Онлайн чтение книги Меняя лица Making Faces
6. Посмотреть мир

Это было на пустыре – огромный кратер в поле. Обломки уже собрали и увезли. Поговаривали, что обрывки бумаги, мусор, куски одежды и багажа, рамы сидений и искореженные металлические детали были разбросаны в радиусе двенадцати километров от места крушения, а также в подлеске к югу от кратера. Рассказывали, что обломки фюзеляжа застряли в верхушках деревьях и затонули в ближайшем озере. Кто-то из фермеров нашел фрагмент самолета на своем поле. Но мусора больше не было. Все убрали. Камеры, следственные группы и желтая лента исчезли. Пятеро парней и не подозревали, что смогут так беспрепятственно подъехать на машине прямо к месту, где рухнул самолет.

Кратер окружал десятиметровый сетчатый забор, из которого торчали жухлые цветы, а рядом валялись записки и плюшевые игрушки. Прошло уже семь месяцев с одиннадцатого сентября, большую часть табличек, свечей и подарков давно убрали. И все же это место нагоняло такое уныние, что восемнадцатилетние парни протрезвели и молча слушали, как ветер шелестит в листве.

Был март, и, хотя солнце с утра выглянуло из-за облаков, весна еще не пришла в южную Пенсильванию. Колючие руки зимы пробирались сквозь одежду и пощипывали кожу. В морозном воздухе витала память о смерти. Они стояли у ограждения, просунув пальцы сквозь сетку и разглядывая кратер, ставший могилой для сорока человек. Парни не были с ними знакомы, но знали несколько имен, несколько историй.

– Я ни черта не вижу, – наконец признался Джесси. Он планировал провести вечер со своей девушкой Марли и, хотя он не был против компании друзей, сейчас внезапно пожалел о том, что не остался дома.

– Шшш! – оборвал его Грант, волнуясь, что их поймают и станут допрашивать. Он с самого начала считал поездку в Шанксвилл глупой затеей. Он предупреждал их, пытался переубедить, но в итоге, как всегда, поехал с ними.

– Может, ты и не видишь ничего… но… ты чувствуешь это? – Поли стоял, закрыв глаза и подняв лицо к небу, словно действительно что-то слышал. Поли был мечтателем, самым чутким из них, на этот раз никто не стал с ним спорить. В холодной темноте повисла священная тишина.

– Кто-нибудь хочет выпить? Я хочу, – прошептал Бинс, нарушив затянувшееся молчание. Он пошарил в кармане куртки и вытащил фляжку, салютуя мемориалу. – Не судите меня.

– Я думал, ты бросил пить! – нахмурился Грант.

– Сезон окончен, приятель. Я официально снова пью, – радостно заявил Бинс, делая большой глоток и потирая расплывшиеся в улыбке губы ладонью. Он предложил фляжку Джесси, и тот отхлебнул, содрогнувшись, когда огненная жидкость добралась до его желудка.

Эмброуз, казалось, единственный, кому нечего было сказать. Он редко говорил, но, когда делал это, его внимательно слушали. На самом деле из-за него они и оказались у кратера этим субботним вечером. С тех пор как в их школе побывал вербовщик, Эмброуз больше не мог ни о чем думать. Ребята сидели тогда на заднем ряду, фыркая и шутя о том, что марш на плацу мог показаться прогулкой в парке по сравнению с тренировками у мистера Шина. Не фыркал и не шутил только Эмброуз. Он напряженно слушал, не сводя глаз с вербовщика, вцепившись руками в колени.

Они заканчивали школу через пару месяцев. Спортивный сезон завершился две недели назад. Ребята не знали, чем себя занять, даже больше, чем обычно. Закончились тренировки, бои, о которых можно мечтать, победы, которыми можно наслаждаться. Всё. Только на Эмброуза имели виды несколько университетов, его оценки и спортивные успехи в равной степени позволяли с ходу поступить в Пенн-Стейт. Только у него было ясное будущее.

Мальчишки стояли на пороге больших перемен, и никому из них, даже Эмброузу, – особенно Эмброузу – не нравилась эта перспектива. Они не были готовы к неизвестному, но неизвестное все равно настигало их. Вскоре пропасть разверзнется и поглотит их целиком. Жизни, которую они знали, настанет конец. Они это чувствовали.

– Что мы здесь делаем, Броузи? – Джесси задал вопрос, который мучил всех.

Четыре пары глаз смотрели на Эмброуза. У него было волевое лицо человека, склонного больше к самоанализу, чем к юмору. Оно притягивало девушек и вызывало скрытую зависть у парней. Но друзья чувствовали себя спокойно в компании Эмброуза, словно им передавалась его уверенность. Не только из-за роста, силы, внешности – того, что он носил длинные волосы вопреки моде и недовольству мистера Шина. Просто в его жизни все шло как надо, и, казалось, так будет всегда.

– Я уезжаю, – сухо сказал Эмброуз.

– Куда? В университет? Да можешь не напоминать. – Грант рассмеялся, но его смех звучал вымученно.

Пенсильвания славилась борцами, и, чтобы получить стипендию, нужно было преуспеть в этом спорте. Грант боролся хорошо, но не отлично: стипендию не дали, а семья не накопила денег на учебу. Ему пришлось бы много и долго работать, чтобы оплатить обучение.

– Нет. Не в университет, – вздохнул Эмброуз, и Грант нахмурился.

– Ч-черт возьми, – прошептал Бинс. Он был уже пьян, но соображал быстро. – Вербовщик! Я видел, как ты говорил с ним. Ты хочешь стать солдатом?

Эмброуз посмотрел на лучших друзей:

– Я даже Эллиоту пока не сказал. Да, я иду в армию. Просто подумал, может, кто-то из вас захочет пойти со мной.

– То есть ты привез нас сюда, чтобы мы расчувствовались? Прониклись духом патриотизма? – спросил Джесси. – Этого мало, Броузи. О чем ты вообще думаешь? А если тебе ногу оторвет или еще что похуже – как ты тогда будешь бороться? Все полетит к чертям! У тебя же все на мази! Гребаный Пенн-Стейт ждет тебя с распростертыми объятиями. Хочешь в Хоукис? Тебя и туда возьмут. Огромного парня, который летает, как бабочка, тяжеловеса настолько быстрого, как будто в нем до сих пор всего шестьдесят килограммов. Сколько ты сейчас выжимаешь на скамье? С тобой никто не сравнится, чувак! Ты должен пойти в университет!

Джесси тоже был чемпионом штата, как и Эмброуз, но Эмброуз получал этот титул не единожды. Четырехкратный чемпион, не побежденный за последние три года, первый борец во всей Пенсильвании, который еще в девятом классе выиграл чемпионат штата в тяжелом весе. Уже тогда он весил семьдесят пять килограммов. Его единственное поражение случилось сезоном раньше, когда его поборол действующий чемпион штата, выпускник. Эмброуз взял реванш в финале. Та победа и вписала его в книгу рекордов.

Джесси взмахнул руками и выругался, выпуская такой поток брани, что даже Бинсу, который за словом в карман не лез, стало не по себе. Джесси все отдал бы, чтобы оказаться на месте Эмброуза.

– У тебя ведь все на мази! – повторил он, качая головой. Бинс передал ему фляжку и похлопал по спине, пытаясь успокоить друга.

На обратном пути ехали в тишине. Вел по привычке Грант. Он никогда не пил и сам вызвался быть водителем как-то раз на вечеринке Бинса, давным-давно, хотя Поли и Эмброуз тоже не увлекались выпивкой.

– Я пойду, – тихо сказал Грант.

– Что? – воскликнул Джесси, нечаянно пролив содержимое фляжки на рубаху.

– Я пойду, – повторил Грант. – Они помогут оплатить учебу, верно? Так сказал вербовщик. Мне нужно что-то делать. Я точно не хочу всю жизнь проторчать на гребаной ферме. А теми темпами, какими я коплю на университет, я закончу его годам к сорока пяти.

– Ты только что выругался, Грант, – прошептал Поли. Он никогда прежде не слышал, чтобы Грант ругался. Никто из них не слышал.

– Давно пора, – воскликнул Бинс, смеясь. – Теперь нам нужно уложить его в постель с девчонкой! Он не может идти на войну, не познав женского тела, – добавил он с лучшим латиноамериканским акцентом Дон Жуана.

Грант вздохнул и покачал головой.

– А ты что думаешь, Бинс?

– Я? О, я все знаю о женском теле, – продолжал Бинс с тем же акцентом, играя бровями.

– Об армии, Бинс. О службе.

– Конечно. Да, черт возьми. Погнали. – Он пожал плечами. – Мне все равно больше нечем заняться.

Джесси застонал и обхватил голову.

– Поли? – Эмброуз не обращал внимания на Джесси. – Ты с нами?

Поли выглядел неуверенным, его преданность друзьям шла вразрез с инстинктом самосохранения.

– Броуз… я любовник, а не боец, – серьезно ответил он. – Все эти годы я выходил на мат только потому, что хотел быть с вами, ребята, и вы знаете, как я ненавидел борьбу. Я не могу себя представить на поле боя.

– Поли, – прервал его Бинс.

– Да?

– Может, ты и не боец, но уж точно не любовник. Ты с девушкой-то не был ни разу. А на парней в форме они клюют.

– Как и на рок-звезд. Я гораздо лучше обращаюсь с гитарой, чем с пистолетом, – возразил Поли. – К тому же ты знаешь, что мама ни за что меня не отпустит.

Отец Поли погиб при обвале шахты, когда ему самому было девять, а его младшая сестра едва умела ходить. Мама тогда вернулась с детьми в родной Ханна-Лейк к родителям.

– Может, ты и ненавидел бороться, Поли, но ты был хорош. И солдат из тебя тоже выйдет отличный.

Поли покусал губу, но ничего не ответил, и в машине снова повисла тишина. Каждый думал о своем.

– Марли хочет, чтобы мы поженились, – сказал Джесси после долгой паузы. – Я люблю ее, но… все слишком быстро. Я просто хочу остаться в спорте. Наверняка какому-нибудь западному университету нужен дружелюбный черный парень, а?

– Она хочет замуж? – удивился Бинс. – Но нам всего по восемнадцать! Пойдем лучше с нами, Джесс. Ты должен возмужать, прежде чем она сделает из тебя подкаблучника. К тому же знаешь, как говорят? Бро превыше всего, – он усмехнулся. Это слово было созвучно с именем Эмброуза.

Джесси вздохнул, сдаваясь.

– А, ну его. Я нужен Америке. Как я могу отказаться?

Парни рассмеялись. Джесси всегда выпендривался.

– Эй, а в армии часом нет сборной по борьбе? – Джесси, казалось, даже забавляла эта мысль.

– Поли? – снова спросил Эмброуз.

Но Пол единственный не поддался на уговоры. Именно его Янгу сложнее всего будет оставить в прошлом.

– Не знаю, чувак. Наверное, мне пора повзрослеть. И мой отец, должно быть, мной бы гордился. Мой прапрадед воевал во Вторую мировую. Но я не уверен, – вздохнул он. – Решение идти в армию попахивает самоубийством.