Онлайн чтение книги Княжна с тараканами
Глава 6

Я посмотрела на свое запястье и чуть не разрыдалась.

– Ой, браслета нет! Потеряла! Как жаль… Он такой красивый, а главное, это подарок Белки. Бабушка расстроится.

Надюша погладила меня по плечу.

– Давай попытаемся вспомнить, где ты его посеяла.

– Замечательная идея, – вздохнула я, – но невыполнимая.

– Почему? Вовсе нет, – возразила Надя. – Меня Нюра когда&то научила, как надо поступать в таких случаях. Отвечай на вопросы. Уходя из дома, ты надела браслет?

– Да, – подтвердила я.

– Точно?

Я кивнула.

– Отлично, – обрадовалась Надя. – Тату-салон. Там украшение было? Ты его видела?

– Я открывала дверь, когда мы уходили, браслетик перевернулся, и я поправила его.

– Супер! – обрадовалась подруга. – Теперь магазин с телефонами. Вот ты в него входишь… Дальше?

– Приблизилась к прилавку, браслет был на месте, он стукнулся о стальное обрамление стойки, я позвала продавца, – методично перечислила я свои действия. – О!

– Что такое? – забеспокоилась Надюша.

– Помню, услышала тихое звяканье, – протянула я, – но тут парень за прилавком начал нести чушь, и я забыла про это. У браслета примитивная застежка: надо всунуть тонкую пластинку в узкую дырочку, а потом накинуть небольшую петельку на выступающий шпенек. А я вечно забывала это сделать. Сколько раз говорила себе: «Степа, будь внимательна, иначе потеряешь подарок Белки». И вот сегодня это таки случилось.

– Ты обронила украшение у прилавка, – сделала вывод Надя. – Надо вернуться и поискать браслет.

– Мне совершенно не хочется вновь встречаться с глупым Никитой, – нахмурилась я. – И не факт, что браслет свалился с руки именно там. Хотя…

– Ну? – поторопила меня Надя. – Говори.

– Когда я вышла на улицу и стала рассматривать купленный телефон, украшения на руке уже не было. – Из моей груди вырвался вздох. – Я тогда посмотрела на левое запястье и подумала: что&то не так… Но тут Никита вышел и стал снова приставать, я разозлилась.

– Мы нашли браслет! – захлопала в ладоши Надя.

Я молча спрятала ее мобильный в свою сумку. Ну, не стоит пока ликовать, ведь симпатичное украшение мог подобрать любой из покупателей, заглянувших в убогий ларек.

В студию мы приехали за десять минут до назначенного времени. Следующие два часа Надюшу кропотливо готовили к съемке – мыли ей голову, делали укладку, макияж, подгоняли одежду.

Тем, кто не имеет отношения к фэшн-бизнесу, кажется, что работа модели сплошной праздник. На самом деле это нудный, тяжкий труд. Мне бы никогда не захотелось делать карьеру на «языке», хотя я там весьма успешно выступаю, когда Франсуа Арни демонстрирует новый макияж сезона. А еще я хорошо знаю, как бесправны манекенщицы. Не спорю, они выглядят шикарно, и кажется, будто именно эти девушки с застывшим выражением на лице, представляющие очередные коллекции, являются аристократками мира моды. Увы, нет, они его рабыни, которых в случае болезни или при первых признаках увядания моментально попрут из профессии. И звезды, сидящие в первых рядах на показах Шанель-Гуччи-Прада и иже с ними, – всего лишь приглашенные люди, их присутствие свидетельствует об успешности брендов и привлекает в магазины толпы покупателей. Настоящими рулевыми модной индустрии являются женщины и мужчины в простой, хотя, конечно же, элегантной одежде без какой&либо вычурности, без яркого макияжа и эпатажной обуви. Они присутствуют на всех показах, не привлекая к себе внимания ни зрителей, ни прессы. Но именно с ними спешат первыми поздороваться те, кто создает новинки одежды, косметики, бижутерии, аксессуаров, потому что это байеры, закупщики коллекций для крупнейших универмагов Нью-Йорка, Парижа, Лондона, Москвы, Токио. Если предложенные модельером вещи отвергнет сообщество байеров, он разорится.

Лично мне, например, никогда не стать закупщиком. Во&первых, я очень люблю работу визажиста, а во&вторых, байер, который ворочает миллионными бюджетами, обязан прекрасно знать математику и законы рынка. Ведь он тратит не свои, а хозяйские деньги на приобретение товара и может получить по шапке, если ошибется в его выборе. Ну, допустим, заполнит магазин зелеными мини-платьями, а народ пройдет мимо них, отвернув нос. Нет уж, лучше мне работать с Арни и получать удовольствие от своего занятия.

В тот момент, когда Надю поставили в центре студии на фоне белого экрана и Роже прильнул к стоящему на штативе фотоаппарату, у меня в сумке запищал сотовый. Чтобы не мешать Винтеру, я выскочила в коридор и, думая, что меня разыскивает коллега, сказала в трубку:

– Слушаю, Иришка! Ты нашла Андрея?

Но в ответ раздался незнакомый хрипловатый женский голос:

– Здравствуй, Надя. Ты помнишь свою мать Алену?

От неожиданности я выпалила:

– Да. – И тут же прикусила язык.

– Она очень нуждается в твоей помощи, – продолжала незнакомка.

На секунду мне стало жутко, а женщина говорила дальше:

– Плохо ей. Столько мучений Алене досталось! Тебе не стыдно, что мать в беде бросила?

Я, наконец, справилась с оторопью.

– Вы ошиблись номером.

– Надежда Барашкова? – уточнила собеседница. – Отца твоего Леонидом зовут, деда Ильей Львовичем, а бабку Анной Константиновной, ведь так?

– Да, – выдавила я из себя. – А вы кто?

– Полина, – коротко представилась звонившая. И тут же добавила: – Мы с Аленкой вместе чалились.

– Что вы делали? – не поняла я.

В ответ раздался смешок.

– На зоне сидели.

Я пришла в себя.

– Извините, но Алена Барашкова погибла, ее сбила машина. Если еще раз посмеете позвонить по этому телефону, передам ваш определившийся номер в полицию. Пусть там разбираются с Полиной, если, конечно, это ваше настоящее имя.

– Вон ты какая… резкая… – протянула собеседница. – Нет, Алена жива. Никто ее не сбивал, все наоборот, это она женщину задавила. И так дело вывернули, что получилось, будто села она за руль под наркотой и не справилась с управлением.

– Не порите чушь! – возмутилась я. – До свиданья.

– Эй, погоди! – крикнула собеседница. – Мне от тебя ничего не надо, денег просить не стану.

– Зачем тогда звоните? – невольно втянулась я в разговор.

– Аленку жалко, – вздохнула Полина. – Она о тебе часто рассказывает, очень тоскует. Леонид ей велел: «Не смей с нами общаться, ты семью опозорила. Испарись из нашей жизни, не ломай Наде судьбу, ей такая мать – уголовница и наркоманка – не нужна. Проклинаю тебя на всю твою непутевую оставшуюся жизнь». Во какой! Богатый, с положением, а собственную жену прямо под трактор положил. Но Алена его приказ выполнила – для всех умерла.

– И дала вам номер дочери, чтобы вы ей правду рассказали? – фыркнула я. – Нестыковка получается.

– Пургу&то не гони! – сердито произнесла собеседница. – Я тебе по возрасту в матери гожусь, имей уважение. Ни о чем Аленка не просила, я сама решила тебе звякнуть.

– Чудесная идея, – хмыкнула я. – Где ж телефон раздобыли?

– Сестра моя работает в офисе мобильной связи, она и помогла, – бесхитростно призналась Полина. – Барашкова Надежда Леонидовна с таким годом рождения в базах одна оказалась. Я про тебя и твою семью много чего знаю. Ночи на зоне длинные, спится плохо, вот и болтали мы с Аленой о разном тишком. У нас койки рядом стояли, и тумбочка одна на двоих, ее полка верхняя, моя нижняя…

– Уважаемая Полина, – отчеканила я, перебив ударившуюся в воспоминания женщину, – повторяю, Алена Барашкова скончалась много лет назад. Нам незачем продолжать разговор. И напоминаю: у меня определился ваш номер.

– И что с того? – совершенно не испугалась баба. – Я его не скрываю.

– Понимаю, – произнесла я, – вы пользуетесь купленной из&под полы незарегистрированной симкой и не боитесь, что вас поймают. Но прямо сейчас я соединюсь со своим другом, который служит в одном интересном месте, и ему хватит десяти минут, чтобы выяснить правду об Алене.

– Во-во, и отлично! – совершенно неожиданно обрадовалась шантажистка. – Пусть он тебе подтвердит: Елена Борисовна Клепикова на зоне срок мотала. Помню, ей до чистого, не в клетку, неба оставалось несколько месяцев, и она очень напуганная в преддверии освобождения ходила.

– С чего испытывать страх, если скоро выйдешь на свободу? – удивилась я. И тут же рассердилась на себя за глупость: не нужно поддерживать беседу с женщиной, которая зачем&то решила наплести Наде столько небылиц про ее покойную мать.

Полина шумно вздохнула.

– Свобода… На вид это сладко, на вкус горько. В кино американском красиво показывают – выходит зэчка за ворота, а там уж в машине ее ждут муж, ребенок, родители. Все от радости скачут и повизгивают: «Как хорошо! Ты снова с нами! Искупила свою вину за преступление и теперь можешь начать новую жизнь». Не знаю, может, у штатников именно так и бывает, но у нас все иначе. Вышвырнули тебя с зоны – вали куда ноги идут. А на то, что тебе кто&то из родни букет преподнесет, рассчитывать не стоит. Жить негде, работы нет, денег тоже, здоровье подорвано…

– Сейчас заплачу от жалости, – перебила я собеседницу. – Маленькое уточнение: не воруй, тогда и не попадешь в тюрьму.

– Да что ты знаешь! – возмутилась Полина.

Я быстро нажала на отбой и положила трубку в карман. Но телефон затрезвонил снова.

– Слышь, не будь сволочью! – выпалил тот же грубый голос. – Мать твоя сейчас в больнице, но ее там больше трех месяцев не продержат, отправят в дом престарелых, в город Борск, где она скорехонько помрет. Семья от Аленки открестилась, и я их не виню – кому наркоманка нужна? Но ты же дочь! Съезди к мамке, принеси ей одежду, обувь, а главное…

Я снова нажала на отбой. Потом набрала хорошо знакомый номер, услышала официальное: «Якименко» – и сказала:

– Привет, Игорь! Степа тебя беспокоит.

– Как дела? – изменил тон приятель. – Ты в Москве? Слушай, если полетишь в Париж, привези снова те капли в глаза для Кирки. Суперсредство.

– Непременно сделаю, – пообещала я. – У меня к тебе просьба.

– И почему я совсем не радуюсь, когда слышу эти слова от знакомых? – вздохнул Игорь. – Дай угадаю… У Белки отобрали права, потому что она развернулась через две сплошные? Вовремя ты меня дернула, завтра б уже в Москве не застала – улетаю в командировку во Владивосток. Говорят, там красная икра на рынке почти даром. Сейчас звякну в ГАИ…

– Не торопись, – остановила я Игоря, – бабуля пока не нарушала правил.

– А в чем дело? – насторожился следователь. – Говори уже.

Услышав про звонок Полины, Якименко потребовал быстренько продиктовать высветившийся у меня на экране номер ее телефона, записал имя, отчество и фамилию матери Нади и пообещал:

– В момент все разузнаю.

Я осталась в коридоре и почему&то испугалась. Странная история. Алена давно мертва, Леонид счастливо женат на Кате. Кто такая эта Полина, зачем ей понадобилось звонить Наде? Сначала мне подумалось, что тетка вульгарная шантажистка. Она говорила, будто Алена отбывала срок, и я так и ждала заключительной фразы: «Гони деньги, тогда никому не расскажу, что ты дочь заключенной». Но эти слова не прозвучали, последовала просьба навестить мать. Чего же добивается эта Полина? Хочет заманить куда&то Надю? С какой целью? Надюша очень тихая девушка, не сможет обидеть даже мышь, нагло поселившуюся в ее комнате. Общается с ограниченным числом людей, в основном с родственниками. Она не охотится на чужих мужей, не сплетничает, не делает карьеру, шагая по головам, скромно одевается, не носит броских украшений, не ездит на шикарной машине, не имеет богатого красивого жениха, ей никто не будет завидовать. Думаю, подавляющее большинство студентов вуза, где учится Барашкова, не обращают на нее ни малейшего внимания и понятия не имеют, как зовут высокую, чрезмерно худую девушку, не примыкающую ни к одной из веселых компаний. Кому могла помешать Наденька? Кого она разозлила или оскорбила? Кто хочет разбередить Наде душу сообщением о якобы живой матери?