Онлайн чтение книги Рабы Парижа
Глава 4

Если существует в Париже квартал, достаточно привилегированный, то уж, конечно, это тот, что начинается от площади Конкорд и оканчивается предместьем Императрицы.

В этом благословенном уголке столицы проживают только миллионеры, утопая в роскоши, как сказочные цари.

Величественные здания с их огромными садами, бесконечные цветники с газонами, клумбы, вечнозеленые столетние деревья…

Но среди всех домов этого земного рая один выделялся наиболее ярко – массивный, роскошный дворец графов Мюсиданов, последнее произведение знаменитого Севера, умершего так рано, что современное общество не успело по достоинству оценить его бессмертный талант.

Все вокруг дышало строгостью и этикетом. Проходя мимо решетки дома, вы могли заметить во дворе прислугу в ливреях, с гербами древнего рода графов Мюсиданов.

В нескольких шагах от этого знаменитого жилища, на углу улицы Матиньйон, Маскаро и его приятель приказали своему кучеру остановиться.

Маскаро держался очень торжественно. Одетый с ног до головы во все черное, которое подчеркивал галстук ослепительной белизны, он был похож на важную административную особу.

Доктора, наоборот, как ни старался он казаться спокойным, выдавала сильная бледность лица. Он пытался привычно улыбаться, но улыбка выходила какой-то жалкой.

– Итак, распределим наши роли, – тихо сказал Маскаро, – ты, который на правах друга принят на половине у графини…

– Ну, положим, до дружбы еще далеко. Я простой врач, предки которого не участвовали в крестовых походах. А без этого условия, сам знаешь, всякий человек для Мюсидана – не человек.

– И все-таки, графиня, надо полагать, не закричит при твоем появлении во все горло: «Караул, грабят!». А если ты к тому же сумеешь повести атаку, как следует, то можешь даже сохранить свою репутацию в ее глазах. Я – другое дело… Мне предстоит взять на себя разговор с графом…

– Гм, гм… – промычал доктор, – но этот почтенный граф иногда бывает лютым зверем, смотри, чтобы он тебя сразу же не выкинул из окна.

Маскаро презрительно улыбнулся.

– Ну, нет, я запасся кое-чем, что может его легко обуздать.

– И все-таки, будь осторожнее…

Разговаривая, друзья приближались к дворцу Мюсиданов, и доктор принялся описывать своему другу внутреннее расположение комнат.

– Мне достанется муж, тебе – жена, – напомнил напоследок Маскаро, – я буду настаивать на том, чтобы граф отказал барону Брюле-Фаверлею, однако ни слова не произнесу в пользу маркиза Круазеноа. Ты же – напротив – настаивай на кандидатуре Круазеноа, не упоминая вовсе о Брюле-Фаверлее.

– Будь спокоен, что касается меня, я уже знаю, что следует говорить.

– О, не сомневаюсь! Но заметь, в чем заключается прелесть нашего плана: муж будет терзаться мыслью, как подготовить к отказу жену; жена, в свою очередь, станет думать, как известить о своем намерении мужа! А после наших визитов, встретившись, оба будут рады, что дело решено к их взаимному удовольствию!

Такой оборот дела показался доктору настолько комичным, что он расхохотался.

– И, заметь, на каждого из них мы будем воздействовать различными способами! Выходит, они никогда ни о чем не догадаются! – заметил он, продолжая смеяться, – действительно, мой друг, ты большой оригинал!

– Ладно, ладно! Обмениваться комплиментами будем после.

Недалеко от дворца, на самом углу улицы Сент-Оноре, располагалась небольшая кофейня.

– Ты войдешь туда, – обратился Маскаро к доктору, – пока я буду занят своим делом. На обратном пути я подам тебе сигнал готовности. Затем первым направлюсь к графу. Только четверть часа спустя, не раньше, ты нанесешь визит графине…

Четыре часа пробило, и приятели расстались. Доктор Ортебиз вошел в кофейню, а Маскаро продолжал путь вдоль улицы Сент-Оноре. Миновав улицу Колизея, он остановился возле одной винной лавки и вошел в нее. Заведение это называли попросту – «Дядя Конон».

Вино, которое продавал хозяин этого заведения, никуда не годилось. Он имел скверную привычку разбавлять его водой. Однако для избранных посетителей – лакеев и кучеров соседних больших конюшен, он держал какой-то одуряющий напиток.

Увидев, что в лавку к нему входит почтенный господин, Конон несколько забеспокоился.

– Вам что угодно, милостивый государь? – почтительно обратился он к Маскаро.

– Мне бы хотелось переговорить с господином Флористаном.

– Служащем при графе Мюсидане? Не так ли?

– Именно. Он мне у вас назначил свидание.

– И он вас ждет, милостивый государь! Только сейчас он внизу, в музыкальном зале. Сию минуту я за ним сбегаю.

– О, не беспокойтесь, пожалуйста, я могу туда сам спуститься.

И Маскаро поспешил к лестнице, ведущей в подвал.

– Мне кажется, я уже видел где-то этого господина, – пробормотал Конон, – и чего ему только нужно здесь, в моем доме?

Спустившись по лестнице, Маскаро очутился перед дверью и открыл ее. Клубы дыма повалили к нему навстречу. Но это нисколько не смутило нашего героя. Как ни в чем не бывало, он вошел в эту низкую, освещенную газовыми рожками кофейню, где в этот час несколько любителей сидели за столами, распивая свое крепкое пойло.

Посередине комнаты двое музыкантов, оба в одних рубашках, с засученными по локоть рукавами, красные от натуги, играли на флейтах что-то наподобие марша. Рядом стоял дряхлый старик, обутый в высокие кожаные сапоги с медными пряжками. Он был в красной байковой фуфайке и аккомпанировал флейтистам на трубе.

Когда вошел Маскаро, музыка как раз смолкла.

– Да это, кажется, сам Маскаро! – сказал молодой человек с красивыми бакенбардами, одетый в лакейский камзол, белые чулки и башмаки. – Что ж это вы так долго не шли, я вас уже заждался. – И с этими словами протянул чистый стакан.

Маскаро, не заставив повторять приглашение, уселся за стол с довольным видом.

– Так-то, – сказал молодой человек, который оказался Флористаном, – дядя Конон вам, наверное, сообщил, что я нахожусь здесь, в музыкальном зале. Черт возьми, здесь недурно, а?

– Великолепно!

– Здешняя полиция, знаете, не любит, чтобы парижская молодежь играла на трубах, так что дядя Конон решил отвести нам этот подвал.

Двое молодых людей снова взялись за свои инструменты.

– Этот старик, – продолжал объяснять Флористан Маскаро, – бывший слуга герцога Шандоса. Доложу вам, он мастер своего дела: никому не уступит в игре на трубе! Даже у меня, хоть и небольшой талант по этой части, есть явные успехи после двадцати уроков… Вот, послушайте сами…

Но Маскаро в ужасе замахал руками: мысль присутствовать при подобном испытании его не прельщала.

– Благодарю, благодарю вас! – сказал он, – когда у меня будет больше времени, я непременно послушаю вас! Но сегодня ужасно спешу и хотел бы срочно переговорить с вами о деле.

– О, к вашим услугам! Только здесь нам будет не совсем удобно, давайте поднимемся наверх и потребуем у дяди Конона особого помещения.

Если «особые помещения» у дяди Конона и не отличались особым удобством, то одно можно было сказать в их пользу: они были весьма уединенны, и в них можно было вести любую тайную беседу, твердо зная, что тебя не подслушивают.

Маскаро и Флористан, заняв один из таких кабинетов, присели к столу, где бдительный Конон уже выставил бутылку с двумя стаканами.

– Прежде всего, должен тебе сообщить, – заговорил Маскаро, обращаясь к Флористану, – я здесь вовсе не затем, чтобы обсуждать с тобой всякие сплетни. Я жду от тебя одной услуги, которую ты легко можешь мне оказать…

– Приказывайте, я готов.

– Скажи, тебе нравится жить у твоего графа?

– Чему тут нравиться… Я уже не раз говорил Бомаршефу, чтобы он подыскал мне другое место.

– Неужели? А мне что-то не верится! Служба у графа, оказывается, так легка и свободна, что твой предшественник…

– Благодарю покорно! – прервал его лакей с кислой миной, – послужили бы вы у него сами! Скуп, как крыса, подозрителен, как кошка…

Маскаро слушал все эти жалобы с рассеянным видом: было видно, что они не составляли для него открытия.

– Ну, а при мадемуазель Сабине служить не так уж и неприятно? – спросил он, желая перевести разговор в нужное русло.

– О, про нее ничего дурного сказать нельзя: добра, вежлива и не капризна.

– Так что будущий ее супруг, наверное, будет очень счастлив с нею?

– Ну, конечно же… Только брак ведь еще не состоялся! Опять же…

Флористан спохватился на минуту: в нем заговорило что-то похожее на совесть. Но остановиться и замолчать было выше его лакейских сил. Он огляделся и, наклонившись к уху Маскаро, таинственно произнес:

– Вам я могу это доверить: знаете, мадемуазель так воспитывали, что ею никто не занимался. Она выросла, как мальчик, в полной свободе, без всякого родительского контроля. Понятно, что из этого вышло…

Маскаро слушал очень внимательно.

– Неужели у мадемуазель Сабины есть любовник? – не вытерпел он.

– А как бы вы думали?

– Быть этого не может, милейший! И я не советую тебе повторять подобных нелепостей.

Сказанное еще более подстегнуло Флористана к дальнейшей откровенности.

– Нелепости! – повторил он обиженным тоном. – Чего же тут нелепого, если нам все известно доподлинно! И если я говорю, что есть любовник, значит, сам его видел и, кстати, не один раз.

– В самом деле? Ну-ка, расскажи, как все было…

– Первый раз я его видел в церкви. Молодая графиня отправилась туда одна, рано утром, как бы на исповедь. Вдруг пошел дождь. Модеста, ее горничная, сказала мне, чтобы я отнес графине ее дождевой зонтик. Я пришел и вижу: стоит наша графиня у аналоя и разговаривает с молодым человеком. Конечно же, я стал наблюдать…

– И ты вообразил, будто это что-то значит?

– Ну, конечно же! Посмотрели бы вы, какими глазами они глядели друг на друга, прощаясь…

– Ну, а как выглядел этот молодой человек?

– Очень красив: моего роста, отлично одетый, и лицо такое необыкновенное…

– А где ты видел его потом?

– О, это целая история: как-то велели мне провожать молодую графиню к одной приятельнице. На углу одной из улиц графиня делает мне знак приблизиться. «Возьмите это письмо, Флористан, – говорит она мне, – отнесите его на почту, а я вас здесь подожду».

– И ты, конечно, прочел это письмо?

– Я? Никогда! Я тотчас же понял, что меня хотят просто удалить, и потому решил остаться и понаблюдать. Вместо того, чтобы бежать на почту, я спрятался за дерево и стал ждать. И что же вы думаете – опять все тот же молодой человек, который был в церкви! Однако на сей раз, он был так замаскирован, что я едва узнал его: в ремесленной блузе, широких панталонах и полотняной куртке. Говорили они между собой минут десять. Графиня передала ему что-то. Кажется, свою фотографию.

Бутылка между тем опустела, и Флористан уже надеялся потребовать новую, но Маскаро движением руки его остановил.

– Нет, нет, достаточно. Я хочу знать, дома ли сейчас граф Мюсидан?

– Вторые сутки не выходит из дому.

– В таком случае мне необходима твоя помощь. Боюсь, что, увидев мою визитную карточку, он не согласится принять меня. Так что ты уж, будь добр, проводи меня к нему.

Флористан несколько минут помолчал.

– Это опасно, – заметил он, – граф не любит неожиданностей и за такую штуку может, пожалуй, выгнать меня со службы. Но, так как я сам хотел бы уйти, то почему не рискнуть? Извольте, рискну!

– Тогда поспешим. Беги скорее, через пять минут после тебя и я появлюсь, но ты никак не должен показывать, что знаком со мной.

– Уж, будьте покойны, но в благодарность найдите мне хорошее место…

Вскоре Маскаро, попрощавшись с хозяином винной лавки, направился к кофейне, чтобы подать знак доктору, что все устроено как нельзя лучше.

А еще через небольшое время Флористан объявил графу Мюсидану:

– Господин Маскаро, ваше сиятельство!