Онлайн чтение книги Приготовься умирать What I've Done
Глава 6

Когда они приехали, в больнице было тихо. Два часа спустя у Морган диагностировали легкое сотрясение и отпустили домой. Выходя из здания больницы, она все еще чувствовала боль, пульсирующую во всей голове. Ланс подогнал машину прямо к выходу, и она забралась на переднее сиденье, прижимая к виску холодный компресс, выданный врачом.

В пути Морган порылась в своей необъятной сумке и достала маленький пузырек с купленным ранее болеутоляющим средством. Руки у нее дрожали так сильно, что таблетки в пузырьке шуршали, как камешки в маракасах.

Ее избил ее собственный клиент.

В здании суда, на виду у обвинителя, десятка помощников шерифа и бог знает скольких камер наблюдения. Работая на стороне обвинения, ей десятки раз угрожали, но угрозы всегда исходили от оппонентов, и она никак не ожидала нападения со стороны того самого человека, которого она пыталась защищать. По логике, работа частного адвоката должна быть менее опасна, чем прокурорская деятельность, и как мать троих детей, Морган полагала этот аспект перемен в ее карьере преимуществом. Выходит, она ошибалась?

События дня казались выдумкой, только реальная боль, пронизывающая голову и лицо, напоминала о том, что это не так. Кулачище Макфарленда повстречался с ее виском, однако последствия этой встречи ощущались и в области челюсти, и сзади у основания черепа. Болели даже зубы.

Ланс пошарил по заднему сиденью за ее спиной, достал бутылку воды и поставил ее в углубление для стакана между сиденьями.

– Спасибо. – Она отвернула крышечку флакона с таблетками, ее рука дернулась, и те рассыпались по коленям.

– Черт. – Она взяла две таблетки, упавшие на сиденье, запихнула в рот и запила водой. Поставив бутылку на место, она собрала просыпавшееся лекарство и вернула их во флакон.

– Давай отвезем тебя домой.

Морган собиралась провести остаток дня со своими дочерями, переодевшись в домашнее и устроившись поуютнее на диване. Едва она успела бросить пузырек с таблетками в сумку, как внутри нее завибрировал телефон. Достав его, она вспомнила, что не проверяла сообщения после того, как они покинули здание суда.

– Не обязательно сейчас отвечать, – нахмурился Ланс.

– Это Шарп, – сообщила Морган и ответила на звонок. – Мы в машине. Ставлю на громкую связь.

– Ну как, разобралась с Макфарлендом на сегодня? – спросил Шарп. – У меня для тебя срочное дело.

– С Макфарлендом покончено, – заверила Морган. – Что случилось?

– В участке шерифа находится под арестом молодая женщина по имени Хейли Пауэлл. Она сидит там с середины дня субботы, т. е. уже почти два дня. – Шарп в нескольких предложениях рассказал о состоянии здоровья Хейли и сути ее дела, а затем добавил несколько сбившимся голосом: – Ты окажешь мне личную услугу. Мы с ее матерью давние друзья.

– Уже едем в участок, – сказала Морган, хотя на самом деле хотелось ей только одного: домой.

– Ждем вас! – сказал Шарп и отключился.

Ланс бросил на нее укоризненный взгляд:

– Ты даже не сказала ему, что только что из больницы!

– А он не спрашивал.

Ланс вложил в протяжный шумный выдох всю свою досаду:

– Ты уверена, что у тебя хватит сил?

– На рентгене и томографии ничего нет, и врач сказал, что все пройдет.

– А еще он сказал, что тебе нужен покой! – Ланс еще сильнее насупил брови.

Она понимала его желание оберегать ее, но он, кроме того, старался проявлять максимальное уважение к ее способности справляться со своей работой. Как бы то ни было, интонации, звучавшие в голосе Шарпа, обеспокоили ее: видимо, случилось что-то серьезное.

– Шарп никогда ни о чем не просит, – сказала она. – А с двумя моими делами помог бесплатно. Он чем-то расстроен.

– Да, голос у него был неспокойный. – Брови Ланса снова поехали вниз. – А ты выглядишь так, будто тебя сейчас стошнит.

– Что, все так плохо? – Морган опустила противосолнечный козырек и открыла зеркальце. – Ох…

На виске у нее красовалась шишка величиной с кулак, волосы были растрепаны, и завтра вокруг глаза определенно будет черный синяк. Морган выдернула из волос еще державшиеся заколки, кинула их в сумку и подумала о консилере в своей косметичке, но одной мысли о прикосновении к пострадавшему участку кожи хватило, чтобы отказаться от попытки замаскировать все последствия травмы. Она расчесала волосы пальцами, позволив им естественным образом обрамлять лицо подобно занавесу по сторонам от сцены. На данный момент это было наилучшим вариантом.

– Это невероятно, но ты по-прежнему выглядишь потрясающе! – Ланс остановился на перекрестке, подчиняясь красному сигналу светофора, и взял ее руку в свою. – Мне очень нравится твоя готовность помочь Шарпу, но ты не должна обманывать себя насчет своего состояния. Вряд ли от тебя будет польза для его подруги, если ты себя загонишь. – Он поднес ее руку к губам и поцеловал тыльную сторону ладони. – К тому же, я тебя люблю, и мне не нравится смотреть, как ты мучаешься.

– И я тебя люблю, – ответила она, сжав его пальцы. – Знаю, что ты переживаешь за меня, но раз я нужна Шарпу, то должна попытаться помочь.

– Понимаю.

Парковка у офиса шерифа была забита фургонами телевизионщиков, а репортеры передавали в эфир свежие новости, стоя на тротуаре прямо перед зданием. Ланс припарковал машину на обочине улицы, и они с Морган, обогнув этот медийный балаган, вошли внутрь – там царил такой же хаос.

– Похоже, они вызвали всех сотрудников департамента, – заметил Ланс.

Морган двинулась к углу наполненного людьми фойе, где в компании женщины, которой на вид было далеко за сорок, стоял в ожидании Шарп. В свои пятьдесят три Шарп мог похвастаться куда более подтянутым и здоровым видом, чем большинство людей даже вдвое моложе его, благодаря строгому соблюдению режима тренировок и вегетарианскому образу жизни, основанному на питании свежими, органическими продуктами. Он был одет в обычную футболку и джинсы и выглядел более обеспокоенным, чем всегда.

При взгляде на лицо Морган глаза женщины на мгновение расширились от удивления, но она была слишком вежлива, поэтому промолчала. Шарпа же подобные мелочи не беспокоили, и он шагнул навстречу:

– Что, черт возьми, с тобой стряслось?! – Он коснулся рукой волос Морган, убрал в сторону мешающие обзору пряди и придвинулся ближе, чтобы рассмотреть ее основательную шишку.

Морган отпрянула назад и отвела руку Шарпа от своего лица:

– Моему клиенту не понравились мои рекомендации.

– Тебя ударил Макфарленд?! – грозно прорычал Шарп.

– Я в порядке, – ответила Морган.

– Мне бы не хотелось снова подвергать риску твое здоровье, – с недоверием сказал Шарп.

– Я полностью готова к работе, Шарп.

Тот кивнул.

– В таком случае я очень благодарен, что ты приехала сюда. – Он коротко взглянул на женщину, стоявшую в трех метрах позади него, и тихо сказал: – Муж Элизы был моим лучшим другом. – Он замолк и заиграл желваками, будто сдерживая скорбь и не пуская на волю другие чувства.

Морган положила руку ему на плечо и мотнула головой в направлении его спутницы:

– Представьте нас друг другу, и перейдем к делу.

– Спасибо. – Шарп познакомил их, все также не повышая голоса. – Элиза, это Морган Дейн, лучший адвокат из тех, с кем мне довелось работать. Морган, это Элиза Пауэлл, моя старинная подруга.

– Спасибо, что приехали, – всхлипнула Элиза. – Когда мне позвонила Хейли, я не знала, что делать, и решила поехать к Линкольну.

Линкольну?

Морган впервые слышала, чтобы его называли по имени. Все вокруг звали его по фамилии, Шарпом.

– Прошу вас, – прерывающимся голосом сказала Элиза. – Я так волнуюсь за дочь!

– Посмотрим, что я смогу выяснить. – Морган направилась к стойке регистрации, за которой на телефонах и компьютерах трудились помощники и административный персонал.

Бдительная соратница шерифа по имени Мардж подошла к стойке, сняла с носа очки для чтения и зацепила их дужкой за вырез своего серого кардигана. Мардж шел седьмой десяток, и она работала в офисе шерифа дольше, чем кто-либо из ее коллег.

– Вы будете представлять интересы Хейли Пауэлл? – спросила Мардж, сочувствующе глядя на лицо Морган.

Когда вокруг глаза потемнеет, повреждение можно будет спокойно увидеть метров с двадцати.

– Да, – ответила Морган. – Мне нужно встретиться с моим клиентом и переговорить с шерифом, как только у него появится такая возможность.

Мардж кивнула, причем кивок казался довольно-таки одобрительным.

Очень интересно.

– Шериф сейчас как раз на месте, – сообщила Мардж. – Учитывая то, что у нас тут творится с самого утра в связи с поисками той пропавшей женщины, уйти он может в любую минуту. Так что, если вы не возражаете, я бы сначала проводила вас к нему. – Мардж жестом пригласила Морган в коридор, ведущий к кабинету шерифа.

– Конечно, спасибо, – сказала Морган, следуя за ней. С Хейли надо встретиться как можно быстрее, но упускать, возможно, единственный шанс на встречу с шерифом тоже было нельзя: нужно было выяснить, какие конкретно обвинения предъявлены Хейли и по какой причине.

Шестидесятилетнему шерифу Генри Колгейту до выхода в отставку оставалось всего пара месяцев. Когда Морган вошла в кабинет, тот стоял и нервно теребил редкую седую растительность у себя на голове.

– Мисс Дейн. – Колгейт жестом указал на стул, стоявший перед его столом, поверхность которого была завалена бумагами, папками и записками на розовых бумажках. – Будьте добры, прикройте дверь.

Морган захлопнула дверь и присела на стул.

– Мне уже рассказали о том, что случилось в здании суда, – сказал он, пристально рассматривая ее лицо.

Естественно рассказали. В обязанности шерифа, помимо обыкновенной правоохранительной деятельности в масштабе всего округа Рэндолф, входило управление окружной тюрьмой и поддержка функционирования судов, а это огромная ответственность для человека, который публично заявил об отсутствии дальнейших намерений претендовать на данный пост.

– Выглядит хуже, чем есть на самом деле, – соврала Морган. Лицо ее пульсировало от боли. – Я представляю интересы Хейли Пауэлл.

Согласно кивнув, Колгейт уселся к себе за стол. Формально он являлся исполняющим обязанности шерифа: на момент смерти прежнего в ноябре прошлого года Колгейт был его первым заместителем, вот и пришлось теперь самому встать у руля. Должность эта его явно угнетала: мешки под глазами были большими и темными.

Морган стала нагибаться к сумке, чтобы достать блокнот с ручкой, но едва голова наклонилась, стены комнаты сдвинулись с места и закружились вокруг нее. Она судорожно схватилась за подлокотник и на несколько секунд прикрыла глаза.

– Мисс Дейн? Что с вами?

– Ничего страшного. – Морган выпрямилась. – Известно ли вам, что у моего клиента серьезные заболевания?

– Нет. – Его губы сложились в скептическую гримасу. – Когда я с ней разговаривал, больной она не выглядела, и на ней не было медицинского браслета[9]Браслет с информацией на случай экстренной ситуации, который обычно носят лица, страдающие тяжелыми заболеваниями..

– Утром сюда приходила ее мать, она оставила для вас сообщение. – Морган выразительно посмотрела на бардак, творившийся на рабочем столе Колгейта.

Тот послушно перебрал ворох бумажек:

– Что-то не вижу…

– Хейли нуждается в ежедневном приеме медикаментов, а на данный момент она уже два дня без таблеток. – У Морган не было времени на споры. Сделав пометку в блокноте, она продолжила. – Ей предъявили официальное обвинение?

– Еще нет, – покачал головой Колгейт. – Но я на связи с прокуратурой и не сомневаюсь, что уже сегодня ей будет предъявлено обвинение в убийстве.

– Как долго она находится здесь?

– С 13:00 субботы.

– Вы лично ее допрашивали?

– Да. – Колгейт откинулся на спинку кресла, пружины жалобно скрипнули.

– Без присутствия адвоката?

– Она не просила адвоката. – Он сложил руки у себя на округлом животе. – И не сказала ни слова ни о болезни, ни о таблетках! – добавил он себе в оправдание.

– Сколько раз вы ее допрашивали?

– Три, – сказал он. – На месте преступления, потом сразу как доставили ее сюда, и еще раз сегодня утром.

Морган посмотрела на часы.

– Вы доставили ее сюда в субботу в 13:00, то есть она сидит в камере почти два дня. Допрашивал ли ее кто-либо еще в течение этого времени?

– Нет. – Колгейт покраснел. – Мы занимаемся поисками пропавшей женщины, рук и так не хватает.

За прошедшие четыре месяца после смерти прежнего шерифа из его команды уволилось уже несколько человек, и Колгейт испытывал острый недостаток в кадрах – а тут еще пришлось одновременно разбираться с двумя особо важными делами. Любой шериф на его месте при подобных обстоятельствах наверняка поступил бы так же. Правило, согласно которому срок задержания подозреваемого ограничивался сорока восемью часами, обычно трактовалось таким образом, что выходные дни в этот срок не включались, поэтому теоретически ее могли держать под арестом еще один день.

Колгейт не сделал ничего противозаконного, но оптимизма сложившаяся ситуация не добавляла. Молодая клиентка Морган сидела без таблеток в грязной камере слишком долго.

– Хейли Пауэлл убила Ноа Картера. – Шериф неловко заерзал в кресле. – Ордер на арест будет с минуты на минуту.

– А на основании чего он будет выдан? – подняла голову Морган. Перед тем, как прокурор выпишет ордер на арест, ведомство шерифа обязано предоставить весомые основания для этого. И если Эспозито действовал, как правило, чересчур напористо, то его босс, окружной прокурор Брайс Уолтерс, в случае таких тяжких преступлений как убийство, проявлял всяческую осторожность. Уж он точно приложил бы все усилия, чтобы все формальности были соблюдены.

– На орудии убийства ее отпечатки. – Колгейт подался вперед и принялся перечислять факты, загибая пальцы. – Она была вся в крови, группа которой совпала с группой крови жертвы. Многие видели, как в ночь на субботу, а именно около часа ночи она покидала ночной клуб с убитым – это также прекрасно видно и на записи с камер наблюдения из клуба. Многочисленные свидетели подтвердили, что весь вечер они тискались и ворковали как голубки, а в мусорной корзине в ванной был обнаружен использованный презерватив. – Разогнув пальцы, Колгейт сложил руки на столе. – Даже не сомневаюсь, на нем найдут следы ДНК как вашего клиента, так и жертвы.

– Если она по своему желанию пошла к нему домой, то в чем мотив?

– Кто ж ее знает… – Колгейт раскрыл одну ладонь. – Чудная она. Может, что-то пошло не так или она передумала…

– Вы намекаете на то, что он ее изнасиловал, и ей пришлось защищаться? – ухватилась за соломинку Морган.

– Вовсе нет. – Колгейт плотно сжал губы, досадуя о проколе. – Я имею в виду, что мы пока не знаем о ее мотиве.

– Но такая вероятность существует, не так ли? – Морган посмотрела на него в упор.

– Ваш клиент не делала никаких заявлений относительно самообороны, – шумно выдохнул Колгейт. – Равно как и об изнасиловании. – Он открыл одну из папок и водрузил на нос очки. – Даже наоборот, помощника, который прибыл по вызову, она первым делом спросила: «Что я наделала?!», жертву, при этом, она ни в чем не обвиняла и ни о каких своих травмах или ранениях не говорила. – Он взглянул на Морган поверх очков. – А когда пришла в себя, стала совсем неразговорчивой.

Не думает же Колгейт, что пребывание в обезьяннике способно добавить ей красноречия?!

Морган положила ручку:

– А теперь мне нужно встретиться с клиентом. – Вопросы к шерифу еще оставались, но сначала нужно поговорить с Хейли.

– Да, вот еще что… – Колгейт снова открыл папку.

Морган приготовилась увидеть те не слишком приятные материалы дела, которые ей сейчас, видимо, вручат: фотографии с места преступления или протокол вскрытия. Впрочем, это ей не впервой – опыт подсказывал, что ножевые ранения имеют более отталкивающий вид, чем пулевые: лезвие способно покромсать жертву гораздо сильнее…

Шериф бросил ей через стол три фотоснимка. На первом был молодой мужчина, который лежал на животе на траве, вытянув перед собой руки, будто пытаясь ползти. На втором был запечатлен длинный кровавый след, а третий был явно сделан непосредственно на том месте, где несчастный был зарезан.

Таких фотографий Морган довелось повидать немало, но всякий раз это зрелище заставляло сердце судорожно сжиматься.

Колгейт указательным пальцем припечатал снимок трупа к столу:

– Ноа получил три удара ножом. Он пытался уползти, но умер от потери крови, не одолев и пары метров.

– Откуда взялся нож? – спросила она.

– С подставки на кухне.

– На нем были отпечатки еще чьих-нибудь пальцев?

– Нет, – самодовольно ответил Колгейт.

– Даже отпечатков Ноа Картера?

– Даже их, – сдвинул брови Колгейт.

Любопытно.

– Сегодня утром мне пришлось поехать к родителям Ноа и сообщить им о смерти сына, – поведал Колгейт.

– Сочувствую. Неприятная миссия. Могу себе представить, насколько они убиты горем… – Для того, чтобы хорошо делать свою работу, Морган должна быть объективной, но и забывать о том, что к делу причастны обычные люди со своими человеческими переживаниями, она не могла.

Брови шерифа чуть сместились вверх, словно он был удивлен этой реплике Морган.

– Хейли Пауэлл убила Ноа Картера.

– Я должна встретиться с клиентом. – Морган убрала блокнот в сумку и поднялась.

Колгейт тоже встал, опираясь на стол, и проводил ее в свободную комнату для допросов:

– Мисс Пауэлл вам сейчас приведут.

– Спасибо. – Морган разместилась за столом, достала блокнот, ручку и поставила сумку рядом со стулом. Через несколько минут из коридора послышался шорох шагов. Увидев своего клиента, Морган вскочила на ноги.

На миниатюрной девушке было короткое черное платье, сверху было наброшено одеяло, а в глазах поселилась пугающая пустота. На плечах и шее до сих пор были чешуйки засохшей крови, глаза подведены тушью, макияж размазан по лицу. После двух суток в камере любой будет выглядеть как бомж, но при этом Хейли не выглядела как преступник. Скорее, как жертва…

Помощник шерифа впустил ее в комнату и подвел к стулу. Внутри у Морган прокатилась гневная волна:

– Снимите наручники!

Помощник развернул Хейли, как тряпичную куклу, и расстегнул металлические браслеты. Девушка даже не попыталась растереть себе запястья и размять пальцы, как это делают большинство арестованных, освобождаясь от оков – она так и осталась стоять на месте, подрагивая, с босыми ногами и безвольно повисшими руками.

Морган подскочила к ней и плотнее укрыла плечи колючим одеялом.

– А где обувь?

– В камере хранения вместе с личными вещами, – пожал плечами помощник. – Очень острые шпильки.

Камеры предварительного заключения вряд ли вообще когда-нибудь моют. Обычно они все в испражнениях, моче и блевотине, а Хейли оставили там с босыми ногами – еще одна шерифская акция устрашения?

Помощник шерифа вышел, заперев за собой дверь. Обняв девушку за плечи, Морган усадила ее на стул. Та так и не смотрела на нее, а уставилась прямиком на свои руки.

– Хейли, меня зовут Морган Дейн. Ко мне обратилась ваша мама, и теперь я ваш адвокат. Вы понимаете, почему вы здесь?

Передернув плечами, Хейли принялась грызть большой палец, из которого и так сочилась кровь. Морган взяла руки девушки в свои – они оказались ледяными. Темно-синий лак на ногтях уже прилично облупился, а сами ногти были обкусаны чуть ли не до основания.

– Как вы себя чувствуете? Когда вы в последний раз принимали таблетки? – Морган приподняла одеяло: никаких серьезных повреждений, однако на бледных голых ногах было несколько небольших синяков. Стопы, как Морган и думала, были все в грязи.

Хейли задышала прерывисто, но не проронила ни слова, лишь переводя взгляд с рук на точку в пространстве над плечом Морган. Та же наклонилась к лицу девушки и слегка потеребила ее за плечи:

– Вы не ранены?

Хейли впервые подняла голову и встретилась взглядом с Морган – выражение ее глаз было отстраненным, и девушке потребовалось несколько секунд, чтобы сфокусироваться.

– Да вроде нет, – покачала головой Хейли.

Вроде?!

– Хейли, вы понимаете, где находитесь?

Девушка шмыгнула носом и кивнула.

– Полиция думает, я убила Ноа, – хоть она и взрослая, но голос у нее был нежным, как у ребенка.

Напряжение Морган слегка спало.

– Вы можете рассказать, что произошло?

– Я проснулась утром совсем голая и вся в крови. Все вокруг было в крови. От двери спальни шел кровавый след, и я пошла по нему. В гостиной на полу валялось мое платье, а Ноа нигде не было. А потом я его нашла, только он… он… – Из груди у нее вырвался глухой стон, и она согнулась пополам, почувствовав рвотный позыв.

Морган пододвинула пластиковое помойное ведро, стоявшее в углу, поближе к Хейли, но та выпрямилась и отрицательно помотала головой.

– В ночь с пятницы на субботу вы были в доме у Ноа? – спросила Морган.

– Видимо да, – дернула тоненьким плечом Хейли.

– Видимо? Вы не помните точно?

Она покачала головой:

– Я пошла с Пайпер в этот новый клуб «Битс». Помню, как болтала с Ноа. Он мне нравился. – Она сделала глубокий вдох. – Кажется, мы поехали к нему домой. А потом я проснулась в его кровати…

– Сколько вы выпили? – спросила Морган.

– Не помню, – поморщилась она. – Но я никогда не пью больше двух коктейлей.

Этого даже для дюймовочки маловато, чтобы вырубиться напрочь. Не влияет ли болезнь на способность перерабатывать алкоголь? А может, дело в каком-то наркотике?

Хейли видели выходящей из клуба с Ноа в час ночи субботы. Если ей и подсыпали наркотик, то с момента его попадания в организм прошло уже два с половиной дня, а за это время вещества, которые используют для того, чтобы изнасиловать девушку на свидании, обычно уже выводятся. Но шанс обнаружить их следы еще есть.

Морган встала, подошла к двери и застучала в нее, ощущая, как ее собственная боль притупилась под воздействием адреналина и гневных эмоций. Помощник подоспел быстро.

– Мне нужен шериф, – потребовала Морган. – Немедленно!

Помощник шерифа убежал, и Морган снова услышала лязг дверного замка.

Через несколько минут дверь распахнулась, и в комнату вошел Колгейт.

– Мой клиент арестован? – спросила Морган.

– Ордер на арест должен быть выдан в самое ближайшее время. – Глаза шерифа настороженно сузились. – Только что поступили предварительные результаты вскрытия, их сейчас изучает прокурор округа.

– Хейли не помнит событий ночи с пятницы на субботу. Ее должен немедленно осмотреть доктор.

–  Теперь она на потерю памяти ссылается? Очень удобно! – Колгейт чуть ли не на полную катушку закатил глаза. – Когда я ее допрашивал, ни о какой амнезии речи не было!

– В клубе кто-то мог подмешать наркотик ей в напиток. Мы с вами знаем, это обычное дело. Кроме того, в ту ночь могло произойти обострение ее заболевания.

Колгейт отвел глаза и бросил суровый взгляд на Хейли.

– Я знаю, что адвокат вы весьма сноровистый, но даже вам на сей раз не удастся вывернуть факты на пользу своему клиенту. Жертва тут не она. Она всадила нож Ноа Картеру в живот по самую рукоятку!

На этих словах Хейли содрогнулась так, будто нож всадили в нее саму.

– Она не помнит, что произошло. – Морган почувствовала отчаяние. – Ей необходимо обследование в больнице. Причем благодаря тому, что вы держали ее за решеткой все выходные, ничего не предпринимая, подтвердить с помощью анализов, что ее накачали наркотиками, а возможно и изнасиловали, может быть, уже не удастся.

На скулах Колгейта заходили желваки. Это была победа.

– Поскольку она в данный момент не находится под арестом, я забираю ее в больницу, также я хочу, чтобы она прошла обследование на случай сексуального насилия. – Криминалистов, специализирующихся на подобном подготавливают для обнаружения, сбора и сохранения улик такого преступления. – Независимо от того, что случилось с Хейли и чего с ней не случилось, обращение к судмедэкспертам в данной области – наилучший вариант, чтобы обнаружить улики и образцы ДНК.

Спорить с этим Колгейту было тяжело. Уперев руки в бока, он объявил:

– Из-под стражи я ее не выпущу. В больницу она поедет с моим помощником, хотя я думаю, что все это чушь собачья – на ней же ни царапины!

Бурча что-то себе под нос, Колгейт развернулся и пошел прочь.

– Побыстрее, шериф! – бросила ему вдогонку Морган, хотя и понимала, что, скорее всего, уже слишком поздно.