Онлайн чтение книги Новая жизнь перерождённой девушки Reborn Girl's New Life
Новая жизнь перерождённой девушки Глава 41 - Ненависть

В глазах Гу Чанлэ - страх и нервозность.

Когда Шао Тяньцзе увидел слезы в ее глазах, он почувствовал жалость к ней, и его тон также немного смягчился: “И и Мяомяо пришли, чтобы увидеть тебя. Ты должна быть счастлива.”

Гу Чанлэ кивнула, но она все еще не могла успокоить свое сердце.

Гу И - милый и спокойный мальчик. Он не такой непослушный, как другие дети его возраста. Он подошел к Гу Чанлэ и спросил ее, стало ли ей лучше.

Гу Чанлэ посмотрела на его внешность, а затем на Шао Тяньцзе. Она чувствовала, что ребенок имел лишь несколько общих черт с Шао Тяньцзе в их внешности. Но мальчик вовсе не уродлив. Итак, она разговаривала с ним с приятным лицом.

Тем не менее, сестра Гу И, Гу Мяомяо, отказывалась говорить что-либо, стоя рядом с ним, как немая.

Гу Чанлэ заметила ее и спросила с улыбкой: "Мяомяо, давно не виделись. Ты скучаешь по своей маленькой тетушке?”

Гу Мяомяо подняла голову и поджала розовые губы. Ее большие водянистые глаза были такими же милыми, как у котенка.

Гу Чанлэ посмотрела на нее с улыбкой, но девочка по-прежнему молчала.

Улыбка на лице Гу Чанлэ исчезла из-за смущения. Заметив перемену в лице своей тети, Гу И деловито ущипнул сестру за руку.

Затем Гу Мяомяо с большим усилием произнесла одно слово: “Да.”

“Я знаю…”

У Гу Мяомяо было еще несколько слов, но прежде чем она закончила, Гу И прервал её и сказал Гу Чанлэ: “Маленькая тетя, Мяомяо сказала, что хочет увидеть попугая доктора Вана. Может быть, он принес его сегодня?”

Гу Чанлэ, похоже, не хотела разговаривать с двумя детьми. Когда она услышала вопрос Гу И, она захотела, чтобы двое детей поторопились. “Пойди и спроси доктора Вана вместе с твоей сестрой. Кабинет доктора Вана совсем рядом.”

Гу И взял сестру за руку и ушел.

Прежде чем уйти, он обернулся и перекинулся парой слов с Шао Тяньцзе, который с любовью отослал их и напомнил ему, чтобы он позаботился о своей сестре.

Как только двое детей ушли, красивые брови Гу Чанлэ сдвинулись вместе. Пристально глядя на Шао Тяньцзе, она сказала: “Ты очень добр к этой дочери!”

Ее замечание кислое и немного колючее.

Шао Тяньцзе подошел к ее кровати, сел на стул и посмотрел на ее несчастное лицо. - А что, ты ревнуешь к ребенку? Она же моя дочь.”

Гу Чанлэ усмехнулась, очень недовольно: "Посмотрите на лицо Мяомяо, оно почти вырезано в той же самой форме, что и Гу Чанге. Ты говоришь, что она твоя дочь. Но я не нахожу на ее лице никаких унаследованных от тебя черт.”

Шао Тяньцзе смотрит на сердитое лицо Гу Чанлэ и говорит легким тоном: "Тебе не нравится Мяомяо?”

“Разве ты не ненавидишь ее? Она так похожа на Гу Чанге, что люди пугаются, когда видят ее.”

Шао Тяньцзе понизил свой голос, как будто он устал: “Мяомяо всего шесть лет. Она ничего не знает.”

Когда Гу Чанлэ вспомнила, что мужчина перед ней - муж Гу Чанге, у которого есть сын и дочь, она почувствовала себя так же неловко, как если бы ее укололи иголками: “Поскольку она очень похожа на мою старшую сестру, трудно гарантировать, что в будущем она не вырастет в железную женщину, как ее мать.”

После этого на лице Шао Тяньцзе появляется легкое недовольство. Она нахмурилась, печально посмотрела на него и пробормотала: “Я думала, ты не позволишь ей забеременеть.”

Шао Тяньцзе поднял руку, чтобы дотронуться до ее волос, и слабо улыбнулся: “Чанлэ, ты столько лет был дома с Чанге. Разве ты не знаешь, что она за человек?”

Гу Чанлэ замолкла. Конечно, она хорошо знает Гу Чанге.

Она всегда откладывала деньги на черный день, строя долгосрочные планы, как будто все будет просчитано и предвидено ею. Кроме того, у нее ко всему есть серьезные подозрения.

Она подозрительна и порочна. Она будет использовать жестокие средства, чтобы достичь того, что она хочет, не оставляя ни малейшего следа.

Даже если Шао Тяньцзе захочет ее подставить, он также должен будет составить большой план, который продлится несколько лет.

Шао Тяньцзе подошел, наклонился и потянул ее в свои объятия. Он нежно поцеловал ее в лоб: “Я знаю, что ты ненавидишь меня за то, что я женился на Гу Чанге. Но если бы я не женился на ней и не имел с ней детей, какие бы качества у меня были, чтобы стоять в семье Гу?”

В целом, самая большая роль двух детей - это сделать его квалифицированным, чтобы стоять в деловом зале семьи Гу.

Без детей, рожденных переменой Гу, никому не было бы дела до его личности как мужа Гу Чанге.

Родственники Гу Чанге имеют достаточно оснований, чтобы изгнать его из своего дома.

Однако с детьми Гу Чанге все обстоит совсем по-другому.

Никто не смеет связываться с ним, потому что первое право наследования семьи Гу находится в руках детей Гу Чанге.

Даже если бы Шао Тяньцзе был изгнан из своего дома, эти родственники не смогли бы поколебать важное положение его детей.

Как первый опекун для своих детей, он считал само собой разумеющимся, что он управляет семьей Гу, прежде чем они стали взрослыми.

Но……

Стиснув зубы, Гу Чанлэ прошептала: "Тяньцзе, я хочу, чтобы ты отдал семью Гу нашему сыну.”

Шао Тяньцзе обнял ее и нежно сказал: "Конечно, Чанлэ, только наши дети квалифицированы, чтобы быть правителями этой огромной промышленности.”

Только когда Гу Чанлэ услышала это, она слегка приподняла улыбку в объятиях Шао Тяньцзе.

Однако глубоко в её глазах было леденящее и ядовитое чувство.

Дети Гу Чанге не должны продолжать стоять на пике бизнеса Гу, считала она.

Теперь, Гу Чанге мертва. Все должно принадлежать им.

Иначе все их многолетние усилия были бы напрасны.

…

Сун Юньсюань покинула больницу.

На дороге рядом с ней погудела машина. Она обернулась, но никого не увидела. Она пошла дальше.

Но уже через несколько шагов ее догнал сапфирово-синий Ferrari.

Сун Юньсюань посмотрела в сторону. Оконное стекло медленно опустилось, и красивое лицо Чу Мочена появилось как в замедленной съемке.

Сун Юньсюань холодно посмотрела на него. “Я ищу тебя, - сказал он.”

“Садись в машину.- Чу Мочен нежно улыбнулся ей.

Сун Юньсюань хмурилась, глядя на его улыбку.

Чу Мочен, кажется, почувствовал ее несчастье. Вместо того чтобы сразу же сесть за руль, он наклонился, чтобы помочь ей пристегнуть ремень безопасности.

Глядя на его поведение, она испытывала некоторое отвращение: “Я сделаю это сама.”

“Ты до сих пор ничего не знаешь о свадебном объявлении?”

Как только Сун Юньсюань услышала его слова, она поняла, что Чу Мочен уже знает причину, по которой она искала его.

И причина, по которой Чу Мочен знает все, заключалась в том, что её старший брат заранее позвонил Чу Мочену, опасаясь, что его младшая сестра оскорбит его, когда она встретится с ним.

Сун Юньсюань не отрицала: "Почему бы вам не рассказать мне про объявление о свадьбе?”

“Я женюсь на тебе, если только моя семья выдаст брачное письмо, твой отец согласен. Тебе не нужно быть информированной.”

Утверждение Чу Мочена очень упорядоченно и разумно, и в нем нет ничего плохого.

Что касается деловых семей, где преобладают конфликты интересов, то каждый брак должен рассматриваться с точки зрения преимуществ и недостатков от планирования в начале до завершения подготовки, и два человека, которые вступают в брак, - это всего лишь две куклы перед средствами массовой информации.

Последнее слово о том, должны ли они пожениться, принадлежит не невесте или жениху, а двум семьям, которые имеют хорошее предвидение.

Конечно, Чу Мочен - это совсем не кукла в семье Чу.

Чу Мочен может полностью контролировать свою собственную жизнь без внешнего давления, и ему не нужно опускаться до того, чтобы жениться на женщине, которая ему не нравится, ради коммерческих интересов.

В противном случае ему было бы нелегко в том возрасте, когда он женится и создает свою собственную семью.

В то время как Гу Чанге, чей возраст совпадает с ним, уже являлась матерью двух детей, у него даже нет подруги-сплетницы.

Ранее сплетни в Юньчэне все еще обсуждали, есть ли у единственного сына Чу какие-то особые увлечения, мешающие ему быть любовником.

Теперь, единственный сын семьи Чу выбрал свою невесту в одночасье.

Кроме того, супруга не является правильной.

Сун Юньсюань не могла опровергнуть то, что он сказал.

“Чу Мочен, это неуважение по отношению ко мне - выпускать свадебные новости, не посоветовавшись с моим мнением.”

Чу Мочен помог ей пристегнуть ремень безопасности, тронулся вперед и нажал на педаль акселератора: “Я оставлю тебя в порядке уважения.”

Сун Юньсюань хмуро посмотрела на Чу Мочена. “Зачем ты это сделал? Я могу дать тебе все, что ты хочешь от меня, но я не могу выйти за тебя замуж. Ты меня понимаешь?

Глядя на дорогу впереди, Чу Мочен был поглощен вождением.

Услышав рядом с собой голос Сун Юньсюань, который становился взволнованным, он посмотрел на ее лицо сбоку. Внезапно он дал неуместный ответ: "Ты прекрасна.”

Сун Юньсюань была ошеломлена.

Затем Чу Мочен сказал: "Ты, конечно же, не посмотрела в зеркало тщательно.”

Сун Юньсюань возмутилась: "Что ты на самом деле хочешь сказать?”

Чу Мочен вел машину к прибрежному шоссе Юньчэн, и пейзаж за окном менялся, быстро двигаясь назад. Глядя вперед, Чу Мочен, кажется, думал о чем-то: “Я знал красивую женщину, но ее стиль действия был таким же, как у мужчин, чтобы все мужчины держались от нее подальше из страха. И мне казалось нелепым пытаться завоевать ее.”

Сун Юньсюань знала, что он говорит о Гу Чанге.

Чу Мочен немного опустил стекло, и свежий морской бриз подул с прибрежного шоссе.

Он слегка сощурилась на далекие горы, синее море, мелкий песок и рифы.

Пейзажи Юньчэна настолько красивы, что заставляют людей задержаться и забыть вернуться в свой дом.

Однако Чу Мочен не был опьянен этой сценой, в его глазах слегка теплилось сочувствие: “Но эта красивая женщина не остановилась, чтобы посмотреть, что еще есть вокруг нее, кроме денег, власти и интересов.”

Сон Юньсюань странно хихикнула. Глядя вдаль, она мрачно сказала: “Ненависть.”

Хотя она говорит это тихим голосом, Чу Мочен отчетливо услышал ее.

Чу Мочен резко затормозил и съехал на прибрежное шоссе.

Из-за его внезапного торможения Сун Юньсюань неуверенно нырнула вперед.

К счастью, на ее теле был ремень безопасности, иначе такой внезапный тормоз наверняка ударил бы ее головой о переднее стекло, что, безусловно, заставило бы ее умереть или отключиться.

Автомобиль с превосходной производительностью внезапно остановился после быстрого броска.

Волосы Сун Юньсюань упали с ее уха и закрыли половину ее лица. Она подняла руку, чтобы заправить их за ухо.

Она повернулась к Чу Мочену и спросила: “Что? Я что, ошибаюсь?”

“Ты права, - Чу Мочен крепко сжал руль обеими руками. Он, кажется, сердился, но не мог легко выплеснуть это.

Понимая его плохое настроение, Сун Юньсюань сама расстегнула ремень безопасности: “Я чувствую, что ты сейчас не в состоянии вести машину. Позволь мне выйти первой, тогда ты сможешь расслабиться.”

Чу Мочен схватил ее за руку, которая отстегивала ремень безопасности. Он внезапно поднял голову, глядя ей прямо в глаза своим стальным взглядом: "Какие у тебя отношения с Шао Тяньцзе?”