Онлайн чтение книги Поэма о топоре
ЭПИЗОД ТРЕТИЙ

Водная станция у пруда. Открытый буфет. Кооперативный магазин. У магазина очередь.

Женщина в красном платке (подходя) . За чем очередь, бабы?

Первая женщина. Поди у советской власти спроси — за чем.

Женщина в красном платке. Постой за меня в череду — сбегаю.

Вторая женщина. Ты, бывает, не делегатка, мадама?

Женщина в красном платке. Просилась — не выбирают.

Вторая женщина. Жалко.

Женщина в красном платке. А что?

Вторая женщина. Нам бы сюда делегатку какую-нибудь. Агитацию охота послушать.

Третья женщина. Господи боже мой, соберутся и мелют… Языки у людей, как хвосты собачьи!

Первая женщина. А у тебя какой язык?

Третья женщина. Такой.

Вторая женщина. Какой — такой?

Третья женщина. Какой бог послал.

Вторая женщина. Божественная какая нашлась! По всему видать — с бусорью.

Третья женщина. Сама дура!

Вторая женщина. У-ух!.. Милитриса Кирбитьевна! Малахольная!

Екатерина Петровна. Ну, пошло!

Из магазина вышли иностранцы. Екатерина Петровна прячется за других.

Вторая женщина. Кто они такие могут быть? Как черти, понимаете, на автомобилях летают и сами колесами правят.

Первая женщина. Охотятся по лесам.

Вторая женщина. И в пруде плавают утром.

Четвертая женщина. Туристы какие-то заграничные. А эта при них за переводчицу служит… как бы сказать, разговорами заведует.

Вторая женщина. Кержакам по двадцатке в день платили, когда на медведей охотились.

Толстая женщина. Медведь ушел, а денежки ёкнули.

Третья женщина. То-то деньги девать некуда.

Первая женщина. А ты не видишь?.. Буржуи.

Четвертая женщина. Своих свергли — чужие ездят.

Лиза (вдруг) . Какого чорта стоим? Кто в очередь первый стал? Эй ты, тетя, за чем становилась?

Толстая женщина. А я знаю?.. Иду, очереди нету, дай, думаю, зайду.

Лиза. Чем думаешь? Тебе, может, жир сбавлять надо, а нам…

Толстая женщина. А тебе мои жиры мешают?

Четвертая женщина. Я у них спрошу. Эй вы, иисусики!

В дверь выглянул продавец.

Лешегон мордастый, чего зубы выскалил?

Продавец скрылся.

Вторая женщина. Стекла бы им побить, они бы разговорчивей стали.

Четвертая женщина. Вали в лавку гуртом! Я — первая.

Толстая женщина. Стой! Я тебе дам такую первую…

Вторая женщина. Конечно. Куда лезешь?

Третья женщина. А сама куда? Панику создадут, а сами… Не пускайте, не пускайте их!..

Четвертая женщина (толстой) . Ты чего толкаешься, наседка?

Толстая женщина. Ничего.

Четвертая женщина. Нет, ты скажи! (Схватила толстую, отбросила в сторону.) Толкнулась? Да?

Толстая женщина. Матушки! Порвала! Батистовую… Ах ты, ах ты! Я тебя растребушу! (Вынула из кошелки бутылку.)

Вторая женщина. Что ты?

Женщина в красном платке. Держите их!

Явился продавец.

Продавец. Граждане!..

Общая тишина.

Наш магазин мясо не выдает. Мясо выдает номер первый, на Октябрьской площади.

Толстая женщина с бутылкой побежала вперед, за ней четвертая женщина, вторая и т. д. Очередь разбежалась. Екатерина Петровна осталась одна. Идет переводчица.

Екатерина Петровна. Вот ужас! Как противно, как отвратительно все!

Переводчица. Катюша… класс! Я шла к тебе! Класс! Почему ты прячешься? Я тебя не узнаю… Мисс Джебс, мисс Альверити, мистер Гипс… класс! Просят… Вообрази, подводы, патефоны, спиртовки, финь-шампань, фокстрот в глуши леса… Хочешь, я тебе подарю чулки? Чистый шелк. Цвет голой Венеры, стрелки, Париж… Класс!

Екатерина Петровна. Ой! Ой! Ой!..

Переводчица. Что значит «ой»? Если ты пользуешься успехом здесь, то ты бы могла закружить весь Париж… весь Париж у ног… Классически! Катька, я не могу вернуться к ним без тебя. Я дала слово. Дело принципа! Масса удовольствий, ручная киносъемка, яичница с ветчиной, Абрау-Дюрсо, английский виски, консервированные ананасы… Хочешь, я тебе подарю целую банку консервированных ананасов? Идея!.. Классически!

Екатерина Петровна. Постой, постой, постой!.. (Увидела Глеба Орестовича.) Глеб, ты куда?

Глеб Орестович (не останавливается) . На завод.

Екатерина Петровна. Опять?! У тебя же день отдыха.

Глеб Орестович. После скажу… Там у нас…

Екатерина Петровна (вслед) . Но обед-то тебе готовить?.. Ты будешь?

Глеб Орестович. Не знаю… Нет, в столовой пообедаю. (Ушел.)

Екатерина Петровна. Вот видишь, какой у меня муж?!

Переводчица. Плюнь!

Екатерина Петровна. Действительно, чем сидеть одной в берлоге… пойдем.

Переводчица. Плюнь!.. Класс! Переодевайся…

Идут.

Я над тобой произведу косметические упражнения, томность взгляда, легкая матовость, цвет спелой вишни… Хочешь, я тебе подарю парижское средство для уничтожения лишних волос «Мечта богинь»?

Уходят. Возвращаются женщины.

Толстая женщина (схватила Анку за грудки) . Что ты меня агитирываешь? На что ты меня агитирываешь? Я же вся несчастная женщина. Я же вся измученная женщина.

Анка (хохочет) . Ну, ты… ты… ты…

Третья женщина. Я тебе тыкну! Ишь ты, красная работница!

Шум.

Вторая женщина. Где жизнь? Нету жизни!

Четвертая женщина. Мы «несознательные»… Морду им побить!

Третья женщина. Кого учишь?.. Матерей своих учишь!

Анка вырвалась из окружения, отскочила в сторону.

Анка. Бить меня, бабы, тяжело — кулаки обобьете. Факт! А я… я, значит, не так к вам подошла. Агитировать буду все равно. (Второй женщине.) У тебя жизни нету?

Вторая женщина. Нету жизни.

Анка. Я кто такая?

Вторая женщина. Дура.

Анка (отошла) . С одной улицы с тобой, и твой папаша моему папаше кум.

Шум.

Стойте, бабы! Ну, давайте я стану на карачки, а вы меня лупите… Я подожду. А потом будем разговаривать.

Толстая женщина. Пускай с тобой разговаривает сам чорт. (Плюнула и ушла.)

Женщина в красном платке. Что ты мелешь, Анка? Развела, действительно, какую-то агитацию. Народ теперь нервнобольной, а ты ему разные непутевые слова говоришь. Ты в этих словах сама-то что-нибудь понимаешь?

Анка. Бабы… ей богу, понимаю!

Вторая женщина. Ты скажи! Чего ты к нам пристала, как банный лист к… В чем дело? Чего тебе нужно?

Анка (сидя) . Ведь вот ты, я говорю… что же я такое говорю? Ну, да… (Встала.) Да-да… (Отошла.) Про иностранную зависимость я говорю, про империализм… Ведь вот газета, которую мы составляем на заводе. Видите?.. Лиза, видишь? Твой же муж, Евдоким, дает тут всеобщее коллективное обязательство. И мы, и я… Тут написано: «ситу-ация»… сложная… Си-ту-ация!.. Вы подумайте только!

Женщина в красном платке. Ну тебя к чорту!.. Пойдем, бабы!

Анка (испуганно) . Не понимаете?

Лиза. Никто тебя не поймет.

Анка (со слезами) . Ну, как же вы не понимаете?.. Точилка у меня разбежалась. Топоры точить некому… И я говорю директору, говорю главному инженеру… (плачет) говорю: баб соберу, говорю… (Плачет, детски захлебываясь слезами, утирая кулаками глаза.) Завод — наш… ты, я… мы все… а вы меня за грудки хватаете. За что?.. Все же у нас погибнет, если мы… будем за грудки…

Лиза (тихо) . Бабы, цыц!

Анка. Завод у нас станет… Мы же там начинаем делать… Мы просто обалдели все…

Шум.

Лиза. Бабы, цыц!

Анка. Сейчас, завтра мне в точилку надо людей… которые свои, которые не шкурники.

Шум.

Лиза. Цыц, цыц, цыц!..

Анка (шопотом) . Я по городу пошла… Я вас в точилку ко мне звать пошла… Ведь вы подруги мои, соседи… и вы меня за грудки… Эх, вы!.. (Последний всхлип.) Сволочи вы!

Вторая женщина (совершенно серьезно) . Это другой разговор.

Лиза. Завод станет?

Вторая женщина. Которые не шкурники.

Четвертая женщина. Нюшка, ты не надо… ты говори просто…

Анка. Я же говорю… директору говорю… баб…

Вторая женщина. Анка!

Анка. Ну?

Вторая женщина. Не стрекочи.

Анка. Ну, не стрекочу.

Вторая женщина. Ну, а рабочий паек нам дадут?

Анка. Ясно.

Женщина в красном платке. И в союз нас запишут?

Анка. Ясно.

Лиза. Придем!

Анка. Ясно.

Лиза. Ты, Анка, вот что… Не ходи нигде и не стрекочи, а то ты плохой, можно сказать, агитатор. Мы сами… поняла? Сами как-нибудь баб подберем… Иди, не волнуйся.

Женщины расходятся.

Анка. Эх, Лизута, время-то какое!

Лиза. Ладно. Знаю. Не стрекочи. Ты не бегай и не стрекочи. И все будет хорошо.

Анка (вслед) . Лиза, может, мне еще по Демидовке похо…

Лиза. Уймись! Никуда не ходи… (Идет.)

Анка. А на Демидовку я все-таки пойду. Какую-нибудь несознательную гадину пришпилю к стене и стану агитировать… «Не стрекочи!» Ну, ладно!.. Нет! Мне нужно еще один десяток, и они у меня будут такими сознательными пролетарками, каких сам Сталин не придумает.

Входит Рудаков.

Не стрек… В чем дело? А я буду стрекотать! А на Демидовку я все-таки пойду… А? (Увидала Рудакова, ушла.)

Рудаков.

Входят Кваша и Гипс.

Кваша (отдуваясь) . Вот… познакомьтесь! Иностранец. Турист. Любитель природы и чорт его знает чего. По-русски — ни бельмеса! Узнал, что я ду спик инглиш… По заводу его водил… а теперь пристает с разговорами. Познакомьтесь (Представляет Рудакова, говоря по-английски. Извинился и хочет уйти.)

Рудаков. Позвольте, я что же — козел…

Кваша. Ладно. Отошьете. (Ушел.)

Оставшись одни, Рудаков и Гипс усмехнулись, глянули по сторонам, отходят дальше от магазина.

Гипс. Любопытно! Будем знакомы!.. Мистер Рудаков, я гляжу моими глазами там и здесь, и мои глаза с коварной точностью фиксируют действительность… (Подал газету.) Газета на заводе. Завод делает газету. Через каждые три строки повторяется концерн ДВМ. Мистер Рудаков, как дела?..

Рудаков. Я ручаюсь, что топор…

Гипс. Что значит топор? Здесь ведутся опыты мирового значения, сэр. Вы, мистер Рудаков, знаете, что означает нержавеющий и кислотоупорный металл? Дурак не поймет его значения. Простите, я вообще говорю.