Онлайн чтение книги Я стану злодейкой, которая войдёт в историю I’ll Become a Villainess That Will Go Down in History
1 - 126

— Э-э?!

— Даже Альберт и остальные "друзья-Лиз-для-мозгов" перестали говорить о тебе что-либо плохое, когда рядом находится Дюк.

— Дюк убил тех двоих?

— Ага. Так и есть, – сказал Генри, кивая.

Ага. Так и есть. Как ты можешь быть таким спокойным?! Разве это не значит, что они умерли из-за меня?!

Подождите, Дюк буквально убил людей. Почему же он всё ещё так популярен? Может ли быть так, что, имея безбожно красивое лицо, он может делать любые ужасные вещи, которые только хочет, и девушки всё равно будут охотно бросатся к его ногам?

Кроме того, убив их... не слишком ли страшен Дюк? Если он будет продолжать вести себя так же, я чувствую, что жанр игры изменится от романтики к ужасу.

Кстати, я смутно припоминаю, что в игре у Дюка была довольно тяжёлая предыстория. Хотя я не могу точно вспомнить, что это была за предыстория... Но в любом случае, я думаю, что его характер был довольно мрачным в начале, но после того, как он влюбился в главную героиню, его личность постепенно начала становиться всё лучше.

Стоп... Но теперь он влюблён в меня, а не в главную героиню! Так не означает ли это, что его ужасающая, ненормальная личность так и не изменится?..

— Сегодня я впервые за долгое время увидел, что Дюк улыбается, – говорит Генри, приподнимая уголок рта. Это может быть мелочью, но я могу сказать, что он действительно счастлив за своего друга.

— У меня так много вопросов... но я оставлю их на потом, когда смогу расспросить его, – смиренно говорю я.

Одарив Генри улыбкой, я уже собираюсь уходить, когда он снова окликает меня.

— Подожди! Подожди секунду. Ты можешь мне рассказать, что произошло с твоим глазом?

— Ты наконец-то решил спросить об этом?! – вмешивается Гиллес, прежде чем я успеваю что-либо сказать.

— Я пропустил момент, чтобы спросить об этом раньше... – смущённо признаётся Генри.

Хм-м, мне сказать ему? Или лучше оставить это в тайне?

Мэл и Дюк уже знают об этом... но вряд ли они расскажут об этом кому-то ещё.

— Если ты не хочешь говорить, я не стану тебя принуждать... Кстати, выглядит очень круто... Твоя повязка на глазу, – говорит Генри, по-детски радостно улыбаясь.

Раз уж её сделал он, то будет неплохо сказать ему правду, верно?

— Это я её сделал, – гордо говорит Гиллес.

— Серьёзно?! Круто! Ты проделал большую работу.

— Да? И несмотря на то, что у Алисии только один глаз, разве она не выглядит особенно царственно? – говорит Гиллес, деликатно пытаясь сменить тему.

Но вокруг никого нет... так что ничего страшного, если я скажу ему прямо сейчас. Генри – один из немногих, кто всё-таки на моей стороне.

— Я отдала свой глаз другому, – перебиваю я, смотря прямо на Генри. Его глаза на мгновение расширяются, но затем он слегка гладит меня по голове.

— Аля, ты всегда меня удивляешь. Это твоё тело, и ты можешь делать с ним всё, что хочешь. Я ничего не скажу.

— Генри. Мне очень нравится эта твоя сторона.

— Спасибо... спасибо! Если ты скажешь это Дюку, он будет в ярости.

— Да, он был в ярости... или, может быть, мне следовало сказать, что он был скорее раздражён, чем зол?

— Ты уже сказала ему?!

Генри повысил голос из-за неожиданной новости.

— Да, это была одна из причин, по которой я пришла в столовую.

Генри пристально смотрит на меня, погружённый в свои мысли.

Ну, по моему поведению в столовой он не мог понять, что я уже рассказала ему о своём глазе.

…Подумав об этом ещё раз, я сделала несколько довольно плохих вещей перед этой огромной толпой людей. Я даже осмелилась схватить Принца за лацканы! Как удивительно подло! Одного этого должно быть достаточно, чтобы мое имя вошло в историю!..

Ну, может, и нет. Я уверена, что всё не может быть так просто.

— Неудивительно, что он был в таком плохом настроении, – бормочет Генри, словно его внезапно осенило.

— Он был в плохом настроении?

— Ага. В таком плохом, что он отказывался говорить с кем-либо, – говорит он, его улыбка выглядит немного натянутой.

Количество вещей, о которых я хочу спросить Дюка, кажется, лишь растёт. Похоже, скоро я не смогу запомнить всё, о чём хочу его спросить.

— Ну что ж, тогда я пойду.

—  Ах! Подожди! Мне нужно спросить тебя ещё кое о чём, – говорит Генри, снова останавливая меня.

Но почему-то на этот раз у меня плохое предчувствие. Если бы это было возможно, я бы предпочла, чтобы он не спрашивал меня ни о чём другом, но, похоже, я не смогу выкрутиться.

— Ты смогла добраться до девяностого уровня? – спрашивает Генри, пристально смотря на меня.