Онлайн чтение книги Жена Темного Властелина. Пособие по выживанию
Глава 9

Элли

Едва за гостями закрылись двери, гнетущую тишину нарушил тихий голос Алекса. Сейчас я могла сравнить его полушепот с рычанием зверя и в полной мере осознать, кто сидит по левую руку от меня.

– Послушай, девочка, не говори о том, чего не понимаешь, – говорил он, не поднимая на меня глаз, словно я была недостойна взгляда, а руки с силой сжимали мраморную столешницу, грозя надломить ее. – Ты можешь хоть триста раз пытаться сделать что-то мне назло, можешь надевать беленькие платья, весь замок перекрасить в розовый цвет, но тебе не изменить одного. Меня. Я. Всегда. Поступаю. Так. Как. Мне. Нужно. А ты здесь никто.

– Так зачем ты меня сюда привез? – На глазах блестели слезы. – К чему нужен был весь фарс с балом?

– Я тебе уже говорил. – Александр поднял на меня взгляд, и на секунду показалось, что в нем вселенская скорбь уставшего от жизни человека. Нет, показалось. Злые и колкие глаза цвета морской бури.

– Я помню, – в голове всплыл наш недавний разговор в кабинете, – про наследника. Так, может, сделаешь ребенка и сошлешь меня подальше? – Смех вперемешку со слезами распирал меня изнутри, щекотал ребра, грозя превратиться в истерику прямо сейчас.

– Может, так и сделаю!

– Отлично! – Мое лицо исказила гримаса-улыбка. – Вся в вашем распоряжении, сир! На этом спешу откланяться! Ешьте – не подавитесь! – Громко отодвинув стул (несчастный предмет интерьера жалобно скрипнул), я выбежала из столовой и быстро поднялась по лестнице. Почему-то до последнего боялась, что Алекс побежит следом, но он этого не сделал. Но что это было? Спокойствие или разочарование? Едва дверь моей комнаты захлопнулась, я разрыдалась, упав на кровать поверх атласного покрывала, холодившего разгоряченную кожу. Кот где-то пропадал, но я была рада – желала, чтобы моих слабости и слез никто не видел.

Обида из-за несправедливых слов, жалость к себе из-за того, что до последнего верила в то, что Алекс может быть хорошим, печаль по родному дому и не очень уютным стенам академии, которые по сравнению с этим местом были просто раем, и боль . Боль одиночества, ведь моя судьба предрешена. Выхода нет, остается только смириться с положением и принять испытания с честью. Он – жесткий, сильный… и я – бледная тень, не имеющая своего собственного мнения.

Кровать прогнулась под чьим-то весом, а на мою голову опустилась рука и стала перебирать локоны. От неожиданности я дернулась, приподняла голову от подушки.

– Что вы?.. – рядом сидела горничная. Та самая, что принесла мне платье. Полумрак, который царил в комнате вместе с лунным светом, смягчил черты ее лица, сделав их добрее и умиротвореннее.

– Не плачь, деточка, все пройдет, – мягко сказала женщина.

– Вы не понимаете, – всхлипнула я, утирая слезы. – Я здесь совсем одна, если не считать Кузи. Ни друзей, ни родных. Он ведь даже к отцу меня не отпустит!

– Элли, деточка, не плачь. Он не такой, каким хочет казаться. Просто он всегда должен был делать выбор. От этого выбора зачастую зависели жизни его родных и близких.

– Расскажи мне, – попросила, устроившись поудобнее.

– Давай мы тебя переоденем, я заплету тебе волосы и расскажу, – тепло улыбнулась женщина. – Вот, выпей. – В ее руке оказался стакан с водой.

Спустя полчаса, когда я приняла душ и переоделась в ночную рубашку, Аделаида расчесывала мои волосы, а я сидела на стуле, внимательно слушая рассказ.

– Ты знаешь, как умерли его родители?

– Нет. Не встречала нигде ничего об этом, – вопрос был столь неожиданным, что мне понадобилось время, чтобы что-то вспомнить. А ведь действительно про них ничего не сообщалось!

– Синьора и синьор прожили короткую жизнь, а Александру пришлось возглавить империю очень рано. Ему тогда едва исполнилось шестнадцать. Да и империей это место тяжело было назвать. Небольшая страна размером с два графства, раздираемых междоусобной войной. Мать его, леди Мариам, умерла во время родов, и отец винил сына в смерти жены. Он был добрым человеком, но из-за смерти супруги страдал и часто пил, забывая обо всем, поэтому Александру пришлось самому заботиться о себе. Стараниями его отца из небольшой, но крепкой страны будущая Темная империя, а тогда царство под названием Анисия, превратилась в бедные земли, разоренные из-за высоких налогов и отсутствия сильной руки.

Неизвестно, что могло бы случиться, если бы Алекс, который тогда учился в академии, не вернулся домой на каникулы. Он застал отца и всех слуг мертвыми. Боюсь даже представить, что сын чувствовал в этот момент. Найти труп собственного отца и пепелище вместо замка… Он поклялся отомстить и сделал это. Учеба была заброшена, а дар парень совершенствовал самостоятельно, в свободное время, положив все силы на то, чтобы вернуть землям предков былую мощь.

Через сотню лет благодаря силе, отваге и твердому духу он вернул стране мощь времен его прадеда. Александра боялись, но уважали.

– Ладно, я поняла, как нелегко ему пришлось. – В голове не укладывалось, что Алекс так рано лишился любви и заботы. – Но он не имел права вести себя так со мной.

– А как ему вести себя с тобой? – устало покачала головой женщина. – Ты же сама его злишь.

– Я не… – попыталась возразить автоматически, но поняла, что сказать мне нечего. Ведь действительно сама провоцировала его.

– Я же вижу. Вы как два ежика – и подойти хочется, и иголки колючие. Поверь, деточка, я многое повидала на своем пути. Почему он так с тобой? А он не умеет по-другому. Александр привык, что девушки к нему в постель прыгают сами. Не все, конечно. Некоторые кокетничают, но только для вида. Но о тех и других он наутро забывает. – От этих слов на душе стало тоскливо, словно я была на месте этих девушек. Ну уж нет! Ни за что не стану одной из них! – Еще есть такие, что вздохнуть боятся в его присутствии, сжимаются, словно он ударит их. А ты только споришь и колючки выпускаешь. Это для него ново. Сейчас, когда мальчик больше не играет в войну, ему скучно, а ты как глоток свежего воздуха.

– Вы его так хорошо знаете!

– Я уже сорок пять лет здесь работаю. Его величество взяли меня из мятежной деревни, когда почти никого не осталось в живых. – На лице женщины появилась скорбь.

– И вы на него не злитесь? Не ненавидите? – Мое удивление не знало предела.

– Нет. Иногда правителю нужны жесткость или даже жестокость, и ты как жена должна его поддерживать и не сомневаться в нем. Тем более публично. – Большего женщина сказать не захотела, и я не стала расспрашивать, увидев, что рана еще свежа и велика.

– Спасибо вам, – поблагодарила, поднявшись. Разговор с Аделаидой не принес облегчения. Одиночество и обида жгли, но все же она подарила спокойствие и умиротворение. Это обстоятельства сделали Алекса таким. То, что война отняла у него юность, ужасно, но именно это научило его жестокости, заставив пройти школу жизни в молодом возрасте. Стоп? Я его уже жалею?

Ида, пожелав мне спокойной ночи, вышла. Только жалости не хватало. Он злой, жестокий, он меня унизил и обидел. В голове всплыл образ мужчины. А еще у него красивые серые глаза и ямочки на щеках. Жаль только, что смеется он нечасто. От смятения чувств я не знала, куда себя деть.

– Кузь, ну где ты лазишь?! – воскликнула, едва кот протиснулся в комнату через приоткрытую дверь.

– Гулял. – Кот замер, так и не поставив левую лапку на пол – ожидал моих обвинений.

– Поздно уже, а ты гуляешь, – продолжала ворчать, поправляя складки на одеяле.

– Если у тебя плохое настроение, – к коту вернулась его флегматичность, и он, медленно прошествовав по комнате, с разбега запрыгнул на кровать, – то не нужно срывать его на мне.

– Я не срываю, – проворчала, отобрав маленькую подушку, на которую уже собирался умоститься кот.

– Отсутствие личной жизни у тебя не означает, что и у меня ее нет.

– Ты какую-то кошечку нашел?

– Скорее кошечек, – хихикнул Кузя, а выражение мордочки стало мечтательным. – Так, присмотрелся, произвел фурор, прощупал почву.

– А пока прощупывал, умыкнул пару сосисок? – развеселилась я, представив напыщенного кота среди хвостатых барышень в ближайшем к замку городишке.

– Вот за что тебя люблю, так это за проницательность. А как твои успехи?

– Нормально, – буркнула я, а радость поубавилась.

– Уууу, как все запущено, – нахмурился кот. – А что на завтра придумала? Как будем досаждать твоему муженьку?

– Никак.

– Запал закончился? – удивился Кузя.

– Фантазия, – парировала я, не желая вдаваться в подробности.

– Не верю. В жизни не поверю, что у тебя идеи иссякли. Давай, – подбодрил меня пушистик, – придумаешь – я тебе памятник поставлю.

– Гранитный?

– Шоколадный. И красиво, и в моменты депрессии погрызть можно. Ладно, давай уже спать, а то кухарка утром обещала мне сливок свежих отлить, а такое я пропустить не могу!

– Обжора, – улыбнулась, чувствуя, как пушистая тушка прижалась к правому боку.

– И этим горжусь. Хорошего тела должно быть много, – парировал Кузя и засопел, а я еще долго не могла сомкнуть глаз, вспоминая события прошедшего дня, прокручивая в памяти слова Алекса и Аделаиды, пока под утро меня не сморил сон.

Вполне естественным было то, что проснулась я разбитой и уставшей, голова болела.

– Ваше величество, вы спуститесь на обед? – после звонка колокольчика на пороге возникла служанка. Новая. Они по дням меняются?

– Обед? Сколько сейчас?

– Без четверти двенадцать.

– А где мой муж? – опасливо поинтересовалась я. Не хотелось его видеть, пока мои растрепанные чувства не были в норме.

– Он отбыл по делам государственной важности.

– Ладно, накрой через полчаса. – Я опустила ноги с кровати, потянулась. – Еще хотела спросить. А где здесь библиотека?

– От вашей комнаты по коридору направо. Третья дверь по левую сторону. – Девушка поклонилась и вышла.

– Отлично. – День хотелось провести без выдумок, просто почитать что-то, запивая горечь обиды сладким чаем. Надевать что-либо изысканное тоже не хотелось – на улице даже солнышко спряталось, моросил дождь, поэтому я нацепила мягкие серые штаны и длинный красный жилет крупной вязки поверх тонкой серой водолазки.

Обедать пришлось одной – даже Кузя куда-то запропастился. Закончив, поднялась в библиотеку.

Большая комната с тремя огромными арочными окнами почти он пола до потолка, защищенными тонкими решетками. Справа небольшой кожаный диван и лампа на длинной ножке, у окна стол с креслом, много полок до самого потолка, заставленных книгами. Стены светло-бежевые, а полки, диван и все остальное – шоколадное с золотыми элементами.

На столе две раскрытые толстые книги, которым уже явно не одно столетие, листы желтые от времени, а сам текст рукописный. Какой-то странный язык, прочитать ничего невозможно. Даже картинок нет, только какие-то знаки и символы. Кое-где в книжках закладки. Похоже, Алекс часто здесь бывает. Почему-то в голове всплыл образ мужчины, но не мрачного, каким его знала, а задумчивого и серьезного. Вот он сидит, перебирая страницы, что-то помечая. Я провела пальцами по корешкам книг, думая, что выбрать. История, магия, этикет. Что почитать?

На дальнем стеллаже обнаружились мифы и легенды. А что, отличная замена любовным романам. Почему-то не верилось, что подобное женское чтиво может быть в мужской библиотеке. Только не достать мне книгу – слишком высоко! Прочитав заклинание, поманила том пальцем, ожидая, что тот спикирует мне на ладони, но вместо этого с десяток фолиантов свалилось на пол, я едва успела отскочить назад. Черт! Не было проблем, так из-за этого свадебного слияния еще и магия стала шалить. Звать кого-то и показывать свою беспомощность не хотелось, поэтому я, подставив стул, быстро водрузила все на место. Надеюсь, по алфавиту здесь их никто не расставляет.

Взяла оставленную книгу в синей обложке, благо она оказалась среди упавших, и задумалась. А что, если Алекс вернется и захочет почитать? Я еще не готова встречаться с ним. Мои ноги сами понесли меня на выход, хотелось почитать у себя в комнате, заперев ее на ключ, в то время как взгляд зацепился за небольшую софу с высокой спинкой. Она была спрятана за островком книжных полок, скрыта от посторонних взглядов и развернута передом к окну, за которым виднелись сине-зеленые верхушки леса и салатовые неровные поля. Рядом с софой расположились небольшой витой столик с золотыми ножками и уютный камин. Они так и манили остаться и провести здесь какое-то время. Что я, прятаться буду, в самом-то деле?

Приказав служанке сделать мне чай, я осторожно сосредоточилась и пустила небольшой сгусток огня в камин, прислушавшись к потрескиванию дров. Сразу стало тепло, я поспешила снять свитер, использовав его вместо одеяла и прикрыв ноги, которые разместила на софе, подставила спину теплу и открыла книгу.

Настроение повысилось, когда я читала о том, как какой-то кот спас город, и, судя по характеру и обжорливости пушистика, Кузя был его прямым наследником. Я смеялась в голос, когда услышала, как дверь стукнула о косяк. Меня обдало холодным сквозняком. Напряжение возникло вновь и давило на меня, заставляя чувствовать себя маленькой и ничтожной. Никто не решался заговорить первым.

– Я должен извиниться. – Сначала показалось, что эта фраза мне пригрезилась. Так часто я ее слышала в своих мечтах, но не думала, что этот мужчина сможет признать свою неправоту. Даже книга выпала из рук, столь непривычно звучало извинение в устах Алекса.

– Вы, ваше величество, – голос охрип от волнения, – действительно считаете, что есть за что? Право слово, не стоит, – нервно рассмеялась я, хотя сама вновь была готова сорваться на истерику.

– Не дерзи. Тебе не идет.

Мы помолчали. Алекс стоял у стены, опираясь на нее, но внешне расслабленная поза была лишь прикрытием. Он волновался и нервничал, как и я, и мы оба об этом знали.

– Ладно, извиняйся и уходи. У меня и правда нет настроения, – поморщилась я. Головная боль вернулась.

– Я хочу извиниться за то, что говорил с тобой немного жестче, чем то было позволено моим положением. Но ты сама виновата. Даже если ты считала меня не правым, должна была высказать это потом.

– Что-то не сильно смахивает на извинения, – фыркнула я.

– Ты права. Я хочу пояснить. Граф тот затеял мятеж и даже созвал приспешников, пообещав им, что, когда он займет мое место на престоле, обязательно даст своим помощникам места в Совете. Хорошо, что тайная служба вовремя отреагировала, поставив меня в известность. Самого графа и нескольких самых ярых его поклонников пришлось публично сжечь. – Я поморщилась от отвращения. – Но ситуация вынуждала к решительным действиям.

– А дети? Они же остались сиротами? Их мать? Земли?

– Дети живы. Я сохранил им жизнь, но земли им не верну. На месте их усадеб теперь пустыри, заросшие сорняками.

– Это бесчеловечно, – выдохнула я.

– Такова жизнь. – Алекс немного помолчал и встал, чтобы уйти.

– Мне жаль твоих родителей, – внезапно вырвалось у меня. Мужчина остановился, но спина была напряжена, мои слова его задели.

– Не нужно жалеть, ведь неизвестно, как могла повернуться жизнь, – пожал плечами Алекс с напускным безразличием, хотя было заметно, как нелегко дались ему беззаботный тон и легкая улыбка. – Еще увидимся.

Александр ушел, оставив меня в одиночестве, но тишина библиотеки, нарушаемая треском дров в камине, уже не была столь желанной и нужной. Внезапно стало неуютно и холодно, поэтому я поспешила к себе, стараясь выкинуть разговор из головы.