Онлайн чтение книги Легенда о виртуальном дьяволе Digital Devil Monogatari Megami Tensei
1 - 5

Пещера мягко спускалась вниз и казалась бесконечной. Опускаясь всё глубже, Накадзима напрягался, пытаясь удержать баланс. Тяжелое дыхание отражалось от гладких стен лаза; оставшийся далеко позади вход скрылся из виду. От эха казалось, что Юмико, привязанная к спине Накадзимы, дышит, поэтому несколько раз он останавливался и прислушивался.

Но плечи мертвой девушки безвольно висели, а при каждой остановке Накадзима улавливал лишь безмолвие смерти.

По его ощущениям прошло много времени. Туннель казался таким длинным, и создавалось впечатление, что он тянется до центра земли. Руки и ноги Накадзимы перенапрягались от тяжести двух тел, и если бы он ослабил концентрацию хоть на мгновение, то кубарем скатился бы вниз. Изогнувшись, Накадзима скинул ботинки и носки и продолжил спускаться босиком. Так он был больше уверен в своей поступи. Если бы он был тут один, то просто бы проскользил до самого низа. Но если он повредит тело Юмико, то все его усилия будут напрасными.

Внезапно Накадзима не нашел под своей ногой опоры.

— А-а-а!

Отчаянно вытянув руки вперед и хватая воздух, Накадзимо ощутил потерю, ужас и отчаяние. Мгновением позднее Накадзима болезненно ударился о жесткую поверхность камня. Он упал, пролетев два или три метра. От того, что он неосознанно хотел защитить Юмико, весь удар пришелся на него, и Накадзима потерял сознание.

Слабый свет и легкое дуновение. Холод ласкал его щеку, и Накадзима открыл тяжелые веки. Немного в стороне лежало тело Юмико. Он ощущал легкость в теле, и не было похоже, что он сломал хоть одну кость. Было больно, но терпимо. Собрав все силы, он поднялся и глубоко вдохнул. Когда его глаза привыкли к темноте, пространство вокруг проступило отчетливее.

И каким же загадочным оно было! Накадзима обнаружил, что находится на площадке, образовавшейся в нише меж двумя отвесными скалами. Стены, окружавшие его, светились темно-красным. Примерно на высоте трех метров в одной из стен было темное отверстие. Вполне вероятно, это был проход, по которому спустился Накадзима. Посчитав, что в подземелье должен быть потолок, он задрал голову, но увидел, что стены просто уходят вверх, скрываясь затем в темноте. У края площадки виднелся узкий проход в бездонную тьму.

Ведет ли это дорога в усыпальницу Идзанами? В отличие от прошлого лаза этот проход казался естественным образованием. Коридор и всё подземелье освещалось фосфоресцирующим светом, который излучал мох, растущий на каменной поверхности. Накадзима вспомнил сцену из видения, в котором за ним гналась уродливая женщина.

Вязкая капля воды упала Накадзиме на щеку. Прислушавшись, он уловил звук текущей воды где-то наверху. Многие века тут и там копились известковые отложения, образуя гигантские сталагмиты. Накадзиме захотелось потрогать возвышающийся нарост. Поверхность холодного камня была влажной. Когда он оцарапал его, поверхность легко разрушилась, обнажив нижний слой из красного камня. Припомнив, что древние изображения в старых японских гробницах наносились сульфидом ртути, Накадзима тотчас выловил в памяти слова Крафта.

Когда исследователи в храме майя обнаружили вещество, являвшееся частью демона, оно испарилось, вступив в реакцию с краской на основе сульфида ртути. Иными словами, эта гробница призвана прогонять демонов. Приободрившись, Накадзима поднял Юмико и направился вглубь красного ущелья. Однако выносливости Накадзимы не хватило надолго. Менее чем через десять минут его ноги устали. Он мог бы заручиться помощью Цербера, но не хотел еще больше мучить и без того настрадавшегося демона. Кроме того, стены, окрашенные «антидемонической» краской, едва ли пошли бы зверю на пользу.

Тяжело дыша, усталый Накадзима ковылял вперед в погребальную комнату вдоль высоченных стен. Пот капал со лба, застилая глаза, и каждый следующий шаг требовал от него всё больше усилий. Накадзима потряс головой вперед и назад, чтобы стряхнуть скопившийся пот. Когда глаза прочистились, боковым зрением он заметил белый силуэт.

— Кто там?!

Приглядевшись, он увидел, что силуэтов на самом деле больше. Но ни один из них не двигался, а либо просто стоял, либо сидел. Осторожно приблизившись к одному, он увидел, что это был мумифицированный труп, голова которого наклонилась в сторону, а черные глазницы смотрели в пространство. То ли из-за воздействия сульфида ртути, то ли из-за холода подземелья труп сохранился от естественного разложения. В груди зияло большое отверстие. Оглядевшись вокруг, он заметил, что около дюжины мумий валялись как попало. Если судить по их одежде, останки принадлежали людям из разных эпох. Один был одет в примитивный наряд из шкур, другой был в шапке-эбоси[✱]вид головного убора, носимого жрецами Синто во время ритуальных церемоний периода самураев Камакура[✱]исторический период (1185­-1­333гг.), кто-то выглядел как крестьянин периода Эдо[✱]исторический период (1603-1868гг.). У многих имелись следы от укусов огромных челюстей или было разорвано горло. Одни могли попасть сюда по случайности, другие могли быть расхитителями гробниц, которые пытались поживиться золотом кургана. Но кто сделал такое с ними?

Неестественный вой ударил по ушам Накадзимы.

— Йа-а! Глу-лу-лу!

Звук напоминал голос, идущий откуда-то издалека, но из-за необычного отражения от стен прохода трудно было сказать, на каком удалении был его источник. Накадзима покосился на изуродованные трупы мумий. Если защитники гробницы, безжалостно убившие расхитителей, все еще патрулируют эту тропу к усыпальнице…

Пока Накадзима колебался, этот самый защитник показался из тени большого камня.

— Ёмоцу-сикомэ! — охнул Накадзима.

Жуткое изображение женщины-монстра из видения вспыхнуло в памяти Накадзимы. Но вот Ёмоцу-сикомэ стояла перед ним, и была еще более гротескная, нежели он представлял. Она была почти вдвое выше его. Ее фиолетовые в крапинку квадратные ноги блестели из-за белой слизи на них, а раздутое к низу пузо выпирало вперед, как у беременной женщины. Одежда на ней смотрелась нелепо, поскольку была слишком мала: длины сорочки не хватало, чтобы полностью закрыть её свисавшую до пупка грудь. Ее лицо было почти таким же, как у зеленой лягушки, а когда она дышала, две жаберные щели по обеим сторонам глотки расширялись, обнажая розовую плоть. Ее длинные, сальные черные волосы делали ее вид еще омерзительнее.

Ёмоцу-сикомэ сделала шаг вперед. Когда Накадзима встретился с ней взглядом, то осторожно опустил Юмико, вытер о брюки покрывшиеся холодным потом руки и схватился за карманный компьютер.

— Цербер, явись.

Белый туман, просочившийся из жидкокристаллического монитора, не успел даже принять форму, как заскулил и исчез. Видимо, алая краска этого прохода действительно блокировала силу демонов.

Ёмоцу-сикомэ ударила перепончатыми руками по плечам оцепеневшего Накадзимы. Отскочив в последнюю минуту, Накадзима поскользнулся и упал. Он сделал отчаянную попытку встать, но огромные руки схватили его. Ёмоцу-сикомэ облизнула огромный рот длинным языком, и ее тошнотворное дыхание достигло Накадзимы.

— Идзанами, ты хочешь бросить меня после того, как я проделал весь этот путь? — сам не свой закричал Накадзима.

По какой-то причине, как только эта женщина-монстр услышала крик Накадзимы, то начала странно себя вести. Разинув рот, она таращилась на паренька, а враждебности как не бывало. Ее глаза пошарили вокруг, а затем она заметила Юмико, лежавшую на тропинке. Священный трепет отразился на ее лице.

— Идзанами… — благоговейно произнесла Ёмоцу-сикомэ трясущимся ртом.

Опустив Накадзиму на землю, женщина-монстр неповоротливыми движениями приблизилась к Юмико и осторожно подняла, будто тело девушки было очень хрупким.

— Эй, постой, что ты делаешь с Юмико?

Неодобрительно посмотрев на Накадзиму, Ёмоцу-сикомэ дернула головой, будто говоря, чтобы он следовал за ней, и с Юмико на руках потопала к усыпальнице.

***

В это время Локи уже вошел в холм Сирасаги и стоял перед проходом, через который ранее протиснулся Накадзима.

— Просто подожди, Накадзима. Совсем скоро прямо у тебя на глазах я изнасилую твою любимую женщину, а потом полностью поглощу.

Криво ухмыльнувшись, Локи превратился в бесформенную массу и потек в туннель.

Путь, занявший у Накадзимы часы, Локи преодолел за несколько минут. Вскоре ком плоти с плеском упал на каменный пол площадки перед дорожкой к усыпальнице. В это же мгновение его внешний слой зашипел и начал таять, испуская дым.

— Черт!

Локи трансформировался в бронзовое тело и упал на колени, издав ужасный вой. Он не смог вынести боль от химической реакцию, когда протоплазма вошла в контакт с сульфидом ртути. Сейчас лишь студенистое место меж глазами подергивалось и пульсировало.

Стиснув зубы, Локи встал и посмотрел на алую погребальную тропинку.

***

Идя вслед за Ёмоцу-сикомэ, Накадзима достиг конца погребального пути. Перед ним была усыпальница. Здесь должна покоиться Идзанами.

Я наконец-то добрался…

Усыпальница не имела двери, но светящийся серебром узор на пороге будто защищал комнату. Он сильно напоминал гексаграмму Соломона.

Ёмоцу-сикомэ повела подбородком, будто веля ему войти. Когда Накадзима собрался переступить через порог, она мягко опустила Юмико, чтобы тот посадил ее на спину.

— Ты не пойдешь?

От вопроса женщина-монстр пришла в ужас, её охватил трепет, и она затрясла головой. Внезапно Ёмоцу-сикомэ сунула длинную руку себе в горло по локоть. Зеленая шея содрогнулась, и её вырвало. От желчи повеяло ужасным зловонием, и Накадзима рефлекторно отвернулся. Ёмоцу-сикомэ вытащила из блевотины две светящихся синих сферы и протянула их Накадзиме. Хоть он не горел желанием брать их, но также не хотел отвергать доброту дикарки и, морщась, принял подарок.

Влажные сферы были очень легкими и удобно лежали в руках.

— Что это?

В ответ на вопрос Накадзимы гигантская женщина схлопнула вместе скользкие руки.

— Я полагаю, их нужно ударить друг об дружку?

Ёмоцу-сикомэ, сузив глаза, покивала и приоткрыла рот.

Это такая улыбка?

В Накадзиме проснулась капелька нежности к чудищу.

Прямо в этот момент чей-то крик донесся с другого конца прохода. Ёмоцу-сикомэ вздрогнула от удивления. Она пошла назад, несколько раз печально обернувшись. Наклонившись, чтобы Юмико не соскользнула со спины, Накадзима протер сферы женщины-монстра о брюки и ударил их друг об друга. Яркие оранжевые искры разлетелись во все стороны, но больше ничего не произошло.

Их нужно использовать для какой-то церемонии или чего-то подобного?

Не найдя ответа на свой вопрос, Накадзима бросил обе сферы в карман и перешагнул через узор с Юмико за спиной.

В погребальной комнате чувствовался легкий запах цветов. Каждая стена была четыре метра длиной. Десятки горшков высотой по талию выстроились линиями вдоль них. Заглянув внутрь сосуда, он увидел на дне масло. Теперь понятно, откуда запах цветов. Вполне вероятно, это нектар, преподнесенный Идзанами. В центре находился белый гранитный пьедестал. На вершине его лежал пепел в форме креста.

Нет, в форме человека, лежащего на спине.

***

Проводив Накадзиму в усыпальницу, Ёмоцу-сикомэ ощутила чье-то присутствие и поспешила ему на встречу. Она редко проявляла свои эмоции, а потому было неясно, думала ли она, что сегодня очень много вторжений, или нет, но за тысячу лет, что она защищала святилище, в один день ни разу не приходило два посетителя. А сейчас она приближалась к Локи, бегущему по дороге к усыпальнице. Она вытянула склизкие руки, чтобы заблокировать проход.

— Науторн!

Ёмоцу-сикомэ попыталась что-то сказать на чужом языке. Она чувствовала, что этот вторженец обладает совсем иной силой, намного превосходящей возможности расхитителей гробниц. Она предпочла бы прогнать его, не прибегая к сражению.

Не ожидавший такого поворота событий Локи замер и сузил чернильно-черные глаза, словно оценивая силу противница. А затем он спокойно пошел вперед с надменной улыбкой на лице.

На неуловимой глазу скорости кулак Локи обрушился на вытянутое плечо Ёмоцу-сикомэ. Не успев даже вскрикнуть, женщина-монстр была отброшена к стене, её фиолетовые в крапинку ноги проволокло по холодному каменному полу.

— Ты действительно думала, что сможешь остановить меня? — стал насмехался Локи над Ёмоцу-сикомэ, как только она встала.

Оправившись после удара, Ёмоцу-сикомэ направилась к Локи, бормоча угрозы в его адрес. Но Локи даже не пытался уклониться, а просто схватил приближающуюся руку зловещей женщины-монстра и выкрутил. В мгновение ока рука ниже локтя Ёмоцу-сикомэ была оторвана, и из раны полилась свежая кровь. Поняв, что она не сможет победить его в честном бою, женщина-монстр сделала самоубийственную попытку раздавить его своим весом. К своему удивлению Локи упал, когда она обрушилась на него. Но хоть ее атака и была успешной, её когти не могли навредить бронзовой коже. Даже когда она попыталась разорвать ему глотку, раздались лишь царапающие звуки.

В свою очередь Локи тоже вонзил острые когти в грудь Ёмоцу-сикомэ и вырвал её сердце. Он небрежно отбросил женщину-монстра, когда она издала ужасный предсмертный крик, и, как ни в чем не бывало, продолжил путь.

— Идзанами… Идзанами…

Вскоре горестные крики Ёмоцу-сикомэ стали тише, чем легкий бриз, гуляющий по коридору.

***

Добравшись до усыпальницы Идзанами, Накадзима, однако, не имел представления о том, как связаться с ней. Он понятия не имел, что делать. Холодок пробежал по его спине. Оглянувшись, он понял, что смотрит на Локи. Демон разглядывал его со стороны входа в комнату. Неспособный издать и звука, Накадзима прирос к месту.

— Рад, что ты в порядке, — спокойно сказал Локи, выжидающе сложив руки.

Прикрыв собой тело Юмико, Накадзима внимательно наблюдал за действиями Локи. Демон, если бы того пожелал, мог бы с легкостью растерзать беззащитного Накадзиму. Так почему он не пытается войти в усыпальницу?

Вскоре глаза Накадзимы наткнулись на серебристый узор на полу у входа в комнату. Гексаграмма мешала Локи войти — это было единственным объяснением. И, возможно, поняв мысли Накадзимы, Локи начал говорить льстивым голосом:

— Накадзима, не нужно бояться меня! Если мы вновь объединим силы, ты сможешь править миром людей!

— Ха! Думаешь, твои уловки сработают после того, как ты пытался убить меня? Начнем с того, что я не убегал от тебя. Я лишь любой ценой хотел вернуть Юмико к жизни. Сейчас уйди и не беспокой меня.

— Ты хочешь воскресить женщину? Тогда почему ты не попросил меня? Я бы запросто научил тебя искусству оживления.

Искусство оживления было заклинанием воскрешения мертвых. Однако, даже если заклинание могло полностью восстановить тело человека, оно не могло вернуть душу.

— Искусство оживления? Ты серьезно предлагаешь мне заменить чистую душу Юмико каким-то демоном?!

— Чистую, говоришь? — хихикая, Локи широко распахнул чернильно-черные глаза. — Эти слова не подходят человеку, который по своей воле захотел присоединиться к демонам. Взгляни в мои глаза!

Голос Локи был полон силы, которой было трудно противостоять. Бессознательно заглянув в глаза Локи, Накадзима сглотнул из-за ужасающего видения, которое таилось в них.

Бесчисленное количество людей с оторванными головами и пронизанными щупальцами демона. Текущие реки крови. Кондо Хироюки, Такамидзава Кёко и другие женщины, которых он никогда не видел, с ненавистью и проклятием смотрели на Накадзиму. Ему казалось, что он слышит крики их страданий.

— Присмотрись хорошенько, Накадзима. Ведь ты сам этого хотел. Именно для этого ты призвал меня в мир Асия.

Искренний смех Локи проник глубоко в душу Накадзимы. Но слабый аромат цветов не дал Накадзиме отчаяться полностью.

— Но по крайней мере сейчас я постараюсь вернуть Юмико к жизни.

— Что может сделать простой человек, не владеющий искусством оживления, чтобы воскресить мертвого?

— Ты прав, я не могу сделать этого сам. Но душа Идзанами, которая покоится в этой погребальной комнате, исполнит мое желание.

— Что за глупости! — ухмыльнулся Локи и засмеялся. Но как-то неестественно. Хоть его и защищала толстая бронзовая кожа, алая краска начинала помаленьку разъедать тело демона. После этого смех Локи превратился в рев ярости:

— Что ж, хорошо. Если этот труп тебе так важен, получи!

Смолисто-черные глаза, полные ненависти, обратились к трупу Юмико. Внезапно белый пар начал подниматься из её тела, и ужасный запах гнили достиг ноздрей Накадзимы.

— Прекрати!

Пытаясь защитить ее от взгляда Локи, Накадзима побежал к Юмико. Но, как только он положил руку ей на затылок, кожа разложилась и стала влажной и склизкой. Накадзима, посмотрев на свои руки, покрытые гниющей плотью, не справился с приступом, и его вырвало. Шея Юмико неестественно изогнулась, глазные яблоки вылезли из орбит и упали на землю, окропив пол кровью. Вместо носа осталась дыра с несколькими кусочками плоти. Волосы отделились от головы и упали на пол. Там, где ее губы гнили и распадались на части, стали видны белые зубы. Накадзиму охватил ужас. Рука Юмико начала медленно двигаться сама по себе. Покрывшись холодным потом, Накадзима отступил на шаг.

— Почему ты это делаешь со мной? Пожалуйста, дай мне умереть! — поднялась Юмико. — Пожалуйста, убей меня…

Неразборчиво бормоча, Юмико приближалась к Накадзиме. От каждого шага горшки дрожали и кололись, и масло начало разливаться по полу. Ее пальцы, лишь кости, лишенные плоти, проскользнули в воздухе, пытаясь схватить руку Накадзимы.

Потеряв здравый рассудок, Накадзима тряс рукой, будто стараясь прогнать Юмико прочь, и отступал вглубь комнаты. Медленно, шаг за шагом, будто их связывала невидимая нить, она подбиралась все ближе. Неважно, насколько отвратительной она была, Накадзима не смог бы причинить вред Юмико. Он отходил все глубже и глубже к центру. Когда он уперся спиной в гранитный пьедестал, то зачерпнул горсть пепла и бросил его в Юмико.

Древние маги использовали пепел для защиты от злых духов и, возможно, воспоминания об этом отложились где-то глубоко в подсознании Накадзимы. Когда пепел осел на разлитом всюду масле, то взлетел обратно в воздух, несмотря на отсутствие ветра, и начал собираться в образ, похожий на голограмму. В мгновение, когда протянутые руки Юмико были готовы схватить горло Накадзимы, её окутала алая вспышка.

Подчинившее себе труп заклинание, которое управляло телом, словно куклой, развеялось. Освободившаяся из трупа энергия ушла в землю.

— Я рада, что ты справился, Акэми, — обратился к нему ласковый голос.

Накадзима сразу пришел в себя. Женщина — вылитая Юмико — смотрела на него полными доброты глазами. Нет, скорее, лишь ее черты напоминали Юмико. Молочно-белая кожа, скрывавшая в себе божественную силу, светилась мягким сиянием; её мерцающие темно-карие глаза лучились нечеловеческой мудростью.

— Идзанами…

Накадзима бессознательно преклонил колено. Кивнув, богиня повернулась к Локи:

— Демон, возвращайся в свой мир!

Ее голос был холоден и резок.

Локи саркастично улыбался, но его ухмылка не смогла полностью скрыть тревогу.

— Ага, одна из Земных божеств… зачем ты помогаешь этим людям?

— Потому что эта девушка — моя реинкарнация.

— Твоя реинкарнация?! — Локи театрально раскинул руки. — Прекрасно, оставь себе девчонку. В обмен я заберу мальчишку. Я уверен, что он только выиграет, если мы объединимся. Я все еще желаю избежать ненужных сражений.

Затаив дыхание, Накадзима следил за разговором. По его спине пробежал озноб.

— Ты просто боишься, что другие демоны завладеют Накадзимой и его знаниями.

Идзанами напрягла глаза и посмотрела на грудь Локи. Красный свет взорвался на его груди и Локи отшатнулся от удара. Сила самовозгорания, которую она применяла ранее, в этот раз была более могущественна.

— Таков твой ответ, да?!

От ярости волосы Локи встали дыбом, и он уставился на Идзанами, стоя у входа в погребальную комнату. Что бы он ни делал, Локи не мог пересечь этот серебряный узор. С другой стороны, сила Идзанами не нанесла ему серьезных повреждений. Пока они смотрели друг на друга, лицо богини мрачнело. Прямо в этот момент Накадзима заметил белый силуэт в темных глазах Локи.

Я видел это ранее!..

В глазах Локи отразилась не Идзанами, стоящая перед ним, а её прежний уродливый облик тех времен, когда она преследовала человека, которого так любила.

— Присмотрись хорошенько, Идзанами, — вкрадчивый голос Локи поколебал решимость богини. — Мои глаза, словно два зеркала, отражают твои глубочайшие страхи. Чем дольше ты глядишь в них, тем больше твои страхи тебя пугают. Должен сказать, что ты совершенно омерзительна… Я с трудом верю, что это твой настоящий облик.

Как будто подливая масле в огонь, Локи добавил образ еще одного человека, молодого Идзанаги, бежавшего в ужасе от отвратительной Идзанами.

— Тебя бросили из-за уродливости? Какая жалость. Хе-хе-хе.

— Ах ты, грязный…

Позабыв обо всём от унижения, Идзанами направилась к Локи.

— Нет, Идзанами! Если ты покинешь комнату, то окажешься во власти Локи!

Слова Накадзимы подействовали, и Идзанами остановилась. Чья-то тень появилась за ней.

Левая рука Локи ритмично двигалась. Но, когда Идзанами поняла, что это заклинание управления мертвыми, было уже слишком поздно. Труп Юмико встал и толкнул Идзанами в спину. От удивления богиня споткнулась и высунулась за пределы усыпальницы.

Убедившись, что смертоносный взгляд ему не угрожает, Локи подсечкой сбил Идзанами с ног и, заломив ей руку, прижал к земле.

— Это было слишком легко! Такая глупая женщина — думала, что сможет противостоять мне.

Часть тела Локи, касавшаяся Идзанами, начала изменяться из бронзовой в розовую протоплазму.

— Богиня из Ямато, я оставлю в тебе своё семя.

Вонючая, способная испачкать сам свет отвратительная капля начала распространяться по телу богини. Изданами смотрела на Накадзиму, будто прося его помощи. Но что мог сделать безоружный человек против демона, с которым не смогла совладать даже богиня? Переборов себя, Накадзима ввел команду в карманный компьютер. Хоть предыдущая попытка призвать электронного зверя провалилась, сейчас могущественная аура комнаты могла посодействовать заклинанию. Словно услышав мольбы Накадзимы, Цербер появился в погребальной комнате и испустил рев, сотрясший стены, а затем вытянулся в струнку, готовый выполнить любой приказ.

— Цербер, спаси Идзанами!

Исход битвы был ясен с самого начала. Даже если бы Цербер был абсолютно здоров, сила Локи была на совершенно ином уровне. Накадзима уже знал, каков будет результат. К тому же, демонический зверь был ранен и вымотан, это было очевидно. Тем не менее, Цербер решительно прыгнул на Локи. Инстинкты зверя говорили ему, что у ужасного врага есть слабая точка — это протоплазменная область на его лбу. Уклоняясь от размашистых ударов Локи, Цербер цапнул лоб Локи передней лапой, отпрыгнул в сторону, а затем снова ринулся в атаку, не давая врагу передышки. Удерживая на земле Идзанами, свободной рукой Локи пытался защититься от атак. Он не ожидал, что битва с Цербером доставит столько проблем.

Локи не обращал никакого внимания на Накадзиму.

Если он воспользуется шансом и ударит в рану на лбу, то, возможно, сможет спасти Идзанами. Если бы у него было хоть какое-нибудь оружие… Накадзима отчаянно оглядел комнату, стараясь найти хоть что-то, что он мог использовать.

Идзанами закричала. Обернувшись, Накадзима увидел, как она корчится в агонии, и её все еще удерживает Локи. Но в ее глазах не было боли. Было похоже, что она пыталась незаметно сообщить ему о чем-то.

Что она хочет сказать?

Сам того не замечая, Накадзима начал выходить за пределы комнаты. Как будто предупреждая его, богиня смотрела на него и кричала:

— Быстрее! Огонь!

На мгновение Локи отвлекся на слова Идзанами и посмотрел в сторону Накадзимы, но в тот же миг Цербер воспользовался заминкой и атаковал его лоб, вновь привлекая к себе внимание.

Огонь? Что она подразумевает под огнем?

Словно прозрев, Накадзима вспомнил о двух сферах, которые ему дала Ёмоцу-сикомэ. Молясь, что они сделают хоть что-то, он ударил их друг об дружку. Два, три раза разлетался бледный сноп искр, но ничего иного не происходило.

— Чего же в действительности хочет Идзанами?..

Ладони Накадзимы начали потеть от беспокойства.

Но искры, возникшие от соударения сфер в последней отчаянной попытке сделать хоть что-то, подожгли разлитое в комнате масло. С сильным ревом пламя подскочило вверх и образовало круг в воздухе. В центре бледно-оранжевого пламени сформировалось мерцающее человеческое лицо.

Хи-но-Кагуцути…

Это был бог огня, Хи-но-Кагуцути, которого родила Идзанами незадолго до того своей первой смерти. Хоть ему не от кого было узнать имя, оно каким-то образом было знакомо Накадзиме. Он протянул свою правую руку к парящему в воздухе пламени. Воздух начал закручиваться как вихрь, пламя Хи-но-Кагуцути спиралью стало наматываться на вытянутую руку Накадзимы.

Парень прикусил губу и пытался вытерпеть жар. Не было ощущения, что кожа горит. Наоборот, казалось, что меч вытягивает тепло. Рука, объятая огнем, испустила яркую вспышку света. Она была настолько ослепительной, что битва меж Цербером и Локи на мгновение прекратилась.

Протерев слезящиеся глаза, Накадзима увидел, что его протянутая к потолку рука сжимает меч, испускающий алое фосфоресцирующее сияние. Ошеломляющая сила, которой он никогда не испытывал, разливалась по его телу.

Без колебаний Накадзима рванулся прочь из усыпальницы. Увидев невообразимую ауру меча, Локи на мгновение опешил. Не упуская шанс, Цербер выпустил свои когти и атаковал. Локи отмахнулся свободной рукой, оставив лицо незащищенным.

Накадзима направил клинок острием вперед, вложив все силы. Локи непроизвольно выпустил Идзанами и попытался закрыть лоб правой рукой, но меч Накадзимы разделился надвое и с огромным сопротивлением глубоко вошел в лоб Локи.

— Гья-я-я!

Крик Локи сотряс стены подземелья до самого основания. Левой рукой Локи схватился за голову, из которой торчал меч. От протоплазматической массы с самого низа до бронзовой головы тело подверглось быстрой трансформации. С неприятным, мерзким звуком его бронзовая кожа осыпалась, а меч со звонким бряцаньем упал на землю. Все тело Локи превратилось в бесформенную жижу.

Остолбенев от собственной мощи, Накадзима смотрел, как одна из частей бесформенной массы перед ним начала пульсировать. Внезапно, как будто оно жило своей собственной жизнью, зеленое сердце вырвалось из протоплазмы и упало на пол. Оно начало рисовать странную фигуру на полу потоком льющейся зеленой крови. Чем дольше оно это делало, тем воздух сильнее вихрился вокруг фигуры, которую выводило сердце.

— Это Локи! Накадзима, не дай демону сбежать!

Очнувшись от голоса Идзанами, Накадзима быстро поднял меч Хи-но-Кагуцути с пола и ударил сердце Локи, которое пыталось убежать через портал.

Через миг сердце взорвалось как лопнувший шарик. Бесформенная масса плоти перестала корчиться.

В следующее мгновение тишину нарушил грохочущий рев, донесшийся из-под пола подземного ущелья. Багровые камни начали падать с окутанного тьмой потолка.

Все еще держа меч, Накадзима вкатился в подземную комнату и начал ползти. Горшки бились один за другим, разливая по полу масло. Посреди всего этого хаоса нежный запах цветов разнесся по всей комнате.

— Юмико…

Накадзима попытался разглядеть сияющий белый силуэт у входа в усыпальницу, но его сознание вскоре померкло.