Онлайн чтение книги Я фальшивая Святая, но Боги одержимы мной I'm a Fake Saintess But the Gods Are Obsessed With Me
1 - 8

Взяв себя в руки и услышав его следующие слова, я повернулась, взяла поздравительную речь и вручила ее ему.

В оригинальной истории у него была загадочная и скрытная личность, но в реальности с ним было еще сложнее иметь дело. Я понятия не имела, о чем думают его глаза, а атмосфера, исходящая от него, вызывала ряд напряжений.

Через слегка приоткрытое окно врывался прохладный ветерок.

Я видела, как трепетали его длинные ресницы.

"..."

После долгого молчания Рейхаус поднял голову от поздравительной речи и посмотрел на меня. Почему-то я почувствовала холодок в его глазах. Может, я что-то делаю не так? Когда я вздрогнула, холодок исчез, как ложь.

Это было мимолетное ощущение, что я подумала, что мне показалось.

Он приоткрыл свои красные губы.

"...Это превосходно".

Это определенно был комплимент, но я почувствовала беспокойство при звуке его странно погруженного в себя голоса.

"Что-то не так?"

"Нет. Просто... Ты сильно выросла. Достаточно, чтобы поверить, что это чьи-то писательские способности".

Я ответила, не смущаясь.

"Это просто слегка измененная версия предложения, которое я видела в книге".

У меня также были свои мысли, что я должна была сделать, чтобы не вызвать его подозрений. На самом деле, я могла бы написать лучше, но именно поэтому я скопировала книгу.

Рейхаус взглянул на книгу [Сборник поздравительных посланий для императорского банкета], на которую указывали мои пальцы.

"Понятно. В любом случае, это намного лучше, чем любовное письмо, которое ты написала в прошлый раз".

Как бы то ни было, даже если оно было написано ногами, разве оно не должно быть лучше этого?

Через некоторое время он сказал с легкой улыбкой.

"Но, должно быть, в библиотеке недавно был какой-то переполох".

Я уставилась на него с едва заметным напряжением.

Это было немного преувеличено для бесстыдства Ханса, но оно дошло до ушей Рейхауса.

"Да, я хотела взять книгу, чтобы написать поздравительную речь, а сын барона Рейджфилда высмеивал ученицу святой. Я немного предупредила его, как Святая".

Лучше быть честным в таких вещах, чем смущаться и недоумевать.

"Думаю, это было слишком".

В конце я добавила глупую улыбку, как у Ариэль.

"Его выгнали".

Но у меня перехватило дыхание от слов Рейхауса, которые последовали сразу же.

"Не только Ханса Рейджфилда, но и всех святых из рода Рейджфилдов".

Его глаза были холодными.

"Ах..."

Я пыталась контролировать свое выражение лица, когда услышала его голос.

"Если в будущем произойдет какой-либо подобный кощунственный инцидент, пожалуйста, сразу же сообщи мне. Я приму надлежащие меры".

[Бог Знаний, Хесс, внимательно анализирует Рейхауса].

Через некоторое время появилось еще одно предложение.

[Бог Знаний, Хесс, настороженно относится к Рейхаусу].

Он сказал, что все члены семьи Рейджфилд были изгнаны?

В памяти всплыла жестокая рука, от чего по позвоночнику снова пробежал холодок.

"..."

[Бог Знания, Хесс, судит, что у Рейхауса нечистое сердце].

И глядя на него в напряжении, в голову пришла еще одна странная фраза.

[Бог искусства Монд утверждает, что внешнее благородство Рейхауса может компенсировать его внутреннюю нечистоту].

Я моргнула от этого абсурдного предложения в напряженной атмосфере.

'Нет, ни с того ни с сего, что это еще такое?'

А потом разговоры продолжились.

[Бог Знания, Хесс, критикует внешний вид Монда].

Я закрыла глаза, размытые от внезапного скопления Богов, сделав окно чата прозрачным. Это было потому, что мне было трудно справиться с выражением лица, когда я с невозмутимым лицом увидела эти предложения.

"У тебя кружится голова?"

Внезапно в размытом видении раздался голос Рейхауса.

"Нет. Просто..."

Пока я думала, что сказать, я вдруг заговорила.

"Я думаю, что решимость Первосвященника удивительна".

В дружеской беседе с человеком мне нужно поддерживать хорошие отношения.

"..."

Он уставился на меня при этих словах.

"Не всегда легко отсечь гнилые части. Тут и там будут запутанные интересы, и тут и там будут замешаны интересы".

"...Эти священники считают меня диктатором, но у здешней святой, похоже, другое мнение".

Я посмотрела на слова Рейхауса, как будто он пытался проверить меня, и ответила.

"Я думаю, что первосвященник - честный и справедливый человек".

Это было то, что я могла с уверенностью сказать, потому что читала оригинальную историю.

"Я всегда так думала".

Глаза Рейхауса расширились.

Он был похож на мрачного жнеца для злодейки Ариэль, но он был сильной тенью и поддержкой для Камиллы.

Хотя он создал фальшивую святую, вступив в сговор с принцем с политическими намерениями, это было сделано не ради его личной выгоды, а для того, чтобы уладить путаницу в общественном сознании в отсутствие святой.

"Но я не знала, что вы собираетесь изгнать всю семью Рейджфилд".

Если бы я не была Ариэль, злодейкой.

И если бы он не был одним из трех мужчин, которые убьют Ариэль.

Может быть, я им немного восхищалась.

Я посмотрела на него и мягко улыбнулась.

Он долго молча смотрел на меня.

Его взгляд задержался слишком долго, и когда я подумала, не делаю ли я что-то не так, он поджал губы и отвернулся.

"Похоже, я отнял у тебя слишком много времени".

Я не стала отрицать этого, потому что хотела, чтобы он ушел.

"Хаха."

"Я пойду. Приятного аппетита".

Рейхаус, который сразу же заговорил со мной строгим тоном, вышел из комнаты.

Затем я снова придала силы своим глазам. Боги активно обсуждали Рейхауса.

[Бог искусства Монд делится своими взглядами на золотое сечение человеческого тела].

[Бог любви Одиссей серьезно прислушивается к мнению Монда].

Я положила руку на лоб.

[Бог знания Хессед проповедует, что внутреннее важнее внешнего].

[Бог искусства, Монд, фыркает на слова Хесса и говорит, что внешность - это самое главное].

[Бог любви Одиссей настаивает, что есть мужчина красивее Рейхауса, так что давайте подождем еще немного].

"Не могли бы вы вести более конструктивный разговор?"

Но мой ответ был лишь пустым эхом. После этого разговор между Богами продолжался еще долгое время.

***

Она больше не краснела и не отводила взгляд. Она даже не смотрела прямо на него ясными глазами.

Рейхаус насупил брови.

'Что изменилось?'

Ничего не изменилось.

[Рейхаус де Эль.]

Впервые он услышал свое полное имя из этих уст.

Были ли у нее голубые глаза?

Даже тогда он впервые осознал это. И этот голубой свет в последнее время преследовал его нервы и беспокоил его.

[Я думаю, что первосвященник - честный и справедливый человек].

Слабая улыбка появилась на его красных губах.

Была ли Ариэль женщиной, способной так улыбаться?

Ее слова, которые всегда были плаксивыми или преувеличенными, впервые звучали в его ушах.

Она существовала уже давно.

"..."

Рейхаус покачал головой.

Он привел Ариэль потому, что она была достаточно наивной и суетливой, чтобы вписаться в этот фальшивый спектакль о святой.

'Неважно, насколько сильно люди меняются...'

Затем дверь в кабинет распахнулась, и кто-то сердито вошел.

"Как вы можете изгонять святого, не посоветовавшись со мной!"

Это был главный священник, Хайнц.

Его лысая голова блестела в свете святого камня, висевшего на стене. Он тяжело дышал и стоял перед Рейхаусом.

"Я слышал, что случилось со Святой. Неважно, как это касается Святой, но я обманут тем, что вы так прямо упомянули об изгнании, как Первосвященник может так поступать!"

Рейхаус уставился на Хайнца ничего не выражающими глазами.

"Я не могу поверить, что вы изгнали семью по системе объединения!".

Его лицо выглядело смешным.

"Это большое недоразумение".

Рейхаус медленно сел в кресло, уставившись в другую сторону.

У Хайнца задрожали кулаки от высокомерного отношения первосвященника, который был намного моложе его.

"Решающая причина изгнания семьи Рейджфилд..."

Его глаза медленно обратились к Хайнцу.

Хайнц, встретившись с глазами Рейхауса, почувствовал, как кипящий гнев окисляется.

Его золотые глаза наводили ужас, заставляя его бояться жить. Это было все равно, что стоять перед зверем.

"Потому что у них грязная сделка с гнилыми высокопоставленными святыми".

Хайнц почувствовал, что его горло забилось.

"Я говорю, что это дела Храма Элиума".

Для мелких дворянских семей, таких как барон Рейджфилд, было обычным делом давать взятки святым Элиума, потому что через них нужно было выделяться из центрального аристократического общества.

А барон Рейджфилд был линией Хайнца в Элиуме.

"Трудно вырезать гнилое, но кто-то сказал, что это здорово".

Было видно, что он видит все насквозь. Рейхаус приподнял уголки губ, видя, что Хайнц колеблется, так как внезапно потерял самообладание.

"Я подумываю о том, чтобы вырезать еще и корень, что скажете, главный священник?"