Онлайн чтение книги Пропавшие без вести
Глава 10. Первый бой

Николай ехал по Кольцевой дороге, заняв третью полосу и не превышая разрешенную скорость. До Немчиновки, где он жил, можно было добраться и более коротким путем, но, во-первых, ему нужно было поразмыслить, а во-вторых, хотелось испытать ходовые качества чудо-«Волги». Очень быстро он убедился, что Сигизмундов, расписывая достоинства этого неказистого с виду автомобиля, даже приуменьшил их. Несмотря на большой вес, «Волга» с места развивала скорость до ста километров в час за восемь секунд, а управлять ею оказалось даже легче, чем любимым «бумером», который пришлось оставить в служебном гараже. Лесовой опасался, что будет сложно остановить такую махину на большой скорости, но тормоза срабатывали легко и четко. На одном участке, где, как он точно знал, не было видеокамер фиксации скорости, он слегка прижал педаль газа, и стрелка на спидометре быстро переместилась в зону ста восьмидесяти километров в час. Давить педаль сильнее он не стал, хотя еще было куда. Он сбросил скорость и дальше поехал не спеша.

Весна наконец стала брать свое. Проглянуло солнце, и задул теплый ветер. Снег, которого навалило в последнее время сверх всякой меры, практически весь растаял, и в воздухе по-настоящему запахло весной. Он опустил стекло, надеясь подышать свежим воздухом, но тот оказался сильно подпорчен бензиновыми выхлопами, и стекло пришлось снова поднять.

Но Николай был далек от того, чтобы безмятежно наслаждаться весной. Полученная от Сигизмундова информация включила в мозгу сигнал тревоги, и сейчас он перерабатывал бесчисленное количество возможных вариантов развития ситуации. Недаром в подразделении его неофициально числили аналитиком.

Его совсем не убедили заверения полковника, что хозяева ста с лишним килограммов героина, который они с мужиками увели у них из-под носа, больше не представляют опасности. Николай за время службы успел немало узнать об организации наркобизнеса и о людях, которые им занимались. Как к ним ни относись, но среди них не было людей нерешительных, слабовольных, способных при угрозе разоблачения отказаться от задуманной мести. Так что Лесовой не считал, что угроза миновала. Подтверждением тому была судьба трех из пяти членов разведгруппы.

И еще одна мысль неприятным червячком шевелилась в сознании. Говоря о поисках убийц Павла и Димы, Сигизмундов вроде бы как остерегал его от необдуманных действий, а на самом деле подталкивал его, практически давал установку на то, что поиски убийц Стрешнева и Камкова не менее важны, чем розыск пропавшего Красильникова. Вспоминая выражение лица полковника и случайно перехваченный настороженный взгляд, Николай не испытывал в этом сомнений. Но почему тот не сказал этого прямо? Что еще за интриги в духе специалистов из особого отдела?

Размышления прервал резкий сигнал клаксона. Николай посмотрел в зеркало заднего вида. Почти к самому бамперу «Волги» прилепился огромный черный «Хаммер» и отчаянно сигналил, требуя уступить дорогу. Но Лесовой не привык уступать дорожным хамам, тем более он ехал по своей полосе со скоростью ровно девяносто километров в час. Кому надо, тот обгонит, подумал он. Не моя вина, что у них нет возможности вклиниться на соседнюю полосу.

Но водитель «Хаммера» оказался упрямее и наглее, чем предполагал Николай.

Взбешенный тем, что какая-то старая развалина не уступает ему дорогу, он придавил педаль газа и умудрился втиснуть своего монстра между «Волгой» и ехавшей по четвертой полосе маленькой красной «Хондой», за рулем которой сидела молодая женщина. Не желая связываться с наглецом, она сразу отстала. Николай же, не моргнув глазом, продолжал движение с прежней скоростью.

Поравнявшись с «Волгой», «Хаммер» притерся почти вплотную, и в нем опустилось переднее пассажирское стекло. В окошке показалось покрасневшее от злости лицо и бешеные глаза, в которых бесполезно было искать какие-либо признаки интеллекта. Сидевший на пассажирском кресле мордоворот выкрикивал в адрес Николая угрозы и оскорбления, самым безобидным из которых было «чайник задроченный». Сколько еще в машине было народа, рассмотреть через затонированные до полной непрозрачности стекла оказалось невозможно. Лесовой не стал вступать в диалог, а просто высунул в открытое окно руку с вытянутым средним пальцем.

Этот жест привел водителя «Хаммера» в состояние полного исступления. Он повернул руль вправо, надеясь, что сделанная из прочной трубы подножка его железного коня помнет бок «Волге» и столкнет ее с полосы. Но не тут-то было. Бронированная «Волга» оказалась тяжелее «Хаммера», и он отлетел от нее, едва не врезавшись в злополучную красную «Хонду», которая испуганно шарахнулась в сторону и снова отстала, на этот раз окончательно. Мордоворот заорал еще громче и стал настойчиво махать рукой, требуя, чтобы Николай остановился.

– Вы захотели приключений на свою жопу? – громко сказал Лесовой через опущенное окошко. – Хорошо! Их у меня найдется для вас!

Он оставался совершенно спокоен и даже не испытывал особой злости к людям из черного автомобиля. Просто он считал, что наглецов следует учить вежливости. Ловко маневрируя между попутными машинами, он прижался к обочине и заглушил двигатель. «Хаммер» обошел его и с визгом покрышек затормозил перед самым носом, став поперек полосы. Николай включил аварийные сигналы, но выходить из машины не спешил. Боковое стекло он поднял, оставив лишь небольшую щель.

Как он и предполагал, из «Хаммера» высыпали пять человек, все примерно одинаковых габаритов борцов полутяжелого веса, настолько похожие один на другого, что Николай затруднился опознать того, который вел с ним через окошко «светскую беседу». Они вразвалочку подошли к «Волге», и один дернул за дверную ручку. Но Николай предусмотрительно заблокировал ее. Он вовсе не боялся мордоворотов, просто хотел ввести их в нужное состояние. Инструктор по рукопашному бою учил когда-то, что разъяренный и выведенный из себя противник гораздо безопасней спокойного и собранного. На всякий случай в подмышечной кобуре уютно притаился табельный «ПМ», но Николай надеялся, что доставать его не придется.

– Выходи, козлик! – ласково пригласил тот, который дергал за ручку. Скорее всего он был главным в пятерке. – Не бойся, будет не очень больно. Так, чуть-чуть.

Николай широко улыбнулся в ответ и снова показал средний палец, не произнеся ни слова. Настроение у мордоворота стало портиться. Он изо всех сил грохнул кулаком по стеклу, без всяких, впрочем, последствий.

– Выходи, козел! – рявкнул он грозно.

– Ага, уже не козлик, а полный козел! – сказал Лесовой негромко. – Расту на глазах!

Остальные мордовороты, окружив машину, тоже заколотили кулаками по капоту, крыше и багажнику.

– Давайте, давайте! – поддержал их через чуть приоткрытое окно Николай. – Сильнее! Авось кулаки порасшибаете!

– Удав! – крикнул предводитель одному из подчиненных. – Тащи инструмент!

Удав, которому по габаритам больше подошла бы кличка Слон или Бегемот, нырнул в машину и выскочил оттуда вооруженный бейсбольной битой.

– Давай!

Удав размахнулся и со всей дури влупил спортивным снарядом по лобовому стеклу. Конечно, пуленепробиваемое стекло выдержало удар без всяких последствий. Несколько секунд Удав с тупым изумлением переводил обиженный взгляд с биты на автомобиль и обратно, а потом с криком: «…твою мать!» стал без разбора колотить по стеклам и крыше машины. Николаю показалось, что он находится внутри гудящего колокола, но он решил еще немного потерпеть и сидел, с бесстрастной улыбкой глядя на бесновавшихся мордоворотов.

Наконец до предводителя дошло, что происходит что-то не то, и он крикнул Удаву:

– Неси монтировку!

Через секунду тот появился со стальной монтировкой размером с приличный ломик. Остальные суетились вокруг «Волги», пытаясь извлечь оттуда наглого «чайника», который закрылся в автомобиле, как моллюск в раковине.

Вот теперь пора! – решил Лесовой. Незаметно разблокировал двери, подождал, когда Удав приблизится вплотную, и, резко распахнув тяжелую дверь, сбил с ног вооруженного ломом мордоворота. То, что произошло потом, человеческий глаз мог бы зафиксировать разве что с большим трудом. Между двумя машинами будто пронесся вихрь, и через несколько секунд все пятеро лежали, распластавшись на асфальте. Четверо из них не шевелились, и только предводитель, издавая глухие стоны, полз по направлению к «Хаммеру».

У них изначально не было шансов справиться с майором. Та совсем не зрелищная, но чрезвычайно эффективная система рукопашного боя, которую преподавал на диверсионных курсах пожилой инструктор, была мало кому известна даже в войсках специального назначения. Освоивший ее боец мог без особого труда противостоять десятку сильных противников. А Николая инструктор в былое время числил своим лучшим учеником…

Он обошел всех пятерых, проверил у каждого пульс, произнес вполголоса: «Ничего, жить будете!» Потом, не желая светить номер своего телефона, вытащил трубку из кармана предводителя и вызвал «Скорую». На вопрос – что случилось? – ответил: «небольшая авария, есть пострадавшие…» и направился к «Волге».

Он уже открывал дверь, когда почувствовал сзади едва уловимое движение. Резко обернулся и увидел, что оживший Удав занес биту, собираясь опустить ее на голову обидчика. Разворачиваться к противнику лицом не было времени, и Лесовой с силой всадил каблук в солнечное сплетение живчика прямо из того положения, в котором стоял. Тот ойкнул, согнулся пополам и уронил биту на асфальт. Николай поднял ее, покрутил в руке и укоризненно сказал:

– Смотри-ка, спортсмен! Бейсболист-пофигист! Вас уже больше, чем в Штатах стало! И каждый с битой! А я вот городки люблю! И футбол.

Он дал согнувшемуся в три погибели Удаву пинка, от которого тот упал на колени, и коротким, но сильным движением швырнул «спортивный инвентарь» в сторону «Хаммера». Бита врезалась в лобовое стекло, и оно со звоном рассыпалось на мелкие кусочки.

– Вот теперь можно и ехать! – удовлетворенно произнес Николай, сел в «Волгу» и повернул ключ зажигания, печально отметив, что за все это время ни одна машина не только не остановилась, но даже не притормозила на поле боя. Объехав изуродованный «Хаммер», он вывел «Волгу» на шоссе и через десять минут свернул с Кольцевой на Можайку, откуда до дома оставалось рукой подать.

Если бы майор знал, как разворачивались события после его отъезда, то стал бы действовать совсем по другому сценарию. Но он этого не видел, и все пошло, как пошло…

…Когда приехала «Скорая», все пятеро уже очухались и со стонами, поддерживая друг друга, рассаживались в машине. Водитель сметал с сидений рассыпавшееся в мелкую крошку стекло. Врачей мордовороты встретили трехэтажным матом и посоветовали валить туда, откуда приехали.

– Значит, вы отказываетесь от медицинской помощи? – вежливо спросил привычный ко всему доктор.

– Ты что, лепила, не понял? – взревел предводитель, и врачи предпочли не задерживаться.

Когда «Скорая» отъехала, предводитель похлопал по карманам и спросил у верного адъютанта:

– Удав, ты мою трубу не видел?

Тот, кряхтя, выбрался из машины и вскоре вернулся с телефоном, который Николай аккуратно положил на капот «Хаммера». Предводитель нажал кнопку быстрого вызова, дождался ответа и сказал:

– Шеф, этот парень нам не по зубам. Примерно, как с дубиной на танк переть. Или голой жопой ежа давить… Что? Нет уж, если не веришь, попробуй сам. А я еще пожить хочу…

Он со злостью захлопнул трубку и мрачно приказал водителю:

– Поехали!

В отъехавшей «Скорой» медики, посовещавшись, единодушно приняли благоразумное решение не сообщать о происшествии в милицию, а вызов оформить как ложный.