Увидев меня стоящим у двери особняка, дворецкий не выразил никакого удивления.
– Входите, сэр, – сказал он, делая шаг в сторону.
– Пеппи у себя? – спросил я, швыряя шляпу на большой стол красного дерева, стоящий в холле.
– Мистер Крюгер дома, он ждет вас.
– Прекрасно, – ответил я, поправляя галстук.
– Надеюсь, мисс Брандт чувствует себя хорошо? – спокойно спросил дворецкий, закрывая дверь.
Я посмотрел на него, но лицо слуги было совершенно непроницаемым.
– Насколько мне известно, да. Но современные женщины так непостоянны. Поэтому точнее сказать так: когда я видел ее в последний раз, она чувствовала себя отлично.
Секунду он смотрел на меня таким взглядом, словно вот-вот собирается ударить, потом вернул на лицо непроницаемое выражение игрока в покер.
– Мисс Брандт очень хорошо ко мне относилась, – сказал он, как бы оправдывая свои эмоции.
– Я рад. Как-нибудь на днях вы расскажете мне о своей интимной жизни. Она, полагаю, полна страсти.
– Да, сэр, – во взгляде старого служаки вновь читалось неприкрытое желание выпотрошить меня, и как можно скорее. – Идите за мной, пожалуйста.
Я проследовал за ним на второй этаж в библиотеку.
– Мистер Крюгер не заставит себя ждать, – сказал он.
– Главное, пусть не берет на себя труд чистить зубы: я не брезгливый.
– Очень хорошо, сэр, – ответил дворецкий, закрывая дверь за собой.
Пеппи и впрямь появился на удивление быстро. Он остановился на пороге, сверля меня колючим взглядом. Я явно нравился ему гораздо меньше, чем в свой первый визит.
– А, вот и вы! – произнес я довольно миролюбиво, обозревая хозяина дома не менее пристально, чем он меня. – Как вы шикарно одеты!
– Где она? – Пеппи решил сразу взять быка за рога.
– Как раз этот вопрос я и собираюсь вам задать, – сказал я, наблюдая, как он подходит к моему креслу. Оказывается, похищение Лидии было не такой уж и плохой затеей. Я и не ожидал, что это вызовет такое беспокойство у Пеппи и его дворецкого.
Пеппи со свистом втянул в себя воздух. Он держал себя в руках с огромным трудом.
– Я говорю о мисс Брандт, – его маленькие ручки сжались в кулаки. – Где она?
– А я говорю о мисс Шамвей. Послушайте, Пеппи, вы вряд ли что этим достигнете. Верните мне Миру, и я верну вам Лидию. Будем играть на равных.
– Ха! – он вдруг улыбнулся. – Ты очень способный, как я посмотрю, Милан, очень способный. – Он пододвинул кресло ко мне и сел. – Ты явно рискуешь рассердить меня, но, думаю, есть способ договориться.
– Надеюсь на это. – Я с подозрением уставился на Крюгера. Этот его вираж показался мне что-то уж слишком поспешным. – Вы не сделали ей ничего плохого?
– А ты? – Его голос выдавал некоторое беспокойство.
– Как бы там ни было, я никогда не вмешивался в истории с убийством. Что ж, тогда слово за вами.
Пеппи некоторое время изучал свои ногти.
– Не нужно ложных обвинений, – сказал он. – Но ты не ответил на мой вопрос.
– Мы зря теряем время. Мне нужна Мира, вам – Лидия, так к чему лишние разговоры? Можем мы по-деловому разойтись?
– Если бы Мира была у меня, я без промедления ответил бы «да». К несчастью, она сбежала.
– Вполне вероятно, что и Лидия сбежала. Меня это не особенно удивило бы, – ответил я, не особенно веря в правдивость его слов.
– Я мог бы вызвать полицию, – продолжил Крюгер и нервно дернулся.
Ну и лицемер! Для Пеппи обращение в полицию было равносильно визиту змеи к мангусте.
– Так в чем дело? – Я не спеша закурил сигарету. – Они будут очень рады вас видеть.
– Даже если ты и найдешь мисс Шамвей. Чем сможешь ей помочь? Она разыскивается полицией.
– Это моя забота, а не ваша. Послушайте, Пеппи, я начинаю терять терпение.
В этот момент открылась дверь, и на пороге появилась Лидия Брандт. Внутри у меня все оборвалось, но я все же сумел улыбнуться. Мне решительно не везло.
– Привет, моя красавица, мы только что о вас говорили. – Я почти огорчился при виде маленьких синяков в тех местах, которые я сжимал, заставляя ее молчать. У нее все еще была заметна царапина на правой стороне подбородка – след моего удара. Но самое страшное: она выглядела как бешеный шершень, посаженный в бумажный мешок.
Пеппи был удивлен не меньше моего. Он взял ее за руку и смотрел с таким видом, словно не верил своим глазам.
– Что случилось? – воскликнул он.
Лидия оттолкнула его и направилась ко мне. Кстати, есть одна вещь, которой я больше всего боюсь, – это женщина в гневе. Никогда не знаешь, что она выкинет в следующий момент: она может проткнуть тебя шляпной булавкой, прежде чем вы успеете сообразить, что к чему. Она может попытаться снять с вас скальп. Она может даже лягнуть вас ногой. Вообще, трудно сказать, что она может сделать.
Я попытался поднять свою руку.
– Спокойно, у вас может лопнуть бюстгальтер. Вспомните о хороших манерах и ведите себя, как подобает благопристойной леди…
Носок ее туфли пребольно вонзился мне в ногу. Ощущение было такое, словно меня укололи шилом.
– Ах ты, сволочь! – крикнула она. – Я убью тебя за то, что ты сделал! – Эта фурия вновь подняла ногу, с явным намерением врезать во второй раз.
Я перехватил занесенную для удара ногу и резко дернул на себя. Лидия грохнулась об пол с таким треском, от которого должна была пройти вся ее лихорадка. На какое-то время нападающая сторона была выведена из строя: она осталась сидеть на полу, моргая от боли глазами.
Но в тот момент, когда я выпрямлялся, кто-то и меня принудил описать полукруг. Потом я получил удар, заставивший меня отлететь к столу. Едва я успел восстановить равновесие, как получил второй удар. Стол и я оказались на полу.
Я сделал гримасу, потрогав челюсть. Тип, ударивший меня, состоял, казалось, из одних мускулов. У него было лицо гориллы, а плечи такие, что едва проходили в дверь.
– Забавно, – прокомментировал я. – От меня могли остаться одни обломки.
Лидия, рядом с которой я оказался поневоле, не могла отказать себе в удовольствии лягнуть меня в колено. Это привело меня в чувство.
– Не пора ли перестать размахивать своими конечностями вокруг меня, – нервно проговорил я, отступая в сторону, замечая при этом, что и дылда готовится ко второму заходу. Но ему помешал Пеппи.
– Подожди, – приказал он амбалу. – Я дам знать, когда надо будет продолжить снова. Вначале мне необходимо потолковать с ним. – Он наклонился и помог Лидии встать. Та была полна решимости продолжить боевые действия, но он силой усадил ее в кресло, попросив: – Оставь его. Что с тобой происходит?
Ее прорвало, как плотину под напором воды. Она подробно рассказала, как я обманом завладел ее пистолетом, затащил в свой дом и там ударил. Далее последовало описание заточения на последнем этаже заброшенного склада, откуда ее освободил какой-то бродяга.
Она не спускала с меня разъяренного взгляда во время всего повествования. Закончив, она сделала движение в направлении меня, но Пеппи остановил ее порыв.
– Убирайся! – сказал он тихим, но резким голосом. – Ты серьезно не пострадала, так что грех жаловаться. Мне нужно поговорить с этим молодцом. Может быть, через некоторое время я его тебе и переадресую.
Лидия бросила на меня испепеляющий взгляд и вышла, оставив меня в компании Пеппи и его громилы.
– О'кей, Лу, – сказал Пеппи. – Следи за ним, и если он начнет дурить, то…
Я вновь уселся в кресло.
– Спокойно, – сказал я примирительно. – Ничего не случится. Продавайте меня с аукциона, если вам так нравится.
Пеппи взял сигару из лежащей на столе коробки.
– Не повезло тебе. Ты не учел ее способностей, – злорадно сказал он.
– Все ошибаются, – ответил я, пожимая плечами. – Но все не так уж и плохо.
– Увы, все очень изменилось. – Пеппи пустил клуб дыма прямо мне в лицо. – Теперь можно и побеседовать. – Он начал ходить по комнате, словно о чем-то размышляя. – Разумеется, малышка Шамвей в моих руках, – заметил он как бы между прочим.
Я посмотрел на него с отвращением.
– Ты всегда был лгуном, – сказал я. – Другая тоже у вас?
Пеппи улыбнулся.
– Арим, ты хочешь сказать.
– Это ее имя?
– Почему нет? Это антипод Миры. Я думаю, для нее это неплохое имя, ты не находишь?
– Мира антипод?
– Ну да. Арим – полная противоположность Миры. По сравнению с Арим ваша подружка – сама невинность.
– Моя подружка? – переспросил я, прикидываясь удивленным.
– Будь это не так – я не стал бы и стараться. Послушай, у тебя нет никаких шансов выйти отсюда раньше, чем я этого захочу. У меня есть желание рассказать в деталях то, что тебе, Милан, будет интересно знать. А потом поговорим о делах.
– Валяй, – согласился я развязно. – Мне терять нечего.
Я был по-настоящему заинтригован. В моей версии существования двух девушек еще имелись темные пятна, и если Пеппи собирается пролить свет на то, что для меня не до конца ясно, то тем лучше.
– Анзел был прав, девушек действительно две, – сказал Пеппи. Он щелчком сбросил пепел в камин.
– Да что вы говорите! – сказал я с горечью. – Один из моих друзей совсем недавно утверждал, что в его мизинце больше ума, чем в вашей башке.
– Дать ему? – резко спросил Лу, сжимая кулаки.
Пеппи покачал головой.
– Пока нет. Может быть, позже. – Пеппи повернулся ко мне. – Ты помнишь Келли?
– Еще бы! Но ведь в прошлый раз вы о нем ничего не знали.
Пеппи улыбнулся.
– Было слишком рано раскрывать все карты. Ведь именно Келли ввел меня в курс дела с малышкой Шамвей. Я нашел ее заслуживающей внимания. Лу Келли хотел забрать у нее с моей помощью двадцать пять тысяч долларов. Но я не стал помогать ему. А малышку я не прочь был повидать. Ее мордашка мне запомнилась: девчонка не из обычных. Тогда я с ней и связался через Келли. Ее папаша хотел наложить лапу на призовые деньги, но я припугнул старика немного. Малышка поведала мне о своих приключениях в Мексике. – Крюгер подошел к окну, потом медленно вернулся на середину комнаты. – Вначале я не поверил ей, тогда она продемонстрировала кое-что из своих возможностей. – Пеппи удовлетворенно прищелкнул языком. – И вообще, с этой девочкой не соскучишься, хотя никогда не знаешь, что у нее на уме. В истории с вашим дружком Арим немного поспешила, но меня и это вполне устраивает: тайна Арим для всех должна остаться тайной…
– Подождите, – прервал я его, очень заинтересованный. Мне не терпелось выяснить кое-что по факту убийства Дока, но Пеппи не дал произнести больше ни слова, так как говорил сам:
– Я решил, чтобы Арим выдала себя за твою подружку и добилась согласия работать на Андаска, что для меня было очень важно. Стоило тебе упомянуть об обеде у Манетти, как все пошло как по маслу. Мне нужно было лишь послать Лу за Мирой, а Арим заняла ее место. – Пеппи развел руками, словно извиняясь, что вынужден упоминать о неприятных для меня вещах. Но вмешался Анзел. Он оказался слишком любопытным, и в подходящий момент она его обезвредила. И если ты не будешь сговорчивым, для тебя эта история закончится плачевно: я просто сдам Миру в полицию.
– Куда вы клоните? Я что-то вам должен за безопасность Миры?
– У меня есть для тебя работа, Милан. Мэддокс хочет вернуть тебя в редакцию.
– Мэддокс? Он так сказал?
– Именно. Он хочет вернуть тебя назад. И в этом возвращении и состоит мой интерес. У Мэддокса имеются фотографии, которые мне крайне необходимы. Как видишь, я играю в открытую. – Гримаса, возникшая у Пеппи на лице вместо улыбки, была самой омерзительной в мире. – Ты должен раздобыть для меня эти фотографии. Дело нетрудное. Несколько месяцев назад Андаска допустил оплошность и нас сфотографировали вместе. Если снимки будут опубликованы, все узнают, что я стою за его спиной. Тогда его политической карьере конец. Можно поднимать лапки кверху. Мэддокс, конечно же, не упустит возможность опубликовать эти снимки накануне выборов. Так что выбирай: или нужные мне фотографии будут у меня, или я передаю Миру полиции.
Говорить особенно было не о чем. Дело ясное. Следовало принимать решение.
– Этого мне мало, – заявил я. – Я соглашусь на ваше предложение только в том случае, если получу обеих девушек. Чтобы вытащить Миру из переделки, нужно выдать полиции другую.
Пеппи пожал плечами.
– Это мне подходит. Больше в услугах Арим я не нуждаюсь. Все, что мне требуется, – это фотографии. Забирай обеих цыпочек.
– Отлично, – сказал я, поднимаясь. – Сейчас же отправляюсь к Мэддоксу.
Пеппи погасил сигару.
– У нас имеются еще три дня до выборов, – сказал он, перелистывая календарь. – Мэддокса посвящать в наше соглашение не советую. Я уже предлагал ему пятьдесят тысяч долларов за эти фото, но он и слушать не захотел. Так что нужно украсть эти снимки, и дело с концом. Понятно?
Я совсем не собирался красть что-либо у Мэддокса. Меня будут разыскивать по всей стране, посмей я это сделать. Но усыпить бдительность Крюгера обещанием мне ничего не стоило:
– Ладно, должен же я взять реванш. А это как раз подходящий случай.
Пеппи посмотрел на Лу.
– Порядок, – сказал он своему телохранителю. – Не спускай с него глаз.
Я улыбнулся им.
– Не мог бы я перекинуться с Мирой парой слов?
Крюгер покачал головой.
Настаивать было бесполезно. Я спустился в холл. Дворецкий открыл передо мной дверь.
– До встречи. И больше внимания брюнетке. Эта штучка не всегда бывает мила.
Он что-то невнятно забурчал и быстро захлопнул за мной дверь.
Через пятнадцать минут я уже был в офисе у Мэддокса.
Мэддокс был не из тех людей, кого приятно приглашать в гости. Может быть, тому виной постоянное напряжение, работа на износ, но у него всегда был вид готового к извержению вулкана. Личная секретарша босса, девица, больше смахивающая на мальчика, была необыкновенно высокой и тощей. Мы называли ее Китовый ус Гарриэт. Несмотря на это, она обладала достаточной живостью и ко мне относилась хорошо. Пока я стоял у двери, переминаясь с ноги на ногу, Гарриэт занималась тем, что усмиряла гнев шефа. Судя по груде изорванной бумаги и куче сломанных карандашей, я заключил, что кризис уже миновал. Решительно шагнув на ковер, я остановился в шести шагах от стола шефа.
– Добрый день, мистер Мэддокс, – произнес я, жизнерадостно улыбаясь.
Мэддокс привстал, но Гарриэт заставила его сесть. Довольствуясь гримасами и ужимками, редактор закричал:
– Вернулся наконец, некомпетентный, бесполезный, пустоголовый кретин! А еще журналист! И это наш специальный корреспондент! Называется…
– Мистер Мэддокс, прошу вас, – увещевала шефа Гарриэт. – Как можно встречать так мистера Милана, если вы хотите, чтобы он помог вам…
– Помог мне! – рявкнул Мэддокс, рванув на себе воротничок. – Да как совесть позволяет этой чернильной душе стоять передо мной и не краснеть! Безмозглый кретин! Он обошелся мне в двадцать пять тысяч долларов! Двадцать пять тысяч! И посмотрите на него! Ему как с гуся вода!
– Я не виноват, – сказал я, предусмотрительно отступив назад. – Спросите у Жудена. Он расскажет вам, что произошло. Вас обманули, мистер Мэддокс. Вся ответственность за это лежит на Шамвее.
Мэддокс стал раздуваться от гнева.
– Меня обманули, все в порядке! – Он рванулся вперед, нависая над столом, в то время как Гарриэт удерживала его за пиджак. – У тебя, видно, крыша поехала, осел безмозглый! Я знаю все об этом… Ты, может быть, и сумел заморочить голову Саммерсу всеми этими историями, но меня не проведешь! Летающие женщины! Говорящие собаки! Человек в колбасе!!! Ха!
– Не будем вспоминать об этом, – сказал я. – Я пришел поговорить с вами об Андаска.
– Андаска? – Лицо редактора сразу напряглось, и он внимательно посмотрел на меня. – Что ты этим хочешь сказать? Что ты знаешь об Андаска?
– Я знаю, что вы против него, – заявил я твердо. – И что Крюгер заинтересован в вашем молчании.
Мэддокс сел обратно в кресло.
– Как ты об этом пронюхал?
– Крюгер мне сам сказал. Но послушайте, мистер Мэддокс, забудьте о двадцати пяти тысячах. Такая газета, как ваша, может себе позволить роскошь потерять такие деньги, в то время как…
Я опасался, что он вновь начнет орать, но Гарриэт крепко припечатала его к креслу.
– …Крюгер подстроил все так, что дочь Шамвея обвиняют в убийстве. Если он не получит компрометирующие его фото, он отправит ее в полицию. Он предложил мне обменять фотографии на девушку. А это грозит ей по меньшей мере электрическим стулом.
Мэддокс испустил долгий, глубокий вздох.
– Так ты хочешь эти фотографии. Хочешь передать их Крюгеру? Ты не получишь их! Даже если придется послать каждого мужчину, женщину и ребенка на электрический стул в этой стране! Ты понял меня?
– Я так и думал. Немножко терпения, мистер Мэддокс. Выслушайте мой отчет, он многое объясняет.
– Ха! А для чего же я пригласил тебя сюда? Неужели только для того, чтобы полюбоваться на твою идиотскую физиономию!
– О'кей. – Я пододвинул стул ближе. – Это займет немного времени, но я хочу, чтобы меня не перебивали.
– Немножко терпения! – съязвил шеф. – Это тебе следует разуть глаза и пошевелить извилинами.
Но ему не удалось больше меня запугать. Я описал патрону все свои приключения, начиная от встречи с Мирой и до посещения Крюгера.
Редактор сидел, барабаня пальцами по столу, с таким видом, словно собирался меня проглотить. Гарриэт стенографировала мой рассказ. Когда я закончил, наступило долгое молчание. Никакой реакции. Даже у Гарриэт был недовольный вид.
– Ну и бредни! – запоздало взорвался Мэддокс. – Это определенно. Ты опасен для общества, молодой человек. Знаешь, что я собираюсь сделать? Собираюсь тебя изолировать. К концу следующей недели ты уже будешь в палате для буйнопомешанных, пусть даже для этого мне придется истратить последний цент.
Я поспешно вскочил, с беспокойством глядя на шефа.
– Но… вы не можете так поступить!
– Еще как могу, – проворчал он. – Чего ждать. В это время на следующей неделе ты уже будешь в смирительной рубашке…
В дверь постучали.
– Войдите! – крикнула Гарриэт.
Вошел Мэрфи. Я никогда не видел, чтобы человек так сильно изменился за такое короткое время, что я находился в редакции. Его лицо страшно побледнело и осунулось. Он выглядел так, словно постарел лет на сто.
– В чем дело? – рявкнул Мэддокс. – Вы видите, я занят!
– Извините, мистер Мэддокс, сэр, – сказал Мэрфи тихим голосом. – Но я не могу больше работать. Я пришел попрощаться.
– Что все это означает… вы уходите? Как это? Ведь вы же проработали у нас двадцать лет.
– Да, это так, сэр, – Мэрфи печально покивал головой. – Это будет жестоким ударом для моей жены. Но мне лучше уйти сразу, пока я еще нахожусь в здравом уме.
Мэддокс вскочил на ноги.
– Что вы здесь несете! – заорал он с яростью. – В чем дело? Довольно с меня загадок! Эти забавы могут дорого вам обойтись! У меня нет желания тратить время попусту. Возвращайтесь стеречь двери. А если вы выпили, идите отдыхать! Вы наш старый служащий, и я, так и быть, прощу вам вашу выходку.
Мэрфи шагнул вперед.
– Дело не в этом, сэр, – проговорил он с удрученным видом. – Дело в моей голове.
– В вашей голове? – с беспокойством уточнил Мэддокс.
– Именно так, сэр. Еще утром с ней было все в порядке, а теперь что-то случилось. Лучше уж уйти сразу, а то не ровен час наломаю дров.
– А что позволяет вам думать, что ваша голова не в порядке?
– Происходит что-то странное, сэр. В моей голове слышатся голоса.
Мэддокс повернулся к Гарриэт.
– Разве люди слышат голоса только тогда, когда не в порядке голова?
Гарриэт пожала квадратными плечами.
– Такой симптом ничего хорошего не предвещает, – осторожно подала она голос.
Мэддокс вытер лицо носовым платком.
– Понятно. А о каких голосах идет речь конкретно?
– Внизу стоит огромная собака, – ответил Мэрфи, не в силах унять охватившую его дрожь. – Мне показалось, что она заговорила со мной. Поэтому я и утверждаю, что слышу голоса.
– Заговорила с вами… Собака? Что она сказала? – спросил Мэддокс.
– Она хотела узнать, меняю ли я носки каждый день.
Я вскочил с криком:
– Кто? Собака?
Мэрфи отступил назад.
– Да, мистер Милан, большая собака. Я не стал бы вас обманывать, но…
– Где он? Это же Викси! – Я повернулся к Мэддоксу. – Необходимо срочно привести его сюда!
– Но я не могу этого сделать, – пролепетал Мэрфи. – Это выше моих сил!
Я метнулся к двери и распахнул ее настежь. Половина персонала редакции, занятая подслушиванием, кубарем влетела в кабинет Мэддокса. Я даже не обратил внимания, отстранив одних и перешагнув через других. Внизу собралась толпа. А вот Викси и след простыл.
– Видел кто-нибудь здесь собаку? – спросил я.
– Я видел, – здоровенный амбал подошел ко мне. – Огромный волкодав. Он исчез несколько минут назад. Должно быть, он до смерти напугал папашу Мэрфи, так как бедняга опрометью кинулся к лифту. Пес вышел отсюда со смущенным видом.
– В какую сторону он пошел?
– Направо. А в чем дело?
Не отвечая, я выскочил на улицу. Викси нигде не было видно. Но это меня мало беспокоило. Если он куда и направился, то только домой. Я знаком остановил такси и дал водителю адрес.
– Езжайте поближе к тротуару, – распорядился я. – Мне нужно увидеть приятеля.
Водитель, небольшого роста человек с бегающими глазками, прикоснулся к своей фуражке.
– Я остановлюсь, когда вы скажете, – он тронул машину с места.
Мы почти доехали до нашего дома, когда я заметил Викси. Вид у него был гораздо лучше. Кто-то все-таки позаботился о нем. Но на голове по-прежнему красовалась скверная рана.
– Остановитесь, – потребовал я, поспешно вылезая из машины. – Викси, старый дружище! – крикнул я на бегу. – До чего приятно тебя снова видеть.
Викси быстро обернулся.
– Прекрасно, – сказал он. – А я тебя повсюду ищу.
– Идем в машину. – Я нежно погладил пса по спине. – Нам нужно обсудить массу вещей.
Мы влезли в машину.
– Покатайте нас немного, – сказал я таксисту. – Мне не терпится поговорить с моей собакой.
Водитель посмотрел на Викси.
– Прекрасная у вас собака, – похвалил он. – Надеюсь, мистер, вы ее не бьете?
– С чего это вы взяли? – Я подтолкнул Викси в угол и устроился рядом с ним. – Послушайте, – попросил я словоохотливого водителя. – Мне нужно обсудить с собакой кучу вещей, так что на болтовню у меня времени нет.
– Не люблю типов, которые бьют своих собак, – не унимался водитель, поворачиваясь в нашу сторону. – В последний раз я поймал одного такого, он удирал от меня с такой скоростью, что мог бы поставить рекорд.
– Ха! – сказал Викси, придвигая свою морду к самому лицу водителя. – Должно быть, он был совсем маленьким.
– Ну и что с того, это ведь ничего не меняет, – автоматически ответил парень, трогая машину с места. Мы с Викси отбросили всякую стеснительность и обменялись сердечными взглядами.
– Что ж, старина, раз уж нам посчастливилось встретиться, расскажи хоть немного о том, что произошло.
Прежде чем Викси успел ответить, тормоза резко заскрипели, и мы оба оказались на полу.
– Что за дурацкий поступок? – заорал я сердито. – Если вы думаете, что у нас нет других дел…
Водитель повернулся к нам. Его лицо было белым, как рыбье брюхо.
– Боже мой! – сказал он с дрожью в голосе. – Я не ослышался, эта собака говорит?
– А вам какое дело до этого? Крутите баранку, вот и все, что от вас требуется.
– Подождите минутку! – водитель уставился на нас круглыми от удивления глазами. – Так говорила со мной собака или нет?
– Ну и что это вам даст?
– Да-да, я знаю. Но псы не разговаривают. Они лают.
– О, можете не беспокоиться на этот счет. Это особенная собака.
– Ну, если так, то все нормально, – со вздохом облегчения водитель отвернулся и тронул машину с места.
– Я было подумал, что ты потерял навсегда способность говорить, – высказал я Викси давнишнюю тревогу.
– Да, действительно. Это было крайне неудобно. Надеюсь, я никогда больше не вернусь к лаю, но не будем больше об этом. Мы теряем понапрасну время, его нужно использовать более рационально. Мне известно, где находится Мира.
– Мне тоже, – подтвердил я с горечью. – У Пеппи.
Викси покачал головой.
– Она в комнате на втором этаже дешевого ресторанчика Викси.
Я уставился на него с укоризной.
– Да говорю же тебе, она у Пеппи. Дай мне подробно ввести тебя в курс дела.
И рассказал своему четвероногому другу об Анзеле, Пеппи и всех прочих событиях. Викси не сводил с меня глаз и, когда я закончил, сказал:
– К черту фотографии. Повторяю тебе: наша малышка у Викси. Необходимо вызволить ее оттуда и выставить Пеппи в неприглядном виде перед полицией. Скажи водителю, чтобы поворачивал.
– Ты уверен? – спросил я, хотя уже понимал, что Викси прав. – Значит, Викси работает на пару с Крюгером?
– Не пора ли перестать тявкать, – сердито напустился на меня Викси. – Лучше сообщи водителю новый адрес.
– Будь по-твоему. – Я наклонился вперед: – Мелберри-парк, пожалуйста.
– Хорошо, – согласился водитель. – Послушайте, я вот тут немного поразмыслил и понял: вы никогда не заставите меня поверить, что этот пес разговаривает. И нечего мне втирать очки! – с этими словами он выехал на главную улицу.
Нецензурные выражения и дубли удаляются автоматически. Избегайте повторов, наш робот обожает их сжирать. Правила и причины удаления