Онлайн чтение книги Крайняя необходимость
8

В два часа дня Турецкий спохватился, что так и не узнал, о чем с ним хотел поговорить Меркулов. Он позвонил ему по прямому телефону, но на звонок никто не ответил. Турецкий позвонил в приемную, и секретарша Виктория прорыдала в трубку:

– Александр Борисович! Александр Борисович! Константина Дмитриевича только что увезли!

– Вика, не ори! – в свою очередь закричал Турецкий. – Кто увез? Куда? Почему?

– «Скорая»! Я ничего не знаю! Он потерял сознание от приступа боли! Я вызвала «скорую»!

– И что, с ним туда никто не поехал?

– Я так растерялась, а он пришел в себя – сказал: позвони Турецкому.

– Куда его повезли?

– Я точно не поняла. Сказали: звоните – и оставили телефон.

Турецкий тут же вспомнил, что Меркулов жаловался на живот, но кто на него не жалуется. Ну вот вам и утреннее дурное предчувствие! Он выскочил из кабинета и понесся к генеральному. Того на месте тоже не оказалось.

– Уже уехал, – сказала секретарша. – Как-то вы сегодня не вписываетесь, Александр Борисович.

– Куда? Куда он уехал?!

Секретарша смерила Турецкого взглядом, как бы оценивая, можно ли доверить ему столь важный государственный секрет, и смилостивилась:

– Домой.

– Какого черта? – разозлился Турецкий.

– Что? – изумилась секретарша. – Это вас не касается, по-моему, Александр Борисович. – Подумала и сменила гнев на милость: – Но вообще-то у него сегодня вечером передача на телевидении. Надо отдохнуть. Он ведь не кто-нибудь, а генеральный прокурор, правильно?

– Он хоть знает, что с Меркуловым, наш генеральный прокурор?

– Конечно.

– Конечно?!

– Он все знает, – железным голосом произнесла секретарша. – У него такая должность – все знать. Он еще вчера знал.

– Как – вчера? – опешил Турецкий.

– Вот так. Просто не хотел расстраивать Константина Дмитриевича.

– Что вы говорите?! Он вчера знал, что Меркулова сегодня увезут на «скорой»?!

– Какая «скорая»? – отмахнулась секретарша. – Я говорю об отставке. Приказ об отставке был подписан вчера. При чем тут «скорая»?

– Какой отставке? – похолодел Турецкий. – Чьей отставке?! Меркулова?!

– Ну да...

– Не может быть!

Секретарша посмотрела на Турецкого снисходительно. Конечно, уж она-то знала, что говорила. Ошибки быть не могло. Турецкий вытер вспотевший лоб.

Ну и ну! Если уж без кого и нельзя было представить себе это заведение, так это без К. Д. Меркулова, заместителя генерального прокурора по следствию, единственного и неповторимого, черт возьми! Скольких шефов он повидал на своем веку... И вот, значит, свершилось. И что же? На следующий день его увозят в больницу!

– Так я не понял, Меркулову об этом уже сказали или нет? – хмуро спросил Турецкий. – Константин Дмитриевич в курсе, что он в отставке?

– Это вне моей компетенции, – был дан хладнокровный ответ.

Турецкий понял, что с этой клушей дальше разговаривать бесполезно, и побежал к секретарше Меркулова. Та все еще размазывала сопли, но уже звонила в больницу, которая конечно же оказалась ЦКБ. Никаких, впрочем, новых сведений добиться не удалось. Секретарша положила трубку и горестно развела руками.

– А он ничего такого сегодня не говорил? – осторожно спросил Турецкий.

– О чем?

– Ну там о работе... О каких-нибудь изменениях, которые должны у нас здесь произойти...

Секретарша Виктория отрицательно покачала головой.

– Да! – спохватился Турецкий. – Жена, дочь знают? Ты им звонила?

– Никто еще не знает...

– Тогда займись этим, а с больницей я сам разберусь. Только не пугай их, скажи...

– Может, аппендицит? – предположила Виктория. И снова разрыдалась. Помощи от нее, конечно, было никакой.

– Ты какая-то сегодня, ну совсем не Виктория, – с досадой пробормотал Турецкий.

У Меркулова было больное сердце, и друзья, не говоря уж о семье, это, конечно, знали. Нет, так беспардонно врать все же не стоило.

– Вот что, вообще пока никому не звони. Со мной пошли.

– З-зачем?

Турецкий молча взял секретаршу за руку и потащил за собой. В своем кабинете он запер дверь, открыл сейф, достал оттуда початую бутылку коньяка «Ахтамар» (э-эх, с Костей же вместе ее начинали!), налил полстакана и силой влил в секретаршу. Потом отобрал у нее мобильный телефон, отключил рабочий в кабинете, запер дверь снаружи и временно переселился к Меркулову – сейчас этому маневру воспротивиться никто не мог. Десять минут он дозванивался в ЦКБ, одним ухом прислушиваясь к радио:

«Риск сердечного приступа может быть предсказан, и факторы, приводящие к его возникновению, одинаковы среди жителей и бедных, и богатых стран. Об этом говорится в докладе, представленном в воскресенье на встрече Европейского общества кардиологов. Результаты исследования более двадцати девяти тысяч человек в пятидесяти двух странах показали, что две трети сердечных приступов происходит из-за двух факторов – аномального соотношения холестерина и курения...»

«Надо же, как в тему», – подумал Турецкий.

«...Другими факторами, повышающими риск возникновения приступов, являются высокое давление, диабет, ожирение, стресс, отсутствие физической нагрузки. „Это убедительно доказывает, что в девяноста процентах случаев риск возникновения сердечного заболевания предсказуем“, – заявил на пресс-конференции профессор медицины Университета в Онтарио...»

Турецкий не дослушал. Ожирение, диабет, высокое давление к Меркулову никак не подходили, да и отсутствие физической нагрузки, в общем, тоже. Питался он исключительно правильно, а не курил уже очень давно – и за тем, и за другим было кому проследить. Но вот что касается стресса – это как посмотреть. С одной стороны, это было нормальное его профессиональное состояние, работа такая, никуда от нее не денешься, а с другой – второго такого уравновешенного и спокойного человека в Генпрокуратуре еще надо было поискать. Турецкий наконец дозвонился и выключил радио.

Он представился и вскоре уже разговаривал с врачом, который осматривал Константина Дмитриевича. Конечно, сперва ему пришлось пробиться сквозь заградительный кордон в виде дежурной сестры, которая максимум на что соглашалась – позвать почему-то анестезиолога.

– Вы знаете, кто к вам поступил? – сказал Турецкий. – Это необычный пациент.

– У нас все пациенты незаурядные. У нас такая больница. – В голосе доктора прозвучало некоторое высокомерие, и Турецкий сбавил обороты:

– Я понимаю, понимаю! Скажите, ради бога, что с ним? Чем мы можем помочь?

– Помочь ему можем мы. У вашего Меркулова острый приступ аппендицита.

– Как вы сказали?

– Аппендицита...

Турецкий не выдержал напряжения и расхохотался.

– Вы что? – осторожно спросили на другом конце провода. – С вами все в порядке?

– Извините, – через силу пробормотал Александр Борисович. – Просто мы тут понапридумывали себе бог знает чего.

– Бывает, – коротко сказал врач. – Меня уже зовут в операционную. Сейчас буду резать вашего Меркулова. У вас все?

– Как это – все? – заволновался Турецкий. – Как это – все?! Ничего не все! Я сейчас к вам приеду! Рассказывайте, как вас найти? Как вас зовут?

– Иванов, – был дан исчерпывающий ответ. – И приезжать сейчас не надо, дайте спокойно работать.