Глава вторая

Онлайн чтение книги Проект с извинениями The Apology Project
Глава вторая

Сегодня пятница. Я должна встретиться с Хью Фиби и партнерами, чтобы обсудить дело. Сейчас собрать всех троих в офисе практически нереально, но Фиби – один из тех клиентов, что может заставить «Д», «Д» и «Ф» натянуть костюмы, дизайнерские ботинки и появиться на публике. Я собрала все свои заметки, бой предстоит трудный, но я готова. Даже надела свой безупречнобелый костюм от Шанель и «лабутены» на каблуках заоблачной высоты, как будто говорящих: «Она выиграет любое дело, если может проходить в нас весь день». Это моя броня, одежда, в которой я чувствую себя свободной и способной уничтожить врага.

Направляясь на встречу, я вижу Сильвию, Мэтта, Венди и еще нескольких стажеров, собравшихся в кабинке и планирующих поход в бар сегодня вечером. Стоит им заметить мое приближение, они смолкают и выпрямляются. Одни одаривают меня фальшивой улыбкой, другие избегают смотреть в глаза. Никто не приглашает меня в бар. Не то чтобы я согласилась, конечно. Слишком много дел, и у меня нет привычки тусоваться с подчиненными, но получить приглашение было бы приятно. Впрочем, неважно. Я готовлюсь к самому крупному делу в моей карьере, и все мое внимание будет сосредоточено на нем. Я никогда и не стремилась на вечерние посиделки в баре. И кстати, моим сотрудникам не помешало бы последовать моему примеру – задержаться на работе и помочь с подготовкой, а не прохлаждаться с коктейлями. У меня наготове целая таблица в Excel со списоком дел, которыми я смогу заниматься следущие два месяца.

Фишер и оба Джонса уже ждут меня в конференц-зале. И судя по бумагам, разбросанным на столе, ждут они давно. Может быть, у них были и другие вопросы для обсуждения? Я стараюсь выкинуть это из головы, обхожу стол вокруг и сажусь.

– Добрый день, господа.

– Амелия, привет! Как вы? – спрашивает Джонс-старший, остальные вторят ему.

Секретарь приносит нам кофе. Не знаю, почему кружка с дурацкой надписью преследует меня на этой неделе, но сейчас она опять стоит передо мной, наполненная до краев. Я помню, что оставила ее здесь несколько дней назад, когда встречалась с командой. А значит кто-то, должно быть, вымыл ее и убрал на место. Интересно, кто? Мы платим кому-то за подобную работу?

– Амелия? – повторяет Джонс-старший, прочищая горло.

– О, у меня все хорошо. Спасибо. А как вы?

Они не отвечают. Вместо этого Джонс-младший через стол толкает ко мне толстую папку.

– Сегодня утром мы встречались с Фиби, и вот что мы думаем.

Они встречались с клиентом? Без меня?

– Я думала, что встреча будет сейчас.

– Это не важно. – Фишер отмахивается от меня. – У нас есть частный детектив, который следит за Ребеккой. Как вы знаете, именно она выдвигает главные обвинения. Ребекка была финансовым директором Фиби в течение десяти лет. До нас дошли слухи, что она часто посещает маленький бар на Восьмой авеню и часто уходит оттуда пьяная в стельку. Если мы сможем заставить ее отступить, остальные, вероятно, последуют ее примеру.

– Вы следите за Ребеккой? – переспрашиваю я ошарашенно, но они игнорируют мой вопрос.

– И у нас прекрасные новости. Во время уголовного процесса судья отклонил показания человека по имени Марсело Макфадден. Он работал медбратом в больнице, где лежала вторая истица, Ванесса. У него есть видеозаписи и вся информация из первых рук о ее психотическом эпизоде в 2003 году. У него есть даже запись разговора, в котором она просит у другого пациента наркотики. Я думаю, если мы возьмемся за…

– Наркотики? Стойте, стойте. – Я качаю головой, как будто пытаюсь отогнать слуховые галлюцинации. Беру свою папку в руки, потом кладу ее обратно. Я правильно их услышала? Почему они не поправляют меня? Я снова беру папку:

– Если честно, я планировала выбрать другую тактику защиты. – Я листаю страницы в папке, но толком не знаю даже, что ищу, поэтому закрываю ее, прижав ладонями. На мгновение я прикрываю глаза, а затем говорю: – Стоимость переговоров по сравнению с судебным разбирательством сэкономит Фиби значительную сумму денег. Вы не думали о соглашении сторон?

– Не вариант, – высокомерно ухмыляется Джонс-младший.

– Хорошо, тогда, думаю, мы сможем доказать, что Фиби не было в офисе во время первых двух происшествий. Я просматривала хронологию событий, основанную на обвинениях, и сравнила их с расписанием его частных рейсов…

– Нет, – невозмутимо прерывает меня Джонс-младший, и его тон мгновенно приводит меня в ярость. – Этого мы тоже делать не будем.

Я стучу пальцем по папке, чувствуя, насколько дерганными становятся мои движения. Трое мужчин смотрят на меня в упор. Почему я не сразу осознала, в каком уязвимом положении оказалась, едва войдя в комнату? Меня буквально прижали к стенке, а эти трое, живое воплощение названия фирмы, сидят прямо напротив, как будто судят сейчас меня. Они здесь не для того, чтобы слушать мои идеи. Они здесь, чтобы приказывать. Я чувствую, как мир перед глазами начинает наливаться красным, а сердце бешено колотится. И нет, я не испугана. Вовсе нет. Это все моя проклятая вспыльчивость. Я чувствую, что начинаю приближаться к режиму «сражайся или беги».

И я никогда не бегу.

Я чувствую, как мои щеки и ладони идут красными пятнами, как жар наполняет все мое тело.

– Чем мы не будем заниматься? – Я почти обнажаю зубы в оскале.

– Мы собираемся разобраться с этими обвинительницами, спасти репутацию Фиби и выиграть дело, – отвечает Джонс-младший. Видимо, сегодня он – главарь этой маленькой банды.

Фишер в снисходительной манере указывает пальцами на папку:

– Все, что вам нужно, находится здесь. Джонс-младший будет вторым адвокатом, но мы настаиваем на ежедневных отчетах.

– Придерживайтесь сценария, Амелия. Разве для вас самой такая значительная профессиональная победа не будет приятным достижением?

Я представляю себе Джоанну, к которой Фиби приставал во время позднего вечернего совещания. Она так громко кричала, чтобы он остановился, что сорвала голос. Фиби, сукин сын, даже не отрицал этого, согласно стенограммам, которые я просмотрела. Он сказал, что все было по обоюдному согласию. Джоанна работала официанткой в стрип-клубе, когда ей был двадцать один год. Сейчас ей тридцать три, у нее есть сын и муж. Ее дни в стриптиз-клубе не имеют отношения к этому делу, если только ты не задаешься целью всем показать ее грязное белье. Ребекка, финансовый директор, работала с Фиби много лет, пока однажды вечером Фиби не пригласил ее на ужин, чтобы поговорить о работе. Оказалось, ужин был в гостиничном номере. Когда Ребекка попыталась уйти, потому что почувствовала себя некомфортно, он уволил ее. Клэр, личная помощница Фиби, – худшая история из всех. Он зажал ее в углу во время одного из обязательных вечерних совещаний и засунул язык ей в горло, а руки запустил под юбку. Женщина смогла оттолкнуть его, но он ударил ее по лицу. Телесные повреждения зафиксированы. Есть фотографии. Разбитая губа и синяк под глазом. Как можно было не выиграть, имея такие доказательства, – сложно понять. Она ударила Фиби коленом в пах, когда он расстегнул молнию на джинсах и достал свой член. Ей удалось сбежать. Поэтому, что бы ни происходило в жизни этих женщин до столкновения с Фиби, не имеет отношения к делу. Моя работа – доказать присяжным, что он не совершал конкретно этих преступлений, а не то, что жертвы заслуживали такого обращения.

– Амелия, вы слышали, что я сказал? – спрашивает Фишер.

– Да. Пытаюсь осознать, – произношу я. – Не сочтите за грубость, но вы теперь редко участвуете в делах, а теперь хотите ежедневных отчетов? Когда вы в последний раз занимались юридической практикой?

– Осторожнее, милая. – Фишер приподнимает бровь.

Я несколько раз сжимаю и разжимаю кулаки под столом.

– Не смейте так ко мне обращаться.

– Он имеет в виду, что это не просто очередное крупное дело. Мы разработали стратегию и решили, что она лучше подходит для клиента, – поясняет Джонс-старший. Затем он улыбается. Он так редко это делает, что кажется, будто само его лицо сопротивляется улыбке. Это даже не улыбка, а гримаса, как будто бы у него внезапно свело живот.

Все трое встают. Встреча окончена, а у меня больше вопросов, чем ответов. Джонс-младший понимающие подмигивает отцу, и это меня еще больше тревожит. Черт, да вся эта встреча тревожит меня, я все еще чувствую, как у меня пылают щеки, а пульс учащается. Это мои начальники, я не могу просто взять и бросить им вызов, но и поступать так, как они велят, мне не позволит совесть.

Может быть, они закончили, но я – нет. Я отодвигаю стул и встаю.

– Стоп! – Мой голос звучит слишком резко и уверенно, даже для моих собственных ушей. – Я хочу точно понять, каких действий с моей стороны вы ожидаете. – Джонс-младший открывает рот, явно собираясь высказать какое-то снисходительное или язвительное замечание, но я его игнорирую. – Хью Фиби обвиняется в изнасиловании…

– Сексуальных домогательствах, – поправляет меня Джонс-старший.

– Финансовый директор его компании утверждает, что во время деловой поездки он принудил ее к сексу.

– Это было по обоюдному согласию. Она его соблазнила. Это она согласилась на поздний ужин. И, кстати, он платит ей семизначную сумму, – это опять Джонс-младший. Мне хочется его придушить. Я мысленно уже вижу себя с руками на его маленькой толстой шее.

– Она выдвагает обвинения. И вы хотите сказать, что ее психическое состояние за три года до того, как она встретила Фиби, является причиной, по которой он ее изнас… домогался?

– Нет, она лгунья, ее психическое состояние нестабильно, и это дискредитирует ее, – спокойно возражает Джонс-младший.

– А как насчет четырех соглашений о неразглашении, подписанных за последние десять лет? Еще четыре другие женщины.

– Не имеет отношения к делу. – Они снова поворачиваются друг к другу, показывая, что я могу быть свободна. Как будто это должно ответить на все мои вопросы. Но я еще не закончила!

– Какой смысл мне быть ведущим адвокатом по этому делу, если в конечном счете решаете все вы? – Все трое смотрят друг на друга, и между ними словно мелькают тысячи невысказанных слов. Я знаю почему. И я ненавижу их за это. Стиснув зубы, я сама отвечаю на вопрос, ответ словно висит в воздухе, как густой удушающий туман: – Потому что я женщина. Образцовая женщина-адвокат, которая скорее сможет заставить присяжных и СМИ посочувствовать этой грязной свинье.

Эти трое богатых придурков слишком похожи на Фиби, чтобы заставить присяжных встать на его сторону.

– Прикуси язык, Амелия. Он все еще наш клиент. Он платит тебе! – рычит Джонс-младший.

– Я не буду этого делать. – Я скрещиваю руки на груди.

– Нет, будешь. Если тебе дорога твоя работа, то ты все сделаешь. – Джонс-младший делает шаг вперед, как будто хочет меня запугать.

– Остыньте! Давайте все выдохнем. Амелия, вы талантливый адвокат, поэтому мы выбрали вас. Тот факт, что вы женщина – всего лишь приятный бонус. – Фишер пытается быть голосом разума, но я знаю этого старика уже два десятилетия. Я знаю, что он такой же опасный, как и остальные.

– Талантливый адвокат… – повторяю я. Затем наклоняюсь вперед, положив ладони на стол. – Именно поэтому я возьмусь за это дело только на своих условиях или не возьмусь вообще.

Джонс-младший опускает ладони на стол с грохотом, заставляющим меня отпрянуть назад.

– Нет. Ты сделаешь все так, как этого хочет клиент! Так, как хотим мы. Если нет – дверь там. – Он указывает себе за спину, как будто мне нужно разъяснение.

– Марк! – восклицают одновременно Джонс-старший и Фишер. Я всегда испытывала к Джонсу-младшему неприязнь, и сейчас мое терпение готово лопнуть. От его голоса гнев во мне закипает, как вода в чайнике. Мне приходится прилагать неимоверные усилия, чтобы продолжать держать себя в руках.

– Я отдала этой компании половину своей жизни! – Я тычу пальцем в паре дюймов от его лица. – Я принесла вам всем кучу денег. Миллионы! Я всегда была идеальным сотрудником, и сейчас ты уволишь меня из-за одного дела?

– Нет, из-за того, что ты нарушаешь субординацию. Я не собираюсь просто стоять здесь и терпеть неподчинение. Не от женщины, которая должна благодарить меня за возможность хоть как-то подняться в этой профессии. Ты ведешь себя как неблагодарная су…

– Осторожнее. – Я слышу шипящий звук, срывающийся с его губ, и знаю, какое слово он собирается произнести. – Ты сам сделал меня партнером. Управляющим партнером. Мы на одном уровне, у меня есть право голоса.

– Вы не владеете достаточной долей в компании, чтобы указывать, как надо ею управлять! И вашей фамилии все еще нет в названии, так что успокойтесь и подумайте, прежде чем сказать что-то, о чем потом пожалеете. – На этот раз говорит Джонс-старший, он звучит более сдержанно.

Но эго его сына уже берет над ним верх, заставляет продолжать:

– Ты мне не ровня, милая. Ты просто женщина, которая оказалась в нужном месте в нужное время. Когда фирме понадобилось нанять женщину, ты была единственной доступной кандидатурой. Не льсти себе, думая, что в тебе есть что-то особенное!

Я холодею. Я ему не верю. Отказываюсь воспринимать его слова. Я отлично делаю свою работу. Я – лучшая. Особенная. Я получала награды не за то, что я женщина.

Я выпрямляюсь, покачиваясь на своих шпильках. Он пытается сбить меня с толку, а я не собираюсь ему это позволить.

– Ты ничем не лучше, чем Хью Фиби. Тебе должно быть за себя стыдно. – Я обхожу вокруг самого длинного, черт возьми, стола на планете, пытаясь почувствовать триумф от того, что повела себя как профессионал, и одновременно выйти из комнаты как можно быстрее.

– Я же говорил, это плохая идея. Все они должны сидеть дома, голые и желательно беременные, а не разгуливать по фирме, притворяясь юристами.

Я поворачиваюсь к Джонсу-младшему.

– Что ты только что сказал?

– Марк, – предупреждает Фишер, но Джонс-младший продолжает:

– А ты как думаешь? Я думаю, ты просто завидуешь, что даже Хью Фиби не захочет с тобой переспать, а ты втайне этого хочешь. Как давно тебя вообще трахали? Держу пари, это бы тебя хоть немного расслабило.

Фишер и Джонс-старший вдруг поддерживают слова этого идиота смехом. Как будто ситуация и так еще не достаточно унизительна. Они смеются!

Я теряю дар речи и прихожу в ярость, и, не раздумывая, отвожу руку назад, собираясь дать ему заслуженную пощечину, но мой каблук цепляется за ковер, и вместо этого я бью его локтем. Вес моего тела толкает меня вперед, я продолжаю падать. Мое бедро ударяется о край стола, что останавливает меня от дальнейшего падения, а моя кружка с грохотом падает на пол, разбивается и проливает обжигающе горячий кофе на Джонса-младшего.

Если бы годы спустя меня попросили описать произошедшее, я бы смогла сравнить это со сценой в замедленной съемке, прокручивающейся преде моими глазами. Сначала я вижу, как из носа Джонса-младшего хлещет кровь. Затем я вижу широко распахнутые глаза и рты Джонса-старшего и Фишера, такие же, как мои собственные в эту секунду. Наконец, я вижу, как моя карьера исчезает у меня на глазах, но сосредоточиться я могу только на том, что моя любимая кружка разбита на миллион осколков, валяющихся на полу.

Что ж, ситуация, обострилась довольно быстро.


Читать далее

Фрагмент для ознакомления предоставлен магазином Litres.ru Купить полную версию
Жанетт Эскудеро. Проект с извинениями
1 - 1 07.10.24
Глава первая 07.10.24
Глава вторая 07.10.24
Глава третья 07.10.24
Глава четвертая 07.10.24
Глава вторая

Нецензурные выражения и дубли удаляются автоматически. Избегайте повторов, наш робот обожает их сжирать. Правила и причины удаления

закрыть