Онлайн чтение книги История Доктора Дулитла
ГЛАВА 18. ЗАПАХИ

— А вот теперь, когда мы знаем, что твоего дядю не бросили в море, — сказал Джон Дулитл, — его надо найти. Вот, собственно, в чем штука.

И опять Даб-Даб шепнула ему в самое ухо:

— Обратитесь к орлам, пусть они поищут этого человека. Ни у кого в мире нет таких зорких глаз. С высоты в несколько миль они спокойно могут сосчитать муравьев, копошащихся в песке. Я полагаю, к ним имеет смысл обратиться.

И Доктор послал за орлами одну из ласточек. Примерно через час птичка вернулась. А вместе с ней прилетели шесть разных орлов: Черный Орел, Лысый Орел, Орел-Рыбоед, Золотой Орел, Гриф и Морской Орлан-Белохвост. И каждый из них был в два раза выше мальчика.

Они сидели в ряд на поручнях корабля, похожие на сутулых солдат, суровые, тихие, неподвижные, и только огромные мерцающие черные глаза метались на застывших лицах, изучая пространство.

Габ-Габ, испугавшись, спрятался за бочку. Ему почудилось, что страшные глаза заглянули к нему прямо в живот, туда, где лежал украденный полдник.

А Доктор так обратился к орлам:

— Потерялся человек, рыбак с рыжими волосами и якорем, вытатуированным на руке. Может быть, вы согласились бы помочь нам? Поверьте, это чрезвычайно важно — вот мальчик, он племянник рыжеволосого рыбака.

Орлы не любят много говорить.

— Ради Джона Дулитла мы готовы на все, — хрипло произнесли они и улетели.

Габ-Габ вылез из-за своей бочки и долго смотрел им вслед. Вверх, вверх, вверх поднимались они, выше, выше и еще выше, и, когда Доктор уже с трудом различал их, — разделились, и в разные стороны — на север, на восток, на юг и на запад — рассыпались по бескрайнему синему небу крохотные черные песчинки.

— Господи Боже мой! — приглушенно ахнул Габ-Габ. — Ну и высота… Этак можно и перышки опалить — вон, солнце-то совсем рядом?

Орлы исчезли надолго. Возвратились они только поздно вечером и доложили Доктору:

— Мы обследовали все моря, все страны, все острова, города и деревни данной половины мира. И потерпели неудачу. На главной улице Гибралтара у дверей пекарни стояла тачка, и в ней лежали рыжие волосы. Но не человеческие. Это были три шубы. Мех. Нигде — ни на воде, ни на земле — не видели мы следов этого человека. А если мы не видели, значит, его увидеть нельзя. Для Джона Дулитла мы сделали все, что в наших силах.

И шесть гигантских птиц развернули крылья, и захлопали эти огромные крылья и унесли их по домам, на скалы и утесы.

— Понятно, — сказала Даб-Даб, когда орлы скрылись из виду. — А дальше-то что? Дядю необходимо найти — это ясно, как Божий день. Парнишка еще слишком мал, чтоб мотаться по свету в одиночку. Мальчишки это вам не утята, за ними глаз да глаз нужен, пока не вырастут. Хоть бы Чи-Чи была здесь! Она бы в момент нашла этого рыбака. Славная, чудесная Чи-Чи! Как-то она поживает в своей Африке?

— Вот если бы Полинезия была здесь! — мечтательно пропищала белая мышь. — Она бы уж точно что-нибудь придумала. Вы только вспомните, как ловко она спасла нас из тюрьмы, особенно во второй раз! Ой-ой-ой, вот она была голова!

— Я об этих ребятах — орлах — не высокого мнения, — перебил ее Джип. — Они просто самодовольные болваны. Может, у них и впрямь хорошее зрение и все такое, но это еще не повод хамить. С ума сойти — ну, слабо им найти человека, так нет чтобы постыдиться! Они являются и вешают нам лапшу на уши, мол, это никому не под силу. Спесивые мешки с перьями, один к одному наша колли из Падлби. Тьфу! И старым болтунам — я про дельфинов — тоже нечего доверять. Подумаешь, натрепали, что рыбака нет в море. А нам неинтересно, где его нет, нам интересно, где он есть.

— Ох, замолчи, ради Бога! — взмолился Габ-Габ. — Говорить-то легко, а попробуй разыщи человека в целом огромном мире! Может, рыбак так беспокоился о племяннике, что поседел, вот орлы и не нашли его. Откуда ты знаешь? Болтаешь только попусту, а ничего путного не делаешь. Тебе самому слабó помочь бедному ребенку, вот и помалкивай.

— Мне слабó? — оскалился Джип. — Да что ты понимаешь, идиотская ветчина на ножках! Я еще и не начинал, ясно?

И Джип пошел к Доктору.

— Выясните у мальчика, — велел он, — не осталось ли у него в карманах чего-нибудь дядиного, — и добавил: — пожалуйста.

Мальчик показал им золотое кольцо на ниточке, которое он носил на шее, потому что с пальца оно сваливалось. Кольцо дядя передал ему, когда заметил, что приближаются пираты.

Джип понюхал и поморщился:

— Бесполезно. Может, еще что найдется?

Мальчик порылся в карманах и вытащил большущий красный носовой платок.

— Это тоже дядин, — грустно сказал он.

И в то же мгновение Джип, подпрыгнув, завопил:

— Нюхательный табак, черт подери! «Черный Рэппи», да неужели вы не чувствуете? Его дядя нюхал табак — переведите ему, Доктор!

Дулитл перевел, и мальчик удивленно кивнул:

— Да. Дядя ужасно любил табак.

— Отлично! — обрадовался Джип. — Считайте, что рыбак нашелся. До смешного легко, все равно как у котенка молоко стащить. Скажите ему, что своего дядю он получит через неделю, может, даже раньше. И пошли наверх, посмотрим, откуда дует ветер.

— Но сейчас темно, — растерялся Доктор. — Ты же не разглядишь его в темноте.

— На кой черт мне свет, если человек, которого я ищу, пахнет табаком «Черный Рэппи»? — засмеялся Джип, взбираясь по ступенькам. — Понятно, бывают трудные запахи — веревка там или горячая вода, — тогда другое дело. Но нюхательный табак!

— А что, горячая вода пахнет? — осторожно поинтересовался Доктор.

— Еще бы! — фыркнул Джип. — И, кстати, здорово отличается от холодной. А взять теплую воду или лед — тут надо поломать нос как следует, это всем запахам запахи. Помню, как-то ночью я шел за одним парнем — миль десять, не меньше — по запаху горячей воды, с которой он обычно брился. У бедолаги не было мыла. Вот так-то. Ну ладно, где тут ветер? Это чертовски важно, когда нюхаешь на большом расстоянии, — чтоб не очень свирепый и, главное, в нужную сторону. Славный, ровный, влажный ветерок — мечта всякой собаки. Ага, дует с севера.

Джип направился на нос корабля, замер там, нюхая ветер, и вдруг забормотал:

— Деготь, испанский лук, керосин, мокрые плащи, толченый лавровый лист, жженая резина, тюлевые занавески в тазу — нет, ошибочка: тюлевые занавески, повешенные для просушки, — и лисы, сотни, сотни — лисята…

— И ты слышишь все это в одном ветре? — прервал его потрясенный Доктор.

— Естественно, — кивнул Джип. — Да это сильные запахи, простые — дребедень. Такой запах разберет любая дворняжка, даже простуженная, с соплями. Потерпите минутку, сейчас пойдут тонкие, нежные запахи, придется поработать.

Он закрыл глаза, слегка приоткрыл рот и, высоко задрав морду, принялся внюхиваться. Он долго молчал, не шевелясь и, казалось, даже не дыша, и в темноте походил на камень. Наконец зазвучал его голос. Джип почти пел, тихо, печально, сонно.

— Кирпичи, — шептал он, — старые желтые кирпичи садовой стены, раскрошившиеся от старости; сладкое дыхание телят, стоящих в горном ручье; плоская крыша голубятни — а может быть, амбара, освещенная полуденным солнцем; черные лайковые перчатки в комоде орехового дерева; пыльная дорога, под платанами поилки для лошадей; молодые грибы, пробивающиеся сквозь прелую листву — и-и-и…

— Как насчет пастернака? — полюбопытствовал Габ-Габ.

— Нет, — отрезал Джип. — Тебе бы только поесть. Никакого пастернака. И никакого нюхательного табака. Пожалуйста вам — куча трубок, сигарет, даже сигары — ненужный хлам. Все никуда не годится. Будем ждать, пока ветер не переменится на южный.

— Ах, это ветер виноват! — закатил глаза поросенок. — Мне кажется, ты притворяешься, Джип. Невозможно посреди океана учуять человека. Я же говорил, ничего не выйдет.

— Послушай, ты, нахал! — разъярился Джип. — Не воображай, что если Доктор тебя защищает, то все позволено. Сейчас я отгрызу твою мерзкую хрюкалку!

— Ну-ну, не надо сердиться, — урезонил их Дулитл. — Жизнь так коротка… Скажи-ка, Джип, откуда пришли эти запахи?

— В основном, из Девона и Уэльса, — отозвался Джип. — Ветер-то оттуда.

— Ну да, ну да, — закивал Доктор, — знаешь, это просто потрясающе. Надо записать, выйдет отличная тема для новой книги. Скажи, ты не против обучить меня этак управляться с запахами? Хотя нет. Лучше не рисковать: как говорится, «от добра добра не ищут». Вот что — пойдемте ужинать. Я, например, очень даже проголодался.

— И я! — воскликнул Габ-Габ.