Онлайн чтение книги Майя
28. Милые забавы

Майя подбросила углей в жаровню, установленную в дальнем конце малого обеденного зала, взяла со стола чашу с желтками, сбитыми с сахаром, сладким вином и лимонным соком, и пристроилась в изножье ложа верховного советника.

Все утро Сенчо провел за разговорами с осведомителями – сомнительного вида типами в нищенских лохмотьях. Разумеется, невольницы при этом не присутствовали. Теревинфия по одному провожала посетителей к верховному советнику, а потом расплачивалась с ними сообразно повелениям хозяина. Впрочем, даже после этого их не отпустили: Сенчо, выслушав все сообщения, многих бродяг вызвал повторно, с тем чтобы окончательно прояснить не понятые прежде известия. Три посетителя, явившиеся в масках, дожидались приема в отдельных покоях.

К полудню верховный советник, пребывая в отличном расположении духа, велел Теревинфии накрыть стол в малом обеденном зале и привести туда Майю с Оккулой. Вскоре стало ясно, что полученные от осведомителей сведения так подстегнули аппетиты Сенчо, что через час после начала обеда, вынужденно оторвавшись от яств, чтобы дать отдых отягченному желудку, верховный советник не задремал, а велел своим невольницам себя развлечь.

Одним из любимых хозяйских развлечений являлись всевозможные игры с едой; Сенчо испытывал огромное удовольствие от намеренной порчи пищи, а горькие воспоминания о голодных детских годах заедал роскошными лакомствами. Иногда он велел привести в дом истощенного бродягу, на глазах у него смачно харкал в пирог или вываливал на пол содержимое блюда, а потом благосклонно позволял бедняге утолить голод; иногда приглашал в дом рабынь из захудалого дома утех, сулил щедрую награду той, что съест больше всех за полчаса, и с удовольствием наблюдал, как они наперегонки набивали рты и давились непривычно жирной пищей.

В этот раз он своими руками снял с Оккулы наряд и заставил чернокожую невольницу усесться в громадную серебряную лохань, до краев заполненную топлеными сливками. Девушка, исполняя повеление хозяина, игриво плюхнулась в лохань, так что белая пелена сливок покрыла темную кожу до пояса. Оккула поднялась и замерла перед Сенчо, который стал неспешно украшать ей лобок засахаренными вишнями, миндалем, фиалками и кусочками дягиля.

Майя, возбужденная видом подруги, с неслыханной расточительностью буквально облаченной в дорогую еду, бросилась помогать хозяину, пристраивая сережки из вишен на соски и в уши Оккулы, а потом очистила длинный плод итарга и воткнула ей между ног, гордясь своей находчивостью. Сенчо, умилившись поведению невольницы, вернулся к своему излюбленному занятию – чревоугодию, – не забывая время от времени слизывать лакомство с тела Оккулы, в то время как Майя, устроившись в изножье ложа, подобным же образом ублажала его самого, используя для этой цели сбитые желтки.

Как и предполагалось, игра завершилась полным удовлетворением верховного советника. Встрепанная и раскрасневшаяся Майя начала приводить себя в порядок, а Теревинфия обтирала Оккулу теплым полотенцем, но тут позвонил колокольчик у двери. По заведенному обычаю никто из слуг, кроме сайет, не имел права входить в обеденный зал, когда хозяин развлекался с невольницами. Теревинфия вышла узнать, в чем дело, и по возвращении объявила, что молодой господин Эльвер-ка-Виррион со спутницей желают засвидетельствовать верховному советнику свое почтение, если он соизволит уделить им несколько минут своего драгоценного времени.