Онлайн чтение книги Требуется мужчина Help Wanted, Male
Глава 6

Дверь я уже отомкнул. Было бы неучтиво тут же захлопнуть её и оставить их стоять на крыльце, пока бы я бы сообразил, как выкрутиться. Что мне оставалось делать? Я решил потянуть время.

— Какая удача! — радостно воскликнул я. — Сразу две рыбки на один крючок!

Дженсен поздоровался, а Джейн сказала:

— Майор Дженсен надумал ко мне присоединиться в самый последний миг. Мы с ним встретились за коктейлем.

Она смерила меня недоуменным взглядом — и правда, я стоял, загораживая вход, и не двигался с места.

— Вы позволите войти?

Конечно, я мог бы сказать Дженсену, что кресло у нас в кабинете только одно, а потому шёл бы он лучше прогуляться. Но в том случае, если бы кто-то из этой парочки догадался, что Хаккет — не Ниро Вулф, я бы предпочёл иметь дело скорее с Дженсеном, нежели с Джейн Гир. С другой стороны, Хаккета подготовили к разговору именно с ней, а присутствие нового лица могло повернуть беседу совершенно неожиданно. Как бы то ни было, я не мог вести игру дальше, не посоветовавшись с главнокомандующим. Поэтому я решил загнать парочку в гостиную и попросить пару минут подождать, а самому тем временем проконсультироваться с Вулфом.

— Разумеется, заходите, — сердечно пригласил я, посторонившись. Они вошли, я захлопнул за ними входную дверь и распахнул дверь в гостиную. — Сюда, пожалуйста, — заворковал я. — Присаживайтесь. Я отлучусь на минутку, с вашего позволения…

Я уже шагнул в прихожую и только тут заметил одну пренеприятнейшую подробность: дверь из гостиной в кабинет была открыта! Тут я, конечно, оплошал. Но ведь я не ожидал никаких осложнений. Если они сделают хоть несколько шагов — а этого никак не избежать, — то неминуемо заметят сидящего в кабинете Хаккета. Ну и что, собственно? Ведь он, чёрт побери, именно для того там и сидит. Рассудив так, я потрусил дальше через прихожую к алькову. Увидев, что Вулф уже готовится занять позицию у окошечка, я прошептал:

— Она явилась с эскортом. С ней майор Дженсен. Я пока усадил их в гостиной. Дверь в кабинет открыта. Итак?

— Проклятье! — прошипел Вулф, метнув на меня сердитый взгляд. — Возвращайся в комнату через кабинет, закрой дверь и скажи майору Дженсену, чтобы он подождал, потому что я хочу поговорить с мисс Гир с глазу на глаз. Проведи её в кабинет через прихожую, и когда…

Тут прогремел выстрел. По крайней мере звук, донёсшийся до нас, очень напоминал выстрел, причём стреляли явно не снаружи. Даже стены содрогнулись. И порохом запахло столь явственно, словно палил я сам. Я вскочил и в три прыжка очутился у двери в кабинет. Хаккет сидел в прежней позе и, кажется, онемел от ужаса. Я бросился в гостиную. Дженсен и Джейн повскакали с мест и недоуменно пялились друг на друга. Казалось, оба тоже от испуга потеряли дар речи. В руках у них ничего не было, если не считать сумочки Джейн. Я даже мог бы подумать, что это штучки Хаккета, который переусердствовал с имбирным печеньем, если бы не запах, который я слишком хорошо знал.

— В чём дело? — накинулся я на Дженсена.

— У вас надо спросить, — парировал он, переведя взгляд на меня. — Что за дьявольщина?

— Вы не стреляли?

— Нет. А вы?

Я повернулся к Джейн:

— А вы?

— Вы… вы, верно, спятили, — ответила она, запинаясь и стараясь унять дрожь. — С какой стати мне стрелять?

— Дайте-ка я взгляну на вашу пушку, — потребовал Дженсен.

Я опустил взор и был немало удивлён, увидев у себя в руке револьвер. Должно быть, машинально выхватил его из кобуры по дороге.

— Он здесь ни при чём, — ответил я Дженсену и сунул ему дуло под самый нос. — Видите?

Майор принюхался.

— Да, вы правы. — Он потрогал ствол, убедился, что тот холодный, и покачал головой.

— Но выстрелили где-то в доме, — сказал я. — Чувствуете, какой запах?

— Ещё бы.

— Отлично. Давайте обсудим всё это с мистером Вулфом. — Я указал револьвером на дверь.

Джейн что-то затараторила, но я не обратил на неё внимания. Она просто несла какую-то чушь, негодуя по поводу того, что кто-то пытается кого-то околпачить и тому подобное. Ей не очень-то хотелось идти в кабинет, но, когда туда направился Дженсен, она последовала за ним. Я замыкал шествие.

— Это мистер Ниро Вулф, — объявил я. — Присаживайтесь.

Я мог только надеяться, что действую правильно, ибо настоящий Вулф как будто ниоткуда не появился. Я лихорадочно размышлял, как с ними поступить, пока я разыскиваю револьвер, а по возможности — и пулю. Джейн всё ещё продолжала что-то лепетать, но резкий голос Дженсена остановил её:

— Посмотрите, у Вулфа на голове кровь!

Я вгляделся в Хаккета. Тот, наклонившись вперёд, привстал за столом, опираясь на него одной рукой, и смотрел на нас, переводя глаза с одного на другого. Кто хотел, мог прочитать в его лице изумление, испуг или гнев. Казалось, он не услышал, что произнёс Дженсен. Я же только после слов Дженсена заметил за левым ухом Хаккета маленькую струйку крови, медленно стекающую по шее.

Я набрал в лёгкие побольше воздуха и завопил:

— Фриц!

Фриц явился на мой зов мгновенно — должно быть, Вулф велел ему на всякий случай поджидать в прихожей. Я пригласил его войти и вручил ему свой револьвер.

— Если любой из них полезет за носовым платком в карман — стреляй!

— Это опасные инструкции, — резко выпалил Дженсен, — вдруг он…

— За него вы не беспокойтесь.

— Я согласен, чтобы вы меня обыскали.

С этими словами Дженсен вздёрнул руки вверх.

— Вот так-то лучше.

Я подошёл к нему и обыскал всего от шеи до лодыжек. Затем, предложив ему сесть в кресло, я повернулся к Джейн. Она ожгла меня испепеляющим взглядом и шарахнулась в сторону, словно увидела мышь или змею.

— Дело ваше, — сказал я ей, — можете отказаться от обыска. Но учтите: если из-за какого-нибудь неудачного жеста Фриц продырявит вам животик, на меня не сетуйте.

Она метнула на меня ещё более выразительный взгляд, но подчинилась. Я обыскал и её, правда, не столь тщательно, как Дженсена, затем заглянул в её сумочку; не найдя ничего, я вернул сумочку Джейн и подошёл к Хаккету, чтобы выяснить, что с ним стряслось. Хаккет, благодарение Богу, не выл и не стонал, хотя на выражение его физиономии стоило посмотреть. После того как Дженсен возвестил всем про кровь, Хаккет начал судорожно ощупывать голову и теперь с отвисшей челюстью уставился на окровавленные пальцы.

— Это что, у меня на голове, да? — прохрипел он.

Надо сказать, то жалкое зрелище, которое он собой представлял, мало способствовало росту популярности Ниро Вулфа в массах. Мельком взглянув на него, я отчеканил:

— Нет, сэр. Это всего лишь поверхностная царапина в верхней части уха. — Я вытер кровь своим носовым платком. — Пожалуй, вам лучше пойти в ванную и воспользоваться полотенцем.

— Но я не… ранен?

Я готов был прикончить его на месте. Однако я сдержался и, напомнив Фрицу, по-прежнему стоящему с моим револьвером, чтобы посетители не вздумали двигаться, повёл Хаккета в ванную в дальнем конце коридора, прикрыв за нами дверь. Показав изрядно струхнувшему толстяку в зеркало его ухо, я смазал ранку йодом, заклеил пластырем и велел ему, чтобы он оставался здесь, пока не успокоится, а потом возвращался назад, но ни в коем случае не встревал в беседу. Он обещал, но я в ту минуту не дал бы за него и мокрой сигареты.

Не успел я войти в кабинет, как Джейн заверещала:

— А его вы обыскали?

Я пропустил её выпад мимо ушей и, обойдя стол Вулфа, принялся разглядывать спинку кресла. Подголовник кресла был обит коричневой кожей. Напротив того самого места, где должно было располагаться левое ухо Хаккета, когда он сидел, в восьми дюймах сверху и примерно в футе слева в коже зияло отверстие. Заглянув с обратной стороны, я удостоверился, что оно сквозное. Осмотрев стену за креслом, я заметил ещё одну дырку, пробитую в штукатурке. Я достал отвёртку и молоток из нижнего ящика моего стола и принялся обивать вокруг штукатурку, пока не наткнулся на что-то твёрдое. Тогда я продолжил работу ножом. Наконец мои старания увенчались успехом, и я зажал то, что выковырял из стенки, между большим и указательным пальцем. Как раз в этот миг из ванной вернулся Хаккет, похоже, несколько овладевший собой.

— Вот пуля, — назидательно сообщил я. — Тридцать восьмого калибра. Она пролетела, задев ухо мистера Вулфа, через спинку кресла и испортила стену. Теперь на штукатурке будет нашлёпка, как бельмо на глазу.

Джейн скривилась. Дженсен, усевшись, вперился в меня прищуренными глазами. Хаккет сказал — видимо, считая, что он ни во что не встревает:

— Я их ещё разок обыщу.

Я отвёл от него глаза, чтобы не метать молнии, и сдержанно произнёс:

— Не стоит, сэр. Всё в порядке, я проверил. Но я полагаю…

— Может быть, — вставил Дженсен, — Вулф сам в себя выстрелил.

— Да, как же, — потряс я головой. — Мистер Вулф с удовольствием позволит вам удостовериться, что у него на лице нет следов от пороха.

— Так он их смыл в ванной, — ядовито процедила Джейн.

— Их не смоешь. — Я снова обратился к Дженсену: — Если хотите, я вам дам лупу. Можете заодно исследовать и кожаную обивку.

Провалиться мне на месте, но он принял мои слова всерьёз. Кивнул, встал, и мне пришлось отдать ему лупу из стола Вулфа. Сначала Дженсен изучал кресло — тот участок, что непосредственно примыкал к пулевому отверстию, а потом добрался и до Хаккета, принявшись рассматривать его лицо и ухо. Хаккет стоял спокойно, поджав губы и глядя куда-то поверх головы майора. Наконец Дженсен вернул мне лупу и уселся на прежнее место.

— Ну как, — спросил я, — стрелял в себя мистер Вулф?

— Нет, — признал Дженсен. — Если только он не обернул чем-нибудь револьвер.

— Ну, конечно, — съязвил я, — он завернул его в подушку и, держа на расстоянии вытянутой руки, нацелил себе в ухо и спустил курок. Вы бы не попытались сами повторить этот подвиг? Да ещё так, чтобы пуля просвистела в дюйме от виска?

Дженсен не отрывал от меня глаз.

— Я всего лишь предельно объективен, — заявил он. — Пусть с некоторыми натяжками. Я не спорю, моё предположение выглядит весьма маловероятным.

— Насколько я могу судить о случившемся… — начал было Хаккет, но я, не ожидая от него ничего путного, перебил:

— Простите, сэр. Пуля, конечно, это уже кое-что, но найти пистолет было бы ещё лучше. Давайте тоже будем предельно объективны. Может быть, нам удастся найти пистолет в гостиной.

Я направился к двери, уцепив Хаккета за локоть, чтобы толстяк вышел со мной вместе, и бросил на ходу Фрицу:

— Проследи, чтобы они не двигались с мест.

— Но я хотел бы присутствовать… — запротестовал Дженсен, поднимаясь.

— Чёрта с два. — Я повернулся к нему и повысил голос: — Посидите пока, братишка. Я и так стараюсь держать себя в руках и не грубить. В чьём доме свищут пули, может, в вашем? Клянусь богом, если вы ослушаетесь, Фриц продырявит вам колено.

Он что-то возразил, и Джейн тоже пыталась настаивать, но я проигнорировал их и, пропустив вперёд Хаккета, вышел в гостиную, плотно закрыв за собой звуконепроницаемую дверь. Хаккет принялся было возбуждённо тараторить, но я велел ему заткнуться. Он не унимался. Тогда я сказал, чтобы он выкладывал, но только побыстрее.

— Просто невероятно, — заявил он, поймав мой взгляд и выбирая слова, — чтобы кто-то из них выстрелил в меня отсюда, через открытую дверь, а я ничего не заметил.

— Вы мне уже это сказали, в ванной. А ещё вы сказали, что не помните, открыты или закрыты были ваши глаза, и если открыты, то куда вы смотрели, когда раздался выстрел. — Я вплотную наклонился к его физиономии. — А теперь слушайте. Если вы вообразили, что это я или Вулф стреляли в вас, я вам живо прочищу мозги, которые, судя по всему, весьма в этом нуждаются. Один простой факт: пуля, задевшая ваше ухо и пробившая спинку кресла, неминуемо должна была прилететь спереди, а спереди лететь ей было больше неоткуда, как через эту дверь из гостиной. Она не могла прилететь ни из прихожей, ни ещё откуда-нибудь, потому что ещё не изобрели пистолетов, стреляющих по кривой траектории. Кто виноват, что вы смотрели непонятно куда или вообще зажмурились, а может, временно ослепли. Сейчас от вас требуется лишь одно — сядьте в это кресло у стены, не двигайтесь и помалкивайте в тряпочку.

Он что-то проворчал, но подчинился. Я осмотрелся. Если допустить, что стреляли из гостиной, то теоретически пистолет или остался здесь, или его кому-то передали, или выбросили. Передать его не могли, ведь я очутился здесь не позже чем через пять секунд после выстрела, когда Джейн Гир с Дженсеном уже пялились друг на друга. Выбросили? Тоже вряд ли — окна были закрыты, шторы на них опущены. Таким образом, оставалось только первое предположение, и я взялся за поиски.

Было очевидно, что далеко его спрятать не могли, ибо пяти секунд явно маловато, чтобы поддеть половицу или просверлить отверстие в ножке стола. Поэтому я сосредоточился на менее изощрённых местах, заглядывая под мебель и за занавески. Можно было ожидать, что я не сомневался в успехе, меня не оставляло странное ощущение, что, как бы я ни старался, пистолет мне не найти, — не знаю, откуда оно появилось. Впрочем, предчувствие не оправдалось: когда я добрался до большой вазы на столе между окнами и заглянул внутрь, я различил что-то белое; сунув туда руку, нащупал револьвер. Я подцепил его за спусковой крючок и извлёк на свет божий. Судя по запаху пороховой гари, из оружия недавно стреляли, хотя, разумеется, оно уже успело остыть. Это был допотопный «гранвиль» тридцать восьмого калибра, грозивший того и гляди развалиться от ржавчины. Белый предмет, который я заметил в вазе, оказался обычным мужским носовым платком, через прореху в котором торчала рукоятка револьвера. Осторожно, чтобы не оставить отпечатков, я выдвинул барабан. Так и есть — пять патронов на месте, а шестого не хватает.

Хаккет подскочил ко мне, пытаясь что-то сказать. Я был краток:

— Да, это тот самый револьвер, из которого стреляли, и он не принадлежит ни мне, ни Вулфу. Может, он ваш? Нет? Отлично. Ладно, не нервничайте. Сейчас мы вернёмся туда, и запомните, работёнка предстоит только для моих мозгов, но не для ваших ни в коей мере. Не пытайтесь мне как-либо помочь. Проверьте себя, как долго вы способны не раскрывать рта. Просто напустите на себя важный вид, как будто вы уже давно обо всём догадались, и если всё закончится нормально, то получите лишнюю сотню долларов. Идёт?

Будь я проклят, если он не ответил на это:

— Две сотни. Ведь в меня стреляли. Ещё дюйм, и я бы отправился к праотцам.

Я ответил, чтобы насчёт второй сотни он договаривался лично с Вулфом и, открыв дверь в кабинет, пропустил лже-Вулфа вперёд. Он обошёл Джейн Гир и уселся в то самое кресло, в котором только что избежал смерти. Я развернул свой стул, сел лицом к собравшимся и приготовился к бою.

— Ну, и что вы там нашли? — резко спросил Дженсен.

— Вот, — с наигранной бодростью ответил я, — старый револьвер, «гранвиль» тридцать восьмого калибра, тот самый, из которого не так давно палили. — Я осторожно положил его на свой стол. — Фриц, можешь вернуть мне мою пушку.

Он повиновался.

— Спасибо. Эту древность, завёрнутую в носовой платок, я обнаружил в вазе на столе в гостиной. В барабане осталось пять патронов и одна стреляная гильза. Револьвер этот чужой. Я его никогда прежде не видел. Теперь, похоже, всё начинает становиться на свои места.

Тут Джейн взорвалась. Сперва она назвала меня предателем. Потом заявила, что желает видеть адвоката и намерена отправиться за ним сию же минуту. Затем принялась ругать Хаккета на чём свет стоит, и весьма изобретательно. Она сказала, что более подлой ловушки история ещё не знала.

— Теперь мне ясно, чёрт побери, — добавила она, обращаясь к Хаккету, — каким образом вы состряпали ложное обвинение против Питера Рута. И я позволила этому подлецу Гудвину вешать мне лапшу на уши! — Она вскочила с кресла, вся полыхая от гнева — зрелище было изумительное. — Но на этот раз у вас ничего не выйдет! Немыслимые мерзавцы!

Надо сказать, что Хаккет с самого начала пытался ей что-то возразить, всё повышая и повышая голос, но слышно его стало, только когда она приумолкла, чтобы перевести дух.

— …этого не потерплю! Вы явились сюда и хотели меня убить! И даже чуть не убили! А теперь ещё порете чушь о каком-то Питере Руте, о котором я в жизни не слыхал!

Он с таким чувством это произнёс! Или он забыл, что изображает Ниро Вулфа, или, наоборот, в волнении решил, что он и есть Ниро Вулф. Он продолжал:

— Послушайте, дорогуша! Я не потерплю…

Она повернулась и направилась к двери. Я уже был на ногах и рванулся за ней, но на полпути прирос к полу: дверной проём целиком заполнила огромная глыба, загородив Джейн путь. Джейн резко остановилась и, вытаращив глаза, попятилась. Глыба вдвинулась в контору и прогудела:

— Добрый день. Я Ниро Вулф.