Глава 9

Онлайн чтение книги Инферно Габриеля Gabriel's Inferno
Глава 9

Заведение «Лобби», находившееся все на той же Блур-стрит, принадлежало к числу элитарных. Заглянув туда в первый раз, посетитель не увидел бы ничего особенного. Типичный мартини-бар с залом и танцполом. Верный традициям Данте, Габриель называл это заведение не иначе как «Преддверие», ибо тешил себя иллюзиями, будто его завсегдатаи напоминают добродетельных язычников, обреченных всю вечность созерцать пространство между раем и адом. Данте, как известно, разделял католические воззрения на существование такого пространства, где обитали души праведников, умерших еще до рождения Христа. На самом же деле само «Лобби» и его завсегдатаи куда больше соответствовали различным кругам Дантова Ада.

Габриелю очень не хотелось приводить сюда Джулианну, не говоря уже о Рейчел. «Лобби» он считал своими охотничьими угодьями, местом, где всегда утолял голод плоти. Здесь слишком многие знали его и о нем, и Габриель опасался, что с чьих-то карминово-красных (или кроваво-красных) губок ненароком могут сорваться слова, вовсе не предназначенные для ушей его сегодняшних спутниц.

Но он привык к атмосфере «Лобби» и был уверен, что здесь сможет контролировать происходящее. Мест, не знакомых и не подконтрольных ему, Габриель не любил и ни за что бы не рискнул повести туда Джулию и Рейчел. На один вечер он позволит себе превратиться из Данте в Беовульфа. Поэт станет воином, обнажит меч и убьет Гренделя и всю его родню, если только кто-то из них посмеет хотя бы посмотреть в сторону обеих прекрасных дам. Габриель сознавал вопиющее лицемерие подобных мыслей, но готов был смириться с ним, только бы порадовать Рейчел.

Естественно, сестре об этом не было сказано ни слова. Выйдя из такси, Джулия и Рейчел увидели длинную очередь жаждущих попасть в «Лобби». Габриель, не замечая очереди, подошел к вышибале клуба – крупному чернокожему парню с лысым черепом и бриллиантовыми сережками в ушах. Тот пожал ему руку.

– Добрый вечер, мистер Эмерсон, – официальным тоном поздоровался вышибала.

– Здравствуйте, Этан. Познакомьтесь с моей сестрой Рейчел и ее подругой Джулианной.

Этан улыбнулся девушкам и отошел, пропуская всех троих внутрь.

– Что все это значит? – шепотом спросила Джулия у Рейчел, когда они вошли.

– Наверное, Габриель числится у них в VIP-персонах, – усмехнулась Рейчел. – Мы в гостях, так что не задавай лишних вопросов.

Интерьер «Лобби» был оформлен со вкусом и сообразно тенденциям современного минимализма. Только два цвета – черный и белый.

Габриель провел их в дальний конец помещения, где находился «Белый зал» и где у него был свой личный уголок. Здесь все убранство было выдержано в белых тонах. Подруги уселись на низкий белый диванчик. Джулия удивилась, увидев подушечки из белого горностаевого меха. Дверцы всех уголков выходили на круглую танцевальную площадку. Сейчас она была пуста.

– Джулия сегодня просто бесподобна, – сказала Рейчел, обращаясь к брату. – Глаз не оторвать.

Джулия покраснела гуще обычного и принялась теребить край платья.

– Рейчел, не надо, – шепнула она.

– Согласись, Габриель, такой ты ее еще не видел, – не унималась Рейчел.

– Вы обе потрясающе выглядите, – наконец сказал Габриель, как-то странно сжимая ноги.

«Какое мне дело до его похвал? – мысленно возмутилась Джулия. – Ну почему этому человеку так трудно быть просто учтивым? Не надо комплиментов. Достаточно, если он воздержится от колкостей».

Рейчел занимали другие мысли. Ей было никак не понять брата. Он ведь потратил почти две тысячи долларов, чтобы Джулия бесподобно выглядела. А сейчас держит себя так, словно принимает экзамен у какой-нибудь тупой студентки. Надо его подзавести.

– Забыла тебя спросить, – обратилась она к Джулии, но так, чтобы слышал Габриель, – как прошла твоя встреча с Полом?

Не будь лицо Джулии уже красным, этот вопрос наверняка заставил бы ее покраснеть.

– Очень приятный человек. Настоящий джентльмен с очень старомодными манерами.

Ей хотелось проверить, слушает ли Габриель их девчоночью болтовню. По лицу Рейчел она сразу поняла, что слушает.

– Он водил тебя обедать?

– Да. В «Натарадж» – его любимый индийский ресторан. Завтра открывается Торонтский кинофестиваль. Мы пойдем на двойной сеанс, а после Пол обещал показать мне местный Чайна-таун.

– Он крутой парень? – спросила Рейчел, подбавляя масла в огонь.

Джулии поморщилась.

– Я как-то не думала о нем в таком плане, – призналась она. – У него внешность игрока в регби, но в поведении нет и намека на грубость. Добрый, внимательный. Обращается со мной как с принцессой.

– Долбаный джентльмен, – пробормотал сквозь зубы Габриель.

Джулия и Рейчел посмотрели на него, недоумевая, не послышалось ли им. К этому времени Габриель успел «сделать лицо». Казалось, он сидит на ученом совете и слушает занудливого коллегу.

Довольная тем, что ей все-таки удалось завести брата, Рейчел повернулась к стене, где висело небольшое зеркало, и принялась строить себе рожи, надувая розовые от помады губы. В зеркале она заметила какую-то женщину, явно идущую к ним.

– Габриель, это еще что за дамочка пожирает тебя глазами? – спросила она.

Он не успел ответить, как крашеная блондинка, оказавшая официанткой, уже остановилась возле их столика:

– Добрый вечер, мистер Эмерсон. Рада, что вы снова у нас.

Официантка наклонилась к нему, выставляя средних размеров грудь, и положила руку на профессорское плечо. Безупречный маникюр, лак кораллового цвета, таинственно поблескивающий в полумраке.

Джулии не понравилась ни официантка, ни ее хищные ногти. Уж не собралась ли она расцарапать Габриелю спину? Или ее ногти – тоже «орудие устрашения», отпугивающее других женщин? Джулия мысленно отругала себя, что ее занимают такие дурацкие мысли.

– Меня зовут Алисия. Я ваша официантка, – представилась блондинка, слегка кивнув девушкам.

– Все расходы за мой счет, – сказал Габриель. – Выпивку для нас троих, а также порцию для Этана и, естественно, для вас.

Он подал ей сложенную купюру, одновременно освободившись от руки Алисии. Официантка улыбнулась, зажав деньги в кулачок.

– Что принести дамам? – спросила она, по-прежнему не сводя глаз с Габриеля.

Улыбаясь, Алисия слегка высовывала кончик языка. Помада на ее губах была под цвет ногтей.

– Мне «Космо», – сказала Рейчел. Джулия замерла. – А тебе чего? – спросила Рейчел, подталкивая ее плечом.

– Д-даже не знаю, – запинаясь, ответила Джулия.

Ей очень не хотелось попасть впросак. В таком месте, как это «Лобби», вряд ли принято заказывать пиво или текилу.

– Тогда два «Космо». Тебе понравится, – пообещала подруге Рейчел.

– Что желает мистер Эмерсон?

Джулии показалось, что Алисии так и хочется прыгнуть к нему на колени.

– Двойную порцию «Лафройга» двадцатипятилетней выдержки, неразбавленного. И попросите бармена налить стаканчик минеральной воды без газа, – сказал Габриель, не глядя на официантку.

Алисия удалилась.

– Только мой старший братец умеет заказывать пойло так, словно диктует писцу государственный закон, – давясь от смеха, произнесла Рейчел.

Джулия позволила себе рассмеяться, но не над словами Рейчел, а над раздраженной физиономией Габриеля.

– Что такое «Лафройг»? – спросила она, так как слышала это слово впервые.

– Сорт односолодового шотландского виски.

– А зачем нужна минеральная вода?

– Всего пара глотков для обострения вкуса. Когда «Лафройг» принесут, могу дать вам попробовать, – слегка улыбнувшись, предложил Габриель.

Джулия опустила глаза, принявшись разглядывать свои новенькие туфли. Взгляд Габриеля отправился туда же. Рейчел даже не представляла, какую замечательную модель она выбрала. Эти туфли стоили своих денег. В них прекрасные ноги мисс Митчелл казались еще длиннее.

Габриель чувствовал, что снова попадает в ловушку. Он заерзал на диванчике, пытаясь подавить противное шевеление между ног.

Не помогло.

– Ты, Габриель, дожидайся своего виски, а мы с Джулией пока потанцуем, – объявила Рейчел.

Не дав Джулии возразить, Рейчел потащила подругу на танцпол. Она махнула диджею, чтобы включил музыку, и принялась с наслаждением танцевать.

Джулия вовсе не была настроена на танцы. Она заметила, как Габриель сразу же пересел, чтобы глазеть на нее. Теперь он сидел, откинувшись на спинку диванчика, и смотрел на нее. Сосредоточенно. Немигающими глазами. Должно быть, он заметил, что на ней нет обычных трусиков.

«Наверное, мужчины всегда замечают, надеты у женщины обычные трусики… или что-то другое».

Ей было не оторваться от глаз Габриеля, оглядывавших ее с головы до ног. Там он задержался дольше, чем позволяли приличия, откровенно пялясь на стройные ноги Джулии и ее потрясающие черные туфли с красными подошвами и красной внутренней стороной каблуков.

– Мне тяжело танцевать в этих туфлях, – шепнула Джулия.

– Ты не на конкурсе бальных танцев, – отмахнулась Рейчел. – Просто двигай телом, а на ноги не обращай внимания. Кстати, ты сейчас обалденно выглядишь. Мой братец – редкостный идиот.

Джулия повернулась к профессору спиной, закрыла глаза и, следуя совету Рейчел, стала просто двигаться, позволяя музыке управлять ее движениями. Туфли больше не мешали. Нужно было всего-навсего перестать думать о нем и отключиться от его сверлящих синих глаз. В конце концов, Рейчел позвала ее сюда развлекаться. Но полностью отключиться от мыслей о нем Джулия не могла.

«И все-таки ему видны сквозь ткань платья мои стринги?.. О чем я думаю? Надеюсь, он видит. Надеюсь, что зрелище его мучает. Наслаждайтесь зрелищем, профессор Эмерсон. Это все, на что вы можете рассчитывать».

Музыка смолкла. Рейчел наградила диджея улыбкой и спросила, что он собирается ставить дальше. Диджей ответил, что здесь музыку выбирает не он, а гости. Должно быть, Рейчел очень понравился такой ответ, и она совсем не по-женски вскинула руку со сжатым кулаком. Джулия думала, что ее подруга сейчас завопит от восторга, как когда-то в школе, если вдруг отменяли урок.

Рейчел заказала другую песню. Танцы продолжались. К удивлению Джулии, ей все больше нравилось танцевать одной, подчиняясь музыке, а не партнеру.

К этому времени на площадку вышли еще несколько желающих потанцевать. Среди них был и очень симпатичный блондин.

– Привет, – произнес он, приближаясь к Джулии и стараясь попасть в ритм с ее движениями.

– Привет, – ответила она, несколько удивляясь, что на нее обратили внимание.

Ей вспомнилось известное утверждение, что танец для женщин сродни сексуальному наслаждению. Блондин, кем бы он ни был, скорее всего, обладал богатым опытом и в танцах, и в сексе.

– Что-то я раньше вас здесь не видел, – улыбаясь, заметил он.

У него были белые зубы (Джулия подумала, что он бы тоже мог рекламировать, но не очки, как Габриель, а зубную пасту) и глаза василькового цвета. Какой странный цвет. Тоже синий, но без ледяной холодности.

– Меня зовут Брэд. А вас? – Он наклонился, и его ухо оказалось почти рядом с ее губами. В этом не было никакой фривольности – громкая музыка заглушала слова.

– Джулия, – несколько смутившись, представилась она.

– Рад знакомству с вами, Джулия. У вас очень красивое имя.

Кивком Джулия дала ему понять, что слышит его слова. Она бросала отчаянные взгляды на Рейчел, надеясь, что та освободит ее от ненужного знакомства. Но Рейчел самозабвенно наслаждалась танцем, закрыв глаза. По всему чувствовалось, что ей сейчас ни до кого.

– Хотите чего-нибудь выпить? Я тут с друзьями. Наш столик вон там. – Он показал где, но Джулия не повернула головы.

– Спасибо за предложение, но я тут с подругой.

Ответ ничуть не обескуражил Брэда.

– Берите с собой и подругу, – предложил он. – Какие у вас замечательные глаза. Я себе не прощу, если вы сейчас уйдете, а я не узнаю номер вашего телефона. – Джулия пробормотала что-то невразумительное. – Я не настаиваю. В таком случае я оставлю вам свой.

Джулия умоляюще глядела в сторону Рейчел и потому не заметила, что Брэд приблизился к ней почти вплотную. Кончилось тем, что она наступила ему на ногу своим острым каблуком. Блондин поморщился от боли и случайно ее толкнул.

К счастью, обошлось без падения. Брэд успел подхватить Джулию и поддержать. Джулия нехотя призналась себе, что ей было приятно прижаться к его мускулистой груди и почувствовать его сильные руки. У офисных служащих редко бывают такие руки.

– Я ведь вас едва не уронил. Простите меня за растяпство. Вы не сильно испугались?

Он все еще держал Джулию за руки, и его правая рука… конечно же, совершенно случайно откинула у нее со лба несколько прядок.

– Нет, я не испугалась. Спасибо, что не дали мне упасть.

– Джулия, я был бы последним болваном, если бы позволил вам загреметь на пол.

В его улыбке не было ни налета суперменства, ни приторности мужчины, привыкшего к легким победам над женщинами. Судя по строгому деловому костюму, Брэд пришел сюда после работы. Наверное, работает где-то в центре в крупной компании со строгим дресс-кодом. Рубашка, галстук, начищенные до блеска ботинки.

Брэд держался уверенно, но без надменности. Он тщательно подбирал слова, делая это без какого-либо расчета, потому что так привык на своей работе. Интересно, а она могла бы с ним встречаться?.. Ну что за мысли лезут ей в голову в этом клубе? Наверное, могла бы, но недолго. Вряд ли у них нашлось бы много общих интересов. Во всяком случае, танцевать в ближайшем будущем она не собиралась. Хотя если танцевать с ним…

Мысли мыслями, однако смущение не позволило Джулии продолжить разговор с Брэдом. Наверное, сейчас лучше всего поблагодарить его и вернуться за столик. И вдруг ее схватили за руку, надежно оттеснив от Брэда. Кожа Джулии мгновенно покрылась мурашками. Она прекрасно знала, чьи длинные холодные пальцы держали ее руку почти у самого плеча. У левого, обнаженного.

– С вами все в порядке? – спросил Габриель.

Как она ненавидела эту затертую, заезженную фразу из боевиков и сериалов!

Спокойный тон Габриеля был обманчивым. Его выдавали глаза, в которых полыхал необъяснимый гнев. Противоречие смутило Джулию, и она не ответила. Она чувствовала себя школьницей, за которой явился рассерженный отец, чтобы увести с вечеринки. Брэд это заметил.

– Никак этот красавчик обижает вас? – спросил он, расправляя плечи и хмуро глядя на Габриеля.

Только еще не хватало, чтобы они сейчас сцепились!

Джулия покачала головой. Она ругала себя, что согласилась пойти в этот дурацкий клуб. Мало ей профессорских выплесков в других местах!

– Она со мной! – не поворачиваясь к Брэду, прорычал Габриель.

Брэд вовсе не хотел затевать потасовку. Взглянув на перекошенное от гнева лицо Габриеля, он тихо отошел.

– Идемте! – скомандовал Габриель и потащил Джулию к их столику.

Джулия обернулась через плечо, посмотрев на Брэда. Другого способа извиниться за профессорскую бестактность у нее не было. И в то же время она радовалась, что Габриель увел ее с танцпола.

Когда они уселись, Габриель подал ей бокал с коктейлем. Он тяжело дышал, удивляясь, с какой поспешностью бросился спасать Джулию, не задумываясь о последствиях.

Джулия потягивала «Космо», пытаясь понять, как все произошло.

– Вам нужно быть более осмотрительной, – заявил Габриель, поворачиваясь к ней. Судя по бокалу, зажатому у него в руке, половина «Лафройга» уже перекочевала в профессорский желудок. – Здесь не столь безопасно, как вы думаете. Особенно для таких девушек, как вы. А вы умеете притягивать к себе разные беды.

– Вам это показалось, – возразила Джулия. – Ничего плохого со мной не случилось. И этого человека мне не в чем упрекнуть.

– Он посмел вас лапать.

– Не лапать, а подхватить, чтобы я не шмякнулась на пол. Мы танцевали. Я случайно наступила ему на ногу, из-за чего все и произошло. Вы же не пригласили меня танцевать.

Габриель откинулся на спинку. Его губы изогнулись в плотоядной улыбке.

– А вам не кажется, что это помешало бы мне следить за обстановкой?

Профессор-надсмотрщик? Очень мило. Джулия откинула волосы. Ей не хотелось смотреть в ледяную синь его глаз. Виски сделало их ярче, но не теплее. Джулия оглянулась на танцующих. Брэд все еще был там, надеясь привлечь ее внимание. Она поймала его взгляд и жестами попыталась показать, что их с Габриелем ничего не связывает. Брэд понял. Он кивнул и пошел к своему столику.

– Я обещал вам дать попробовать «Лафройг», – напомнил Габриель, подсаживаясь к ней.

– Я просто так спросила. Не хочу мешать коктейль с виски.

– Нет, вы должны это попробовать. Я настаиваю. – Его голос звучал все требовательнее.

Джулия вздохнула, протянув руку за бокалом, но Габриель не отдавал.

– Я хочу сам угостить вас. Из своих рук, – хрипло, с придыханием, прошептал он.

Это звучало как приглашение к сексу. Во всяком случае, так казалось Джулии. Самонадеянно выпяченная челюсть, сверкающие сапфировые глаза и холодный бокал, который он вот-вот поднесет к ее губам.

«Ох, мой Габриель. Мой Габриель. Ох… мой… Габриель».

– Я сама умею пить из бокала, – нерешительно возразила Джулия.

– Не сомневаюсь. Но зачем это делать, если я рядом и хочу вас угостить? – Он хищно улыбался, показывая свои ровные, не тронутые кариесом зубы.

Джулия еще не забыла разбитый бокал с кьянти и безнадежно испорченную профессорскую рубашку. Ей не хотелось повторения. Чтобы избегнуть дурацких случайностей, она согласилась. Габриель с чувственной торжественностью поднес бокал к ее губам. Холодное стекло соприкоснулось с нижней губой. Он чуть-чуть наклонил бокал, потом еще и еще, пока дымчатая жидкость не полилась в открытый рот.

И этот чувственный, исходящий желанием обольститель – недосягаемый профессор Эмерсон, так пекущийся о своей репутации?

Виски обожгло ей рот. Джулии было не до дегустаций. Она торопливо проглотила «Лафройг».

– Какой ужас! – вырвалось у нее. – У этого виски вкус костра!

Габриель рассматривал ее лицо, пытаясь оценить действие, произведенное виски. Лицо Джулии было совсем красным и очень выразительным.

– Вы ошибаетесь. Это вкус не костра, а мха. «Лафройг» имеет… многогранный вкус. Хотите убедиться? – усмехаясь, предложил Габриель.

– Нет уж, – энергично тряся головой, возразила Джулия. – Кстати, я уже вполне взрослая и самостоятельная, чтобы меня… поили из бокала. Не надо мне навязывать вашу помощь, если я о ней не прошу. Я сама могу разобраться, что к чему.

– Не говорите чепухи! – Он вяло кивнул в сторону танцпола. – Грендель и его родня только и ждут момента, чтобы вас поглотить. Нечего спорить со мной.

– Простите, может, я чего-то недопонимаю, но кто вы во всей этой истории?

– Тот, кто с первого взгляда узнает наивность и невинность. А потому ведите себя как послушная маленькая девочка. Допивайте ваш «Космо» и не воображайте, будто вы здесь в своей тарелке. – Габриель мрачно посмотрел на нее и залпом допил виски. – «Джулианна – источник бедствий», – пробормотал он.

– Габриель, потрудитесь объяснить, что значит в вашем понимании «наивность и невинность»? Что вообще вы пытаетесь мне втолковать?

– Вам не знакомы значения этих слов? – Габриель скорчил гримасу, потом наклонился к Джулии, обдавая ее жарким дыханием. – Джулианна, вы краснеете, как девчонка-подросток, – произнес он, понизив голос до шепота. – Вот что я понимаю под словом «наивность». А еще я чувствую вашу невинность. Для меня более чем очевидно: вы до сих пор остаетесь девственницей. Нечего разыгрывать из себя взрослую женщину.

– Вы… вы…

Джулия отпрянула. Она лихорадочно перебирала весь запас английских бранных слов, выбирая наиболее обидное. Но из подсознания вылетело совсем другое слово, итальянское. Джулия и опомниться не успела, как с ее губ сорвалось:

– Stronzo![6]Засранец, дерьмо, козел вонючий ( ит .).

Услышанное взбесило Габриеля, но лишь вначале. Потом его лицо разгладилось, и он захохотал. Громко. Раскатисто. Это был смех до слез в глазах и до колик в животе.

Зато Джулии было не до смеха. Она, судорожно глотая «Космо», ерзала на диванчике, как на горячей сковородке. Как Габриель узнал о ее девственности? Сделал блестящее умозаключение, применив методы индукции и дедукции? Вряд ли. Рейчел сказала? Они с Рейчел не трогали эту тему. К тому же они давно не виделись, и Рейчел не знает, как она жила и с кем встречалась. И потом, Рейчел никогда бы не позволила себе разболтать чужую тайну. Особенно Габриелю.

Габриель продолжал довольно ухмыляться. Джулия злилась на него не только за слова о девственности. Какое право он имел мешать ее знакомству с Брэдом? Джулия вовсе не собиралась давать этому блондину номер своего мобильника. Она не любила подобных игр. Но она хотела сама принимать решения, а не быть пай-девочкой, танцующей под профессорскую дудку. Ты зашел слишком далеко, высокоученый придурок Габриель Эмерсон. Пора поставить тебя на место.

Через несколько минут к их столику подошла Алисия. В руках у крашеной блондинки была маленькая золотистая коробочка.

– Это вам, – сказала официантка, подавая Джулии коробочку.

– Здесь какая-то ошибка, – смущенно пробормотала Джулия. – Я этого не заказывала.

– Конечно, не заказывали. Вам ее послал один парень. Важная банковская шишка. Их там несколько человек сидят, но это от него. И еще он сказал: если вы не возьмете, то разобьете ему сердце.

Алисия нагнулась к Габриелю.

– Не желаете ли еще освежиться, мистер Эмерсон? – сладострастно улыбаясь, спросила она.

– Нет, благодарю вас. Мы уже достаточно освежились, – ответил Габриель, следя за Джулией.

Джулия открыла коробочку. Внутри лежали визитная карточка и большой шоколадный трюфель, завернутый в золотистую фольгу. На карточке значилось:

БРЭД КЭРТИС

вице-президент

Отдел операций на рынке капиталов

Монреальский банк

Блур-стрит Уэст, 55ц, пятый этаж

Торонто, Онтарио

Тел. 416–555—2525

На обороте твердой и очень уверенной рукой было написано:

Джулия!

Жаль, что наша встреча оборвалась столь нелепым образом.

Шоколад напоминает мне о ваших прекрасных глазах.

Брэд.

Прошу вас, позвоните мне: 416–555—1491

Джулия отложила карточку и улыбнулась. Тактичный человек. Все обратил в шутку. Ничуть не обиделся за отдавленную ногу и не посетовал на ее неуклюжесть. В его устах слово «девственница» не прозвучало бы как ругательство. И написанное о ее глазах не было дешевым комплиментом. Она ему действительно понравилась.

Джулия осторожно развернула конфету и отправила в рот. Божественно. И откуда Брэд узнал, что она обожает дорогой шоколад? Должно быть, судьба. Джулия закрыла глаза. Она медленно жевала конфету, наслаждаясь изумительным, ни с чем не сравнимым вкусом темного шоколада. Потом тщательно облизала губы и даже застонала от удовольствия.

«Ну почему такой парень, как этот Брэд, не встретился мне где-нибудь на первом курсе университета?»

Габриель, словно обезумевший зверь, следил за каждым ее движением. Мисс Митчелл, поедающая шоколад… Это было не менее эротичным зрелищем, чем дегустация вина. С каким неподдельным изумлением она смотрела на этот чертов трюфель. Она предвкушала наслаждение! Какой румянец залил ее щеки, когда конфета оказалась у нее во рту. Ее рот был полуоткрыт, а язык без устали трудился, отправляя кусочки пережеванного шоколада в глотку. Наконец, когда она слизывала шоколадные крошки со своих алых губ… Это было выше его сил, а значит, он должен был немедленно вмешаться и… все испортить.

– Почему вы так долго мусолили эту чертову конфету?

Джулия вздрогнула. Она совсем забыла о существовании Габриеля, все еще пребывая во власти «шоколадного оргазма».

– Я не мусолила. Я наслаждалась. На редкость вкусный шоколад.

– А вам не кажется, что этот «на редкость вкусный шоколад» может содержать что-то еще? Например, снотворное или наркотик? Маленькие девочки должны знать, как опасно брать сласти от незнакомых людей.

– Габриель, а яблоки от незнакомых людей можно брать?

– При чем тут яблоки? Что вы мне голову морочите?

«У вас амнезия, профессор Эмерсон. Причем какая-то… избирательная амнезия».

– Напоминаю вам: я уже не маленькая девочка.

– Тогда перестаньте вести себя как ребенок. Неужели вы собираетесь оставить у себя эту коробку?

Золотистая коробочка меж тем уже лежала в бисерной сумочке Джулии.

– А если и собираюсь? Мне этот человек показался очень приятным.

– И вы бы повелись на знакомство в баре? Знаете, мужчина, которого вы подцепили в баре…

Джулия сдвинула брови. Ее нижняя губа предательски дрожала.

– Что вы, профессор! Разве я позволю себе подцепить мужчину в баре? Я должна во всем брать с вас пример. Вы ведь никогда не позволяли себе подцепить в баре женщину и привезти ее к себе домой. Мне этого даже не представить. Не разочаровывайте меня, профессор!

Лицо Габриеля побагровело. Он умел врать, но сейчас у него язык не поворачивался возразить Джулии. Такого лицемерия он не мог себе позволить. Значит, между мисс Митчелл и Гренделем, принявшим облик блондина из Монреальского банка, что-то успело произойти. И его, благородного Беовульфа, это задевало, хотя он и не понимал почему. В такой ситуации ему спешно требовалась новая порция виски. Он подозвал Алисию.

Джулия тоже заказала себе новую порцию «Космо», надеясь, что ароматный крепкий коктейль поможет ей забыть жестокого человека. То, что он сидел сейчас рядом, ничего не значило. Все равно он для нее недосягаем.

Вернулась довольная, раскрасневшаяся Рейчел. Она шумно плюхнулась на диванчик и закрыла глаза. Сказав, что ей нужно отлучиться, Джулия вышла из зала в сумрачный коридор. Где тут у них женский туалет? Надменность и снисходительность Габриеля ее по-настоящему достали. Он вел себя как собака на сене. Мало того что она ему не нужна, так он еще и мешает ей знакомиться с другими мужчинами. У него явный бзик. С такими проблемами впору идти к психотерапевту, если не к психиатру.

Погруженная в мысли о Габриеле, Джулия не заметила, что в коридоре она не одна, и налетела на какого-то мужчину. От неожиданности она зашаталась и, наверное, упала бы, если бы ее опять не подхватили. Второй раз за вечер.

– Благодарю вас, – пробормотала она и вдруг поняла, что знает этого человека.

Этан, местный вышибала.

– Главное, вы не упали, – сказал Этан, мгновенно отпуская ее.

– Я искала женский туалет.

– Это в другом направлении.

Этан махнул рукой, в которой был зажат мобильный телефон. Кажется, он составлял эсэмэску.

– Черт, – пробормотал вышибала.

– Никак я повредила ваш телефон?

– Нет. Я не об этом. – Этан поморщился. – У меня… с текстом не вяжется.

– Я вам очень сочувствую, – улыбнулась Джулия.

– Вот и я себе сочувствую. – Этан бросил на нее одобрительный взгляд. – Ну и ну. Обычно Эмерсон не приходит сюда с дамой.

– А почему? – удивилась Джулия.

– Вы что, шутите? – хмыкнул вышибала, и сережки в его ушах задрожали.

– Нет. Я вообще здесь впервые.

– Оглянитесь вокруг. Много вы насчитаете тех, кто пришел сюда вдвоем?

– Не знаю. А он здесь часто бывает?

Этан насторожился, решая, можно ли ей сообщать подобные вещи.

– Вы лучше у него спросите. – Джулия сжалась, и Этану стало ее жаль. – Да вы не расстраивайтесь. Сегодня он с вами, а это говорит само за себя.

– Вы не угадали, – сказала Джулия, сосредоточенно разглядывая свои ногти. – Он не со мной. Я давнишняя подруга его сестры. Это она меня пригласила.

Этан боялся, что эта странная девушка с большими карими глазами и трясущейся нижней губой сейчас расплачется. Надо ее хоть чем-то отвлечь.

– Джулианна, вы случайно не знаете итальянский язык?

– Меня зовут просто Джулия, – улыбнулась она. – Итальянский? Знаю, хотя не слишком хорошо. Я изучаю его в университете.

Этан расплылся в улыбке:

– Не поможете мне составить письмо моей подруге? Она итальянка, и мне хочется… ее удивить.

– Габриель знает итальянский гораздо лучше, чем я. Попросите его.

– Вы что, шутите?! – присвистнул Этан. – Я ни за что не подпущу его к моей девчонке. Я же вижу, как женщины на него реагируют. Так и липнут.

На этот раз Джулия выдержала удар. Какое ей дело до женщин, липнущих к профессору Эмерсону? Тебя попросили помочь. Вот и помогай.

– Диктуйте ваше письмо. Я буду переводить.

– Тогда, пожалуйста, вы и набирайте, а то я что-нибудь напутаю.

Этан подал ей свой мобильник, и она принялась за дело. Некоторые фразы, диктуемые вышибалой, казались ей грубоватыми, иные – по-детски наивными, но в целом содержание письма ей понравилось. Оказывается, при всех особенностях своей профессии Этан не разменивался на женщин. Наоборот, он любил свою итальянку и убеждал ее, что не подпускает к себе никого из посетительниц «Лобби».

Джулия почти закончила письмо, когда услышала чьи-то шаги и покашливание.

Она подняла голову. На нее смотрели знакомые синие глаза, чрезвычайно сердитые.

– А, это вы, мистер Эмерсон, – несколько смутился Этан.

– Да, Этан, это я! – прорычал профессор.

Джулии показалось, что от выпитого «Космо» у нее начались слуховые галлюцинации. Например, она слышала, что Габриель не разговаривает, а рычит. Утробно, как зверь, готовый наброситься.

Она нажала кнопку отправки и вернула телефон Этану:

– Я все сделала.

– Спасибо, Джулия. Обязательно угощу вас выпивкой.

Кивнув Габриелю, Этан ушел. Джулия направилась в женский туалет.

– Куда это вы собрались? – Габриель шел следом.

– В туалет. Хотите пойти со мной?

Он крепко схватил ее за руку. Большой палец профессора чувствовал, как пульсирует кровь в венах под ее бледной кожей, но самому профессору было не до пульсаций. Джулия вскрикнула. Габриель хорошо ориентировался во всех здешних коридорах и тупиках. Он затащил Джулию в один из тупиков, где было почти совсем темно, и прижал к стене. Джулия с ужасом поняла, что она в ловушке.

Габриель вдохнул запах ванили, исходящий от ее волос, облизал губы. Но бешенство по-прежнему не оставляло его.

– Зачем вы дали Этану свой номер? Он живет с другой женщиной. Или вы собираетесь занять ее место? Чем это вы успели его очаровать, если он собирается угостить вас выпивкой и называет Джулией?

– А как еще ему меня называть? Профессор, Джулия – это мое имя. Меня все так зовут, кроме вас. Но даже если вы захотите звать меня по имени, я вам теперь этого не позволю. Вам придется до конца своих дней называть меня только мисс Митчелл. А насчет Этана вы попали пальцем в небо. Я не давала ему своего номера.

– Не лгите! Вы сами ввели номер в его телефон. Вы никак решили завязать шашни одновременно с несколькими мужчинами?

Джулия покачала головой. Она была настолько зла, что не хотела даже отвечать. Она попыталась выскользнуть из-под его рук, но Габриель схватил ее за талию.

– Потанцуйте со мной, – вдруг сказал он.

– Только в аду, – язвительно ответила Джулия.

– Не надо все усложнять.

– Я этого не умела, профессор. Теперь, с вашей подачи, учусь.

– Берегитесь, – процедил он, и это прозвучало как угроза.

По спине Джулии пополз холодок. Она глотнула воздуха.

– А почему бы вам просто не вонзить мне нож в сердце? – прошептала она, глядя ему в глаза. – Или вы еще не достаточно отхлестали меня сегодня?

Габриель тут же разжал руки и попятился.

– Джулианна, – пробормотал он.

Ее имя прозвучало не то как упрек, не то как вопрос. Габриель наморщил лоб. Вид у него был очень растерянный. Злость исчезла. Сейчас он был больше похож на раненого зверя.

– Неужели я такой злой? – почти шепотом спросил он. Джулия покачала головой. У нее поникли плечи. – Я не хотел делать вам больно. Совсем не хотел.

Ну почему она стоит так, словно ожидает новых ударов? И губы дрожат. Озирается по сторонам. Неужели это я ее так напугал?

«Ты, придурок, кто же еще? – вдруг ответил ему внутренний голос. – Не добивай ее!»

– Вы сказали, что я не пригласил вас танцевать. Я… приглашаю сейчас. Потанцуйте со мной. – Она молчала. – Джулианна, окажите мне честь, согласившись потанцевать со мной. Я прошу вас, – совсем другим, почти нежным голосом попросил Габриель.

Он мельком улыбнулся и слегка наклонил голову… Типичный жест соблазнителя. Только он зря старался. Джулия и не поднимала головы. Тогда он осторожно коснулся ее запястья, будто прося прощения у ее кожи. Можно подумать, кожа была милосерднее самой Джулии.

А сама Джулия вдруг схватилась за горло. Ее рука скользила взад-вперед, словно она глотнула чего-то обжигающе горячего.

«Совсем как колибри, – подумал он. – Такая маленькая. Такая хрупкая. Будь осторожен с нею».

Джулия шумно проглотила слюну. Чувствовалось, ей сейчас больше всего хочется уйти.

– Джулия, я прошу вас, – повторил он.

– Я не могу танцевать.

– Но вы же танцевали.

– Я просто двигалась в ритме музыки. Зачем вам? Чего доброго, я наступлю вам на ногу и покалечу своими высокими, острыми каблуками. Или споткнусь и упаду, и вы сочтете себя опозоренным. Вы и так сердиты на меня… – Ее нижняя губа задрожала еще сильнее.

Габриель шагнул к ней, и она вжалась в стену. Казалось, Джулия вот-вот исчезнет за декоративной облицовкой – столь велико было ее желание убежать от него. Тогда Габриель взял ее руку и торжественно поднес к своим губам. Затем нагнулся к ее уху, и его теплое, пахнущее виски дыхание разлилось по ее коже.

– Джулианна, ну как я могу сердиться на такое прелестное создание, как вы? Обещаю вам: что бы ни случилось, я не разозлюсь и не почувствую себя опозоренным… Ну что, пошли танцевать? – Шепот соблазнителя. Мягкий, обволакивающий, пронизанный желанием, пахнущий виски и перечной мятой. – Идемте, – сказал он.

Габриель взял ее за руку, и между ними проскочила знакомая искра. Он мгновенно это почувствовал. Его чары возымели действие, хотя всего минуту назад она дрожала.

– Не стоит, профессор, – опустив глаза, сказала Джулия.

– Я думал, сегодня мы просто Габриель и Джулианна.

– Вы ведь совсем не хотите танцевать со мной. Это вас выпитый «Лафройг» заставляет.

Габриель с трудом удержался от резкого ответа. Эта девчонка умела нажимать на самые чувствительные его кнопки, безошибочно угадывая, когда и на какую из них нажать.

– Один медленный танец – это все, о чем я прошу.

– А почему это вам вдруг захотелось танцевать с девственницей? – прошептала она, уперев глаза в бантики на своих туфлях.

Удар достиг цели. Габриель засопел. Сейчас любое сказанное невпопад слово могло все испортить.

– Я хочу танцевать не просто с девственницей, а с вами, Джулианна. Думаю, и вам будет спокойнее танцевать с тем, кто не станет приставать к вам во время танца и позволять себе разные вольности. К вашему сведению, этот клуб кишит сексуально агрессивными мужчинами.

Она недоверчиво посмотрела на него, но ничего не сказала.

– Я пытаюсь сдерживать этих волков, – шепотом добавил Габриель.

«Лев, пасущий волков, – подумала она. – Удобное занятие».

Однако, похоже, сказано это было не в шутку, а на полном серьезе. Синие профессорские глаза буравили Джулию.

– Один танец со мной, и у них у всех отпадет желание приставать к вам. Нужно же как-то исправлять сложившуюся ситуацию. – Он слегка улыбнулся. – Если мне повезет, за все оставшееся время никто и взглянуть не посмеет в вашу сторону и мне не придется следить за вами во все глаза.

Джулии не понравились его слова, но возражать она не стала. С возрастом люди меняются, и Габриель не исключение. На этом этапе его жизни он ведет себя так.

«Но ведь он не всегда вел себя так. Габриель, ты не помнишь, что когда-то ты вел себя по-другому?»

– Под какую музыку мы будем танцевать?

Слегка обнимая Джулию за талию, он повел ее обратно в зал.

– Прошу вас, выбирайте, что хотите. Как насчет «Найн инч нейлз»? У них есть потрясающая композиция «Closer». – Габриель широко улыбнулся, показывая, что шутит.

Однако Джулия смотрела не на него, а на пол, чтобы не споткнуться и не опозорить себя и профессора. Возможно, она бы вообще пропустила мимо ушей его упоминание о «Найн инч нейлз», но, услышав название песни, застыла, превратившись в статую. Габриель едва успел остановиться. Что у нее связано с этой песней? Да что бы ни было! Получалось, он делал сегодня все, чтобы ударить ее побольнее. Он шагнул вперед, повернулся, увидел ее встревоженное, искаженное лицо. Дернуло же его упомянуть эту идиотскую песню!

– Джулианна, ну посмотрите на меня. – Она затаила дыхание. – Пожалуйста. – Джулия подняла голову, глядя на него сквозь длинные ресницы. Она его боялась. Ей было плохо рядом с ним. Габриелю стало не по себе. – Простите меня. Это была дурацкая шутка. Еще раз простите. Я бы никогда не позволил себе танцевать с вами под такую музыку. Я далеко не безгрешен, но осознанным кощунством не занимаюсь. – Джулия хлопала ресницами. – Я сегодня действительно вел себя как stronzo. Но я выберу мелодию, которая вам обязательно понравится.

Боясь, как бы Джулия не сбежала, он вместе с ней подошел к будке диджея, сунул тому купюру и шепотом назвал песню. Диджей понимающе кивнул, улыбнулся Джулии и полез искать нужный диск.

Габриель вывел ее на танцпол и притянул к себе, но не вплотную. У Джулии почему-то вспотели ее маленькие ладошки. Габриель не придал этому значения. Он всерьез сожалел, что вообще поддержал затею Рейчел и привез их сюда. Джулия не оценила в нем храброго Беовульфа. Все его усилия давали противоположный результат. Теперь Джулия откровенно его ненавидит. Удивительно, что она еще не убежала отсюда. А ведь ему всего лишь хотелось оградить ее от хищных волков, предвкушавших легкую добычу.

«Ну что я сюсюкаюсь с ней? – вдруг подумал он. – Делаю из нее ребенка. Кто она мне? Даже не подруга».

Потом ему вновь стало стыдно за свое навязчивое покровительство. И не только навязчивое. Неуклюжее. Оскорбительное. Какого черта он заговорил о ее девственности? Заметил и заметил. Держи при себе. Да, Грейс так и не удалось сделать из него джентльмена. Но ведь он умеет себя вести как джентльмен. И сейчас он это докажет. Габриель осторожно коснулся затылка Джулии.

– Успокойтесь, – прошептал он и, нагнувшись, совершенно случайно дотронулся губами до ее щеки.

Теперь он прижал ее к себе. Соединение мужественности и женственности, силы и хрупкости. Пусть их тела соприкоснутся хотя бы через одежду. Габриель твердо решил поразить ее своим безупречным поведением.

Песня была мелодичная и совершенно незнакомая Джулии. Кое-что из испанских слов она понимала. Например, besame mucho в переводе означало «целуй меня как можно больше». Судя по аранжировке, вещь была латиноамериканская и, скорее всего, популярная где-нибудь в середине прошлого века. Мелодия неторопливо кружилась, и столь же неторопливо Габриель кружил Джулию по танцплощадке. Можно было подумать, что он поклонник бальных танцев. Мелодия была очень романтическая. Пожалуй, даже чересчур романтическая, и это заставило Джулию покраснеть.

«Однажды, Габриель, я целовала тебя помногу. Но ты забыл. И неизвестно, вспомнил бы ты меня, если бы я поцеловала тебя сейчас…»

Джулия даже не успела задуматься над возможным ответом. Ей не давал покоя мизинец Габриеля, который скользил по ткани ее платья, то и дело оказываясь там, где под платьем находилась верхняя кромка ее мини-трусиков. Ее будоражило не столько само движение, сколько мысль, что Габриель это тоже почувствовал и все понял. От этой мысли Джулию обдавало жаром. Она танцевала, уставившись на пуговицы его рубашки.

– Джулия, напрасно вы не смотрите мне в глаза. Вам так будет легче двигаться. Не мешайте своим ногам.

Габриель улыбался ей. Сколько лет она не видела этой широкой, искренней улыбки? Сердце Джулии затрепетало, и она улыбнулась в ответ, на мгновение забыв обо всех своих защитных барьерах, но заглушить мысль о стрингах ей не удавалось.

– Странное дело, Джулия: мне почему-то знакомо ваше лицо. Вы уверены, что Рейчел никогда не знакомила нас? Я ведь несколько раз приезжал.

Глаза Джулии вспыхнули. Неужели вспомнит?

– Она нас не знакомила, но мы…

– Честное слово, у меня стойкое ощущение, что мы уже встречались, – сказал Габриель, недоуменно морща лоб.

– Вспоминайте, – прошептала она.

Все остальное говорили ее глаза. Нужно лишь повнимательнее в них заглянуть.

– Нет, иначе бы я помнил. – Он покачал головой. – Но вы мне напоминаете Беатриче с картины Холидея. У нас обоих есть репродукции с его картины. Забавно, правда?

Ну что за идиот? Ему хватило проницательности распознать в ней девственницу, а сейчас… Или проницательность у мужчин включается лишь временно и избирательно? Габриель даже не заметил, как гаснет ее улыбка и бледнеют щеки.

Джулия растерянно закусила губу.

– У меня был приятель. Он мне рассказал про эту картину. Кстати, он тоже говорил, что я похожа на Беатриче. Мне стало… любопытно, и я купила репродукцию.

– Что ж, похвально. У вашего приятеля был хороший вкус.

Теперь он заметил перемену в ее настроении, но никак не мог понять причину. Он вел себя с Джулией вполне по-джентльменски, не делая никаких намеков.

От него пахло «Лафройгом» и чем-то еще, чем-то «габриелевским» и потенциально опасным.

– Джулианна, не надо меня бояться. Смею вас уверить: я не кусаюсь.

Ну вот опять! Совершенно невинная шутка. Он думал, что она засмеется, а она сжалась. Она живой человек, а не марионетка, которую профессор Эмерсон дергает за ниточки ради развлечения и от досады, что какой-то блондин из Монреальского банка послал ей трюфель в золотой фольге. И этот танец был не чем иным, как возможностью продемонстрировать ей, а заодно блондину и прочим «волкам» его превосходство.

– Сомневаюсь, что это очень профессионально… – начала Джулия, и ее глаза вдруг вспыхнули.

Габриель перестал улыбаться. Его глаза тоже вспыхнули.

– Да, мисс Митчелл, это совершенно непрофессионально. Более того, мое поведение грубо нарушает правила общения между преподавателями и студентами. Могу лишь сказать в свое оправдание, что мне хотелось потанцевать с самой красивой женщиной в этом клубе.

Джулия облизала губы, но тут же сомкнула их.

– Я вам не верю.

– Не верите, что вы самая красивая женщина из присутствующих сегодня? При всем моем глубоком уважении к Рейчел говорю вам: это так. Или вас удивляет, что жестокосердный придурок вроде меня вдруг захотел сделать вам приятное?

– Не надо издеваться надо мной! – оборвала его Джулия.

– Джулианна, в моих словах – ни капли издевки.

Его рука, обнимавшая ее за талию, опустилась чуть ниже. У Джулии слегка потемнело в глазах. Наверное, так бывает у каждой женщины, и он сделал это намеренно, потому что знал. Он забыл, что когда-то уже гладил ей поясницу и был первым, кто касался ее тела. Ее тело помнило его и не могло смириться с его отсутствием.

Вспышка ее раздражения удивила Габриеля.

– Когда вы не хмуритесь на меня, ваши глаза особенно красивы и вы вся становитесь нежной и прекрасной. Вы прекрасны всегда, даже когда хмуритесь, но в такие минуты вы похожи на ангела. Мне вдруг кажется, словно вы… вы похожи на…

Джулия перестала танцевать. Неужели сейчас произойдет чудо и он вспомнит? Она стиснула его руку, заглянула ему в глаза, всем сердцем желая, чтобы чудо произошло.

– Габриель, я вам кого-то напоминаю?

Не узнал… Правда, на его лице что-то промелькнуло, но тут же исчезло.

– Мне показалось. Мимолетная фантазия, – сказал он, снисходительно улыбаясь. – Не беспокойтесь, мисс Митчелл. Наш танец почти окончен. Потом вы освободитесь от меня.

– Если бы я могла, – одними губами прошептала она.

– Вы что-то сказали? – Габриель наклонился к ней.

Забыв, что находится в людном месте, он осторожно откинул ей волосы с лица. Его пальцы слегка коснулись ее щеки, опустились вниз и дольше, чем позволяли приличия, задержались на ее шее.

– Вы прекрасны, – прошептал он.

– Золушка, внезапно оказавшаяся на балу. Вместо хрустальных башмачков – туфли от доброй феи Рейчел. И платье.

– Вам нравится ощущать себя Золушкой? – спросил Габриель, убирая руку. Она кивнула. – Как же мало надо, чтобы сделать вас счастливой, – покачал головой он, обращаясь больше к себе, чем к ней. – У вас бесподобно красивое платье. Должно быть, Рейчел знает ваш любимый цвет.

– А с чего вы решили, что я люблю этот цвет?

– Я не решил. Я увидел… в вашей квартире.

Воспоминание о первом и единственном визите профессора Эмерсона в ее «хоббитову нору» заставило Джулию поморщиться.

Ему хотелось, чтобы она смотрела на него и только на него.

– Ваши туфли – выше всяких похвал.

Макушкой Джулия едва доставала ему до подбородка. Глаза Габриеля, словно лифт, двигались то вниз, то вверх. От макушки до соблазнительных туфель.

– Туфли замечательные, но не для танцев. Я боялась упасть.

– Я бы этого не допустил.

– Рейчел очень щедра.

– Да. Это у нее от матери. Грейс была такой же. – Джулия кивнула. – Но не я.

Это был почти вопрос, и теперь Габриель следил за ее глазами.

– Я вам такого не говорила. Мне думается, вы можете быть очень щедрым, когда захотите.

– Когда захочу?

– Да. Я проголодалась, и вы меня накормили.

«Дважды», – мысленно добавила она.

– Вы были голодны? – Габриель тут же прекратил танцевать. – Вы были голодны? – повторил он.

Его глаза превратились в два синих ледяных кристалла, а голос утратил недавнюю теплоту, охладившись до температуры воды, текущей с ледника.

– Успокойтесь, профессор. Я не голодала. Мне просто хотелось чего-нибудь мясного. И яблок, – многозначительно добавила она.

Слова о яблоках промелькнули мимо его ушей. Габриель только сейчас осознал (правильнее было бы сказать – понял не только умом, но и сердцем), в какой нищете живет его аспирантка. Пусть это не голод. Это называется «полуголодное существование». «Хроническое недоедание» – вот как это называется. Неудивительно, что она такая худая и бледная.

– Скажите мне правду: вам хватает денег на жизнь? Если вы скажете, что нет, в понедельник я пойду к декану факультета и буду ходатайствовать о повышении вашей стипендии. Я прямо сейчас готов отдать вам свою карточку American Express. Мне не хочется, чтобы вы жили впроголодь. Совсем не хочется.

Джулия потеряла дар речи. Такой реакции профессора Эмерсона она не ожидала.

– Вы зря беспокоитесь, профессор. Если разумно тратить деньги, я вполне могу прожить и на эту стипендию. Конечно, не имея кухни, готовить сложновато, но в еде я неприхотлива. Почти все, что я ем, можно легко приготовить на плитке или в микроволновке.

Габриель снова закружил ее по белому мрамору танцпола.

– Не удивлюсь, если однажды, когда вам не хватит на еду или будет нечем заплатить за жилье, вы продадите эти чудесные туфли.

– Ни в коем случае! Я считаю их не только подарком Рейчел. Это еще и подарок Грейс. Я ни за что с ними не расстанусь.

– Обещайте мне: если вы вдруг останетесь без цента в кармане, то сразу же обратитесь ко мне. Обещаете? Ради памяти Грейс? – Джулия отвела глаза и промолчала. – Я знаю, что не заслуживаю вашего доверия, – вздохнул Габриель и уже тише добавил: – Но моя просьба вряд ли такая уж неисполнимая. Вы обещаете?

– Для вас это очень важно?

– Да. Для меня это крайне важно.

– Тогда да. Обещаю, – ответила Джулия, шумно выдохнув.

– Спасибо.

– Рейчел и Грейс всегда заботились обо мне. Особенно после смерти моей матери.

– А когда она умерла?

– Когда я училась в последнем классе. Мы тогда уже жили в Селинсгроуве. Ее привезли в больницу Сент-Луис, но было поздно.

– Сочувствую вам.

Джулия хотела что-то сказать, но не решилась.

– Говорите, не стесняйтесь, – предложил Габриель, подбадривая ее взглядом.

В этом взгляде было столько неподдельной искренности, что на мгновение Джулия даже забыла, о чем собиралась говорить. Потом вспомнила:

– Рейчел скоро вернется в Филадельфию. Если вам вдруг захочется поговорить о Грейс… не по телефону… можно со мной. Наверное, это тоже противоречит университетским правилам, но я никому не проболтаюсь. Вот это я и хотела сказать.

Она старалась не смотреть на него. Все ее тело напряглось, будто она ждала неминуемого наказания за проявленную дерзость.

«Чем же я успел так перепугать несчастную девчонку? Теперь она боится, что за ее искреннее предложение я отхлещу ее словами». Глупо говорить ей сейчас: «Не бойтесь». Он вполне заслужил ее настороженное отношение. Кончится этот танец, кончится этот вечер. В университете их отношения вновь станут официальными. Но официальные отношения не помешают ему относиться к ней мягче и заботливее.

– Джулианна, почему вы опять избегаете смотреть мне в глаза? Я еще никому не запрещал смотреть мне в глаза. – Она опасливо повернула голову к нему. – Спасибо. Это очень щедрое предложение, – сказал Габриель. – Не люблю говорить на подобные темы, но ваше предложение обязательно запомню. – Габриель снова улыбнулся, и на этот раз ее улыбка не погасла. – Вы добры и милосердны, Джулия. Две самые важные добродетели, хотя, уверен, у вас есть все семь.

«Особенно целомудрие», – подумали они оба.

«А он позволяет себе смеяться над целомудрием», – следом подумала Джулия.

– Я еще никогда так здорово не танцевала, – призналась она.

– Тогда я рад, что я у вас первый, – снова улыбнулся Габриель, тепло пожимая ей руку.

Что такое? Опять она в ступоре!

– Джулианна, что случилось?

Ее взгляд стал отсутствующим, а кожа похолодела. Румянец, совсем недавно украшавший ее щеки, полностью исчез, сменившись бледностью. Ее лицо приобрело цвет рисовой бумаги. На Габриеля она даже не смотрела, а когда он снова коснулся ее талии, прикосновение осталось незамеченным.

Что это было? Транс? Шок? Измененное состояние сознания? К счастью для Джулии, ей хватило сил выйти из этого состояния. Она попыталась заговорить с Габриелем, но не смогла. Естественно, он истолковал случившееся по-своему. Он подозвал Рейчел и попросил проводить Джулию в туалет, а сам направился в бар, заказал двойную порцию все того же «Лафройга», которую тут же и выпил.

Виски, как ни странно, прояснило ему голову. Габриель понял: пора уходить отсюда. Мисс Митчелл неважно себя почувствовала. «Преддверие» – вообще не ее место, даже при нормальных обстоятельствах. А обстоятельства уходили все дальше от нормальных. Очень скоро и мужчины, и женщины в этом зале порядком наберутся, и их сексуальные инстинкты вырвутся наружу, требуя скорейшего удовлетворения. Зрелище не для Рейчел и уж тем более не для чувствительной девственницы мисс Митчелл.

Габриель расплатился за всю выпивку и попросил Этана вызвать два такси. Он рассчитывал приплатить одному из таксистов, чтобы тот не только довез мисс Митчелл до дома, но и дождался бы, пока она откроет дверь и войдет.

Увы, бедняга Габриель не учел, что у Рейчел тоже имелся план. Когда они вышли на улицу, Рейчел обняла Джулию:

– Спокойной ночи. Завтра я обязательно к тебе загляну. Габриель, спасибо, что вызвался проводить Джулию.

С этими словами Рейчел прыгнула в такси и быстро захлопнула дверцу. Она вручила водителю двадцатидолларовую бумажку, и тот рванул с места, прежде чем Габриель успел опомниться.

Габриеля одурачили, как маленького мальчишку. Зная Рейчел, он должен был бы предвидеть такой поворот событий. Но если в Мэньюлайф-билдинг – круглосуточная охрана, сводящая к минимуму возможность натолкнуться на какую-нибудь сомнительную личность, то трехэтажный дом на Мэдисон-стрит охранялся лишь ангелами, если они, конечно, знали о существовании этого дома. В общем-то, Рейчел рассудила правильно.

Габриель помог Джулии забраться в такси, затем сел сам. Ехать было недалеко. Когда машина остановилась, Габриель пресек все попытки мисс Митчелл расплатиться и попросил водителя обождать его. Вместе с Джулией он поднялся на тускло освещенное крыльцо, зная, что ему придется выдержать процедуру поиска ключей.

Естественно, ключи она уронила, поскольку все еще не оправилась от клубных перипетий. Габриель, как и в прошлый раз, стал действовать методом проб и ошибок, пока не нашел нужный ключ. Он вернул Джулии кольцо с ключами, коснувшись ее руки, после чего устремил на нее странный взгляд.

Джулия сделала резкий вдох, потом шумно выдохнула и заговорила, обращаясь к Габриелю, но глядя на его щеголеватые черные ботинки (чересчур щеголеватые даже для него). Смотреть в его красивые ледяные глаза она не отваживалась.

– Профессор Эмерсон, разрешите поблагодарить вас за то, что открыли мне дверь, и за приглашение на танец. Понимаю, каких усилий вам стоило так себя вести по отношению к заурядной аспирантке. Я знаю, что вы были вынуждены меня терпеть из-за Рейчел. Но Рейчел скоро уедет, и все вернется в привычное русло. Обещаю вам, что никому не скажу ни слова. Я хорошо умею хранить тайны.

– Джулия, что за чушь вы несете?

– Извините, профессор, но я еще не все сказала. Я буду просить, чтобы мне нашли другого руководителя. Я знаю, что вы невысокого мнения о моих умственных способностях. Вы уже хотели распрощаться со мной, но пожалели меня, увидев, в каких условиях я живу. Судя по недавним вашим высказываниям, вы считаете, что я намного ниже вас, и не только по росту. Думаю, сегодня вам в последний раз пришлось истязать себя необходимостью говорить с маленькой глупой девственницей. Спокойной ночи. – Выдав эту тираду, Джулия не испытала облегчения. С тяжелым сердцем она повернулась и взялась за ручку двери.

Габриель загородил ей дорогу.

– Вы все сказали? – хрипло и резко спросил он.

Джулию трясло, но она смотрела ему прямо в глаза.

– Итак, я выслушал вашу речь. Элементарная вежливость требует, чтобы мне было предоставлено право ответить на ваши замечания. Извольте выслушать. – Габриель отошел от двери. Чувствовалось, он едва сдерживает ярость. – Я открываю вам двери, потому что в цивилизованном обществе так принято вести себя по отношению к леди. А вы, мисс Митчелл, помимо всего прочего, еще и леди. Я далеко не всегда веду себя по-джентльменски, хотя Грейс приложила немало усилий, пытаясь сделать из меня джентльмена. Что касается Рейчел, она милая девушка, но излишне сентиментальная. По ее представлениям, я должен был бы стоять у вас под окном, словно мальчишка-подросток, и декламировать сонеты. Посему не будем принимать мою сестру в расчет. Теперь о вас. Если Грейс удочерила вас, как она усыновила меня, значит она разглядела в вас нечто особенное. Она умела исцелять людей своей любовью. К сожалению, в вашем случае, как и в моем, она немного опоздала. – Последняя фраза удивила Джулию, но у нее не хватило смелости попросить разъяснений. – Я пригласил вас танцевать, потому что мне хотелось побыть в вашем обществе. Не надо прикидываться дурочкой. Вы прекрасно умеете соображать. О вашей внешности я промолчу. Мне не хочется по второму разу произносить комплименты. Если вы решите искать себе другого руководителя – что ж, это ваша прерогатива. Но говорю вам честно, этим вы меня разочаровали. Я никак не думал, что вы способны легко бросить начатое дело. Если вы считаете, что я помогаю вам из жалости, тогда вы просто плохо меня знаете. Я самовлюбленный эгоцентричный придурок, крайне редко обращающий внимание на заботы других людей. Меня абсолютно не задевает ваша речь, мне нет дела до вашей низкой самооценки, и мне ровным счетом наплевать, будете ли вы писать диссертацию у меня или у кого-то другого. – (Конечно, ему было не наплевать, иначе бы он сейчас не сопел и не пыхтел.) – Ваша девственность вовсе не что-то постыдное. Меня она вообще не касается. Мне просто хотелось, чтобы вы улыбнулись и… – Он вдруг замолчал, протянул руку и осторожно приподнял подбородок Джулии.

Их глаза встретились. Габриель наклонился к ней. Их губы разделяло не больше двух-трех дюймов. Джулию обдавало жаром его дыхания.

Шотландское виски и перечная мята…

Они оба молча пили запахи друг друга. Джулия закрыла глаза, высунула язык, облизав пересохшие губы. Она ждала, что будет дальше.

– Facilis descensus Averni, – прошептал Габриель, и латинские слова, похожие на заклинание, эхом отозвались у нее в душе: «Спуск легок в ад»[7]Строка из поэмы Вергилия «Энеида» (песнь VI, строка 126). Габриель дает несколько вольный перевод. Правильнее было бы перевести: «Легок спуск через Аверн». Речь вдет об Авернском озере, находящемся возле города Кумы в итальянской провинции Кампанья, которое считалось входом в подземный мир..

Габриель отдернул руку, резко выпрямился и быстро вернулся к такси. Хлопнула дверь.

Джулия открыла глаза, глядя вслед удаляющейся машине. Ноги отказывались ее держать, и она привалилась спиной к двери.


Читать далее

Фрагмент для ознакомления предоставлен магазином LitRes.ru Купить полную версию
Сильвейн Рейнард. Инферно Габриеля
1 - 1 24.02.21
1 - 2 24.02.21
Пролог 24.02.21
Глава 1 24.02.21
Глава 2 24.02.21
Глава 3 24.02.21
Глава 4 24.02.21
Глава 5 24.02.21
Глава 6 24.02.21
Глава 7 24.02.21
Глава 8 24.02.21
Глава 9 24.02.21
Глава 10 24.02.21
Глава 9

Нецензурные выражения и дубли удаляются автоматически. Избегайте повторов, наш робот обожает их сжирать. Правила и причины удаления

закрыть