Онлайн чтение книги История одной девочки
МИМОЛЁТНОЕ ВИДЕНИЕ

Ася, волнуясь и торопясь, поправляла перед зеркалом свои пышные золотистые волосы и пытливо всматривалась в своё отражение.

Да, сравнительно с тем портретом, который стоит на столе, она очень изменилась, очень… С тех пор ведь прошло порядочно лет! Девочками были, а вот теперь у неё самой спит в кроватке крошечная дочка, названная Галиной в честь Улановой.: Свою девочку она уж обязательно будет учить прекрасному искусству танца, которое сама должна была оставить.

— Женя, ну как ты думаешь, Галя очень изменилась?

— Я думаю, что очень, — говорит ей брат, который уже совсем одет и, в ожидании Аси стоя у стола, просматривает газету.

— Больше или меньше, чем я?

— Вот уж этого я не могу сказать! Но уверен, что она стала ещё лучше. — И, ласково потрепав Асю по плечу, он добавил: — Так же как и ты.

Через несколько минут они шли по большой Театральной площади под снежинками, гонимыми легкой метелью.

— Нет, ты подумай только! Ведь мы с Галей несколько лет не виделись, и в ответ на мою записку она сразу прислала билеты! Впрочем, я была уверена, что Галя осталась прежней, хотя и стала знаменитой. Ты иди, а я побегу вперёд. Я так боюсь опоздать!..

Зрительный зал быстро наполнялся. Оркестр настраивал инструменты.

Ася с волнением смотрела вокруг, вспоминая детство, Театральную школу и худенькую голубоглазую девочку, утешавшую её в школьном лазарете.

— Жаль, что этот балет такой устаревший по содержанию, — сказал Женя, просматривая афишу: — старинный-престаринный, обычный-преобычный. Какой-то принц влюбляется в простую девушку, а она, как водится, сначала боится его любви, а потом отдаёт ему сердце. Ну и, как водится, у принца есть невеста. Девушка, узнав об этом, сходит с ума и умирает. И всё это на протяжении первого акта… А во втором что-то непонятное…

Свет погас…

Занавес раздвинулся, и вот, точно бабочка, залетевшая сюда, на сцену, из далеко уплывших Белых Стругов далёкого детства, вылетает Жизель-Уланова. Её танец состоит из движений, по-детски весёлых, по-детски наивных. Она полна счастья и летит навстречу любви, как бабочка на огонь.

Минута сомнения, ревности — и крик, как от смертельной раны. Она падает на землю… Встаёт и отбегает. И закрывает лицо.

И вот она снова обращает его к зрителю. И зритель видит другое лицо другого существа: по нему смертельной косой прошло отчаяние. И Жизель-Уланова умирает не тогда, когда падает на землю её безжизненное тело, а именно в это мгновение, когда она закрывает в отчаянии своё лицо.

Незабываема Уланова в те минуты, когда, уже безумная и, в сущности, уже убитая, она повторяет, как бы в смутном воспоминании, прежний детски весёлый танец и сцену гадания на цветке; и когда в последнее мгновение перед смертью, точно всё вдруг забыв, всё простив, она бросается и к матери и к возлюбленному. и падает мёртвая у его ног.

Весь второй акт Уланова танцует со сверкающим мастерством и с прозрачной лёгкостью видения, равно далёкого и от счастья и от горя.

И в то же время она не бесчувственна. Одним только жестом поднятой руки удаётся ей передать и милосердие и верность своему возлюбленному, который ей изменил.

Она танцует Жизель как бы одним дыханием. Она легка, как облако, скользящее над землёй и тающее, как мимолётное видение. Но это видение полно трогательной нежности и всепобеждающей любви.

Всю дорогу Ася молчала. Она ещё видела перед собой руки Гали, которые уносили её, как крылья, и Галино лицо…

Она продолжала видеть всё это и тогда, когда, повернув выключатель и осветив свою комнату, остановилась перед своими рисунками и картинами.

— Как ты думаешь, Женя, — говорит Ася, — придёт ли она, как обещала мне в школе, посмотреть мои работы?

— Я уверен, что придёт.

— Для меня — и, вероятно, для всех, — продолжает Ася, глядя на свою картину, но вспоминая Галино лицо, — всё меняется на сцене при её появлении. Она приносит с собой мысль и душу. Правда?

— Согласен! Она же настоящий художник, настоящая актриса! Я теперь непременно хочу видеть её в Джульетте.

— Я так и знала! — Ася с гордостью посмотрела на брата. — Галя моя всех победила! А «Ромео и Джульетта» — это лучший балет, который когда-либо был поставлен в мире!

— А знаешь, что я тебе скажу? — Асин брат минуту помолчал. — Она уже не только твоя. Она принадлежит теперь всей своей родине, а значит, и всем нам. Уланова — наша!