дело?

– Володя, о чем ты?! Что значит, замнем?! Ты в своем уме? – Сергей выбежал из дома и понесся по территории приюта к самым дальним клеткам. Именно там, в небольшом вольере с искусственным водоемом и буреломом, жил выросший в неволе медвежонок. Сейчас это был медведь огромного размера, носил кличку Бурый и не отличался дружелюбием к людям, особенно к незнакомым.

Сердце у Сергея готово было выпрыгнуть из груди, когда он увидел в углу клетки скрючившееся тело женщины со спутанными светлыми волосами, в длинном синем платье с нелепейшей шнуровкой на спине. Ветерок гонял стружки коры, которую Бурый надрал с наваленных в загоне бревен во время чесания своих когтей.

– Кошмар какой, – затрясся Владимир, – так и лежит, будто труп… Как она туда попала? Кто-то ночью открыл вольер? Точно! Решили уничтожить тело, подкинув в клетку с хищником, чтобы он его съел, и все. Еще одна пропавшая без вести…

Сергей покосился на него, в его словах была доля правды.

– А он ее не съел… – продолжал блажить Володя.

– Почему? – произнес побледневшими губами Сергей.

– Откуда я знаю! Покормили мишку вчера вечером хорошо! Ты же не экономишь на корме!

Сергей отрицательно покачал головой и направился к входу в вольер.

– А вот другая версия. Подвыпившие «новые русские» рванули посмотреть на медведя и спьяну или на спор эта девица залезла к нему на территорию. Он ее и заломал! А другие в ужасе разбежались! Может быть, медведь отожрал ей пол-лица! Отсюда не видно! А может, он ее не съел, потому что сделал запас, и если мы его потревожим, он разъярится, будет защищать свои закрома! А…

– Заткнись же ты, наконец! Тебе бы не ветеринаром быть, а писателем жанра ужасов! Прямо так и прет из тебя! – оборвал его Маркин.

– Сережа! Стой!

– Не кричи! Не пугай Бурого.

– Немедленно остановись! Ты куда направился?! Нет! Ты не можешь туда войти!

– Заткнись, говорю… Вдруг она еще жива?

– Это безумно опасно! Вряд ли она жива!

– Если есть хоть один шанс из тысячи, я должен его использовать. – Сергей принялся разматывать цепь на замке, а Литвинов повис у него на плечах.

– Не делай это! Вызовем кого-нибудь…

– Нет времени!

– Да он разорвет тебя!

– И все-таки я рискну. – Сергей был неумолим.

– К чему это геройство?! Ты же идешь на уже вкусившего человеческой крови зверя с голыми руками, неизвестно ради кого и зачем! – продолжал убеждать его Владимир. – И потом, посмотри на нее! Она же безумно странная! Я никогда не видел более нелепого платья, такое яркое, синее и зашнурованное…

– К чему ты клонишь? – не понял Сергей.

– Может, это кукла? Кто-то пошутил и подкинул ее, чтобы напугать нас и посетителей. А ты сейчас погибнешь из-за розыгрыша, – Владимир внезапно замолчал, взгляд его остановился. Сергей повернулся и увидел вставшего медведя. Он зевнул и уставился на них. Мощный и непредсказуемый зверь.

– Время завтрака, – вздохнул Вова и закрыл лицо руками.

– Беги за помощью, – сухо велел Сергей и открыл клетку.

Когда Таня была маленькой, она любила сказки, в которых были красивые принцессы в еще более красивых платьях. Естественно, там всегда появлялся и прекрасный принц. По-другому и быть не могло. И ей очень не нравились детские сказки про Бабу-ягу, каких-то страшных девочек-сестер и недоумков братьев, постоянно влипавших в разные неприятности. То они не слушались и пили воду из копытца, то их уносили гуси-лебеди. А бедная сестра должна была вкалывать за их освобождение, доставать пироги из печки, трясти яблоню, обманывать коварную старуху Ягу. И все это без красивых платьев, драгоценностей и, естественно, принцев. Какие уж тут принцы, если ты вся в саже и в поту и пашешь как лошадь… Вот не выносила всего этого Таня, и сейчас ей было абсолютно непонятно, почему она очутилась в нелюбимой сказке «Золушка»? Она что-то мыла, чистила, подметала. Сама при этом выглядела не лучшим образом, немолодое лицо, вся в грязи, жуткая усталость, слабость… Было очень жарко, словно она работала не у отца-подкаблучника в доме, а в котельной паровоза, мчащегося по тропической стране. Чем больше Таня работала, тем хуже ей становилось, а фею, которая, по идее, должна появиться, она готова была уже убить. Или всучить ей швабру вместо волшебной палочки и заставить убираться, а не придуриваться со своим мальчиком-пажем. Но каково же было удивление Тани, когда появилась вовсе не фея, а костлявая и страшная Баба-яга с косой в руке, виновато пояснив: «Я еще не решила, буду выполнять функции Смерти или просто вредничать».

– Совсем уже? Где туфельки? Где платье и принц? Я зря, что ли, столько убрала? – выпалила Таня и, притянув к себе Бабу-ягу за воротник, прошипела зловещим шепотом:

– И учти! Никаких двенадцати часов не будет! Я тут пахала, мне так было плохо, что я хочу расслабиться по полной программе. Мне все равно, во что превратится моя карета и кучер! Пусть тебе будет хуже, раз не можешь совершить нормальное, долговременное колдовство. А принц мне вообще безразличен, и чихать я хотела на его планы. Я так давно без принца, что даже его не спрошу, а возьму силой. Подойдет туфелька, не подойдет… Что за чушь?! Мне все равно! Хоть галоши надену, но он будет мой! А из туфельки мы выпьем шампанского и займемся любовью, пожелав здоровья и долгих лет жизни ее обладательнице! – Таня очень серьезно и, главное, с искренним чувством произнесла этот монолог. Она была полна решимости, потому удивилась, когда оказалась в печке вместе с пирожками на широкой лопате, услужливо подставленной под ее задницу вредной Бабой– ягой.

«Как это она меня провела? Вот ведь вредная старуха! Зараза! Что же делать?!» – Языки пламени уже лизали Танино тело и причиняли ей невыносимую боль. Таня понимала свою беспомощность и то, что сейчас умрет. В последний момент выбили чугунную заслонку, заточившую ее в этой «адской печке» от внешнего мира.

Она уже на грани жизни и смерти от боли и жара глотнула свежего воздуха, и чьи-то сильные руки выволокли ее наружу… Мощный толчок привел ее в чувство, и Таня открыла глаза, слезы потекли у нее по щекам. Она и представить не могла, что встретит принца в такой неподходящий момент.

– Господи, кажется, она пришла в себя, – сказал принц, обращаясь неизвестно к кому, – какое-то чудо просто. Не думал, что когда-нибудь со мной произойдет нечто подобное… Вы слышите меня? Можете говорить? Хоть моргните…

«Я могу говорить, но почему-то не хочу», – поняла Таня и пустила очередную порцию слез.

– Как вас зовут? – спросил ее принц, но она продолжала упрямиться и только разглядывала его.

Очень приветливое и дружелюбное лицо с красивыми карими глазами и вьющимися темными волосами. Смуглая шея, широкие плечи, расстегнутый ворот рубашки цвета морской волны и теплые руки, которыми он ее и ощупывал. Ей понравилось все, она уже была готова остаться в этой сказке навечно, если бы не одно обстоятельство. Уж больно этот принц был хорош даже для нее, вернее, именно для нее… Такой явно с ней не останется, а полетит порхать по разным фрейлинам.

В поле зрения Татьяны возникло второе лицо, менее приятное и более испуганное.

– Ну, как она? Смотрит… Наверное, мозги повернулись от алкоголя или от ужаса, когда она поняла, где оказалась. Я сам чуть не умер от страха, когда ты ее переворачивал, подумал, а вдруг у нее лица нет?

– Типун тебе на язык! Чего ты только ни плел! «Мертвая! Кукла! Лица нет!» А у нес все хорошо! – подмигнул ей кудрявый принц.

Таня прокашлялась и скосила глаза в сторону. Лежала она на каком-то высоченном и твердом столе, хоть ей и было подстелено. Вдоль кафельной стены тянулись металлические шкафы, стояли баночки с растворами и какими-то медикаментами, закрытые стерильными салфетками. На стенах висели фотографии кошек и собак. Взгляд Татьяны наткнулся на трубочку, тянущуюся из бутылки со светлой жидкостью ей в вену.

– «Я в больнице, под капельницей…»

– Что произошло? – спросила Таня и не узнала своего голоса.

– Ха! – неприятно хмыкнул второй мужик. – А мы-то ждали, когда ты в себя придешь и объяснишь нам, что происходит?

– Вас нашли у нас на территории в очень плохом состоянии, – пояснил «принц».

– Сережа, что ты с ней сюсюкаешь. «В плохом состоянии…» Да она пьяная была как свинья! Просто без чувств!

– А это не ваше дело! – буркнула Таня, впервые испытав колоссальное чувство дискомфорта после обильных возлияний.

– Это-то, может, и не наше дело, а вот какого черта вы делали на нашей частной территории? – спросил неприятный тип.

– А что у вас за территория? – прохрипела Татьяна, кашляя.

Тот, кого назвали Сергеем, подал ей стакан с водой, и она начала жадно пить.

Второй с нескрываемым чувством отвращения смотрел на нее, и Таня закашлялась.

– Как вас зовут? – спросил, улыбаясь, Сергей.

– Таня, кхе-кхе… Татьяна Германовна.

– Как же вы, Татьяна Германовна, так напились, что оказались в клетке с медведем? – спросил Сергей.

– Где? – Закрыла и снова открыла глаза Таня.

– В загоне для медведя, приближенном к естественным условиям, – охотно пояснил Сергей, заглядывая в ее голубые осоловевшие глаза.

– Где? – снова произнесла она.

Второй тип махнул рукой.

– Да что ты с ней разговариваешь? Алкоголичка! Гони ее в шею, если не хочешь сдавать в милицию!

– Я не алкоголичка! – возмутилась Таня. – Это вчера так получилось. Перебрала я что-то… Доктор, – обратилась она к Сергею, – а это очень плохо?

Тот, давясь от смеха, с совершенно непроницаемым лицом произнес:

– Так напиваться, конечно, очень плохо…

– Я не об этом. Я о том, что у меня совсем пропала память.

– Совсем?

– Нет, не помню окончания вчерашнего вечера…

– Еще бы! – фыркнул второй.

Таня поморщилась.

– Вы такой… такой неприятный… Вы оба тут прямо, как хороший и плохой полицейский, то есть злой и добрый врач…

– Ага! – прервал ее Владимир. – Только мы не врачи, а ветеринары!

– Как ветеринары?! А я что… не человек, что ли?! Почему я у ветеринаров?! – обиделась Татьяна. – Да еще и капельницу поставили, живодеры! Своим кошкам и собакам ставьте! Какое вы имеете право производить мне эксперименты?!

– Ого! Вон как заговорила! А ты ей жизнь спасаешь… Дура! Это лучший ветеринар с нашего факультета! Да он почище любого человеческого врача! Животных лечить еще и посложнее будет! Они сказать ничего не могут, хотя и не пьют! – Владимир заводился прямо на глазах. – А ты говоришь, кошки, собаки! Да ты на свинью вчера была похожа, и сейчас не лучше!

– Вова, прекрати! – попытался остановить его Сергей, но того трудно было обуздать.

– Да, Сергей с голыми руками полез в клетку, подвергаясь смертельной опасности неизвестно ради кого! Когда он вытащил тебя, ты фактически не дышала. Тепловой удар внутри организма плюс внешнее охлаждение из-за прохладной ночи. Твоя болезнь и жутчайшее отравление алкоголем. Ни одна «Скорая» не успела бы доехать! Сергей несколько часов вливал в тебя препараты, что вернули тебя к жизни, в лошадиных дозах! И вот она – людская благодарность! – от возмущения перешел на «ты» Литвинов.

– Я не знала, что все настолько плохо… Не кричите на меня! Я удивилась, что меня лечат ветеринары! А вы бы не удивились? Мне вообще плохо…

– Пить надо меньше, – пробубнил Володя.

– Опять вы о своем! Да не пью я! Это я так! В последний раз! Перед смертью! Нельзя, что ли? Всегда считалось, что последнее желание умирающего – закон! Я решила напиться, и вы не смеете обвинять меня в чем-либо!

Сергей внимательно посмотрел на нее, она выглядела как нахохлившийся птенец, и он тоже перешел на «ты».

– Не пугай меня! Психотропных и транквилизаторов у меня нет, животные психической дурью не маются. Мне придется «дурку» вызывать!

– Зачем?! – опешила Таня.

– Как зачем? Ведь ты хотела покончить жизнь самоубийством! Напиться так, чтобы умереть… Интересный способ! Небось и к медведю полезла по этой же причине. Чтобы уже наверняка!

– Я не хотела умирать, я решила повеселиться перед смертью, – отмахнулась Татьяна.

– Повеселилась? – спросил Сергей.

– Вот плохо, что ничего не помню, – честно ответила она.

Глаза Сергея скользнули по капельнице, он встал и вынул иголку из вены Тани.

– Все… Кризис миновал, ты вышла из сумрака. Шучу! Пить нельзя и одновременно температуру снижать аспирином. Других рекомендаций нет.

– А обезболивающие? – спросила она, уже представляя свои смертные муки.

– А у тебя что-то болит? – Сергей удивленно поднял бровь.

– Нет, но потом-то начнется…

– Я думаю, боли не будет, – твердо заявил Сергей.

– Тоже мне знаток! – усмехнулась она.

– Можешь обмазаться зеленкой и пару недель посидеть дома, – добавил он.

– Зачем? – опешила Таня, садясь на неудобном ложе.

– Детей всегда ею мажут во избежание гнойничковой инфекции, – улыбнулся Маркин.

– Не знала, что рак мажут зеленкой, – ехидно произнесла она.

– Я такого тоже не слышал, – сказал он, – а почему ты говоришь о раке?

– А, по-вашему, почему я прощалась с жизнью? – спросила она.

– Из-за дури!! – встрял Володя, как всегда, удачно.

– Из-за смертельной и ужасной болезни! – выпалила Таня.

– Я бы не стал такими страшными словами называть «ветрянку», – пожал плечами Сергей.

– Какую «ветрянку»? – не поняла Татьяна.

– Ветряная оспа – инфекционное заболевание, – охотно пояснил Сергей, – обычно бывает у детей от двух до шести лет. Чего тебя так прихватило, не знаю… Наверное, в детстве не болела…

– Я не знаю, – ошарашенно посмотрела на него Таня.

– Это у мамы надо спрашивать, если кто знает и помнит, так только она, – ответил Сергей.

– Не у кого мне уже спрашивать, одна я на этом свете, – выдала Таня, – так вы думаете, что у меня «ветрянка»?!

– Я не думаю, я вижу… Все клинические признаки налицо.

– Господи! У нее же вспухли все лимфоузлы! – фыркнул Владимир.

– А это правда?! Вы не ошибаетесь?! – запаниковала Таня, бросаясь Сергею на шею и заливаясь слезами.

– Сергей никогда не ошибается! – ответил, как отрезал, Володя.

– Но вы же все-таки не врач…, а меня врачи смотрели, заведующая…

– И что? – спросил Сергей.

– Они сказали, что со мной все кончено, мол, лейкоз…

– О, господи! – Отстранился от нее Сергей. – Что за чушь?! Просто так влепить человеку «рак» при всех клинических признаках инфекции…

– Не может быть! – не верила своему счастью Таня.

– Так это ты решила перед смертью шикануть и напиться? – засмеялся Сергей.

– Да, я была в таком подавленном состоянии. Неужели вы правы?!

– Он прав, – кивнул Володя, все еще с долей омерзения осматривая незваную гостью, – до сих пор не могу его затащить к животным, такого ветеринара песики теряют!

Таня ощупывала все тело, словно не веря своему счастью. Ура! Смерть откладывается на неопределенное время! И тут внимание ее привлекло ярко-синее платье со шнуровкой, в котором она была. Сознание пронзила жуткая мысль.

– Боже мой!! – побледнела она.

– Что еще? – Напрягся Сергей, который уже подумывал о том, что она сейчас уйдет и их злоключения закончатся.

– Я же все спустила!! – С ужасом уставилась ему в лицо воспаленными глазами Татьяна.

– Чего?

– Все!! Все накопленные за многие годы деньги, решив, что они мне больше не понадобятся! Я все спустила! Господи, я купила это дизайнерское платье за шестьдесят тысяч!

– Успокойся, – неуверенно произнес Сергей, с большим сомнением рассматривая наряд Татьяны, – а то у тебя в одном предложении и бог и дьявол. Я, конечно, ничего не понимаю в женской моде, но все-таки никак не возьму в толк, почему этот чулок стоит таких денег?

– Так оно же – эксклюзив! Это недавно введенная мода для умерших! – возмутилась Таня.

– Не понял? – Сергей искренне удивился.

– Во дает! – хохотнул Володя. – Заранее облачилась! До чего дошли пытливые умы! Мода для покойников! С ума сошли!

– Деньги на ветер… Если я теперь жить буду, – прошептала Татьяна.

– Ну, извини! – В глазах Сергея заплясали «веселые чертики». – Где же это тебя угораздило подцепить «ветрянку»?

– Так я все время в контакте, много детей… – Татьяна задумалась.

– Ты многодетная мать? – уточнил Володя.

– Какая мать? Я – учительница! Вот недавно проводила своих на каникулы, думала отдохнуть и внезапно заболела, – развела руками она.

Лицо Сергея приобрело осмысленное выражение.

– Ты учительница?! Правильно… А по какому предмету? Постой! Не говори! Я угадаю сам… Вряд ли математика или физика. Нет, те бы не сошли с катушек настолько, чтобы покупать себе погребальное платье на все оставшиеся деньги. Для этого нужна не логика, для этого необходимо воображение, чтобы заранее представить себя в гробу, как там будешь выглядеть, – прищурил глаза Сергей и спросил Таню о том, как она себя чувствует на чистейшем английском языке. Она на нем же, пусть и не очень чистейшем, ответила, что хреново. Тогда Сергей спросил ее о том же самом по очереди на немецком и французском языках. Татьяна тупо моргала ресницами.

– Понятно, значит, не иностранный преподает, иначе бы точно знала минимум два языка… Ладно! Делаю ставку на учительницу литературы или истории.

– Да ее вообще к детям подпускать нельзя! «Воображение»! Больное воображение! – встрял Владимир.

Таня же не обращала на него никакого внимания, она во все глаза смотрела на Сергея.

– Поразительно… Угадали. Я – учительница истории, а по совместительству еще и русского языка с литературой.

– Да у Сергея столько баб было, что он вас всех насквозь видит! – не унимался Литвинов.

– Вова, прекрати! – гаркнул на него Сергей.

В этот момент в дверь сначала робко, а потом потверже постучали, и в перевязочную заглянула молодая женщина в белом халате.

– Шеф здесь? Ой, вот вы! – смутилась она.

– Чего тебе, Марина?

– Там какие-то странные люди. Они так кричат, даже истерят…

– Какие люди? – переспросил Сергей.

– Странные, – повторила Марина, с нескрываемым ужасом глядя на сидевшую на столе Татьяну.

– Чего им надо? Они принесли животных?

– Да они сами как животные! Орут! Кричат! Пугают всех! Звери, а не люди!

– Началось! – вздохнул Владимир. – Я сразу почувствовал, когда ты эту тетеньку откачал, что начнутся у нас неприятности!

– Да что ты все каркаешь!? Что за нервы у тебя?

– Ни к черту! – согласился Литвинов.

– А выглядят они как-то жутко! Парень высоченный, нескладный, ручищи, ножищи огромные… А девушка прямо пятнами вся, то есть веснушками размером с блюдца покрыта! Кричат, что они кого-то убили, и спрашивают меня, что делать? – лепетала Марина.

– Наверное, они сбили лося или кого-нибудь на дороге, – предположил Владимир.

В сознании Татьяны возникли смутные образы.

– Стойте! Высокий парень и рыжая девушка? Так я же их знаю! Они со мной! Точно! Я гуляла именно с ними, они-то все и расскажут о том, что я не помню.

– Так я и знал! С нее все и началось! – завел свою песню Володя.

– Веди их сюда, – распорядился Сергей.

Через несколько минут рыжеволосая Настя и долговязый Паша заключили Татьяну в объятия.

– Как же я рада!! Танька, ты не представляешь, как мы испугались. Сутки гуляли и так нагрузились, что ты плохая совсем стала, и мы решили домой тебя отвезти. Не нашли в сумке ни документов, ни адреса, только рекламку этого приюта для бездомных животных. Нет, трезвые мы бы тебя сюда ни за что не доставили, но… Мы решили, что это важное для тебя место, и, взяв машину, привезли вот…

– Какого черта вы поместили ее в клетку с медведем? – спросил Сергей, про себя отмечая необычные внешние данные ребят, если не сказать больше – чудные и странные, а то и страшные данные.

– Вот!! Мы подошли к самому главному, – подхватила Настя. – Темно было, все закрыто, спросить не у кого. А по нашим ощущениям Тане стало еще хуже, тогда Паша и предложил положить ее в укромный уголок, оставить в покое на время, дать ей выспаться и отойти от алкоголя. Нам тот закуток показался очень даже приличным уголком природы, где человек может отдохнуть и прийти в себя…

– Как мило, засунули девушку в клетку с медведем, – хохотнул Володя.

– Да мы не знали, что это клетка, что там медведь, будь он неладен. Думали, так лучше. Сами плохо чего помним, – щебетала Настя.

А по виду Паши с его остановившимся стеклянным взглядом можно было предположить, что он и сейчас ничего не понимает и ничего не знает, и лучше его ни о чем не спрашивать, а просто прислонить к чему-нибудь и оставить в покое.

Настя же стала говорить еще громче.

– Мы сами спали на опушке леса, замерзли, чуть не околели! А утром пошли забирать Таню… Точно нашли то место, пейзаж… Но вместо Тани обнаружили там медведя… Вот Пашка и онемел. Мы были в шоке! Осталась слабая надежда, что ты превратилась в медведя или успела убежать. Но, конечно, закрадывалась мысль, что он тебя съел! Таня, как я рада, что все обошлось!! Ведь это ты нас вчера раскочегарила до такого состояния. Мы тебе говорили – угомонись, Таня! Давай поедем домой! «Нет! Я требую продолжения банкета». Ну, вот так и получилось! Извини…

– Я на вас совсем не сержусь, честное слово! Я рада, что все обошлось! – прослезилась Таня.

– А уж как мы рады, а то нас еще и в тюрьму посадили бы за то, что наш медведь человека прикончил! – всплеснул руками Литвинов. – Давайте на этой радостной ноте и закончим наше знакомство. Берите, дорогие друзья, эту девушку, и будем все здоровы! – Стал подталкивать их к выходу Владимир.

Сергей тоже не горел желанием поддерживать знакомство, но он смутился от явного хамства Владимира.

– Подождите! Так нельзя! Давайте мы вас хоть напоим чаем на дорожку. Как-то не по-людски это… Отметим чудесное спасение и воскрешение.

– Аминь! – Володя фыркнул, всем своим видом показывая, что он больше ни в чем не участвует.

Татьяне было плохо, но пить она хотела. Ее двое горе-товарищей при слове «пить» тоже просветлели лицом. Доброте Сергея не было предела, он повел эту странную троицу из перевязочной для зверей к себе в кабинет.

Гости расположились вдоль длинного стола с постными лицами. Таня увидела в углу раковину и, как порядочная женщина, поспешила помыть руки. Но когда она подошла к ней, то с удивлением увидела в зеркале тетку с лицом, похожим на гнилой помидор, причем раздувшийся до невероятных размеров. Таня не хотела верить, что это она сама, но пришлось. Надутые щеки, лоб, оплывший нос, и все покрыто безобразной красной сыпью. Глаза превратились в две красные щелочки, спутанные волосы напоминали стог сена, который нельзя пригладить даже вилами.

– О господи! Ужас! Мамочка моя! На кого же я похожа.

Рядом с ее красной физиономией в зеркале показалось лицо Сергея, и оно по сравнению с ее походило на ангельское. Белая кожа без единого дефекта, глубокие, проникновенные глаза, мягкие черты лица, только темные, шелковистые волосы находились в данный момент в легком беспорядке.

– Это все пройдет, – успокоил он ее.

– Это не может пройти бесследно, я все равно останусь с каким-нибудь изъяном, – не поверила ему Таня.

– Поверь мне, пройдет все.

– Вы не думайте, я, конечно, не красавица, но и не такая уродина, – зачем-то оправдывалась перед ним Татьяна.

Сергей улыбнулся и лучше бы он этого не делал, потому что стал еще краше. Улыбка у него была просто потрясающая, она словно озарила все его лицо.

– Я не думаю, я верю, что ты поправишься, а отек еще и от алкоголя. Как говорится, почки в обморок упали.

– А они встанут… из обморока? – внимала каждому его слову Таня.

– Конечно! Я даже знаю, как их запустить.

– Алкозельцер? – икнула Таня, добавив: – Или рассол?

– Какое познание в медицине и народных средствах! Нет, я тебе дам содовую с тоником и молоко с солью…

– Звучит не очень…

– Зато в себя придешь. Знаю, что говорю. Во времена моей грешной юности я тоже напивался в хлам. Сейчас поумнел.

– А я вообще никогда! Поверьте! – с горячностью сказала Татьяна, ругая себя: «Чего я к нему пристала? Вы не думайте, что я пью, вы не думайте, что я это, что я то… А чего он вообще должен думать обо мне? С какой такой стати, а ответ-то прост… Потому что я о нем думаю. Господи! Моя болезнь сказалась на моих мозгах! О чем я вообще?! О ком думаю? А чего себе перечить? Надо честно признаться! Да, он мне нравится! Я на него запала!»

– Куда упала? – спросил Сергей, сверля ее сочувствующим взглядом.

– Да это так, мысли вслух, – Татьяна покраснела и впервые оценила всю прелесть своего заболевания, ее смущение осталось незамеченным.

Они вернулись к Насте с Павлом, и Сергей стал метаться по кабинету, хлопая дверцей холодильника и булькая кулером.

– Сейчас я вам все приготовлю!

– Пивка бы, – вдруг подал голос Павел.

Сергей внимательно посмотрел на него.

– Я добавлю вам алкоголь в фирменный коктейль.

– И мне, – пискнула Настя.

– Всем! – улыбнулся он.

Марина, симпатичная девушка-ветеринар, и недовольный Володя, все были задействованы в этом странном завтраке. Принесли фрукты, кувшин с морсом и специальные коктейли от «шеф-повара» Сергея.

Пить их из-за кислоты и солености было совершенно невозможно. Но Паша выпил залпом и вздрогнул:

– Хорошо!

Девушки поверили ему и выпили свои порции, морщась.

– Сейчас полегчает, – посмотрел на них Сергей, пытаясь определить действие своего чудо-средства.

– А вы не обидетесь? – спросила Татьяна.

– На что?

– Если я завещание назад заберу? Понимаете, если я умирать не собираюсь… Нет, я могу, конечно, его оставить, и пусть все мое потом вам достанется. Но когда это еще будет? Уж пусть лучше я его опять напишу…

Сергей смотрел на нее, округлив глаза.

– Какое завещание?

– В пользу вашего приюта. Я не знала вас раньше. Просто попалась реклама на глаза.

И тут до Сергея наконец-то дошло.

– Постой! Так это ты и есть пропавшая девушка! К нам приходили с милицией и обвиняли, что я заставил тебя подписать, то есть составить завещание в мою пользу, а затем что-то сделал с тобой, скорее всего убил.

– Ой, простите! Я не хотела, чтобы кто-то пострадал! – быстро сказала она.

– А о чем ты думала, когда в расцвете лет вдруг составила завещание и исчезла? Я тоже подумал о плохом, – укорил ее Сергей.

– Да мы вчера ни о чем не думали, – заступились за новую знакомую друзья.

– Хорошо, я позвоню следователю и расскажу твою трогательную историю, а ты позвони своей подруге Оксане, на ней лица не было! – сказал Сергей.

– Ой! Оксана! Как же я могла забыть! Точно! Она же меня ждала! Она, наверное, волнуется!

– Конечно, волнуется, раз в милицию обратилась, – проворчал Сергей.

– Мне пора домой! – засобиралась Таня.

– Сейчас такси поймаем и поедем, – икнул Павел.

Сергей с большим сомнением посмотрел на троицу, и Настя правильно расшифровала его взгляд.

– Да! Нам иногда трудно поймать машину, не вызываем мы доверия из-за своей экстравагантной внешности… Ну и что? Но иногда и везет. Ночью вот ничего не видно.

– Ладно! Черт с вами! Развезу я вас по домам! – согласился Сергей. – Выходите из приюта на дорогу, я за машиной.

– А на чем повезете? – спросила Настя, подозрительно глядя на него.

– Это принципиально?

– Очень… В фургоне для лошадей или в перевозке для собак я не поеду.

Сергей рассмеялся в голос.

– Почему вы решили, что я повезу вас именно на этом виде транспорта?!

– Ну, вы так сказали. Тут только о таком и подумаешь…

– Не бойтесь, поедете с комфортом, – успокоил их Сергей, а его джип «Ауди» белоснежного цвета сразу же подтвердил их самые лучшие ожидания.