Онлайн чтение книги Перемещение во второстепенного персонажа для реабилитации злодея Transmigrating into a Mob Character to Rehabilitate the Villain Plan
1 - 28

Хотя по скорости Ледяной Ливень не соперник Снежной Фламме, тем не менее, он мчался чрезвычайно быстро. При этом ученик всю дорогу тащил Лин Ся вверх тормашками, в итоге его голова пульсировала от боли, даже думать было невероятно тяжело. Но в его разуме одна мысль сменяла другую с молниеносной быстротой: учитывая недавно прибывшую делегацию из ЮньСяо, должно быть, дело Шан Яня раскрыто. У Лин Ся внезапно перехватило дыхание: тогда что насчет Юй Чжицзюэ?

Очень скоро они прибыли в главный зал Пустынной Горы, где юношу грубо бросили в самый центр. К счастью, тугие веревки больше не сковывали его тело, однако, вместо них багровые синяки ярким узором украшали лодыжки и запястья.

Лин Ся страдальчески поднялся, лишь теперь осознавая, что в настоящее время множество неясных взглядов вышесидящих окутало его с ног до головы. Пусть его напускное спокойствие могло показаться идеальным, ладони все-таки покрылись потом. Краем глаза окинув свое окружение, Лин Ся не нашел Юй Чжицзюэ, почувствовав, как его сердце отчаянно забилось в волнении и беспокойстве.

Увидев его, Шуй Лин непроизвольно тихо произнесла: «Ах». Шуй Юэ тоже был ошеломлен. Ранее у него сложилось довольно благоприятное впечатление от этого обходительного и вежливого мальчика, но он и подумать не мог, что они столь скоро встретятся вновь, да еще и при подобных обстоятельствах.

Лин Ся быстро выпрямился, сложив руки в приветственном жесте, и засвидетельствовал свое почтение: «Ученик Лин Ся приветствует Главу секты и присутствующих Старейшин».

А кроваво-красные глаза Шан Кая уже почти метали искры, когда энергия прилила и окутала его ладони. Одного движения руки достаточно, чтобы разорвать этого негодяя на тысячи кусков!

Цуй ТяньЧэн тут же легким жестом дал понять, что Шан Каю не следует быть нетерпеливым.

Фен Шумин спросил строгим голосом: «Ты знаешь, почему тебя сюда вызвали?».

Лин Ся покачал головой и ответил: «Ученик не ведает и смиренно просит разъяснений у заслуженного Мастера секты».

Не в силах больше сдерживать свой гнев, Шан Кай резко сорвал ткань, покрывающую тело Шан Яня, и обнажил полусгнившее лицо сына. Все, что осталось от его глаз, - это две черные дыры, и Шан Кай направил эти пустые глазницы прямо на Лин Ся, закричав: «Не знаешь? Разве не ты убил моего Ян’эра?!».

Юноша морально подготовился, но, тем не менее, все равно испуганно отступил на несколько шагов. От столь внезапного и ужасающего зрелища его лицо мгновенно стало белее белого. Чувствуя на себе гневный и безутешный взгляд Шан Кая, Лин Ся лишь открывал и закрывал рот, запинаясь: «Я, я...».

Даже если Шан Янь умер вовсе не от его рук, перед лицом скорбящего и убитого горем отца, глубокое чувство вины все же поглотило юношу. Неожиданно, слова отрицания просто-напросто не смогли сорваться с его уст.

«На колени!», - тело Фен Шумина излучало настолько мощное и тяжелое давление, что у Лин Ся подкосились ноги, и он автоматически упал на колени. Восприятие и опыт главы секты Шаоян ясно твердили ему: основываясь на реакции Лин Ся мгновение назад, этот мальчик определенно уже встречал Шан Яня!

Юноша опустился на пол и сильно прикусил губы, его сердце билось громче грома. Пытаясь успокоиться, его мозг начал лихорадочно соображать.

В тот день Шан Янь погнался за ними, войдя в закрытую зону другой секты. И это его первая ошибка: он не должен был так поступать. К тому же, они всего лишь защищались – раз уж по законам этого мира прав тот, кто сильнее, – в их действиях нет ничего предосудительного. Не говоря уже о том, что Юй Чжицзюэ сейчас самый любимый ученик Фэн Шумина, а также объект его гордости и надежд.

Но с другой стороны, такая логика сработает лишь в обычной ситуации. Если же обстоятельства затронут местных власть имущих, мальчик будет значить меньше одной энергетической монеты. Пусть даже Фен Шумин окажется добросердечным и начнет защищать Юй Чжицзюэ, стоит горожанам ЮньСяо пойти на принцип и надавить на секту Шаоян, - ему придётся просто передать им мальчика!

Как бы то ни было, окажись здесь Юй Чжицзюэ, – у него, возможно, был бы небольшой шанс выжить. А вот посредственный второстепенный персонаж, который тоже оказался втянут в это дело, наверняка обречен на погибель! Как бы сейчас не оправдывался Лин Ся, Фен Шумин обязан предоставить ЮньСяо объяснение и компенсацию ущерба. И юноше судьбой предначертано быть частью последнего. Раз уж обратной дороги нет, он может попытаться рискнуть и, по крайней мере, огородить от всего этого Юй Чжицзюэ. Да и, если бы этот надменный и глупый ребенок появился здесь, результат, вероятно, оказался бы намного хуже!

Если Лин Ся будет убит и лишится своей жизни в этом мире, возможно, он вернется домой, но этот малыш… Ни в коем случае нельзя допустить, чтобы он пострадал.

Когда юноша вновь поднял голову, на его лице уже читалось привычное спокойствие. Он четко и ясно провозгласил: «Отвечая Главе секты, если вы спрашиваете о делах, связанных со старшим братом из города ЮньСяо, Шан Янем, тогда этот ученик кое-что знает. Ученик не смеет скрывать ни малейшей детали от заслуженного Мастера секты».

Шан Кай взревел: «Говори!».

Лин Ся выпрямил спину и серьезным тоном сказал: «В тот день, когда ученик прибыл в город Чунмин для регистрации перед экзаменом в секту, у нас состоялась разовая встреча на озере за городом. Между нами произошел неприятный инцидент, но все старшие братья из города ЮньСяо лично выступили свидетелями того случая».

Выслушав его речь, второй ученик Цуй ТяньЧэна Мо Дай действительно вспомнил то событие. На озере Шан Янь по своей прихоти применил артефакт с атрибутом молнии, напав на обычную небольшую лодку, на которой как раз плыл этот юноша перед ним вместе с Юй Чжицзюэ. Мо Дай кивнул, подтвердив: «Такое действительно имело место быть, но неужели это так глубоко тебя обидело, что ты даже решился на убийство младшего брата Шан Яня?».

Лин Ся равнодушно посмотрел в его сторону и ответил: «Ничего подобного. Просто позже, во время второго раунда экзамена, я неожиданно снова столкнулся со старшим братом Шан Янем в маленькой пещере на территории соревнований».

Дойдя до этой части, он поклонился и обратился к Фэн Шумину: «Заслуженный Глава секты, ученик до сих пор остается озадаченным. Почему старший брат Шан Янь объявился в нашем лесу Мириад Зверей? Кроме того, он был замаскирован, притворяясь одним из кандидатов на вступление в секту».

От его вопроса некоторая неловкость тут же появилась на лицах Цуй ТяньЧэна и Мо Дая. Без особых усилий Мо Дай мог угадать до 80% произошедшего. Все определенно связано с влюблённостью младшей сестры в Юй Чжицзюэ! Вот почему этот ненормально упрямый младший брат, скорее всего, тайком пробрался на арену испытаний с целью убить Юй Чжицзюэ, а в итоге сам расстался с жизнью.

Однако, если об этом станет известно, немаловероятно, что отношения между Шан Каем и Цуй ТяньЧэном изрядно подпортятся, тогда и ему самому не миновать гнева учителя…

Таким образом, Мо Дай вышел вперед и объяснил: «Этот вопрос довольно щепетильный, поэтому прошу у Боевого дяди Фена прощения. Младший брат Шан всегда очень интересовался лесом Мириад Зверей, горя желанием его исследовать. Я много раз пытался его остановить, но, похоже, он все-таки каким-то образом нашел возможность украдкой проникнуть в него сам».

Фэн Шумин саркастически усмехнулся в своем сердце: эти люди из ЮньСяо в самом деле смотрят свысока на его секту Шаоян и уже довольно давно!

Однако, вслух лишь заметил: «Это не имеет большого значения. Дети всегда отличались повышенным любопытством, и с этим ничего нельзя поделать». Затем он тихо изумленно цыкнул языком на ученика, стоящего внизу. Хотя у мальчика за душой не так много лет, и он столкнулся с сильным давлением, но все равно отреагировал равномерно и тщательно, логично и уместно, - воистину, такой характер можно встретить крайне редко.

Шан Кай уже давно потерял терпение, поэтому потребовал: «Ближе к делу, Ян'эр был убит тобой или нет?».

Лин Ся перевел взгляд на него, затем отвернулся, сосредоточившись на Фэн Шумине и продолжив: «Ученик некомпетентен. Из-за возникших разногласий со старшим братом Шаном между нами началась драка, и у меня не оставалось выбора, кроме как принять ответные меры в целях самообороны. Ученик наделен Геркулесовой Силой и случайно ударил старшего брата Шан. После чего мое сердце поглотила паника, и я похоронил его».

Юноша осознано опустил большинство деталей, а, изложив все таким образом, присутствующие естественно предположили бы, что Шан Яня убил именно он.

Шан Кай прекрасно видел искренность в глазах Лин Ся, и, соотнося то, что он услышал, с личностью своего сына, примерно на 70–80% поверил в этого признание. Но, глядя на останки Шан Яня, горе и гнев, сжигающие его сердце, все еще было трудно утихомирить.

Вспомнив о другой проблеме, Фэн Шумин строго спросил: «Где ты взял нож, принадлежащий Пику Святой Девы?».

Лин Ся моргнул, затем спокойно ответил: «Этот ученик ничего не знает о происхождении такого ножа и никогда не видел кого-либо с Пика Святой Девы». Юй Чжицзюэ явно не считался адептом Пика.

Закончив свой ответ, он встал с колен, подняв правую руку, и поклялся: «Ученик готов принести клятву, пожирающую сердце, о том, что каждое сказанное мною предложение истинно, а если в моей речи присутствовала хоть толика лжи, пусть небеса положат конец моей жизни».

Его слова заставили лица всех присутствующих в миг измениться. Клятва, пожирающая сердце, - высший обет из всех заклинаний и проклятий, которые обладают способностью пожирать заклинателя. Если человек, давший эту клятву, соврет хотя бы раз, его немедленно постигнет смертельная кара в виде уничтожения души.

Фэн Шумин спросил: «Ты понимаешь, какое наказание последует за ложью?».

Лин Ся кивнул и решительно подтвердил: «Каждое слово, произнесенное учеником правдиво, так чего же мне бояться?».

Фэн Шумин поднял бровь, затем предложил: «Старший брат Цуй, раз уж он готов пойти на это, тогда почему бы нам не позволить Боевому племяннику Мо написать клятву, пожирающую сердце, чтобы мальчишка мог поклясться на крови?». Лично вынеся такое предложение, можно избежать ненужных подозрений.

Цуй ТяньЧэн опустил голову в знак согласия, и Мо Дай очень быстро нарисовал магическое заклинание. Он заставил Лин Ся повторить все ранее сказанное, после чего запечатал заклинание кровью юноши. Никто другой, казалось, не осознавал этого, но Мо Дай обнаружил некоторые намеки и возможные лазейки в словах Лин Ся, как будто тот намеренно хотел взвалить на себя всю ответственность. Он был немного тронут подобными действиями, ведь раньше ему никогда не доводилось встречать такого человека. И, в конце концов, разоблачение проступков Шан Яня не слишком выгодно ему самому, поэтому Мо Дай промолчал.

Лин Ся надавил кровавым отпечатком пальца на листок с заклинанием, и, разумеется, не последовало никаких признаков того, что он получил божественное возмездие.

Шан Кай знал, что его сын сам виноват, но он все равно вскочил резко, как выстрел, и громко крикнул Фэн Шумину: «Мастер Фэн, как вы планируете решить этот вопрос?».

Фен Шумин посмотрел на Лин Ся и втайне вздохнул. Этот юноша такой многообещающий, и при правильном воспитании в будущем он, несомненно, стал бы одной из ценных сил секты Шаоян. В самом деле, очень жаль…

Но он должен кого-нибудь отдать ЮньСяо.

Медленно встав, Фен Шумин тягостно произнес: «Так как Лин Ся повинен в смерти Боевого племянника Шана, тогда я обязан отплатить за жизнь другой жизнью и передать Лин Ся брату Шану».

Услышав это, у юноши перехватило дыхание, и только спустя долгое время он глубоко выдохнул, опустив голову и пробормотав: «Ученик принимает свое наказание».

Черт, вот почему ты не можешь позволить мне покончить с собой? Я боюсь боли, ясно?!

Услышав эти слова, Шуй Юэ внезапно произнес: «Боевой дядя Фен, Боевой дядя Цуй, прошу прощения за мое поведение. Есть один вопрос, который ученик не смог понять, так могу ли я сделать шаг вперед?».

После небольшой паузы Фен Шумин согласился: «Это не повредит. Уважаемый племянник, пожалуйста, спрашивай».

Шуй Юэ посмотрел на Лин Ся, задавая вопрос: «Ученик хочет знать: если посторонний вторгнется в запретные зоны секты Шаоян, какое наказание за этим последует?».

Его слова ошеломили всех. Фэн Шумин тоже колебался некоторое время, прежде чем слегка повысить голос и объявить: «Разве запретная зона моей секты Шаоян – это место, куда любой может по желанию войти или выйти? Если кто-то произвольно проникнет внутрь, несомненно, он будет считаться вражеским лазутчиком и казнен на месте!». Сказав так, он бросил взгляд на труп Шан Яня, а в его сердце быстро накапливалась ярость.

Какое отличное убийство! Какая благоприятная смерть!

Шуй Юэ кивнул, задумчиво размышляя: «В таком случае, в день второго раунда экзамена, младший брат Лин должен был получить разрешение на участие в соревновании. А значит, его наполовину можно считать учеником секты Шаоян, не так ли? Однако, младший брат Шан, напротив, находился в запретной зоне без разрешения, верно?».

Каждый понимал, к чему он клонит, и лицо Шан Кая изменилось, когда он взревел: «Ты! ...». Если бы не опасение по поводу авторитета семьи Шуй, он бы уже втоптал этого маленького щенка в грязь за то, что тот говорит вне очереди.

Фэн Шумин слегка наклонил голову и подтвердил: «Естественно, все верно. Прошедший первый раунд экзамена гарантированно станет учеником моей секты Шаоян».

Девчушка Шуй Лин обладала исключительной сообразительностью и с полуслова поняла своего старшего брата. Поэтому, напустив на себя невинной наивности, она своевременно прощебетала: «О, в таком случае, это означает, что старший брат Лин защищал порядок и законы секты Шаоян. Дяди, разве вы не согласны с тем, что слова моего брата правильные?».

Услышав милый и невинный голосок Шуй Лин, лица Цуй ТяньЧэна и Шан Кая исказились, но они не могли при всех спорить с маленьким ребенком.

Оставаясь довольным внутри, снаружи Фэн Шумин выразил сожаление: «Обычно это так, но Боевой племянник Шан все равно являлся почетным гостем моей секты Шаоян. Конечно, его поведение неуместно и перешло все границы, но он был довольно молодым. Жаль, что ему пришлось погибнуть вот так».