Онлайн чтение книги Хосров и Ширин
Приезд Хосрова в Армению к Михин-Бану

Покинувши ручей, Хосров печален. Он

Струит из глаз ручьи: его покинул сон.

Пленительный ручей! Виденьем стал он дальним.

И делался Парвиз все более печальным.

Но все ж превозмогал себя он до поры:

«Ведь не всплыла еще заря из-за горы.

Ведь если поспешу я в сторону востока, —

Мне солнца встретится сверкающее око».

И роза — наш Хосров — достиг нагорных мест, —

И к стражам аромат разносится окрест.

Вельможи у границ спешат к нему с дарами:

С парчой и золотом. Он тешится пирами.

И не один глядит в глаза ему кумир, —

Из тех, что сердце жгут и услаждают пир.

Ему с кумирами понравилось общенье.

Тут на немного дней возникло промедленье.

Затем — в Мугани он; затем, свой стройный стан

Являя путникам, он прибыл в Бахарзан.

Гласят Михин-Бану: «Царевич недалече!»

И вот уж к царственной она готова встрече.

Навстречу путнику в тугом строю войска,

Блестя доспехами, спешат издалека.

В казну царевичу, по чину древних правил,

Подарки казначей от госпожи направил.

Жемчужин и рабов и шелка — без конца!

Изнемогла рука у каждого писца.

К великой госпоже вошел Парвиз в чертоги.

Обласкан ею был пришедший к ней с дороги.

Вот кресла для него, а рядом — царский трон.

Вокруг стоит народ. Садится только он.

Спросил он: «Как живешь в своем краю цветущем?

Пусть радости твои умножатся в грядущем!

Немало мой приезд принес тебе хлопот.

Пускай нежданный гость беды не принесет».

Михин-Бану, познав, что речь его — услада,

Решила: услужать ему достойно надо.

Ее румяных уст душистый ветерок

Хвалу тому вознес, пред кем упал у ног.

Кто озарил звездой весь мир ее удела,

Любой чертог дворца своим чертогом сделал.

Неделю целую под свой шатровый кров

Подарки приносил все новые Хосров.

Через неделю, в день, что жаркое светило

Считало лучшим днем из всех, что засветило,

Шах восседал, горя в одежде дорогой.

Он был властителем, счастливый рок — слугой.

Вокруг него цветов сплетаются побеги,

С кудрями схожие, зовя к блаженной неге.

На царственном ковре стоят рабы; ковер.

Как стройноствольный сад, Хосрову нежит взор.

Застольного в речах не забывают чина, —

И все вознесены до званья господина.

Веселье возросло, — ив чем тут был отказ?

Налить себе вина проси хоть сотню раз.

Михин-Бану встает. Поцеловавши землю,

Она сказала: «Шах!» Он отвечает: «Внемлю».

«Мою столицу, гость, собой укрась; Берда

Так весела зимой! Ты соберись туда.

Теплей, чем там зимой, не встретишь ты погоды.

Там травы сочные, там изобильны воды».

Согласье дал Хосров. Сказал он: «Поезжай.

Я следом за тобой направлюсь в дивный край».

Привал свой бросил он, слова запомнив эти, —

И, званный, в «Белый сад» помчался на рассвете.

Прекрасная страна! Сюда был привезен

Венец сверкающий и государев трон.

Зеленые холмы украсились шатрами,

И все нашли приют меж синими горами.

В палате царственной Хосрова ни одну

Услугу не забыть велит Михин-Бану.

У шаха день и ночь веселый блеск во взоре:

Пьет горькое вино он — Сладостной на горе.