Онлайн чтение книги Плата за наивность
Глава 8

Я не оборачивалась, но мне все равно казалось, что Руди смотрит нам с Лоренцом вслед. Я чувствовала его взгляд, словно он был осязаемым, словно прикасался ко мне, горячо, но вместе с тем и нежно. Но это было лишь плодом моего воображения, лишь отголоском давнего желания – Рудольф не сделал даже попытки меня задержать, не догнал, не сказал ничего, кроме уже прозвучавшего «до свидания» на мое «прощай».

– Штефани, вы меня совсем не слушаете. – Лоренц легко положил свою руку поверх моей, привлекая внимание, и тут же убрал. – Он так много для вас значил?

– Кто? – с деланым недоумением спросила я, хотя прекрасно понимала, о ком он говорит.

– Ваш неожиданно появившийся бывший жених, – курсант пытливо на меня смотрел, даже не думая менять тему. – Если он вам так дорог, то почему вы вернули ему браслет?

Про фиктивную помолвку с Рудольфом Регина не знала и ничего ему сказать не могла. Сначала я не хотела пугать подругу той историей, где выступала приманкой для убийцы, а потом смысла рассказывать не было. Все «кавалеры», о которых мечтательно говорила подруга, враз исчезли из моей жизни. Каждый – по своей причине.

– Если бы он был мне дорог, вряд ли бы я вернула ему браслет, не находите? – ответила я.

Рассказывать, что помолвка была фиктивной, я не стала. Мне казалось, что если я произнесу это вслух, то из моей жизни окончательно уйдет что-то очень важное. Да и не сильно я кривила душой – для меня она была почти настоящей. Но только для меня.

– Вы сейчас выглядите очень опечаленной, – заметил он. – Обычно довольно сложно понять, что вы чувствуете, но не сейчас.

– Просто неприятные воспоминания, – неохотно ответила я.

– Нехорошо расстались? Он вам угрожал?

– Угрожал? – Я невольно улыбнулась, представив угрожающего мне Рудольфа. – Нет, что вы. Да и говорю я сейчас не о нем. Тогда в моей жизни столько всего случилось. Я нашла тетю и отца, но чуть не потеряла жизнь. А двоих моих знакомых убили.

– Вы мне расскажете?

Он задал вопрос с таким видом, что я бы непременно поверила, что он ничего не знает, если бы не была уверена, что Регина ему уже рассказала. Ту историю она знала, пусть и без подробностей. Мы с тетей Маргаретой не любили вспоминать эти грустные события.

– Не думаю, что хочу про это кому-нибудь рассказать, – ответила я. – Вот забыть – да. Только не получается.

– Получится, – уверенно сказал он.

Моя рука, лежавшая на сгибе его локтя, как-то незаметно оказалась прижатой чуть больше, чем позволяли нормы приличия. В знак поддержки и дружеской помощи, не иначе. И вид у него был при этом необыкновенно собственнический. Наверное, с его стороны это выглядело, будто увел он девушку прямо из-под носа соперника. Вот только Рудольф соперничать с ним не будет, сегодняшняя встреча тому подтверждение. Но хватит думать о Рудольфе – он же обо мне и думать забыл. Вот рядом со мной идет во всех отношениях достойный мужчина – завистливые взгляды встречных инорит были тому подтверждением. Может, и стоит к нему присмотреться. Я подергала рукой.

– Николас, мне так неудобно, – сказала я.

В конце концов, присматриваться – это не значит ощупывать. Без таких вот тесных контактов с ним я могу обойтись. И смотреть лучше на расстоянии, как можно большем расстоянии. Так лучше видны все достоинства, а мелкие недостатки скрадываются.

– Извините, Штефани, – невозмутимо ответил он, и моя рука обрела относительную свободу. – Я слишком увлекся разговором с вами, не заметил. А чем, вы говорили, занимается ваш бывший жених?

– Я не говорила, – недовольно ответила я. – Но могу сказать. Он работает в Сыске.

– В Сыске? – презрительно переспросил Николас. – Тогда понятно, почему вы с ним расстались. Он вам не пара.

– А что вы имеете против Сыска? – с невольным возмущением спросила я.

– Ничего не имею, – ответил он. – Кто-то должен и такой работой заниматься.

Но пренебрежение из его голоса так никуда и не ушло.

– Мой отец, к примеру, – гневно сказала я и выдернула свою руку. На свободе ей было намного лучше. – Вы считаете его работу недостойной?

– Штефани, я не хотел вас обидеть, – спокойно ответил он. – Извините, если мои слова вас задели. Но знаете, мы, маги армии, привыкли, что к нам относятся с большим уважением, чем к остальным людям, носящим форму.

Он примиряюще улыбнулся и попытался опять взять меня под руку. Но я уже ни обедать с ним не хотела, ни присматриваться.

– Штефани, извините, – сказал Николас. – Я не хотел вас оскорбить. Успокойтесь. Вы себя хорошо чувствуете?

В его голосе была искренняя забота. Мне очень хотелось ответить, что чувствую я себя просто отвратительно, так отвратительно, что у меня лишь одно желание – закрыться в своей комнате и никого не видеть. Но делать я этого не стала. Он не виноват, что я встретила Рудольфа, да и Рудольф не виноват в том, что я хочу больше, чем он может дать. Я постаралась взять себя в руки, даже слушала, что мне курсант говорил, и иногда отвечала. Но теперь предметом нашего разговора были темы нейтральные. Николас вспоминал забавные происшествия, случившиеся с ним и его друзьями за годы учебы, делился своим мнением о погоде и рассказывал о поездке в Лорию. Слушать его было интересно, и я поневоле отвлеклась от грустных мыслей.

В ресторане, куда он меня привел, я никогда раньше не была, слишком уж дорогое заведение. Да и предпочитала я есть дома, ни на кого не оглядываясь и не думая о своих манерах. Пусть Николас и хвалил мое воспитание, но мне всегда казалось, что я не знаю многих тонкостей, которые естественны для людей, выросших в его среде. Вот и сейчас он галантно подвинул мне стул, что мне было внове. Я скомканно его поблагодарила, чувствуя при этом ужасную неловкость, он же невозмутимо улыбнулся и сел напротив. Принесли карточку с перечнем блюд, названия которых мне ничего не говорили, сколько я их ни перечитывала. Так что я ее просто отложила.

– Выбрали что-нибудь, Штефани? – спросил Николас.

– Даже не знаю, – улыбнулась я ему. – А что вы посоветуете? Вы здесь не первый раз. Я полностью полагаюсь на ваш вкус.

Николас отказываться не стал, быстро и четко сделал заказ, и когда официант ушел, сразу обратился ко мне:

– Штефани, а вы были когда-нибудь в Королевском Парке?

– Нет, – теперь я улыбнулась ему по вполне понятной причине. – Кто бы меня туда пустил?

– У меня есть пропуск, – сказал он небрежно, – и я могу вас туда провести. Предлагаю прогуляться там после обеда. Что скажете?

К королевской семье у меня не было такого восторженного отношения, как сразу после выхода из приюта, но побывать в Королевском Парке было бы интересно. Даже то, что видно обычным жителям через забор и магическое марево, вызывало восторг не только у Регины, но и у меня. А сколько в нашей Академии ходило слухов, зачастую самых невероятных! Да, увидеть все своими глазами мне бы очень хотелось. Вот только получается, что я останусь должной человеку, который имеет на меня непонятные виды.

– Значит, сразу после обеда туда и идем, – невозмутимо сказал Николас, когда понял, что ответа ему придется ждать долго. – Представителей королевской семьи не обещаю, но знаменитый розарий королевы Ниалии увидите.

Я решила не отказываться. Кто знает, выпадет ли мне еще раз такая возможность? Я его о таком одолжении не просила, он сам вызвался, а значит, кроме слов благодарности, ни на что от меня рассчитывать не может. Прогулка в парке, даже королевском, – это всего лишь прогулка.

– О розарии рассказывают столько невероятного, – заметила я.

– Боюсь, вы будете разочарованы, – ответил Николас. – В нем нет ничего удивительного. Разве что размеры и разнообразие сортов. А еще то, что цветение там поддерживается круглый год. Но сколько на это магии тратится, – неодобрительно добавил он. – Сильных магов не так уж и много, и использовать их Дар на такое мне всегда казалось нерациональным.

– Да, сильных магов у нас не так уж и много, – с грустью согласилась я. Дар мой, хоть и был побольше, чем у Регины, все же недостаточно велик. – Жаль, что нельзя развить Дар от исходного больше определенного предела. Но мне Регина говорила, что вашему другу Раске это как-то удалось. Сказала, там какая-то семейная методика. Я о таких раньше не слышала.

– Я тоже, – голос курсанта почти незаметно изменился. – Но она не слишком надежная. У него уже несколько раз Дар возвращался к исходному. Он тогда жутко злится.

Он улыбнулся, хотя тема была ему заметно неприятна. Интересно, почему? Друг не желает делиться семейными секретами и с ним? О том, что они друзья, Регина говорила, и не раз. Значит, дело не в том, что сам Вернер ему не нравится.

– Но сейчас с ним все в порядке? – уточнила я. – С ним встречается Моника, что живет с Региной в одной комнате. Регина считает, что Монике очень повезло, таким интересным ей кажется Раске. Возможно, у него больше проблем с Даром и не будет. Мало ли, какие тонкости могут быть в методике, о которой никто не знает.

– Возможно, – неохотно согласился Николас и тут же увел разговор в сторону: – В последнее время Вернер только и говорит, что о Монике. Забавная девушка, такая непосредственная. Мне кажется, они друг другу подходят.

– Регине тоже так кажется, – согласилась я.

На тему Моники и Вернера мы говорили довольно долго, к темам королевских парков и странно ведущих себя Даров не возвращались. Но в сам парк направились сразу после завершения обеда, очень даже неплохого. После того как я попробовала десерт из фруктов со взбитыми сливками, и он оказался просто изумительным, мне подумалось, что день сегодня не такой уж отвратительный, и встреча с Рудольфом перестала вспоминаться столь ужасной. Наверное, судьба свела меня с ним как раз для того, чтобы показать – хватит мечтать о том, чего никогда не будет, пора эту глупую влюбленность оставить в прошлом, как мое старое платье из приюта, и попытаться построить что-то свое с тем, кому я нужна. Я искоса посмотрела на Николаса. Не будь он аристократом, возможно, я бы поверила в серьезность его намерений.