Онлайн чтение книги Молчание в тряпочку
Глава 7

Дмитрий Иванович осмотрел свою комнату – светлые обои в цветочек, небольшой журнальный стол, по бокам от него два старых, но в приличном состоянии кресла. Напротив окна стояла односпальная простая кровать под чистым покрывалом, на стенах висели репродукции картин Айвазовского. Незатейливый интерьер завершали не совсем подходящие к общей цветовой гамме шторы и подлатанные в нескольких местах тюлевые занавески, не доходящие до слегка облупленной батареи.

«Жить здесь можно, если знаешь, что это не навсегда», – подумал старый следователь.

– Располагайтесь, – мило улыбнулась ему Алиса.

– Я расположусь, милочка, не волнуйтесь, – ответил он своей сиделке и про себя подумал: «Я прослежу за тобой, детка, чем ты тут занимаешься. Что ты за штучка, если твой муж готов платить такие деньги, чтобы вывести тебя на чистую воду?»

Оставшись один в номере, Дмитрий Иванович выглянул в окно, которое было заделано толстой решеткой, как в тюрьме. Несколько соток земли вокруг здания занимал запущенный яблоневый сад. Почему-то это зрелище не вызывало восторга, а скорее наоборот. Старые, неухоженные, корявые яблони напоминали пожилых, немощных обитателей пансиона, доживающих свой век вместе со своими болезнями и воспоминаниями. Дмитрий Иванович, предавшись размышлениям, к которым располагало это место, не заметил, как на улице стало смеркаться. Он услышал шум машины и, выглянув в окно, увидел, как по дороге уезжает машина Алисы. В салоне, кроме нее, никого не было.

Следователь вышел в длинный коридор, решив осмотреться и познакомиться с обитателями «Прогресса». Он любил работать с людьми, считая, что они даже неосознанно могут дать много полезной информации. Чистый пол, покрытый линолеумом и пропахший хлоркой, блестел и скорее напоминал пол в больницах. Коридор вел в два холла. Один холл был заставлен стульями, плотно стоящими друг к другу перед цветным телевизором. Другой представлял собой столовую. Около десятка квадратных деревянных столов с четырьмя стульями вокруг каждого ожидали своих жильцов к завтраку, обеду, полднику и ужину. Дмитрий Иванович прошел мимо поста медсестры, который сейчас пустовал. Наметанным глазом он рассмотрел под яркой настольной лампой лист врачебных назначений для живущих в пансионе «Прогресс». Бывший следователь понял, что, кроме его комнаты под номером восемь, заселены еще семь комнат, а две пустовали, то есть всего в здании располагались десять комнат для жилья. Дмитрий Иванович ничего не понимал в латыни, поэтому он положил лист медицинских назначений лекарств на место и пошаркал по коридору дальше, думая, что на всякий случай надо будет переписать список лекарств, которые дают здешним обитателям. Он остановился у комнаты под номером один и, секунду подумав, постучал.

– Войдите? – раздался нерешительный голос с вопросительной интонацией.

Дмитрий Иванович оказался в комнате по размерам идентичной его комнате. Она была обклеена другими обоями, обставлена другой мебелью, такой же старой, но в хорошем состоянии. На кровати полулежал мужчина примерно одинакового с Дмитрием Ивановичем возраста, он с недоверием взглянул на вошедшего.

– Я ваш новый сосед, клиент… пациент… не знаю, как правильно себя назвать, – сказал сыщик.

– Понятно, такой же никому не нужный человек, попавший в такую же безвыходную ситуацию, – пессимистично проскрипел старик.

Дмитрий Иванович почесал затылок.

– Выпить есть?

Старичок испуганно округлил глаза.

– Да вы что?! Как вы вообще сюда попали?!

– Я зашел познакомиться и поговорить, – честно ответил Дмитрий Иванович, отметив, что его так и не пригласили присесть.

– Нам не разрешено ходить друг к другу после отбоя, – зло ответил старичок.

– Мне говорили о свободном общении между стариками.

– О каком общении вы говорите? Мы здесь доживаем свой век, и больше ничего!

– Мрачный вы тип… извините…

– Борис Ефимович.

– Дмитрий Иванович. Давно вы здесь?

– Полгода, – буркнул новый знакомый Дмитрия Ивановича.

– Кто за вами ухаживает?

– Медицинская сестра Ангелина.

– А вы знаете Алису? – поинтересовался сыщик.

– Темненькая девушка с грустными глазами? Она мне очень нравится. Она здесь новенькая сиделка и, по-моему, самая человечная. Алиса еще не успела зачерстветь.

– А остальные что? Бесчеловечные? – спросил напарник Яны.

– Дмитрий Иванович, я вас к себе не звал! – неприязненно сказал старик. – Мне давно пора спать! Если кто-то узнает, что я еще не сплю, будут ругаться. – Борис Ефимович отвернулся от Дмитрия Ивановича, показывая, что разговор окончен.

Сыщик удалился из комнаты номер один расстроенный, так как был явно расположен провести приятный, дружеский вечер среди сверстников с пивком, а может, и с водочкой.

В комнате номер два ему вообще не открыли. В третьей палате Дмитрию Ивановичу отворила дверь полная женщина со свирепым выражением лица и в бигуди. На вид ей можно было дать лет шестьдесят.

– Кто такой?! Что тебе надо?! – кричала женщина на незваного гостя, тот даже растерялся.

– Я познакомиться…

– С ума сошли?! Я уже лежу в кровати и не знакомлюсь с неизвестными мужчинами!

– Так познакомимся и не будем неизвестными!

– Нахал! Вот я сейчас вызову охрану! – Грозная женщина захлопнула дверь перед его носом, все еще крича. – Песок сыпется, а он все туда же! Нигде от этих мужиков покоя нет!

«Здесь живут не только престарелые, но и больные люди… видимо, и агрессивно настроенные тоже, так сказать, психически больные. Ничего не скажешь, хорошая, дружеская обстановка…» – подумал Дмитрий Иванович.

Следующая комната носила название «Процедурная». Сыщик не удержался и заглянул туда. На медицинской кушетке храпела накрытая клетчатым одеялом без пододеяльника рыжая полная девица в униформе медсестры. Дмитрий Иванович осмотрел голые кафельные стены, стеклянный шкаф с медикаментами, и его взгляд остановился на бутылке с надписью «Спирт семидесятипроцентный». Сердце зашлось в радостной пляске. Прокравшись мимо сладко спящей медсестры, Дмитрий Иванович взял бутылку с драгоценной жидкостью и поспешил дальше. Когда он проходил мимо комнаты под номером шесть, дверь внезапно раскрылась, и на пороге появилась миниатюрная женщина пожилого возраста. Она казалась моложе своих лет, то, что в народе называется «маленькая собачка до старости щенок».

– У нас новенький! – радостно произнесла она звонким голосом. – Давайте знакомиться! Элеонора Михайловна!

Дмитрий Иванович даже растерялся, он не привык к такому радушному приему в этом заведении и чуть было не выронил драгоценную ношу.

– Проходите, – пригласила его женщина, одетая в милый ситцевый халатик в мелкий цветочек.

– Элеонора… – прокашлялся сыщик.

– Для друзей просто Эля, – кокетливо засмеялась женщина, поправляя жидкие крашеные волосы рукой с ярким маникюром, сразу переводя Дмитрия Ивановича в разряд своих друзей.

Дмитрий Иванович хорошо разбирался в людях, поэтому смело предположил, что Элеонора Михайловна из тех женщин, которые умеют правильно распоряжаться мужским вниманием. Войдя в ее такую же, как и у всех остальных жителей «Прогресса», стандартную комнатку, Дмитрий Иванович огляделся. Старая мебель была обтянута выцветшим розовым материалом, на окне висели тяжелые, какие-то театральные атласные портьеры, на столе стоял переносной телевизор. Элеонора Михайловна перехватила его взгляд и сказала, услужливо указывая на кресло:

– Присаживайтесь, дорогой гость.

– Дмитрий Иванович, – представился напарник Яны, ощущая легкую дрожь в коленках от такого женского внимания.

– Ну да, Дима, правда, у меня уютно? И даже телевизор есть. Медицинский персонал рад, когда мы можем спокойно лежать в кроватях и смотреть телевизор.

Дмитрий Иванович облизал пересохшие губы, разглядывая худую, аккуратную коленку Элеоноры, которая торчала из распахнувшихся пол халата. Поэтому он не сразу заметил, что его новая знакомая с удивлением смотрит на его ношу, которую он тщательно пытался укрыть в кармане, и смутился. Впервые он пришел к даме не с шампанским и цветами, а с бутылкой медицинского спирта и в казенных тапочках, которые ему выдали вместе с чистым бельем, халатом и полотенцами.

– Я тут это… – начал оправдываться старый сыщик, покрываясь потом.

– Вы – молодец! Наконец-то в наших рядах появился настоящий мужчина! Сейчас мы с вами и выпьем за знакомство! Погодите, я разбавлю немножко спирт кипяченой водой.

Дмитрий Иванович возрадовался такой стремительности и понятливости Элеоноры Михайловны. Эля быстренько разлила спирт по кофейным чашкам и, разбавив водой, протянула одну новому знакомому, вторую чашку взяла сама.

– За любовь! – выдохнула она, озорно подмигнув бывшему следователю.

Дмитрий Иванович чуть не подавился, но смог сосредоточиться и выпить свою порцию. После двух-трех тостов глаза у обоих собеседников заискрились, а щеки зарумянились.

– Какой здесь контингент жителей? – спросил Дмитрий Иванович, чувствуя, как по телу разливается приятное тепло от спиртного.

– А! – Элеонора пренебрежительно махнула рукой. – Одни старики да душевнобольные, не на кого глаз положить, пока не появился ты… конечно же… – И она засмеялась, обнажив два ряда крепких мелких зубов. – Из мужчин в нашем отделении живут только двое. В палате номер один находится один старикашка с прескверным характером хронического нытика, а второй дед живет рядом со мной, вообще человек-растение, он даже не выходит из комнаты второй месяц, видимо, его скоро переведут в блок номер два. Остальные жильцы – женщины в количестве пяти человек, но самая приятная из них – это я! – Элеонора Михайловна сильно накренилась влево и чуть не упала со стула, глупо захихикав.

– Я не сомневаюсь, – заверил ее старый детектив и спросил: – А что это за блок номер два?

– Он находится в другом крыле, там живут одни лежачие больные, и их значительно больше, чем нас, – пояснила Элеонора, разливая остатки спирта.

– Лежачие?..

– Ну, те, кто не ходит сам! От старости или по инвалидности. За ними некому ухаживать, или родственники не хотят этого делать и сдают их сюда под хороший присмотр, успокаивая этим свою совесть. Медперсонал лечит их, кормит, купает, переворачивает, чтобы не возникали пролежни. Мы их фактически не видим, только иногда, в хорошую погоду, их выкатывают на каталках погреться на солнышке. Там мне и смотреть не на кого. Мне нужен мужчина не лежачий, а стоячий!

Дмитрий Иванович поперхнулся во второй раз.

– А много людей переходят из одного отсека в другой? – спросил он, стараясь перевести разговор в менее опасное русло.

Элеонора хитро прищурила глаза.

– Ну, из второго отсека к нам никого не переводили, там все безнадежные. А от нас туда запросто можно попасть!

– Как это?!

– Ну, Дмитрий Иванович, мы же с вами не дети, не сегодня завтра инсульт или инфаркт, а с ними и неподвижность, паралич, а там и до второго отсека недалеко. Но пока еще в нас горит огонь желания…

Элеонора Михайловна придвинулась к сыщику и невзначай положила ему руку на колено. Дмитрий Иванович не на шутку запаниковал. Он растерял свой боевой дух, так как давно не был с женщиной, которая делает весьма недвусмысленные намеки. Элеонора вздохнула:

– Мы должны использовать свой шанс, пока нас не перевели во второй отсек!

– Как такая… общительная женщина оказалась в этом тихом и закрытом учреждении? – поинтересовался Дмитрий Иванович, переводя дух.

– Пути неисповедимы… так получилось. Я всю жизнь искала свое счастье. Кем только не работала – и танцовщицей, и официанткой, и банщицей, и массажисткой, кстати, могу сделать вам бесплатный сеанс расслабляющего массажа.

– Спасибо, – поперхнулся Дмитрий Иванович.

– А вот с личной жизнью у меня не складывалось. Мужчины шли чередой и только брали от меня, а взамен моей безграничной любви не давали ничего. Последний мой муж отобрал у меня и квартиру. Детей у меня нет, возможно, это самая главная ошибка в моей жизни. Но об этом сожалеть слишком поздно. И вот в итоге я оказалась здесь. – Элеонора Михайловна горестно развела маленькими руками. – Но я не теряю оптимизма и надеюсь тут встретить такого же одинокого человека, как и я, и отдать ему всю мою нерастраченную нежность. Вы, Дмитрий Иванович, согласитесь стать моим последним мужчиной?

Старый сыщик просто терялся под напором откровенности Эли.

– Я?! Ну… мы совсем не знаем друг друга…

– А что нам надо знать? Мы вдвоем будем доживать свою жизнь. Если мы оказались здесь, значит, нам обоим больше некуда идти и никуда не деться друг от друга… – философски заметила Элеонора.

– Других вариантов нет, – согласился Дмитрий Иванович и остался со своей новой знакомой тряхнуть стариной и вспомнить молодость.

Утром он успел проскользнуть в свою комнатку, с грустью понимая, что опять занимается не тем, что от него требовалось. Еще не давала покоя его совести мысль о пустой полулитровой бутылке медицинского спирта, позаимствованной им из процедурного кабинета.

За завтраком в столовой Дмитрий Иванович решил приглядеться к людям, с которыми ему теперь предстояло жить. Элеонора Михайловна сияла как медный таз, наряженная в цветастый новый халат, причесанная и накрашенная. Она украдкой бросала многозначительные взгляды на своего поклонника. Женщина в бигуди ела кашу, запивая какао, ни на кого не обращая внимания. Нескольких пожилых людей Дмитрий Иванович видел первый раз. Выделялась одна бабулька в опрятном трикотажном спортивном костюме и с кудрявыми седыми волосами, которые нимбом сияли вокруг ее головы и шевелились от легкого дуновения ветерка, напоминая пушинки на одуванчике. Сыщик почувствовал к ней явную симпатию и, подойдя, поздоровался.

– Вы наш новый друг по несчастью? – поинтересовалась она.

– Почему в этом пансионе все думают и говорят о несчастье? – спросил Дмитрий Иванович.

Бабулька рассмеялась:

– Потому что, какой бы превосходный уход за нами ни был, мы все понимаем, что оказались здесь по одной простой причине.

– Какой?

– Той, что мы больше никому не нужны. Я здесь самая счастливая! – хвастливо добавила бабушка.

– Почему?

– Вы же все безвозвратно отписали свое жилье пансиону? Я тоже отдала свою квартиру. Но дело в том, что у меня есть еще одна квартира, и в любой момент я могу уйти отсюда. А вы все здесь словно заложники… Кстати, вы уже стали новой жертвой нашей Эллочки?

Дмитрий Иванович покраснел словно мальчишка.