Онлайн чтение книги По ком звенит бубен?
Глава 4

Мать Матвея все же осуществила свое намерение и улетела к своей подруге в Париж, оставив сына разбираться со своими проблемами и возиться с племянником, нежданно-негаданно вошедшим в их жизнь. Матвей показал ему Красную площадь, сводил в три театра, в два музея, в ночной клуб. Везде Максим проявлял детскую непосредственность, радовался жизни, как дитя, не забывая засматриваться на ноги девушек в коротких юбках.

«А парень-то точно озабоченный, – мелькнула мысль у Матвея, – еще бы, в двадцать лет – девственник».

– У вас в Ярославле все такие? – поинтересовался Матвей.

– Какие?

– Молодые и наглые.

– Какой же я наглый, я только хочу им стать… – надул пухлые губы племянник. – Вы обещали сводить меня на стриптиз, – напомнил он Матвею.

– Я обещал?!

– А что, тебе, дядя, можно встречаться со стриптизершей, а мне нет?

– Молокосос, нужны деньги, чтобы ходить в стриптиз-клубы. Ты их зарабатываешь?

– Я только учусь, – ответил Максим.

– Где? – спросил Матвей.

– Вернее, я хочу поступать… в этом или в следующем году, – покраснел Максим.

– Куда?

– В театральный какой-нибудь в Москве….

– Понятно. Обнаружил в себе актерские способности?

– Говорят, что я симпатичный…

– Что же ты до двадцати лет не смог никуда поступить?

– Я решал, куда…

– Все понятно, – помрачнел Матвей, – я в твоем возрасте уже заканчивал институт.

– Не забывайте, дядя, что я ваш племянник, – забеспокоился парень.

– Еще раз назовешь меня дядей, выпорю! Зови меня Матвеем! – взревел Матвей, которого все больше раздражал этот молодой парень, типичный трутень и оболтус. – Эх, неправильно тебя родители воспитали. Лучше бы они не о твоей девственности пеклись, а о твоем профессиональном развитии.

– Дядя Матвей, хочу в стриптиз-клуб, – заныл племянничек.

Матвей собрал всю свою волю в кулак и заскрипел зубами:

– Едем! Тем более что я должен встретиться со своей драгоценной Мариной, она же «Огненная леди».

Ночной клуб сиял огнями. Плакаты с полуобнаженными девицами призывно красовались на фасаде здания. Матвей кивнул мрачного вида охраннику и сунул ему в карман две зеленые купюры за себя и за Максима. Он всегда это делал, чтобы не покупать билет, и охранник приветствовал его с широкой улыбкой на лице, как постоянного клиента.

– Добрый вечер, Матвей Михайлович. Подождите, вы же знаете, что несовершеннолетним в наш клуб нельзя.

Матвей оглянулся на своего спутника и увидел тонюсенькую, длинную шею, светлые локоны и большие голубые глаза, горящие в предвкушении долгожданного зрелища.

«Ни дать ни взять, херувим, спустившийся на грешную землю, мать его», – подумал Матвей.

– Юра, ему двадцать лет, это мой племянник, просто он хорошо сохранился, – ответил он охраннику.

– Проходите, конечно, вы знаете, что я к вам хорошо отношусь. Да я и не хочу иметь неприятности с «Огненной леди», рыжая чертовка меня съест, если я вас не пропущу. Но поверьте моему опыту, Матвей Михайлович, я людей насквозь вижу, этому парню нет двадцати лет.

Матвей, играя желваками, пропустил вперед племянника, сам прошел за ним следом, шипя, словно змей:

– Сколько тебе лет? Попробуй соври, сразу домой в Ярославль отправлю.

– Через месяц будет восемнадцать, – опустил длинные ресницы Максим, – не сердитесь, дядя Матвей, я солгал не со зла, я просто хотел выглядеть солиднее.

– Значит, ты несовершеннолетний?! – покрылся пятнами Матвей. – Маленький лгун!

– Да я через месяц буду совершеннолетним!

– А сейчас что? Ты заставил меня принять участие в совращении несовершеннолетних!

Они вошли в просторный зал с интимным полутемным освещением. Большой зал ночного клуба был разделен на три зоны. В одной располагались столики ресторана, за которыми разместились шумные компании или влюбленные парочки. Вторая зона представляла собой большой танцпол с разноцветной подсветкой. Звучала музыка, люди танцевали, в основном молодые, отбрасывая причудливые тени на ярко-розовые стены. Третья зона была отведена для стриптиза, здесь находилась сцена, имелось много места для музыкантов, которые тут по четвергам играли джаз.

Сияющий как медный таз ведущий во фраке, надетом на голое тело, периодически выходил на сцену и объявлял имена и номера исполнительниц стриптиза. Вдоль всего подиума с металлическими отполированными потными телами танцовщиц с шестами тянулась барная стойка, где сидели в основном особи мужского пола и пускали слюни, глядя на обнаженную красоту, и запивали свое горе спиртными напитками, а горе заключалось в том, что смотреть можно было, а вот действовать, увы, нет. Матвей увидел лицо Максима и испугался, решив, что парня сейчас хватит удар при виде стольких обнаженных женских тел. Руки у него затряслись, глаза заискрились, а ноги сами понесли его к барной стойке, хотя Матвей предпочел бы сесть за столик в ресторане и заказать себе виски, расслабиться и отдохнуть. Но пришлось тоже расположиться вместе с племянником и смотреть представление девушек уже в который раз. О том, чтобы расслабиться, не могло быть и речи. Многих танцовщиц Матвей знал лично, встречал их в гримерной, когда приходил к своей любовнице Марине.

– Что будем пить? – спросил бармен у Максима, кивнув Матвею и наливая ему двойную порцию виски со льдом.

– Апельсиновый сок! – рявкнул за него Матвей.

– Дядя Матвей, – заныл племянничек, – можно мне хотя бы пивка?

– Молчать! А за дядю ты мне ответишь!

– Ой, дядя Матвей, смотри, какая красивая девушка! – закричал Максим, хватая дядю за руку и расплескивая виски.

На сцену вышла рыжеволосая «Огненная леди» в костюме амазонки, на которой в конце представления от костюма не остается и нитки.

«Зря я заказал Максимке апельсиновый сок, все равно он пить ничего не сможет, совсем обалдел, – подумал Матвей, оценивающе оглядывая Марину. – И эта женщина носит моего ребенка! Какой ужас! Что она себе позволяет, будучи беременной?! Раньше я не думал о ней в таком плане, хотя она тогда и не готовилась стать матерью. Я не хочу, чтобы она этим занималась… да, я не хочу…»

После второго бокала виски Матвей взял словно окаменевшего племянника за руку и повел с собой за кулисы. Гримерка Марины, которую она делила еще с одной девушкой, яркой брюнеткой с длинными кудрями под псевдонимом «Багира», была маленькой комнаткой без окна и кондиционера. У стены центральное место занимал трельяж, перед ним стоял крутящийся стул, вдоль другой стены находились диван и старый шкаф. Кругом валялись мишура, перья, боа, специфического вида обувь на огромных платформах, прозрачных каблуках, украшенная кружевами и стразами. На диване была навалена кипа красочных блестящих костюмов. Пахло в гримерной духами, цветами и потом, вообще воздух был очень спертым в этом тесном помещении. Марина сидела в легком пеньюаре на стуле, опустив плечи и тяжело дыша. Тело ее было покрыто капельками пота и блестками. Она повернулась к вошедшим мужчинам и закинула ногу на ногу.

– Какие люди! Я, честное слово, думала, что тебя, красавец, больше не увижу, – сказала она, томно выгибая спину, как кошечка, и глядя на своего друга.

– Вы так танцевали, вы такая классная! – брызжа слюной, восторженно заговорил Максим.

– Какой славный юноша, – оглядела его Марина. – Матвей, и давно ты путаешься с желторотыми птенцами?

– Ты поосторожнее с ним, а то по статье «совращение несовершеннолетних» пойдешь, – предупредил он, заметив, с каким чувством его племянник припал к ногам девушки, а она с удовольствием играла его густыми локонами, запустив в них свою ухоженную белую ручку с длинными красными ногтями. – Я не такой подлец, как ты думала обо мне, чтобы бросить тебя в таком положении, – ответил Матвей, рассматривая расклеенные по всем стенам красочные плакаты полуголых девиц. – Я хочу, чтобы ты прекратила выступления.

– Зачем?

– Затем, что ты беременна!

– Об этом знаешь только ты! Это незаметно еще, – ответила Марина, распахивая халатик и показывая всем плоский животик с блестящим камешком в пупке.

Максим замер, Матвей раздраженно передернул плечами:

– Ты должна думать о ребенке! Мне неприятно видеть тебя танцующей…

– А мне очень приятно, – сглотнул племянничек, не отрывая взгляда от пупка.

– Как будто мой ребенок танцует с тобой. Это унизительно, словно его отец не может обеспечить ему будущее, – закончил мысль Матвей.

– Ты три года встречался со мной и не брезговал, и только когда я забеременела, заявляешь мне, что то, чем я занимаюсь, – унизительно, – ехидно заметила девушка.

– Ты говорила, что я тебе дорог. Так вот послушай мое мнение, я против.

– Дорогой, я зарабатываю за месяц пять тысяч долларов, я и наш ребенок захотим кушать, кто нас будет обеспечивать? – промурлыкала Марина.

«Права была мама, я – болван, которого просто посадили на крючок», – мелькнула у него мысль.

– Я согласен полностью содержать тебя и обеспечивать, откажись от работы! – сказал он.

– Может быть, еще и женишься на мне? – лукаво посмотрела на него Марина.

– Об этом мы уже говорили, – вздохнул он.

– Марина, а можно я на вас женюсь? – блеснул голубыми глазами Максим.

– А ты молодец, не промах! – засмеялась Марина, потрепав его по щеке. – К сожалению, я люблю этого хмурого мужчину, иначе я рожать не стала бы. Только не думай, что мне нужны твои деньги, здесь есть и другие мужчины, более богатые, которые ходят у меня в поклонниках. Однако я выбрала тебя, цени это! – сказала девушка, обращаясь к Матвею.

В результате долгого разговора они пришли к соглашению, что Марина оставляет работу и живет на полном содержании Матвея. Замуж он ее не берет, пока, как надеется сама Марина, но ребенка Матвей признает. Марина жила в собственной трехкомнатной квартире, которую ей купил предыдущий любовник. Эта женщина умела выколачивать деньги из мужчин и прекрасно устроилась в жизни. Она еще немного пошушукалась с влюбившимся в нее по уши Максимом, и они распрощались.

Матвей последнее время нервничал, так как не мог отделаться от своего племянника и на работе. Тот следовал за ним по пятам, даже когда Матвей пошел на совет директоров.

– Подожди в приемной, – мягко посоветовал ему Матвей.

Когда он вышел после совещания, то увидел следующую картину. Максим сидел на диване в окружении двух секретарш, держа одну из них за колено, а другой девушке заглядывая в вырез блузки. Они в свою очередь накручивали его кудри на пальцы, поили кофе с ложечки.

– Какой замечательный у вас племянник, Матвей Михайлович, – сообщила ему его секретарша Таня, – почаще берите его с собой на работу.

– Я хочу работать здесь курьером, – выдал Максим.

– Разберемся, – хмуро буркнул Матвей, подумав о том, что девственник, по всей видимости, уже давно созрел для любовных подвигов.

Он вырвался из дома с твердым намерением наверстать упущенное вдали от строгого родительского ока. Поэтому, когда вечером Максим сказал, что он хочет погулять один, Матвей с радостью согласился.

– Пока я за тебя в ответе… чтобы в одиннадцать часов был дома, – сказал он в напутствие племяннику.

– Постараюсь, – ответил парень.

Матвей с удовольствием остался один дома. Он раскурил трубку в своем кабинете и погрузился в изучение документации. Когда часы показали одиннадцать часов вечера, он спустился вниз в кинозал и поставил себе музыкальную комедию, за которой в ожидании Максима благополучно уснул. Очнулся он в три часа ночи, кинофильм давно закончился, только зеленый глазок видеомагнитофона горел в полумраке, сообщая, что он не выключен. Матвей посмотрел на часы и поднялся в гостевую комнату, которую отвели для Максима, надеясь, что племянник уже успел нагуляться, вернулся и спит, видя десятый сон. Но аккуратно застеленная кровать оказалась нетронутой. Неприятный холодок закрался в душу Матвея.

«Где его носит? А вдруг что-то случилось с этим олухом? Черт, я даже не спросил, куда он собирается пойти. Правда, не было никакой гарантии, что он ответил бы честно».

Матвей начал мерить комнату шагами от одной стены до другой, сам себя успокаивая: «Да что может случиться? Он без денег… без знакомых, черт, один в чужом городе! Да нет… скорее всего познакомился с какой-нибудь девчонкой и дорвался наконец до того, к чему стремился, обрел искомое! А там не до времени, явится под утро выжатый как лимон, ох уж я ему всыплю! Навязали мне ответственность за этого несовершеннолетнего молокососа! Я даже не успел ему объяснить, как пользоваться презервативом. Я буду виноват, если с ним что-то случится!»

Матвей откровенно занервничал, когда обнаружил, что у него пропал бумажник с тысячей евро и кредитной карточкой.

«Беру свои слова обратно. Этот глупый мальчишка стянул у меня деньги, следовательно, он при деньгах. Наверное, решил шикануть, повел свою девочку в ресторан, заказал какой-нибудь дорогой выпивки, опьянел и уснул лицом в салате. Господи, сделай, чтобы это было так. В противном случае страшно подумать, что могло произойти. Вдруг кто-то увидел, что у мальчишки мало ума и много денег? Заманил куда-нибудь, напоил, убил, деньги отобрал, а тело уничтожил? Сколько вот таких пропавших без вести?! Что за мысли лезут в голову?!»

Матвей снова поднялся в комнату племянника и стал перекладывать его вещи, словно они могли подсказать ему, где находится их владелец.

«Чувствую себя, как папаша загулявшего сына. Скоро будет свой ребенок… Надо будет с детства пороть, чтобы в семнадцать лет такие фокусы не выкидывал», – решил про себя будущий отец.

Среди одежды Максима хозяин дома обнаружил интересные находки, а именно – кипу порнографических журналов и десять пачек презервативов.

«Неплохо, однако, подготовился Максимка», – подумал он и наткнулся на одну любопытную записку с телефоном. Номер телефона был очень хорошо ему знаком, он принадлежал его подруге Марине.

«Откуда он у него? Вот мерзавка, за моей спиной успела дать свой телефон этому сопляку! Я помню, как он пускал слюни, глядя на мою любовницу. Конечно, он поехал к ней и раздает там мои деньги стриптизершам, почувствовавшим легкую сексуально озабоченную добычу».

Матвей метнулся к себе в комнату, достал из шкафа джемпер темно-синего цвета, накинул его на плечи, взял ключи от джипа и вышел из дома. Уже совсем рассвело, от асфальта поднимался легкий туман, на улицах было безлюдно, и только изредка проезжали машины. Часы показывали шесть утра. Стриптиз-клуб к этому времени уже закончил работу и был закрыт, поэтому Матвей направил свой джип сразу к дому Марины. На его звонок долго никто не открывал, наконец дверь, обитая красной кожей, что выглядело весьма вызывающе, дрогнула, и на пороге появилась сонная хозяйка квартиры.

– Какого черта?! А, это ты, дорогой! Что случилось? Соскучился или приехал на приватный танец?

– Где он? – отодвигая ее плечом и проникая в квартиру, спросил он.

– Кто?! У тебя что, приступ ревности или обострение болезни собственника? – засеменила за ним Марина, запахивая короткий розовый халатик, расшитый легкомысленным узором.

– Мой племянник, который не явился ночевать, у него я увидел записку с твоим номером телефона! – рявкнул Матвей, оглядывая пустую спальню Марины с зеркальным потолком и смятой постелью.

Марина засмеялась переливчатым, словно звучание колокольчика, смехом.

– Ты подумал, что я решила тебе насолить и связалась с твоим племянником? Ну, ты дурачок! А парень-то твой оказался не промах, быстро начал действовать.

– Ты знаешь, где он?

– А ты никак волнуешься, дядя Матвей?

– Я отвечаю за этого олуха.

– Ну, хорошо, я скажу тебе, только обещай не сердиться на меня и не кричать! Помни, в моем положении… – погрозила она длинным тонким пальцем и картинно прилегла на свою большую кровать, застеленную белым шелковым бельем. – Мальчик мне приглянулся.

– Он все время льстил тебе и смотрел восторженными глазами, – смерил темным, мрачным взглядом свою подругу Матвей и, расположившись в кресле, закурил сигарету. Потом, вспомнив о положении Марины, затушил ее и разогнал дым руками.

– Что нам, женщинам, еще надо? – промурлыкала Марина. – Чтобы нами восхищались и смотрели такими глазами, как глядел твой племянник.

– И где же это чудо, как я понимаю, с большим будущим? – закинул ногу на ногу Матвей.

– Раньше ты был более любезен со мной, – отметила Марина. – Он попросил меня дать ему возможность еще раз прийти на выступление девочек независимо от твоих денег. Я дала ему свой телефон, чтобы он позвонил мне и я бы сказала, в какой день на его имя будет оставлен пригласительный билет в ночной клуб. Но твой племянничек начал звонить сразу же и недвусмысленно предлагать встретиться.

– Вот ведь наглец! Уводить девушку у собственного дяди, – усмехнулся Матвей.

– Юность, напор, бесшабашность! Он явно не рассматривает меня как беременную матрону, – согласилась Марина.

– У меня такое чувство, что ты сама в это не очень веришь.

– Тогда я поняла, что парень жаждет любви и секса.

– Второго больше, судя по десяти пачкам презервативов, – буркнул он.

– Ого! У него подготовлена тяжелая артиллерия?! Значит, я зря объясняла ему, как вести себя с проститутками.

– С кем?! – оторопел Матвей.

– Я тоже не вчера родилась, дорогой, и поняла по поведению Максима, что его в большей мере интересует секс, а не прогулки под луной. Так как изменять тебе я не собиралась, я дала ему адрес одной элитной сауны, где работает моя подруга Вероника, чтобы он отстал от меня. Предварительно я позвонила Нике и предупредила, что придет неопытный мальчик, чтобы она была с ним поласковее, повнимательнее и не очень меркантильной. Конечно, заниматься благотворительностью Ника не будет, но…

– Да у этого херувима полно денег! Он украл у меня бумажник! Черт, где же я прокололся? Мне не надо было соглашаться оставаться с этим парнем один на один! Но не мог же я отменить выставку в Париже?

– Не переживай так, – посоветовала ему Марина, оголяя плечо.

– Как мне не переживать?! Ты отправила моего племянника в бордель!!!

– А что такого?! Я отправила его не просто так, а к своей хорошей знакомой. Вероника отлично знает свое дело.

– Я рад за нее.

– Не издевайся. Она давно могла бы завязать со своей работой, но…

– Видимо, ей нравится то, чем она занимается, – продолжил Матвей.

– Зато у парня будет хороший учитель, у него все получится с первого раза, чем это плохо?

– Ему нет восемнадцати лет!

– Ему через месяц будет восемнадцать! Сейчас уже все школьники занимаются сексом, и для Максима то, что он еще девственник, стало большой проблемой, ты этого что, не понял? – заступилась она за Максима.

– Во-первых, не все школьники занимаются сексом, во-вторых, что там говорить… давай адрес этой сауны, пора забирать оттуда прилежного ученика и спасать свою кредитную карточку.

Марина встала, прошла в современно обставленную гостиную, заставленную букетами цветов, подошла к столику и написала адрес сауны.

– Скажи Веронике, что ты от меня, и смотри, не делай глупости, ведь я все узнаю, – снова она погрозила ему пальцем.

– Я с проститутками не сплю, – ответил Матвей.

– Ой, не зарекайся, ты еще не видел мою Веронику! Я в прошлом ангелом тоже не была.

– Меня твое прошлое не волнует, – отмахнулся он.

– Раз уж ты нарушил мой отдых, может быть, выпьешь чаю, кофе?

– Спасибо, нет. Поеду выручать своего родственника из дома «ночных бабочек».

– С Максимом все будет хорошо, Вероника поймет его состояние, – успокоила его подруга, огорченно вздохнув из-за того, что Матвей не захотел задержаться.

Сауна-люкс со странным названием «Фея и гном» находилась в районе престижных новостроек на первом этаже и в подвальном помещении одного из зданий. Матвей приготовился к изучающему и оценивающему взгляду охранников, обязательно присутствующих в таких заведениях. Так называемый фейс-контроль сразу отсекал сексуальных маньяков, извращенцев, за редким исключением и бедных любителей «клубнички». Матвей – мужчина среднего роста, средней комплекции с темными густыми волосами, бледным лицом с правильными чертами и выразительным взглядом синих глаз – не попадал ни в одну из этих категорий. Поэтому он рассчитывал пройти в сие заведение без препятствий. Он был очень удивлен, когда здоровый мужик преградил ему вход и, смачно и громко жуя жвачку, произнес:

– Туда нельзя, дядя.

«Что-то много у меня стало племянников», – подумал Матвей и спросил:

– А в чем, собственно, дело? Я в сауну.

– В сауне ремонт, технический перерыв, санитарный день, думай что хочешь! Не работает она!

– У меня есть сведения, что в данный момент здесь находится несовершеннолетний молодой человек, и у вас будут большие неприятности, если вы не пропустите меня, – вынул руки из карманов Матвей и встал свободнее.

– Я уверяю тебя, дядя, что внутри несовершеннолетних мальчиков нет.

– Я хочу поговорить с Вероникой, – настаивал Матвей.

– Ни с кем ты сейчас говорить не можешь, уноси ноги подобру-поздорову, – прорычал охранник, грозно надвигаясь на незваного гостя.

В тот же самый момент Матвей услышал женский крик и глухой удар. Это явно был не крик страсти, в крике слышались страх и боль. Матвей похолодел, больше испытывать судьбу он не мог. Коротким, резким ударом в солнечное сплетение он вырубил громилу. Охранник покраснел, затем посинел, глаза его выпучились, а рот, с вырывавшимся оттуда хрипом, открылся.

– Тише, тише, дорогой, посиди здесь немного и отдохни, – Матвей аккуратно опустил его вниз и прислонил к стенке.

Он вступил в прохладный холл сауны с красной подсветкой и большими аквариумами во всю стену. Оранжевые рыбы не могли рассказать Матвею о том, что происходит в их сауне, не мог этого рассказать и парень в форме охранника, валявшийся на полу в холле рядом со стойкой администратора. Вокруг его головы со светло-русыми волосами расплывалось ореолом кровавое пятно. Матвей сразу заметил, что рядом с этим парнем валяется пустая кобура. Какие-то шумы, хлопанье дверей и топот раздавались из подвала. Матвей подошел к парню, лежащему на полу, и приложил пальцы к сонной артерии на его шее, пульса не было… Он начал бесшумно спускаться вниз по винтовой лестнице, прижимаясь к стенке. Когда он оказался внизу, ему внезапно в глаза ударил яркий свет и раздался выстрел. Острая боль обожгла его плечо, он увидел рваную ткань своей одежды и проступившую кровь.

«Черт, меня зацепило!» – промелькнула мысль, которая, однако, не остановила его. Когда он ввалился в одну из комнат, на него набросился мужчина в темной одежде, другой мужчина в это время быстро кидал какие-то вещи в большую сумку.

– Что это за мужик? – гаркнул он. – Кончай его!

Завязалась жестокая драка. Матвей применил удушающий прием, но мужчина резко стукнул его по кровоточащей ране. Матвей вскрикнул и на секунду потерял сознание от боли, в это время противник ударил его в лицо и отпихнул Матвея ногой. Он упал на груду сваленных вещей, а мужчина метнулся к шкафу и вытащил оттуда за волосы полуголую девчонку.

– Здесь еще одна! Вот ты где скрываешься, дрянь!

Девушка закричала и начала сопротивляться.

– Брось ее, нам хватит! – раздался грозный окрик из глубины коридора.

Мужчина смачно выругался и, ударив девушку, толкнул ее на начинавшего шевелиться Матвея. Тот снова рухнул под тяжестью девушки. Мужчина схватил сумку и побежал по коридору вслед за своим подельником. Девушка повисла на раненом плече Матвея.

– Ограбили! Убили! – кричала она не переставая.

Матвей попытался скинуть ее с больного плеча.

– Здесь есть юноша семнадцати лет? Это мой племянник.

– Всех, всех погрузили в «Газель» и повезли убивать! – истерично выкрикнула девушка, размазывая по лицу косметику и кровь из разбитой губы.

– Где они?! Куда они побежали?! – закричал Матвей, хорошенько ее встряхивая.

– Туда… там черный ход и их машина, – всхлипнула она.

Матвей вырвался из ее цепких объятий и, шатаясь, кинулся по коридору вслед за налетчиками. Узкий темный проход вывел его на небольшую лестницу. Матвей огляделся и заметил быстро отъезжающую от сауны машину. Бежать назад, садиться в свой джип и, объезжая здание, пытаться догнать «Газель» было бесполезно. Матвей огляделся вокруг, все припаркованные машины были пустые, кроме одной. Матвей подбежал к машине, рванул на себя дверь рядом с водителем и прохрипел:

– Объяснять нет времени! Следуйте за той машиной, немедленно!