Переводчик Александр Ильич Гитович

Гитович Александр Ильич [1(14).3.1909, Смоленск — 9.8.1966, Ленинград] — поэт, переводчик.

Вырос в семье управляющего лесопильного завода Геллера. Обучался в Первой показательной школе Смоленска, где «издавал» с другом рукописный ж. «Двое». Тогда же вступил в местную артель художников слова «Арена», что вызвало тревожное письмо родителей: «Их сын из-за своего увлечения поэзией перестал учиться и рискует остаться на второй год» (Хренков Дм.— С. 10). Тем не менее вслед за «Ареной» Г. стал членом лит. объединения при газ. «Рабочий путь», которое возглавлял М. Исаковский и с которым были связаны А. Твардовский, Н. Рыленков. Первые стихи (о подавлении гамбургского восстания) Г. напечатал в этой газ. (Новый год: Германия // Рабочий путь. 1924.1 янв.). В отличие от др. писателей-смоленцев того времени, увлеченных местным колоритом, Г. испытывал влияние Н. Гумилева и Р. Киплинга, что, возможно, и привлекло к нему внимание Н. Тихонова. В 1927 переехал в Ленинград, вступил в лит. группу «Смена» (руководитель В. Саянов, члены — Б. Корнилов, О. Берггольц, Б. Лихарев и др.). С 1929 начались поездки Г. в составе лит. бригад по стране (Средняя Азия, Заполярье), созвучные его романтическому умонастроению, обучение на географическом ф-те ЛГУ, участие в коллективных сб. «Разбег» (1929, вместе с Б. Лихаревым, А. Чуркиным, А. Прокофьевым); «Приказ о мобилизации» (1931, вместе с Н. Брауном и А. Прокофьевым); «Салют» (1932, вместе с А. Прокофьевым). В 1931 выходит его первая поэтическая книга «Мы входим в Пишпек» (М.; Л., серия «Совр. пролетарская лит-ра»).

Критика одобрила органическое сращение в этих стихах темы Востока с темой военной защиты Отечества, хотя и не преминула укорить автора в «некритической учебе у классиков» (Ленинград. 1932. № 2) и в «реакционном влиянии» на него «Столбцов» Н.Заболоцкого (На лит. посту. 1932. № 4). В 1931-32 Г. служил в полку конной артиллерии, по впечатлениям этих лет создана книга «Артполк» (1934). Самым популярным стих. сб. стал «Андрей Коробицын» (1932) — о подвиге советского пограничника на финской границе. Но уже тогда, наряду с романтизацией «гула артиллерийского полка», у Г. обнаружилось и углубление в общефилософское чувствование мира, когда мы «падаем во мрак небытия» (цикл «О коне. Три стихотворения»). В 1930-е Г., особенно при выступлениях в группе «Ленинград» (А. Прокофьев, Б. Лихарев, Н. Браун, В. Саянов), даже афишировал свою «воинскую стать». «Летный шлем, подаренный авиаторами, заменял ему кепку или шапку. Он носил краги, курил, разумеется, трубку, играл в теннис, стремился походить на героя тихоновской поэзии» (Хренков Дм.— С. 34). И одновременно обратился к горестной любовной лирике (цикл «Разлука. Единственное невеселое путешествие», 1939), мужественно откликнулся на арест старшего друга — Н. Заболоцкого — публикацией стих. «Давным-давно, не знаю, почему...» (1939). К тому времени, стремясь сохранить связь времен, Г. возглавил при Ленинградском Доме писателей объединение молодых поэтов, где обучались лит. мастерству В. Шефнер, А. Чивилихин, В. Лифшиц, А. Лебедев и др., чьи занятия посещали тот же Н. Заболоцкий, Ю. Тынянов, А. Ахматова.

Во время Отечественной войны, освобожденный по состоянию здоровья от воинской службы, Г. ушел в народное ополчение. Работал в газ. «На защиту Ленинграда», совершил 14 боевых вылетов с летчиками. Был военным корреспондентом на Ленинградском и Волховском фронтах, участвовал в войне с Японией. Лучшее из поэтических произведений этих лет — мистификация: стихи некоего Анри Лякоста, якобы участника французского Сопротивления (1943, написаны в госпитале). Так и получилось, что в русской поэзии Г. утвердился не энергичными стихами «на злобу дня», а «современным прочтением» и воспроизведением мировой классики. Остались в анналах истории его «Стихи о Корее» (1958). Зато переложения Г. из классической китайской лирики (особенно Ду Фу и Ли Бо), к которой он обратился в послевоенные годы, продолжают жить как шедевры русской поэзии, а поздние оригинальные циклы Г. («Пиры в Армении», 1965- 66; «Зимние послания друзьям», 1950- 66) проявляют свойства могучей инородной культуры в ее пластическом лаконизме.

Вот отзывы современников о Г.: «Гитович — поэт высокой дисциплины стиха» (А. Ахматов; цит. по: Хренков Дм.— С. 127); «Он был строг и беспощаден и к себе, и к своим товарищам. Об этом лучше всего свидетельствуют его стихи, весомость и точность его прекрасных переводов классических китайских поэтов...» (Дудин М. // Дорога света. Суперобл.); «Стихи Александра Гитовича современны, ибо они мужественны» (Шефнер В. Гитович А. Стихотворения. Л., 1982. С. 6).