Онлайн чтение книги Гроб для Даниила Хармса
10

Даниил Хармс засунул повестку в карман и пошел по адресу. По пути ему почти совсем не встречалось людей, а если кто попадался, то прикрывал лицо газетой. Что же написано в газете, мучился Хармс. Раз им всем так интересна газета, а я, наоборот, неинтересен. Несколько знакомых – булочница, два писателя, дворник и Кореандр Руфимович Зоков – встретились Хармсу. В руках каждого была газета, а булочница даже читала вслух: “Мама мыла раму”. Так что Хармс мог убедиться: газета не подделка, не надувательство. В ней и точно что-то написано. Тут Даниил Хармс остановился и решил закурить папиросу. Он сунул руку в карман, но прохожие хором закричали: “Караул! Спасите!” Они решили, что Хармс не писатель, а вооруженный бандит, и в кармане у него не папиросы, а черный наган. К Хармсу подбежали два милиционера – повыше и пониже ростом. Низенький доставал писателю до талии, ну а высокий был совсем не плох, только имел непропорционально маленькую голову – не больше апельсина.

– Ни с места! – закричали милиционеры и вдруг окоченели. Они сами выполнили (по привычке к военной дисциплине) свою команду и вот теперь стояли как покойники, обливаясь потом. “Мама мыла раму”, – читала булочница. А Кореандр Руфимович Зоков с осуждением читал: “Мама! Мыла! Раму!” А дворник, не умея читать, разучил газетные сообщения и бубунил под нос: “Мыла… мыыыла… мыыыллла”. Ну а два писателя спорили. Один говорил: “Мама?” А другой ему возражал, говорил: “Мыла! Мыла!” Тот, первый, спрашивал: “Раму? Раму?” А второй сомневался: “Раааму”. А милиционеры все стояли, окаменев из-за чувства долга. Даниил Хармс, потрогав милиционеров рукой (а больше он ничего не мог для них сделать), пошел далее. В кармане лежала повестка, и тут Хармс кое-что придумал. Он решил избавиться от повестки. Зайду в почтовое отделение, потом переверну, будто по ошибке, чернильницу, за ней вторую, третью. Пока почтальонша побежит за тряпками, он ловко (а Хармс от природы сметлив) выхватит повестку из кармана и сунет ея в пустую чернильницу. Так что налицо будет именно ошибка, а не преступная неряшливость. План был чудо как хорош. Даниил Хармс ускорил шаги и через пять минут мчался по бульвару, пугая ленивых кошек. Бежал так, что два голубя (это истинная правда) столкнулись в полете грудь грудью и рухнули на головы гуляющим! Надо было торопиться, так что Хармс уж не церемонился. Дома проскакивали мимо (а среди них все были дома старинной постройки); мимо пролетали изогнутые, как лебеди, мосты; промчался и авиатор в круглых лакированных очках. Хармс почти совсем никогда не бегал взапуски, но уж если разгонялся, то кричи караул. Развивал скорость не хуже пожарника, привлеченного видом горящего здания. Вдруг писатель ощутил крепкий удар в плечо. Кто меня ударил, спросил Даниил Хармс. Но ответа не последовало. Кто-то же меня ударил, сомневался Ххоермс. Ну кто? Однако в пустом небе никого не было, и справа, и слева никого не было. Общественный сад был пуст. Неужели это Бог ударил меня в плечо? В таком случае, это должно что-то означать. Этот Божественный удар был предназначен единственному человеку на Земле – Даниилу Хармсу. И вот он получил удар в плечо.

И тут же, почти моментально, в голове сложился рассказ. “Веселая бойня”.

Три пионера – Евстюгов, Карпукин Мишка и Заяц – шли веселою компанией по дороге. Первый свистел, второй свистел и притопывал ногой, а третий также свистел. Евстюгов говорит товарищам:

– Я Евстюгов, сейчас отвешу каждому крепкую плюху.

А Карпукин Мишка громко говорит:

– А я, Евстюгов, сейчас сделаю какое-нибудь доброе дело. Накормлю тебя зайчатиной.

Евстюгов весело засмеялся и пнул ногой камень, да так, что раздробил два пальца на ноге.

– Где же, – удивляется Евстюгов, – ты возьмешь зайчатину? Ты не народный герой, чтобы кормить всех зайчатиной.

– Так-то оно так, – соглашается Карпукин Мишка, – но ты, я вижу, палец раздробил, так что мало соображаешь. Ты, пионер Карпукин Мишка, дурак и чумазое рыло. Вот зайчатина.

И с этими словами дал тычка пионеру Зайцу. А пионер Заяц дал ответного тычка пионеру Карпукину Мишке. А Мишка, не будь дурак, дал тычка Евстюгову. А Евстюгов поднабрал в легкие воздуха и крикнул: – Танки! – чтобы рассмешить товарищей. Те и попадали на землю, чтобы не сдаться. А Евстюгов победно говорит Карпукину Мишке: – Ну вот видишь, накормил тебя зайчатиной, как обещал. (Басня для детей и школьников)