Онлайн чтение книги Иногда они умирают
Глава 4

Пхандинг

Утро следующего дня было прохладным, ясным и свежим. Вокруг городка открылись все вершины, видимые на этой высоте, во всем их ослепительном блеске. Но мои подопечные, к сожалению, не видели этого. Минуты шли, а они все никак не могли выбраться из отеля.

Тшеринг, приплясывающий от нетерпения рядом со своими эбо, дергал меня через каждые тридцать секунд:

– Ну, когда уже пойдем? Сколько еще стоять? Все места в лоджах закончатся.

– Не закончатся, – отвечал я ему одно и то же. – Еще есть время, ждем.

Мой рюкзак был прикручен к спине Второго. Эбо дружелюбно поглядывал на меня, потряхивая головой, и принюхивался к утренним запахам, а более всего к ароматам свежей выпечки, плывущим из окон булочной. Первый угрюмо косился на проходящих мимо трекеров и норовил поддеть острым рогом низкую изгородь.

Когда прошла положенная четверть часа допустимого опоздания, я сказал Тшерингу:

– Ладно, пойду проверю, как они там.

– Если что, не церемонься. Вытряхивай их из кроватей, – напутствовал меня погонщик.

На мой настойчивый стук отозвались не сразу. Я различил приглушенные голоса, звучавшие довольно раздраженно. Но не стал вслушиваться. Когда наконец мне открыли, на пороге стоял Дик, явно пребывающий в дурном настроении. Он захлопнул дверь за своей спиной, чтобы я не мог видеть, что происходит в комнате. Впрочем, это не особенно меня интересовало.

– Доброе утро, – сказал я. – Вы готовы?

– Почти, – буркнул он.

– Все в порядке? – спросил я, заметив глубокую складку раздражения, залегшую между его бровей.

– Да. Нормально, – так же отрывисто произнес он.

– Если рюкзаки собраны, Тшеринг погрузит их на эбо и пойдет вперед, чтобы занять места в лодже для ночлега.

– Собраны. Сейчас принесу.

Он попятился, приоткрыл дверь, нырнул в образовавшуюся щель, а я услышал звонкий смех Тиссы и невнятный, но явно довольный голос Джейка.

Спустя минуту Дик вытащил в коридор три объемных рюкзака.

– Я что, нанимался барахло за всеми таскать, – недовольно бормотал он при этом, но так, чтобы босс не разобрал его слов.

Мы вынесли вещи во двор. Тшеринг тут же принялся прикручивать их веревкой к спинам зверей, многозначительно поглядывая на облака, уже затягивающие горы.

– А он точно довезет все куда нужно? – спросил Дик, пристально наблюдая за погонщиком. Тот сделал вид, что не понимает на международном, а сам внимательно прислушивался.

– Да, конечно, это же его работа.

– Ну смотри, если что случится с вещами, отвечать будешь ты, – предупредил меня атлет и направился обратно в отель.

Кайлатец одобрительно похлопал Второго по шее, затянул последнюю веревку и спросил деловито:

– Какой его рюкзак? Этот, синий? Хочешь, уроню в реку или вещи вывалю по всей тропе – пусть идет собирает.

– Не надо, – ответил я, улыбаясь, – это вряд ли поможет исправить его настроение.

Тшеринг пожал плечами, видимо жалея, что я упускаю такую прекрасную возможность отомстить, негромко свистнул, и оба эбо, весело покачивая головами, пошли вперед друг за другом. Колокольчики на их шеях заливались радостным звоном. Ленты в косматых гривах и хвостах переливались всеми отсветами алого.

Мои спутники вышли из дверей, когда Тшеринг и его звери уже скрылись из виду. Все трое были экипированы по последней трекинговой моде – тонкие, но прочные потовыводящие водолазки, походные брюки также с подкладкой из дышащей материи, ветрозащитные жилеты, шляпы с широкими полями от солнца, крепкие, но легкие ботинки с гортексом. Тисса в своем черном костюме, с элегантным рюкзачком за плечами выглядела так, словно сошла с обложки глянцевого журнала.

– Вы готовы? – спросил я, глядя на девушку, поправляющую на руках перчатки с обрезанными пальцами.

– Да, – ответил за всех Джейк.

Вниз по улице шагали не мы одни. Желающих совершить путешествие по тропам Кайлата было немало. Пока я задержался у поста местной полиции, оформляя разрешения для похода по так называемому национальному парку Кайлата для своих подопечных, они оживленно беседовали с несколькими трекерами.

– …Рай, ты слышал, что произошло? – спросила меня Тисса, едва я приблизился к ним.

– Что?

– Ребята сказали, – она кивнула на молодых людей, которые с любопытством уставились на меня, – вчера пропали несколько человек.

– Пропали? Где?

– На переходе от Намаче до Монджо, – ответил один из них, сдвигая на затылок матерчатую шляпу. – И дорога вроде не сложная. Их искали, но пока не нашли.

– И гид, который шел вместе с ними, тоже как сквозь землю провалился, – сказал второй, рассматривая Тиссу сквозь солнцезащитные очки.

– А кто был их гидом?

Парни пожали плечами, переглянулись. Они не особо интересовались подобными мелочами.

В молчании мы миновали ворота Лукулы и стали спускаться по длинным ступеням, вырубленным в скале.

– И что, часто здесь люди пропадают? – спросил Дик, удобнее перехватывая рукояти трекинговых палок.

– Случается.

– И по каким причинам?

– Обвалы. Оползни. Дикие звери. Приступ горной болезни. Может закружиться голова, и человек падает в пропасть, – начал перечислять я самые обычные причины гибели людей. – Есть одна местная…

– Опять легенда? – недовольно перебил Джейк, спускающийся следом за мной.

– Нет, – успокоил я его с улыбкой. – На этот раз реальная история. Два друга шли по треку вместе, но поссорились. Один остался ночевать в Монджо, другой направился в одиночку к Пхандингу уже в темноте. И не дошел. Опытный трекер, который знал тропу как свои пять пальцев. На совершенно простом переходе. Его так и не отыскали до сих пор, и никто не знает, что с ним случилось. А тот, с кем он так неудачно расстался, после этого исчезновения организовал службу спасения здесь, в горах.

– Наверное, он был таким же, как ты, – тихо произнесла Тисса. – Стал мучиться угрызениями совести, придумывать, как загладить вину перед покойником, хотя тому уже все равно – будут искать кого-то из пропавших после него или нет.

– Вряд ли, – ответил я серьезно. – Ты же знаешь, такой, как я, не смог бы отпустить друга одного ночью. Даже после ссоры.

Она усмехнулась и больше ничего не сказала.

Спуск закончился. Теперь мы шагали по широкой тенистой дороге, огибающей гору. На ее склонах, выше и ниже, стояли дома, зеленели аккуратные кусочки полей. Кое-где урожай был уже собран, и на серой вскопанной земле лежали кучи бурой картофельной ботвы.

Дик шел впереди, следом Тисса, за ней Джейк, я замыкающим. Первые полчаса дороги меня одолевало странное ощущение – осознание того, что весь этот долгий путь мне придется пройти не одному и я отвечаю не только за себя, но и за людей, которые доверились мне. И кроме того, была непривычна легкость, с которой я теперь шел. За плечами висел лишь небольшой рюкзак с прикрепленными к нему трекинговыми палками. Внутри лежала аптечка и пара бутылок воды вместо обычного тяжелого груза. Но, конечно, в этом были свои плюсы.

Мои спутники сегодня меньше разговаривали. Ничего особо интересного они не видели – облака уже закрыли все белые вершины, так что обсуждать пока было нечего. Но Джейк все равно останавливался почти через каждые пятьдесят метров и фотографировал окружающие пейзажи. Скоро я заметил, что эти задержки начинают раздражать Дика – тому хотелось идти быстрее, но он не мог предъявлять претензии боссу и вынужден был ждать его, сцепив зубы. Тисса многозначительно улыбалась, наблюдая за ними.

Мои мысли вновь и вновь возвращались к пропавшим трекерам. Почему-то вспомнилась Кира.

– Райн, напомните мне. Как называется поселок, в который мы идем? – спросил Джейк, вешая камеру на шею и направляясь вперед после очередной остановки.

– Пхандинг, – ответил я, шагая рядом. – Это селение ниже Лукулы на двести метров. А нам для адаптации лучше постепенное наращивание высоты. Некоторые идут сразу в Монджо, но для первого дня это будет слишком долгий переход.

Он кивнул, внимательно слушая меня.

– И сколько времени, по-вашему, нам нужно, чтобы добраться до него?

– В идеале, часов пять. Но мы не будем спешить. Так что не меньше семи.

– Значит, придем к вечеру, – заключил Джейк.

Этот отрезок тропы считался достаточно цивилизованным. Мелкие деревушки следовали одна за другой. В каждой были магазинчики, крошечные лавки и просто ларьки, продающие стандартный набор продуктов, а также маленькие кафе, где можно перекусить. Из одного селения в другое постоянно перемещались носильщики, караваны эбо и местные жители, направляющиеся в гости к родственникам или за припасами в соседнюю лавку.

Становилось все жарче. Над дорогой начала клубиться пыль, поднятая десятками ног и копыт. Облака, рожденные из испарений, поднимающихся над горами, ползали по склонам, но не защищали от солнца.

Тропа то взбиралась выше, то вновь спускалась к реке, от которой веяло прохладой. И тогда шум воды заглушал все остальные звуки. Полноводная Дудх Коши вгрызалась в берега своего каменного ложа, словно стараясь вырваться из связывающего ее гранита. Дорога петляла по дну долины, протянувшейся на многие километры, постепенно поднимаясь до высоты пять тысяч метров. С двух сторон ее зажимали нагромождения скалистых холмов и обрывистых склонов. Здесь не было отдельно стоящих гор – все вершины вырастали из этих хребтов, словно зубцы на спине ящера.

Сейчас мы шагали по правому берегу, с другой стороны по склонам вились лишь тонкие, обрывистые, едва проходимые тропы, на которые большинство туристов не стремились.

Несколько раз мы переходили по деревянным мостикам через мелкие речки, текущие с гор. Джейк по полчаса задерживался возле живописных водопадов, летящих вниз со склонов, чтобы запечатлеть на их фоне Тиссу в наилучшем ракурсе. Девушка наслаждалась его вниманием. Ее белокурые, кудрявые волосы, пышной копной разлетавшиеся во все стороны, действительно напоминали струи пенной воды, а глаза сверкали от удовольствия.

Дик, изо всех сил делая вид, что интересуется процессом съемки, зевал украдкой, ковырял острым концом палки землю и поглядывал на часы.

– Эй, – окликнул его Джейк, снимая ремень камеры с шеи. – Сделай пару кадров.

Передал фотоаппарат и, подойдя к Тиссе, обнял ее за плечи.

– Ну, теперь мне ясно, для чего ты взял меня с собой, – сказал атлет, все же не сдержав раздражения, – чтобы я вас фотографировал. Дешевый ходячий штатив.

Девушка недоумевающе подняла брови, взглянув на Джейка.

– Ну, я бы не сказал, что ты обошелся мне очень дешево, – холодно отозвался тот. – Так что будь добр…

– Дайте мне камеру, – сказал я, чтобы пресечь назревающую ссору. – Я сниму вас вместе.

– А ты умеешь обращаться с такой техникой? – высокомерно осведомился Дик.

– Умею.

Он нехотя отдал мне фотоаппарат и поспешил встать рядом с Джейком, чтобы также попасть в кадр.

Я отошел на шаг, глядя в окошко видоискателя, навел объектив на своих спутников, улыбающихся профессиональными улыбками людей, часто бывающих на публике, и вдруг заметил движение чуть выше по склону. Серая, стремительная тень.

Я быстро переместил за ней объектив и едва успел нажать на кнопку спуска-затвора, как силуэт исчез в кустах, растущих дальше по склону.

– Эй, вообще-то мы здесь, – напомнил мне Джейк.

Я подошел к нему, включил опцию просмотра и показал получившуюся картинку. Она была темновата, но на снимке вполне различалась оскаленная морда, свирепо торчащие усы, круглые уши и раздувающиеся ноздри большого дымчато-серого зверя.

Джейк взглянул на экран и тихо присвистнул. Тисса ахнула, а Дик повел глазами поверх кустарника, надеясь разглядеть давно убежавшего хищника.

– Что это за зверь? – спросила девушка.

– Похож на барса, – задумчиво произнес ее покровитель, по-хозяйски оглядывая склоны. – Неплохо было бы поохотиться. Интересно, можно здесь достать ружья?

– Джейк, пожалуйста, – попросила Тисса с очень знакомыми мне интонациями – одновременно требовательными и нежными. – Мы же не охотиться приехали.

– А я бы задержался на пару дней, – тут же вмешался Дик, азартно потирая ладони. – По-моему, отличная идея. Что скажешь, Райн?

– Ружья мы достать не сможем, – ответил я. – Кроме того, для охоты в этих горах нужно специальное оборудование, и главное – никто не позволит вам стрелять таких зверей. Кайлатцы считают их духами окрестных гор, и за убийство хотя бы одного нас всех будет ждать очень жестокое наказание.

– Очередная злобная богиня захочет лишить меня потенции? – усмехнулся Джейк, поднимая свои трекинговые палки, лежащие на земле.

– Нет. Наши тела найдут на дне ущелья. Вернее, не найдут вообще.

По взглядам моих спутников стало понятно, что подобная перспектива их не устраивает, а кое-кого и откровенно пугает.

– Но если вам хочется чего-нибудь необычного, я могу устроить для вас поход за горным медом. Поверьте, это не менее опасное приключение, чем охота на барса.

Дик презрительно фыркнул, Тисса также не выразила особого восторга от моего предложения.

– Там видно будет, – сдержанно ответил Джейк, убрал камеру в кофр, и мы пошли дальше.

Я не стал говорить, что местные жители считают появление серого зверя среди дня важной приметой. Значит, дух обеспокоен и недоволен чем-то.

Дорога пошла вверх, мимо очередного поселка. Здесь стоял стук и грохот – строилась новая гостиница для туристов. Рядом с грудой белых булыжников сидели несколько кайлатцев, с ног до головы покрытых пылью, и вручную обтесывали камни, придавая им форму кирпичей.

– Вот это я понимаю, действительно ручная работа, – рассмеялся Джейк, сфотографировав камнетесов.

Остальная часть пути показалась им менее запоминающейся. Путешественники начали уставать. Я подбадривал их, раздавая шоколад, давал выпить воды с оксидом серебра, который помогает вырабатывать кислород в крови, и рассказывал истории о культуре Кайлата.

Но скоро они перестали слушать меня, мечтая лишь об одном – поскорее добраться до комнаты в гостинице. И когда впереди показались крыши Пхандинга, до меня долетел облегченный вздох Тиссы.

Два белых эбо стояли в загоне у четвертого лоджа. Этот чистый двухэтажный домик с большим двором нравился мне уже давно, и я каждый раз с удовольствием проходил мимо него.

Тшеринг сидел на скамейке недалеко от входа и, увидев меня, тут же вскочил.

– Вещи в комнате, – доложил он скороговоркой, – первый этаж, номер четырнадцать. Я сказал, что ты за все отвечаешь, и хозяйка дала самый просторный. Твоя комната рядом – пятнадцатая. Пемба запросила за ночлег двести рупий, но я сбросил до ста пятидесяти. Она хотела деньги сразу, но я сказал, что ты придешь и тогда рассчитаетесь.

– Спасибо, Тшеринг.

Он кивнул и отправился по своим делам.

Тисса, Джейк и Дик пошли осматривать комнату и разбирать вещи, я задержался, чтобы расплатиться с хозяйкой.

– Намаскар, Рай-джи, – приветливо поздоровалась она, появляясь из жарко натопленной кухни. – Не знала, что ты стал водить иностранцев. Ужинать будете?

– Да, конечно.

Ее симпатия ко мне тут же увеличилась, ведь плата за еду была хорошим дополнением к деньгам, полученным за ночлег.

Общая комната оказалась заполнена – туристы ели, пили чай, просматривали меню и записывали заказы в специальную тетрадь, беседовали, грелись у печки, установленной в центре. Смуглая девушка, явно только что из душа, сушила влажные волосы. Немолодая пара, сидя друг напротив друга, читала книги при тусклом верхнем свете. Несколько трекеров, раздобыв где-то искривленную палку, которой пользуются носильщики, чтобы на коротких остановках подставлять под тяжелый груз и давать отдых спине, дружно хохотали над нелепой, по их мнению, конструкцией, придумывая ей все новые применения – от костыля до одноногого стула.

И с первого взгляда становилось понятно, кто только вышел на трек, а кто возвращается обратно в Лукулу. Первые были еще свежие, в чистой одежде, немного бледные от недостатка кислорода, но убежденные, что уже завтра им будет лучше. Вторые – похудевшие, с пылью, въевшейся в кожу, покрытые темным высокогорным загаром, но полные осознания собственной силы и воли людей, достигших трудной цели. И все одинаково уставшие, новички – от непривычной высоты, опытные трекеры – от бесконечной нагрузки.

Хозяйка, двое ее сыновей и дочь сновали по залу, принося еду, забирая грязную посуду, принимая новые заказы.

Я увидел гидов-кайлатцев, беседовавших со своими подопечными по поводу маршрута. Они смерили меня одинаково недовольными взглядами, когда поняли, что я тоже веду группу туристов. По их мнению, иностранец не должен был заниматься подобным делом и отнимать работу, которая принадлежит только им.

В теплом воздухе висел легкий запах керосина, на котором здесь готовили, дыма и разнообразной еды.

Мои спутники заняли последний свободный стол у окна и пытались поужинать. Тисса отломила несколько кусочков подсохшего хлеба, попробовала «грибной суп», но сразу отодвинула тарелку, заявив, что никогда в жизни не ела ничего отвратительнее. И никак не реагировала на мои попытки убедить ее поесть нормально.

Джейк выражался не столь категорично, однако не проявил к местной пище особого интереса. Только Дик с большим аппетитом поедал двойную порцию туна-момо – что-то вроде пельменей с консервированным мясом тунца – и нахваливал местных поваров, не обращая внимания на гримасы остальных.

После ужина я проводил их в комнату и мог считать себя свободным до утра…

Я проснулся глубокой ночью, и, как всегда, вылезать из теплого, нагретого мешка страшно не хотелось. Постарался вернуть сон, убеждая организм в том, что он может отдыхать еще несколько часов, но ничего не получилось. Пришлось вставать, выползать из уютной норы, в темноте нащупывать ботинки у топчана и плестись в коридор, наполненный запахом керосина. В круге света от фонаря виднелись одинаковые двери, за которыми слышалось тяжелое дыхание, храп и привычный кашель…

Пока я добирался до туалета и обратно, успел окончательно прогнать сон.

В окне на втором этаже были видны вершины Западного Предела и Кангри, выступающие из темноты над неровной чашей долины. В свете луны их пики окружало нереальное призрачное сияние. Молчаливые и ледяные, они смотрели на притихший поселок, и ветер сдувал с их склонов длинные шлейфы снега.

За стеной скреблась крыса. Она почуяла мое приближение и затихла, но, как только я прошел мимо, зашебуршилась с удвоенной силой, явно пытаясь прогрызть тонкую фанерную перегородку насквозь.

Я почти добрался до своей комнаты, как вдруг услышал вопль, наполненный ужасом и болью, сменившийся громким голодным рыком.

Кашель, храп и сонное сопение мгновенно смолкли, зазвучали изумленные, испуганные, невнятные голоса, в ближайшей комнате раздался грохот. Похоже, кто-то упал с кровати.

Я схватился за нож, с которым предпочитал не расставаться, и быстро пошел к лестнице. Дверь в номер Тиссы, Джейка и Дика открылась, я едва не столкнулся с девушкой, шагнувшей в коридор.

– Рай, что?.. – начала было она, но я толкнул ее обратно, велев:

– Не выходи. Оставайся там.

Поднявшись по лестнице, я почувствовал в тяжелом воздухе новый запах. Едкий и тревожный. Но не успел подойти ближе.

Навстречу выпрыгнула растрепанная хозяйка лоджа, вцепилась в мою руку с ножом и забормотала тревожно:

– Не надо! Не входи! Рай-джи, не входи!

– Пемба, что случилось?

– Кенцинг привел людей. Вчера. Двоих. Перед тобой пришел. – Она настойчиво отталкивала меня от комнаты, дыша тяжело и взволнованно, в свете моего фонаря ее глаза блестели, как два осколка стекла. – Я их пустила. Место дала хорошее, рядом с печкой. Откуда же мне знать, кто они такие… Он ведь сам их привел… А ты не ходи туда. Только он отвечает за тех, кого привел. Пусть уж они там между собой… Больше ведь никого не тронут. Твои иностранцы в безопасности.

Она смотрела на меня умоляюще, боясь, что я все же пойду и выпущу ужас, поселившийся в лодже.

Это было все то же правило. Ни один кайлатец никогда не пустит в свой дом или отель чужака, если тот пришел без сопровождения местного. Ответственность за гостей лежала на тех, кто их привел. Ведь они могут оказаться не теми, за кого себя выдают.

«Жители Кайлата очень трепетно относятся к домашнему очагу, – говорил Уолт. – Это место считается для них священным, поэтому они никогда не пустят в дом чужого». На самом деле все оказалось гораздо проще – никто из местных не хотел, чтобы ему распороли горло в собственной кровати.

Кенцинг привел людей, которые оказались не людьми. И теперь они убили его. Если бы хозяйка впустила их без сопровождения гида – скорее всего, большинство постояльцев и она сама были бы уже мертвы.

– Ему теперь не поможешь, – сказала Пемба твердо, продолжая сжимать мою руку. – А у тебя свои. Займись ими.

Она была права. Я убрал нож, спустился вниз и тут же увидел трекеров, засыпавших меня тревожными вопросами:

– Что-то случилось?

– В чем дело?

– Кто кричал?

– Все в порядке, – ответил я им всем сразу. – Никаких причин для беспокойства.

– Рай, что происходит? – требовательно произнесла Тисса, пристально глядя на меня.

– Ничего. Идите спать. Завтра рано вставать. Джейк, вам надо выспаться. Тисса, прошу тебя…

С трудом мне наконец удалось отправить их в комнату. В коридоре остался лишь Дик.

– Ну, так что, одному из трекеров приснился кошмар? – презрительно ухмыльнулся он. – О том, как его режут на кусочки?

– Может быть, – невозмутимо ответил я.

– А может быть, это происходит на самом деле? – Он угрожающе приблизился, явно испытывая желание вытрясти из меня правду.

– Это Кайлат, горы, – произнес я по-прежнему спокойно. – Здесь происходит много странного. Необъяснимого. Сейчас опасности нет. Поэтому тебе лучше довериться мне и пойти лечь спать.

Несколько мгновений он смотрел на меня исподлобья, словно пытаясь решить, как вести себя дальше. Затем пренебрежительно пожал плечами, развернулся и ушел к себе, захлопнув дверь.