Онлайн чтение книги Квартира на двоих The Flatshare
9. Тиффи

Вот я и здесь. На жутко холодном причале. В «нейтральной одежде, с которой можно работать», по просьбе Кэтрин. Сама она сияет дерзкой улыбкой, ветер треплет ее соломенные волосы. Мы ждем, пока круизный лайнер задраит люки, поставит паруса к ветру или что там еще делают на кораблях перед тем, как запустить пассажиров.

– У тебя идеальные пропорции, – сообщает мне Кэтрин. – Ты моя любимая модель, Тиффи! Правда. Это будет фурор!

Приподнимаю бровь, глядя на море. Не замечала, чтобы модели выстраивались к ней в очередь. А еще мне за долгие годы поднадоело выслушивать дифирамбы моим «пропорциям». Дело в том, что я – как квартира Герти и Мо, только наоборот: во всех направлениях процентов на двадцать крупнее, чем средняя женщина. Мама любит повторять, что у меня «широкая кость», потому что папа, мол, в юности работал дровосеком. Правда? Он, конечно, уже старенький, но дровосеки, по-моему, бывают только в сказках… Куда ни зайди, меня почти всегда услужливо информируют, что для женщины я очень высокая.

Иногда окружающих это раздражает, как будто я нарочно занимаю больше места. А иногда – смущает, особенно когда человек привык при разговоре с женщиной смотреть сверху вниз. Но чаще всего делают множество комплиментов по поводу «пропорций». Наверное, хотят сказать: «Господи, ну ты и каланча, и при этом не толстая!» или «Длинная, но не худосочная, молодец!»

– Таких женщин любили в Советском Союзе, – продолжает Кэтрин, не замечая моей приподнятой брови. – Знаешь, как на плакатах, где они трудятся на земле, пока мужчины воюют.

– Советские женщины ходили во всем вязаном? – язвительно осведомляюсь я.

Накрапывает дождик, и море с шумного причала смотрится иначе, чем с пляжа – гораздо менее красивое – большое холодное соленое корыто. Думаю о заведующей международным отделом, как тепло ей на совещании по продаже прав на наши весенние новинки.

– Может быть, может быть… – задумчиво произносит Кэтрин. – Да, отличная идея, Тиффи! Глава по истории вязания. Включу в следующую книгу! Как думаешь?

– Нет, – отвечаю я твердо. – Читателям не понравится.

С Кэтрин идеи надо пресекать в зародыше. В данном случае я стопроцентно права. История никому не интересна, всем нужны идеи для нового слюнявчика, который можно подарить внуку.

– Но…

– Пойми, Кэтрин, рынок очень жесток.

Одна из моих любимых фраз. Добрый старый рынок, всегда можно свалить на него.

– Людям не нужна история, им нужны красивые картинки и простые инструкции.

После проверки документов мы наконец-то поднимаемся на борт. Трудно сказать, где кончаются мостки и начинается корабль – как будто входишь в дом и чувствуешь легкое головокружение оттого, что пол под ногами покачивается. Я думала, нам, как почетным гостям, устроят радушный прием, а мы слоняемся по палубе с остальной публикой, которая минимум раз в двадцать богаче меня и гораздо лучше одета.

Для круизного лайнера посудина невелика – скажем, масштаб не Лондона, а Портсмута. Нас вежливо задвигают в дальний угол «зоны развлечений». Ждем своей очереди: должны начать, когда пассажиры отобедают.

Нас кормить никто не собирается. Кэтрин, конечно, принесла бутерброды с сардинами. Радушно предлагает их мне, что очень мило с ее стороны, и в конце концов урчание в животе становится таким громким, что я сдаюсь и беру бутерброд. Я вся на нервах. В последний раз я была в круизе, когда мы путешествовали с Джастином по греческим островам. Тогда я сияла от любви и гуляющих после секса в крови гормонов. Теперь, притулившись в углу с тремя сумками вязальных спиц, крючков и пряжи, в компании экс-хиппи и сэндвича с сардинами, я больше не могу отрицать тот факт, что моя жизнь изменилась к худшему.

– И какой у нас план? – спрашиваю я Кэтрин, вгрызаясь корочку – по краям не так воняет рыбой. – Что я должна делать?

– Сначала я покажу на тебе, как снимать мерки. Потом – простейшую вязку, для новичков, а потом на готовых образцах – как составить идеальный наряд! И, конечно, – мои пять главных правил для скоростного обмера.

«Скоростной обмер» – одна из модных фразочек Кэтрин.

Зрителей собирается приличная толпа. Кэтрин это умеет – в былые времена много репетировала на митингах. Среди публики в основном пожилые дамы с мужьями, но есть и несколько женщин помоложе, от двадцати до сорока, и даже парочка мужчин. Может, Кэтрин права, и вязание крючком становится популярным?

– Поприветствуем мою очаровательную помощницу! – просит Кэтрин, как будто мы собираемся показывать фокусы.

Все послушно хлопают. Я принимаю веселый заинтересованный вид, хотя мне по-прежнему холодно и грустно в «нейтральной одежде»: белых джинсах, светло-серой футболке и чудесном теплом розовом кардигане. Я думала, что продала его в прошлом году, а сегодня утром неожиданно обнаружила в шкафу. Это единственное цветное пятно во всем наряде, и я предчувствую, что Кэтрин сейчас его…

– Кофту долой! – командует она, стаскивая с меня кардиган.

Так унизительно. И холодно.

– Смотрим внимательно! Телефоны попрошу убрать! Мы как-то выжили во время холодной войны, не проверяя каждые пять минут «Фейсбук»! Что? Да, теперь вы примерно представили, с кем имеете дело! Три-четыре, убираем телефоны!

Сдерживаю смех. Фирменный приемчик Кэтрин – она утверждает, что упоминание холодной войны делает публику более послушной.

Начинает меня обмеривать – шею, плечи, грудь, талию, бедра, – и оттого, что мои параметры зачитываются на публику, еще больше тянет расхохотаться. Классика жанра – когда никак нельзя смеяться, начинаешь просто помирать со смеху.

Измеряя бедра, Кэтрин бросает на меня сердитый взгляд и щебечет про складки, создающие «пространство для ягодиц». Она, конечно, чувствует, что тело мое уже сотрясается от едва сдерживаемого смеха. Я знаю, надо вести себя профессионально: ржать нельзя – это все испортит. Но… Вы только гляньте! Вон старушка только что записала в блокнотик обхват моего бедра. А парень сзади…

Парень сзади… Это… Джастин!

Видит, что я его заметила, и скрывается в толпе.

Однако прежде смотрит мне в глаза. Меня как током бьет, потому что это не обычный взгляд. А такой, каким обмениваешься, прежде чем бросить на столик в баре двадцатку, поймать такси и целоваться всю дорогу домой. Или когда ставишь бокал с вином и поднимаешься по лестнице в спальню.

Взгляд о сексе. Джастин раздевает меня глазами. Мужчина, который бросил меня несколько месяцев назад и с тех пор не отвечал на мои звонки. Мужчина, чья невеста, наверное, сейчас на этом самом лайнере… Он так на меня смотрит! И смущает меня больше, чем сотня престарелых дам с блокнотиками. Чувствую себя голой.