Онлайн чтение книги Паника в ложе "В" Panic in Box C
Глава 18. СНОВА ПАНИКА

— Исчезла? Что вы имеете в виду?

— Что обычно имеют в виду под словом «исчезла»? То, что ее здесь нет.

— Сэр, — вмешался доктор Фелл, — вопрос лейтенанта, несомненно, касается, так сказать, свойств этого исчезновения. Было ли оно в какой-то степени странным, необычным или даже зловещим?

Бэрри Планкетт взмахнул рукой, сунув другую в карман.

— Сейчас все что угодно начинает казаться зловещим! Репетиция началась в десять утра. Кейт играет старую и злобную пуританскую мамашу. Весь первый акт она находится на сцене, а потом больше не появляется. Но Кейт — общительное создание. Даже если ей нечего делать, она любит торчать поблизости и во все вмешиваться.

Ну, первый акт мы отрепетировали спокойно. Дальше работа незамысловатее — там слишком много статистов, и приходится играть особенно тщательно, чтобы не возникало никаких смешков. Мы начали второй акт, а когда я в половине первого отпустил актеров перекусить, велев им вернуться через час, Кейт была на месте и не закрывала рта.

В половине второго она вернулась, продолжая болтать. После перерыва дела пошли хуже. Со сценой в доме священника все было в порядке — я играю этого паршивого пастора, а Энн его жену, — но в сцене суда началась неразбериха. Энн, убедив меня не играть генерала Бергойна, теперь снова стала умолять меня переменить роли и играть Дика Джаджена. Я сказал ей очень ласково: «Милая, заткнись, не то я исполосую тебе всю задницу!» А тут еще репортер приставал ко всем с вопросами об убийстве. Что бы он ни написал, для нас это будет самой скверной рекламой, но прессу ведь не вышвырнешь пинком пониже спины!

— Мы высоко оцениваем ваши трудности и вашу тактичность, — заметил доктор Фелл сквозь клубы сигарного дыма, — но что произошло с мисс Хэмилтон?

— Это я и пытаюсь объяснить. Когда привыкаешь видеть кого-нибудь сидящим на одном месте и подстерегающим, словно паук муху, возможности почесать язык, то поневоле испытываешь шок, когда этот человек вдруг исчезает. Примерно в четверть шестого я спросил: «Где Кейт?» Но никто этого не знал.

Не понимаю, почему я забеспокоился — после первого акта ее присутствия не требовалось. Очевидно, я не такой толстокожий, каким кажусь. Тоби у служебного входа сказал, что в пять она говорила по телефону. Больше ее никто не видел — это походит на трюк с исчезновением. Кейт живет в отеле «Адмирал Колиньи» в Нью-Рошель. Сначала я хотел позвонить туда, но потом раздумал. Какое мне дело, где она, — пусть хоть на свидании с дружком в здании приходского совета епископальной церкви, лишь бы появилась вечером на спектакле. Тем не менее это не давало мне покоя. В половине шестого я сказал: «Ладно, ребята, на сегодня хватит. Сейчас выметайтесь, но чтобы к вечернему представлению «Ромео и Джульетты» все были трезвыми». Актеры разошлись, веселые и довольные, а мне пришло в голову, что я, возможно, был пару раз чересчур резок с Энн. Но я нигде не смог найти моей драгоценной потаскушки и отправился в «Одинокое дерево». Я был в баре, утешая себя виски, когда посмотрел в окно и увидел Энн на другой стороне Ричбелл-авеню, идущую в восточном направлении. Я бросился за ней, перебежал улицу и, проходя мимо этого заведения, увидел вас. Боюсь, я больше не могу задерживаться — мне нужно бежать за Энн, она не могла уйти далеко. Но, — он посмотрел на Нокса, — у меня есть кое-что для вас.

По улице прогромыхал серый автобус. Погруженный в свои мысли Нокс внезапно напрягся.

— Для меня? Что?

— Когда я пришел в «Одинокое дерево», метрдотель спросил у меня: «Вы, случайно, не мистер Филип Нокс?» Я уклонился от этой чести, но сообщил, что знаю вас. «Если вы его увидите, — продолжал метрдотель, — передайте ему, что у меня есть сообщение от его жены». Я спросил, что за сообщение, но он ничего мне не пояснил.

Нокс поднялся со стула:

— При всем моем уважении к Джону Ричбеллу я должен поспешить в «Одинокое дерево».

— Пожалуй, я пойду с вами, — предложил лейтенант Спинелли.

— Эта идея кажется мне неплохой, — промолвил доктор Фелл.

— Что касается меня, — заявил Бэрри Планкетт, — то я, как обычно, бегу за моей феей. Что со мной делает эта маленькая шлюшка!

— Не знаю, что означают ваши ирландские штучки, — проворчал лейтенант, — но на всякий случай постараюсь не упустить их из виду… Что за спешка, мистер Нокс?

— Если я говорю, что должен спешить, значит, так оно и есть.

Нокс выбежал на улицу. Он бы помчался через дорогу, несмотря на оживленное движение транспорта, если бы Спинелли не крикнул ему вслед, убеждая пройти немного на запад и воспользоваться официальным переходом. Миновав перекресток с Элм-стрит, Нокс устремился в центральный коридор таверны. Метрдотель ресторана, крючконосый молодой человек в смокинге, шагнул ему навстречу.

— Моя фамилия Нокс. У вас для меня сообщение от моей жены?

— А у вас есть какое-нибудь удостоверение, сэр?

— К чему эти формальности? Что она передала?

— Вы не можете себе представить, — простонал метрдотель, — как нам достается на этой работе по самым незначительным поводам! Пожалуйста, сэр, покажите удостоверение.

— Вот мои водительские права — они подойдут?

— У вашей жены есть английский акцент?

— Должен быть, раз она англичанка. Так что же она передала?

— Миссис Нокс звонила в половине шестого. Она передала извинения за то, что вынуждена задержаться, и сказала, чтобы вы обедали без нее. Обед в шесть — хотите что-нибудь заказать?

— Откровенно говоря, я не голоден. — Нокс повернулся к подошедшим следом лейтенанту Спинелли и доктору Феллу. — Разве только что-нибудь выпить?

— Эта идея, — заметил доктор Фелл, направляясь к бару на противоположной стороне коридора, — заслуживает всяческой похвалы.

Передний бар был убран и начищен до блеска. Штору на окне, в которое выбросили друга мэра Дженкинса, починили или заменили вовсе. Подойдя к стойке, они увидели свое отражение в висящем за ней зеркале. Толстый бармен лениво двинулся к ним.

— И такой тупица будет нас обслуживать! — вздохнул доктор Фелл. — Что вам заказать, друг мой?

— Как всегда, пиво, — ответил Нокс.

— А вам, лейтенант?

— Вообще-то мне не положено ничего — я на службе. Но пиво подойдет.

— Ну, тогда мне тоже пиво, — решил доктор Фелл.

Бармен, подавая пиво, стал почти любезным.

— Здравствуйте, лейтенант! Похоже, будет дождь, верно?

— Привет, Стив. Трудно сказать. Не возражаешь, если я воспользуюсь твоим телефоном?

— Конечно, лейтенант! Звоните!

Телефон находился в дальнем конце стойки. Лейтенант Спинелли снял трубку, набрал номер, поговорил обычным чревовещательным способом и вернулся к остальным. Не успели они поднять кружки, как дверь распахнулась и ворвался Бэрри Планкетт.

— Теперь пропала Энн! — воскликнул он. — Исчезла прямо с тротуара в шесть вечера! Если только в старом Ричбелле не завелись колдуны, то могло произойти лишь одно…

— А именно, молодой человек?

— Лейтенант, вы видели автобус номер восемь, который проехал по Ричбелл-авеню на восток как раз перед тем, как я вышел из другой пивной? Этот маршрут начинается в Мамаронеке и следует через Ричбелл в Харрисон и Рай, останавливаясь только у парка «Страна чудес». Мне говорили, что парк открывают сегодня. Не представляю себе, за каким чертом Энн могло понадобиться туда идти, но так же не понимаю, зачем ей ехать в Харрисон или Рай. Если только нас всех не околдовали…

— Спокойно, сэр! — прервал его доктор Фелл. — Держите себя в руках. Что будете пить?

— Перед спектаклем? Ничего, о мудрец!

— Совсем ничего?

— Хоть несколько галлонов после того, как занавес опустится, и ни наперстка до того! Чтобы испортить целую сцену и даже весь спектакль, не нужно быть пьяным — достаточно нескольких капель. — Выглянув в окно, Бэрри воскликнул: — Кого я вижу! Кто приближается к вместилищу порока, где квакеры устроили беспорядки и едва не кастрировали мэра? И какая же тяжесть, папаша Джад, — добавил он чуть позже, — лежит сегодня на вашем благородном сердце?

Джадсон Лафарж вытер лоб носовым платком.

— Это сущий ад, Барри! Некоторые люди — не помню, как их называют, — говорят, будто мы возвращены в эту жизнь, чтобы испытать страдания за все грязные делишки, которые натворили в предыдущей. Если так, то в прошлой жизни я, вероятно, был самым вонючим сукиным сыном, какого можно себе представить! Знаешь что?

— Нет, папаша Джад, я не знаю что. Я просто осведомился о причине вашего теперешнего состояния. Неужели Усталый Уилли вновь подвел вас после того, как вы изобразили доброго самаритянина?[151]Имеется в виду евангельская притча о самаритянине (жителе Самарии — одной из областей древней Палестины), оказавшем помощь человеку, ставшему жертвой разбойников. (Лука, 10:30–37).

— Нет, с Уилли все в порядке. Судья Каннингем и я купили ему новую одежду, и он поклялся оставаться трезвым или хотя бы не напиваться до бесчувствия, а если он и в самом деле хочет чем-нибудь заняться, мы подыщем ему работу.

— Тогда в чем дело?

— В Конни. Она исчезла! Конечно, Конни часто доводит меня до белого каления, и я начинаю представлять себя в роли счастливого вдовца, но в действительности я бы не согласился потерять эту чертову бабу за все золото Форт-Нокса![152]Форт-Нокс — военная база на севере штата Кентукки, место Хранения золотого запаса США. Где она может быть?

— Отлично! — воскликнул Бэрри Планкетт. — Прошу прощения, папаша Джад. Я не имел в виду «отлично, что исчезла Конни». Просто я хочу сказать: добро пожаловать в наш клуб! Уже три женщины похищены колдунами, хотя любого колдуна, задумавшего украсть Кейт Хэмилтон, следовало бы в самом начале карьеры упрятать в колдовскую психушку.

— Только три женщины? — переспросил Нокс. — Будем надеяться…

В этот момент зазвонил телефон. Толстый бармен сиял трубку и сказал:

— Это вас, лейтенант!

Спинелли направился к телефону; Нокс последовал за ним. Ему показалось, что, когда лейтенант положил трубку, его взгляд стал еще более напряженным.

— Вы собираетесь сказать мне то, что я боюсь услышать? — спросил Нокс.

— О вашей жене?

— Да.

— Если вы имеете в виду, что она тоже исчезла, то ответ — нет! — Лейтенант говорил с наигранным добродушием. — Однако я должен сообщить вам кое-что еще о миссис Нокс.

— Ну?

— Сейчас она в доме… короче говоря, в эту минуту она находится в обществе убийцы — вернее, человека, которого мы считаем убийцей. История об интервью, которую наплела вам ваша жена, была всего лишь прикрытием для…

— Для чего? Господи, если Джуди грозит опасность, то как же вы это допустили?

— Никакая опасность ей не грозит! Двое моих людей все контролируют. Им помогает еще один — кстати, он из Ричбелла, — впервые пробующий силы в качестве детектива. На него я не слишком полагаюсь, но на тех двоих — полностью. В случае необходимости они войдут в дом и, если понадобится, будут стрелять.

— Но, лейтенант…

— Успокойтесь, мистер Нокс. В ночь убийства вы сумели сохранить хладнокровие — не теряйте голову и теперь.

Спинелли вернулся к другому краю стойки; Нокс снова двинулся следом. Бармен только что поставил неразбавленное виски перед Джадсоном Лафаржем.

— У меня с утра похмелье, — объяснил Лафарж, поднимая стакан. — Это поможет мне прийти в норму. Что ты там говорил, Бэрри?

— Кейт Хэмилтон исчезла из театра. Моя Энн исчезла прямо посреди улицы. А как Конни покинула этот мир?

— Не говори так!

— Простите, папаша Джад. Я имел в виду — что случилось?

— Откуда я знаю? Этим утром Конни была в театре и разговаривала с Джуди Нокс — должно быть, ты ее видел. Мы оба пошли домой к ленчу. Потом мне понадобилось выйти, а когда я вернулся, горничная сказала, что Конни позвонили по телефону около половины шестого, и она уехала на своей машине, не сообщив куда. Думаешь, они все отправились в одно и то же место?

— Будь я трижды проклят, папаша Джад, если могу хоть что-то придумать! Полагаю, мне лучше чего-нибудь поесть. В театре все билеты распроданы на три месяца вперед. Прошу прощения.

Бэрри Планкетт вошел в обеденный зал, вскоре вернулся, жуя сандвич с холодным ростбифом, и наконец удалился в театр. Джадсон Лафарж допил свое виски и тоже ушел.

Лейтенант Спинелли, доктор Фелл и Нокс остались одни в тускло освещенном баре. На Ричбелл-авеню зажглись фонари. В небе свернула молния. Давно пропавший аппетит Нокса сменился чем-то вроде тошноты при виде пищи. Его бешеные усилия получить дополнительную информацию не увенчались успехом.

— Лейтенант, за кем мы охотимся? Кто убийца?

— Вы неплохо использовали ваши мозги, когда предположили, что Лютер Маккинли — это Джон Фосдик. Испробуйте их снова.

— В чьем доме находится Джуди?

— Разве я сказал, что она в чьем-то доме? Конечно, я и маэстро не упоминали о недавно найденных уликах, а он даже не привлек мое внимание к разрезу в подкладке манто, но… В чем дело, маэстро?

Доктор Фелл с трубкой в одной руке и стаканом в другой уставился в окно.

— У нас еще один посетитель, — сообщил он.

Судья Грейем Каннингем в шляпе-котелке и сером галстуке, не слишком гармонирующими с коротким темным пиджаком и полосатыми брюками, вошел в таверну, перебросив через руку легкий плащ.

— Благодарю вас, джентльмены, я ничего не буду пить. Я пообедаю дома, а потом, пожалуй, хотя я еще не решил, пойду на «Ромео и Джульетту». Кстати, что сейчас беспокоит беднягу Лафаржа? Он казался очень встревоженным исчезновением трех леди…

— В действительности их четыре, судья, — поправил Нокс. — Понимаете…

— Сэр, — прервал доктор Фелл, — женская тема, как подмечали очень многие до меня, слишком обширна и запутанна, чтобы обсуждать ее теперь. У вас не появилось новых теорий относительно убийства?

— Я буду отстаивать те, которые уже изложил, пока их не опровергнут или не исправят. И все же не поторопился ли я? Не ошибся ли в своих суждениях? Ведь я уже не молод. Возможно, как утверждает младшее поколение, les grand-peres ont toujours tort.[153]Старики всегда ошибаются (фр.).

— Les grandperes ont toujours peur,[154]Старики всегда боятся (фр.). — переиначил доктор Фелл. — Во всяком случае, я.

— Что-то подсказывает мне, сэр, что вы и лейтенант не желаете обсуждать практически ничего. Я прав?

— Правы, сэр. Мы просто ждем.

— В таком случае, — промолвил судья Каннингем, — я больше не стану вас беспокоить. До вечера, джентльмены.

Время тянулось медленно. Сумерки сгущались, в баре включили полное освещение, вдалеке послышался раскат грома. Нокс не мог ни есть, ни пить.

— Слушайте! — не выдержал он наконец. — Если вы не в состоянии ничего предпринять, ответьте по крайней мере на один вопрос. Убийца — человек, с которым мы часто виделись и разговаривали?

— Это человек, — ответил доктор Фелл, — который часто разговаривал с нами. Даже очень часто!

— И он находился под сильным подозрением?

— Зависит от того, что вы подразумеваете под словом «подозрение». Я сказал бы, что да. А мистер Спинелли прошлой ночью сказал бы, что нет.

Снова раздался царапающий нервы телефонный звонок. На сей раз бармен не сдвинулся с места. Лейтенант схватил трубку.

— Хорошо! — произнес он после паузы. — Мы будем там раньше вас… Пускай в «Сумасшедшем доме». Надеюсь, все уже там. До встречи, Джейкобс.

Спинелли положил трубку.

— Все в сумасшедшем доме и, по всей вероятности, там останутся! — сердито проворчал Нокс. — Что происходит?

— Наша дичь на какое-то время уходила, но вскоре вернулась. Отлично! Моя машина снаружи. Это «мустанг» — я купил его для Фло, так как им может управлять любая женщина, несмотря на всю его мощь, а теперь она жалуется, что им пользуюсь только я. Мы можем запихнуть доктора Фелла на заднее сиденье…

— Для чего мы должны запихивать доктора Фелла на заднее сиденье?

— Чтобы поехать в «Страну чудес». Наша дичь и миссис Нокс сейчас уже на пути туда. Конечно, парк с аттракционами — странное место для раскрытия карт, но нам нужно спешить.