Онлайн чтение книги Не оглядываясь
Не оглядываясь

– …Планета подлежала терраформированию?

– Да. Малоприятная обстановка.

– Конкретней.

– Прошу прощения. Несовместимая с цивилизацией природная среда, категории Бэ-секунда. То есть опасной микрофлоры нет, но все остальное… Нестабильная атмосфера, да еще какой-то фактор, мы так и не смогли его выявить. Любой металл там рассыпается в труху. Поэтому и…

– Поэтому?

– Ничего не уцелело. Можно лишь строить догадки, как они там оказались. Скорее всего, потомки каких-нибудь несчастных беженцев, которые во времена Смуты отправились в поисках лучшей жизни. Были случаи, когда корабли натыкались на червоточины, можно сказать, случайно. Вслепую. И вышли внутри планетной системы. Шанс один на миллион. Но им повезло.

– Повезло. Продолжайте.

– О металлах можно было забыть. О точных приборах тоже. Все превращалось в труху. Я уже говорил?

– Говорили.

– Но они… Наладили как-то… Несколько поселений, маленьких. С орбиты их удалось разглядеть лишь случайно. Огни, понимаете?

– Огни?

– Да, на ночном полушарии. Там в основном лес, этот их лес, он просто кишит жизнью, правда, примитивной, что-то вроде гидроидов, сидячие полипы, подвижные – что-то вроде амеб. По-моему, все они просто разные формы одних и тех же существ, какой-то цикл развития, как у земных гидроидов, ну вот…

– Вы нарочно отклоняетесь от темы?

– Нет. Пожалуй… Так вот, огни. Мы, понятное дело, провели аэрофотосъемку, и когда стало ясно, что это человеческие поселения, я был потрясен. Здесь не должно было быть людей, понимаете?

– Почему вы так нервничаете? Вы испытываете чувство вины?

– Нет.

* * *

– Я не ожидал, что мы найдем иных. Натан полагал, что это невозможно, и меня убедил.

– Невозможно найти иных?

– Нет, не в том дело. Наверняка мы на них натыкались, человечество, я хочу сказать. Несколько раз. Может быть, много.

– Много раз?

– Да. Послушай, я прекрасно понимаю… ты просто повторяешь последнюю фразу, чуть-чуть ее изменяя, а я, цепляясь за нее, как за опорный тезис, начинаю раскручивать дальше. Нехитрое дело.

– Вы предпочли бы психотерапевта-человека?

– Нет… не знаю… Иногда мне кажется… словно люди вообще куда-то делись. Остались одни подделки.

– Подделки?

– Нет, погоди. Давай вернемся к иным. Так вот, Натан полагал, что мы с уверенностью, да и то относительной, можем определить наличие разума у человекоподобных, но…

– Степень разумности определяется по уровню материальной культуры.

– Ты сейчас цитируешь популярную энциклопедию. Вовсе нет. Дело в том, что материальная культура это как бы костыль. Протез. Она необходима, если исходных условий для выживания вида недостаточно. Например, на тропических островах материальная культура была сведена к минимуму просто потому, что она не нужна, понимаешь? Все необходимое там предоставляется природой, без всяких усилий со стороны человека…

– Отсутствие материальной культуры есть либо неразвитость, либо деградация.

– Ты опять цитируешь популярную энциклопедию. Если ты машина, это вовсе не значит, что ты обязан выставлять себя дураком. Понимаешь, в идеальном случае даже относительно человека мы не сможем распознать – дик он или на сто процентов цивилизован. Потому что настоящая цивилизация – это гармония с природой и с самим собой. То, что мы сотворили над собой, это… хуже чем преступление… ошибка. Как сказано одним циником, правда, по другому поводу.

– Вернемся к вашим утверждениям. Натан…

– Да, Натан полагал, что для нечеловеческих цивилизаций у нас вообще не будет критериев для распознавания природного и искусственного. Даже на старой Земле – муравьи, например. Они строят дома, разводят скот, хоронят мертвых… Но мы же не считаем их разумными? Почему? Потому что они – часть природы? Потому что они не говорят на нашем языке? Не оперируют нашими терминами? Но ведь и мы не говорим на их языке – на языке запахов. Феромонов. Он нам просто недоступен, ну физиологически недоступен, так что же теперь?

Или кораллы. Ну, тупые полипы, они ничего не делают, просто сидят и фильтруют, но ведь возводят целые континенты… Тут тоже были полипы. Целые леса полипов. Что ты мне впрыснул?

– Просто успокаивающее. У вас поднялось давление. Вы нервничаете.

– Нет.

– Судя по биометрии, да.

– Я рад, что еще способен нервничать.

– Вы чувствуете себя ущербным?

– Нет… не знаю… я об этом не думал, пока…

* * *

– Так вот, огни… сначала мы решили – вулканическая деятельность или пожары… Там высокая влажность, словно бы дышишь водяной суспензией, высокая электрическая активность. Молнии. Бьют прямо в землю, удар за ударом. Но когда мы вывели зонд, выяснилось, что это поселения. Человеческие поселения. Это было очень странно – их просто не могло тут быть, понимаешь?

– Официально ваш «Сканнер» первым обнаружил червоточину?

– Ну да… Она же возникла недавно. Буквально на наших глазах. Но бывают пульсирующие червоточины, понимаешь? Червоточина сначала была, а потом схлопнулась, и все… Во времена Смуты гипердвигателей еще не было, и оборудования, позволяющего засечь червоточины, не было тоже, но в принципе всегда есть возможность раз – и соскользнуть. Я уже говорил?

– Да. Это для вас важно?

– Что важно?

– То, что случилось во времена Смуты?

– Нет… то есть… То, куда мы катимся сейчас, мало кого радует, но то, что творилось тогда… это не поддается осмыслению. Иногда просто не верится, что люди могут быть способны на такое. Но они способны. Вот в чем дело. Именно поэтому мы были ошеломлены, буквально ошеломлены, когда увидели этих. То есть уже потом, когда узнали их поближе. Поначалу просто подумали – одичавшее поселение. Неизвестно как здесь оказалось, вот чудеса! Мы были настороже. Мы никому не могли доверять. Инструкции…

Долго спорили, надо ли проявлять себя. Сделали несколько снимков с орбиты. Собственно… речь шла о том, пригодна ли эта планета для терраформирования, и поэтому… у нас не было…

– Спокойно… считайте до десяти… Просто дышите глубже…

– Ну да. Не было антропологов. Культурологов. Кто же знал…

– Культурологов?

– Ну да. Редкая профессия. Человек, изучающий особенности и закономерности развития культур. Своей и чужой. Но кто же теперь изучает чужие культуры, правда? С какой стати? Натан… он пытался… у него были какие-то материалы, справочники…

– И все-таки была эта планета пригодна для терраформирования или нет?

– Теоретически была. Но только теоретически. Это из-за высокой влажности, атмосферного электричества и чего-то еще… какого-то фактора, я говорил уже… он действовал на тонкую аппаратуру, она выходила из строя. После каждого челночного рейса приходилось переинсталлировать весь софт. А после двух-трех – перебирать железо. Каждый вылет был сопряжен с опасностью – а ну как шаттл не поднимется? Была даже договоренность… Если шаттл не возвращается и группа не отвечает на вызовы, через час вылетает резервный шаттл. Потому что, возможно, с людьми все в порядке – их просто нужно забрать. Техника, она подводила. Не люди. Обычно бывает наоборот.

– Какой фактор?

– Откуда я знаю? Химический агент. Какой-то грибок. Плесень, пожирающая сплавы. Как его можно было определить – при неисправных анализаторах? Анализаторы ведь тоже тонкая аппаратура, верно?

– Терраформирование…

– Его нужно было начинать с полной зачистки. Вычистить агрессивную биосреду. Тогда можно было как-то управляться с остальным. Иначе мы бы получили поселение дикарей – беспомощных и опустившихся…

– Дикарей?

– Да, тут ты меня поймал. Эти люди… поселенцы… они вовсе не были дикарями, забавно. Хотя поначалу я, конечно, подумал… Все мы подумали. Ну, на старой Земле были великолепные человеческие образцы. Именно среди диких племен. Ну, это понятно – на деле цивилизация вовсе не способствует улучшению человеческой расы. Она сохраняет слабых. Поэтому, когда мы их увидели, мы, в общем, не удивились.

– Не удивились чему? Они были красивы?

– Очень красивы. Даже… нет, не так, красота бывает разная. Они были соразмерны. Пропорциональны. От любого из них нельзя было оторвать глаз. Понимаешь?

– Это потому, что они были обнажены? Тебе это безразлично? Небезразлично?

– Но они не были обнажены. Они были одеты. Во что-то. Какое-то растительное волокно. Женщины его пряли. В домах стояли прялки. Очень красивая ткань, очень… изысканная. Словно им не нужно было торопиться, словно у них в запасе полным-полно времени. Потом выяснилось, так оно и есть.

– Не были обнажены…

– Полагаешь, именно это интересует меня больше всего? Ну да, мы получили картинки. Зонд полетал над ними, пока не грохнулся. Три небольших поселения, всего тысяча с чем-то человек. Снаружи… ну, хаос. Эти шевелящиеся леса полипов, и еще такие диковинные гигантские деревья, им, как выяснилось, для размножения требовалось, чтобы в них обязательно ударила молния, так они приспособились, понимаешь?

– Для размножения…

– Это примитивная ловушка, ты зря пытаешься поймать меня. Ладно. Поселения. Огражденные. Аккуратные, расчищенные земли внутри периметра. Огороды. Они приспособили какие-то местные растения, богатые пищевым белком. Животных нет – откуда? Только люди. Вегетарианцы, понимаешь? И все, каждый дом, каждый фрагмент поверхности – все отделано. С любовью и тщанием. Еще бы – столько свободного времени. И за все время наблюдений – ни одного проявления агрессии. Натан уверял, что они безопасны. Не знаю. Если что-нибудь выглядит безопасным, значит, это просто особенно хитрая ловушка. Но Натан уговорил. Под свою ответственность. Мы высадили его и сразу стартовали. И наблюдали сверху, как он входит за ограду… с поднятыми руками, чтобы они не подумали… ну, чего-нибудь. Его накачали антибиотиками и всякими фагами, хотя, говорю, среда там для человека, в общем, безопасна. Только для техники. Поэтому он почти ничего не зафиксировал: и камера, и диктофон, и радиосвязь… все полетело почти сразу. Хотя кое-что он успел передать.

Поэтому мы знаем, что приняли его хорошо. Они… их жизнь была так же гармонична, как и облик. Возможно, поэтому они решили, что Натан болен. Что мы все больны. Они пытались его лечить, понимаете? У них были сложные концепции о строении Вселенной, философия была для них просто… ежевечерним развлечением, упражнением ума. Да, и самое главное. Они говорили на языке Альянса. Архаичном, правда, но понять их было можно.

Тогда я подумал, что это какая-то ловушка врага. Все так подумали. Кроме Натана. Они его очаровали. А поскольку сами они утверждали, что живут здесь с незапамятных времен, то Натан полагал, что беглецы, ну, их предки, действительно могли говорить на языке Альянса, тогда это просто был один из языков… Не самый распространенный. Потом, все знают, люди Альянса – вырожденцы. Как раз со времен Смуты. Тогда много работали с геномом, почти бесконтрольно, и что-то пошло не так… А эти – красавцы.

Потом выяснилось, кое-каких понятий у них в языке нет. Например, слова «убийство». Натан заинтересовался. Ну, понятно, им не приходилось убивать животных на мясо, и жили они бесконфликтно, но неужто до такой степени бесконфликтно? Начал допытываться. Они просто не понимали, о чем он спрашивает. Потом Натан еще раз вышел на связь – перед тем, как аппаратура окончательно сдохла. И сказал, что у них в языке нет слова «смерть». Вообще нет, понимаешь?

Натан… мы решили, он сошел с ума. Он говорил, мы нашли рай. Настоящий рай, библейский, где нет смерти, нет насилия, где не надо добывать хлеб в поте лица своего… Он говорил, это Знак. Благая весть, только надо ее понять, поверить. Что человек еще не совсем безнадежен… что Бог не оставил его своей милостью. Что, хотя мы обречены, есть люди, которые спасутся… Безгрешные… Не знали, что он религиозен, никому и в голову не пришло.

– Безгрешные?

– Опять за свое? Это ты повернут на сексе, не я. Сейчас ты начнешь толковать о подавленных желаниях. Откуда у меня подавленные желания? Натан, возможно, он ошибался, чего-то недопонял… Он плохо разбирался в этом предмете, мы все плохо разбираемся в этом предмете…

– Хотите поговорить об этом?

– Прекрати! Ты сам провоцируешь… Сам наводишь меня на эту мысль! Ты не психотерапевт, ты… Я знаю, это специально придумано, чтобы держать нас всех в зависимом состоянии, играть на комплексе вины, на комплексе неполноценности. Я не такой уж дурак. Нет! Погоди, я не… Что ты мне опять вколол?

* * *

– Вам неприятна мысль, что вы не способны к сексуальным отношениям?

– Я и не думал об этом, пока… пока Натан не начал расписывать, как у них все замечательно устроено. Пары сходятся свободно и остаются вместе… на любой срок, пока им вместе хорошо… иногда просто расходятся, чтобы каждый мог пожить в одиночестве. После этого могут либо сойтись опять, либо образовать новую пару. Или группу, как угодно. Там нет запретов, нет неврозов. Дети воспитываются всей общиной – могут заночевать в любом доме, просто где хотят, понимаешь? Хотя детей у них не много. Натан полагал, что это – естественный ограничитель численности. Они ведь не знают, что такое болезни, убийства. И даже, кажется, что такое старость и смерть. Хотя в этом он был все-таки не уверен. Он думал, быть может, это просто не обозначаемые понятия, запретные. Должны быть запретные понятия, общество не может без этого. А у них почти не было запретов, они в них не нуждались. Правда, кое-какие ограничения были. Ну, общечеловеческого плана. Инцест не практиковался, насколько он понял. Хотя в той или иной степени все они друг другу родственники. И ни следов вырождения, вот что странно.

– Вы считаете себя вырожденцем? Из-за того, что вас подвергли биологической модификации?

– Я не понимаю, почему, почему ты все время сворачиваешь к этому? Все, кто… все, кто уходит в глубокий космос, ты не хуже меня знаешь. Иначе… иначе конфликты, смертоубийства. Дело страдает. Половые гормоны… поддерживают… высокий уровень агрессии.

– Спокойнее.

– Я и был спокоен, пока ты…

– Вернемся к поселенцам. Они…

– О, у них все было нормально. И никаких драм, никаких конфликтов. Почему? Ведь высокий уровень половых гормонов… тестостерон еще называют «гормоном агрессии». То есть… да, я знаю, я опять… Нет, мы просто не особо задумывались над этим – времени не было. Занимались сбором данных для… для вынесения окончательного вердикта. Иными словами, что вообще делать с планетой? Понятно, мы отчаянно нуждаемся в новых пространствах, учитывая, что творится на освоенных мирах, но здесь речь шла о цене. То есть о рентабельности скорее. Потому что планета, ну, мягко говоря, проблемная. Из-за этого неучтенного фактора – мы так и не смогли выяснить, что это было. И непонятно было, удастся ли его уничтожить при зачистке. Потому что если это какое-то биологически активное соединение – это одно. А если химически активное – другое, его так просто не нейтрализовать, понимаешь? Хотя было понятно, что, скорее всего, вердикт будет – рискнуть. А раз так – куда девать поселенцев? Переместить их в какой-нибудь цивилизованный мир? Более тысячи человек ведь, на «Сканнер» еле-еле поместится сотая часть. С другой стороны, можно было поступить проще – переместить их на орбитальную станцию, а потом вновь инсталлировать. Это даже не нарушило бы обычного хода работ: орбитальный комплекс – летающая крепость – монтируется в первую очередь. Потому что Альянс, он ведь тоже не дурак захапать перспективную планету. Другое дело, что были бы трудности с транспортировкой – технику нельзя было оставлять там надолго, я уже говорил.

Поэтому у нас были проблемы. Из-за техники. Мы каждый раз боялись, что челнок не взлетит. И работали методом черпака, ну, метафорически выражаясь, то есть снижались, быстро собирали все, что под руку попадется, и поднимались, пока… пока целы. Брали пробы – грунта, воды, атмосферы, всего… Чаще зондами, но зонды… ну, выходили из строя еще быстрее. Быстрее, чем люди, я хочу сказать. И в одну из таких высадок мы нашли обломки. Полипы облепили их со всех сторон, так что мы и не сразу догадались, что это такое. Потом, когда расчистили, нашли клеймо. Это был корабль Альянса. Они оказались здесь раньше нас.

Металл там вообще быстро разрушается, но современный корабль – это ведь большей частью и не металл вовсе. Керамика… жаропрочный пластик. По всему было видно, он здесь не так давно – хотя трудно понять, сколько именно. Лет двадцать? Тридцать? Пятьдесят? Непонятно. Скорее всего, тот же фактор, который разрушал нашу аппаратуру, прикончил и его.

Ты ведь знаешь, как работает разведка Альянса. Ну да, откуда, ты же психотерапевт. Их корабли укомплектованы разнополым экипажем. Мужчины и женщины. Большими группами – до ста человек. Считается, что это помогает сохранять психическую стабильность, – я имею в виду, такое количество народа. Это уже до какой-то степени не экипаж – социум. Соответственно их корабли, по нашим меркам, огромны. Потому-то мы его и нашли.

Обычно такой корабль опускается на грунт; самая настоящая крепость, начиненная электроникой, и только тогда начинается самая работа. Так они, видимо, и поступили; а потом начались поломки аппаратуры и всякие сбои, наверняка отказала связь, так что, скорее всего, этот корабль считался пропавшим без вести. Но вот вопрос – куда делись люди?

Да, верно, это случилось несколько десятков лет назад. Ну и что? Кто-то наверняка должен был выжить.

Просто напрашивается – попросить убежище в одном из этих поселений. Их бы приняли; приняли же Натана. Но они этого не сделали. Почему?

Или… сделали?

Местные утверждали, что живут тут с незапамятных времен. Ну, понятно, Смута когда еще была. У них не сохранилось никаких подробных сведений о том, как они сюда попали – неудивительно, вся информация такого рода хранится на электромагнитных носителях, а они-то в первую очередь и разрушились. Бумага? Наверное, ее можно изготовить, но она тоже недолго продержалась бы при такой влажности. По-моему, у них вообще архивов не было. Письменности не было. Хотя нет… Я уже говорил, как они вечерами развлекались. Их философия была формализирована, математизирована. Они доказывали какие-то сложные математические теоремы друг другу, просто для развлечения… при помощи каких-то символов, которые сами изобрели.

Были устные предания. Мол, они прилетели когда-то со звезд. Или их предки… В языке Альянса много мудреных глагольных времен, а это еще и архаичная его форма. Вообще, понимать их порой было нелегко, я уже говорил.

Натан пытался.

Так вот, никаких воспоминаний о том, что здесь фактически потерпел катастрофу корабль Альянса, у них не сохранилось. Нет, мы первые, кто прибыл сюда за много-много лет. Нет, до нас никаких чужаков здесь не было. Никогда.

Так они утверждали.

Натан не верил, что они способны солгать. Он… он восхищался ими, их совершенством, их безграничной добротой, их… Говорю, он сошел с ума.

Ну, а я считал, они врут. Если они ничего не говорят о тех, чужих, значит, есть какая-то причина. Какая? Предположим, они не хотели, чтобы о них стало известно на территориях Альянса. Вообще стало известно. И они просто уничтожили всю экспедицию. Хладнокровно убили. Так?

Но ведь корабль Альянса все равно не мог взлететь, он превратился в груду бесполезного металла и керамики. Или… когда он опустился на планету, этого фактора, этого истребителя механизмов еще не существовало? Насколько они, поселенцы, владели биотехнологиями? Мы не знаем. Они выращивали какие-то совершенно потрясающие овощи, я уже говорил, или не овощи, не знаю, Натан считал, что аналогов такой культуры во внешнем мире просто нет. Но вот откуда она у них взялась? Местная флора плюс удачная селекция? Или… генная инженерия? Как они умудрялись сдерживать напор местной жизни, такой агрессивной, такой буйной?

Да и сами они. Такие красивые, такие здоровые. Натан говорил, не знающие старости. Возможно. Смерти? Не знаю, по-моему, это сказки. Так не бывает.

Тогда все становится на свои места. Они боялись, что их найдут. Когда на планету сел корабль Альянса, они уничтожили экипаж. А потом вывели в каких-то своих лабораториях эту штуку, фактор икс, как его ни называй. Чтобы, даже если новый корабль сядет, он больше не смог бы подняться с планеты. Никогда.

Только наши «Сканнеры» работают по другой схеме. Они не садятся на грунт. Остаются на орбите. Этого они не предусмотрели. И все равно… как исследовать планету, когда постоянно ломается аппаратура? Не лучше ли оставить ее в покое?

Так они думали. Наверное.

Вот только они не могли и представить себе, насколько отчаянно мы нуждаемся в жизненном пространстве. Особенно сейчас, когда Альянс… ладно!

– Вы испытываете чувство вины?

– Проклятье, да. Нет. Ну да, они, получается, убийцы. Просто лицемерные убийцы. Такие, как мы, только… хуже. Потому что они притворялись другими, понимаешь? В любом случае, работы надо было сворачивать…

– Их следовало наказать за лицемерие?

– Мы здесь для того, чтобы работать, не для того, чтобы судить. Что они сделали с кораблем Альянса, нас не касалось. Другое дело, что… это означало, что они вовсе не мирный бесхитростный народ. Что, возможно, они скрывают от нас самое главное… скрывают свою силу. Что они опасны. Тогда я вылетел, чтобы забрать Натана. У меня было мало времени – как я уже говорил, там нельзя долго оставаться на грунте. Они приняли меня… ну, никак. Приветливо, но и не больше. Проводили к Натану – тот жил в отдельной хижине, которую они специально для него построили, просто потому, что ему так было удобнее, и там было… он пытался наладить биологическую лабораторию, представляешь? Ни одного точного прибора, даже микроскопа… Прямо какие-то темные века.