Онлайн чтение книги Распятая плоть
Глава 13

Припарковавшись, я оставил машину возле офиса и вышел как раз у дверей в Фарнсуорт-Билдинг.

Меня еще слегка подташнивало, но после того, как мой «бьюик» послушно замер у тротуара, я почувствовал, что в голове у меня немного прояснилось. Итак, мне нужно было съездить в отель «Феникс», что я помнил совершенно отчетливо. Весь этот кошмар, когда тяга бежать туда сломя голову буквально выворачивала меня наизнанку, еще жил в моей памяти. Я хорошо помнил, как уехал из офиса, помнил, что в этот момент уже чувствовал себя значительно лучше, и... на этом все обрывалось.

Дьявольщина, так был я все-таки в «Фениксе» или не был?! Скорее всего, нет, прошло слишком мало времени. Помнится, когда на меня накатило, часы показывали ровно семь, семь минута в минуту. В моей душе стал нарастать панический страх. Я отчетливо помнил все до малейших мелочей: мои рассуждения, вдруг охвативший меня животный ужас, пятнышко на левой руке — все до того момента, как я сел в машину. Даже записку, которую оставил на столе. Записку для Брюса Уилсона — конечно, если я не выдумал все это от начала до конца. А если выдумал?

Я взлетел по лестнице и распахнул дверь в офис. Зажег везде свет и кинулся к столу. Передо мной лежала моя записка. Я перечел ее дважды, пока в памяти не запечатлелось каждое слово. Казалось, что с тех пор, как я написал ее, прошло всего несколько минут. Я взглянул на часы. Без десяти восемь!

Так значит, все-таки это произошло! По крайней мере, что-то произошло, но что, я не мог сказать наверняка. Уехал я минут в пять — семь восьмого. Стало быть, целые полчаса изъяты из моей памяти, будто кто-то, злобно хихикая, стер их школьным ластиком. Я стиснул до боли зубы, силясь вспомнить, что делал все это время или хотя бы лица людей, которые встретились мне на пути. Бесполезно! Я мог бы кого-то прикончить и просто выкинуть все это из головы! Услужливая память вновь подсказала мне имя Джея, и холодная дрожь пробежала у меня по спине.

Усевшись за стол, я прикрыл глаза и попытался немного расслабиться. Снова и снова твердил я себе, что я не убийца, пусть и не могу вспомнить, что натворил. Ведь внушение — то же насилие, черт побери! Да и потом, припомнил я, Брюс говорил, что хотя в принципе такое возможно, но потребуется немало времени, чтобы заставить обычного человека стать убийцей. А ведь это говорил не просто кто-то там — это говорил специалист. В конце концов, убийство — не такая простая штука, чтобы человека толкнуть на это, просто щелкнув пальцами.

Все, что мне сейчас нужно, — это сохранять хладнокровие, способность трезво мыслить, чтобы отупляющий ужас вновь не сковал мой мозг. В конце концов, со злостью подумал я, ведь я же не дикарь какой-то, который слепо верит в магию и колдовство и приносит каменным богам кровавые жертвы?! Я взрослый цивилизованный мужчина, черт подери! Не робот, которого нажатием кнопки заставляют сесть или встать. И не ходячий набор рефлексов, которым может управлять проходимец, и не игрушка для чьей-то забавы!

Но в горле у меня предательски пересохло, и, что ни говори, я знал, что сейчас не могу доверять даже своим мыслям. Да, я ничего не помнил. Сбросив пиджак и закатав рукав рубашки, я вновь уставился на крохотную красную метку, уже почти незаметную. Вновь и вновь перебирал я в памяти все, что произошло за последний час, но — увы! Единственное, что прочно засело у меня в памяти, — это убежденность, что мне необходимо было приехать в «Феникс». Но вот что потом — один Бог знает! Единственный путь узнать это — вернуться назад, а при одной мысли о «Фениксе» меня бросало в дрожь. Темный, животный ужас на уровне подсознания охватывал меня, и я, холодея, подумал: а не так ли чувствует себя любой безумец в краткие минуты просветления?!

Я одновременно существовал как бы сразу в двух измерениях, которые отделяла друг от друга черная пропасть беспамятства. Это было похоже на внушенную шизофрению, когда внутри одного человека уживаются две совершенно разные личности, порой и не подозревающие друг о друге. Что же за человек этот Марк Логан, которого я помню, подумалось мне. А может, их не двое, а гораздо больше, и не только во мне, а внутри каждого из нас? Своего рода мириады невидимых Джекилов и Хайдов, слитые в единое целое сознанием и внешностью, единое целое, которое двигается и говорит и оттого именуется человеком? Постепенно эта мысль настолько овладела мной, что я испугался. Безумие какое-то! Я встрепенулся. Я все еще сидел за столом и пристально разглядывал пятнышко на своей руке.

На руке... Но теперь возле сгиба локтя я вдруг увидел целых две красных точки... два следа от укола! Второй был чуть заметнее.

Я тупо уставился на нее, не веря своим глазам, потом осторожно дотронулся до крохотного пятнышка. Боли я не почувствовал, но это меня не смутило. Странно было другое — час назад его здесь не было, я готов был поклясться в этом!

Несколько минут я просидел в тоскливом оцепенении, стараясь осмыслить происходящее. Потом почти машинально встал, надел пиджак и вышел на улицу.

Снова проделал весь путь до «Феникса» и остановил машину возле отеля. Я молча сидел, разглядывая неоновую вывеску над головой. Мною опять овладел страх.

Если я уже побывал здесь и утратил всякую память о том, что со мной случилось, где гарантия, что это не повторится вновь?! Единственное, что я помнил, номер комнаты, где я был, — 524. Оставалось надеяться, что в ярко освещенном холле мне ничего не грозит. Я вошел внутрь и направился к стойке портье. Долговязый, лысый служащий поднял голову:

— Слушаю вас?

— Не скажете ли мне, кто занимает номер 524?

— Простите, не думаю, что... — Он нахмурился. Я сунул ему под нос бумажник, где была фотокопия моей лицензии.

— Послушайте, — я придал своему голосу уверенность, — огласка мне нужна не больше, чем вам, приятель. Давайте все сделаем по-тихому, вот и не будет никакого скандала... — И я выразительно взглянул на него.

— Скандала?!

— Вот именно. Впрочем, не хочу пугать вас заранее — может статься, это вовсе и не тот человек, что мне нужен. Если вы скажете, кто он...

— Э-э-э... вы обещаете, что будете очень осторожны, не так ли? — Он пожевал нижнюю губу.

— Клянусь.

Служащий еще немного помялся, потом полистал книгу регистрации.

— Смит, — прошептал он наконец, — Дж. А. Смит из Сан-Франциско.

— Ах да, конечно. — Я глубокомысленно кивнул. — «Смит» — я должен был сразу догадаться. А «Дж.» — по-видимому, означает Джон. Мистер или миссис Смит? — поинтересовался я.

— Как ни странно, я не знаю. Заказ был сделан по телефону.

— А кто-нибудь видел этого Смита?

— Я и в самом деле не знаю, сэр. Ведь у нас в отеле почти семьсот комнат. Это просто невероятно, чтобы...

— Да, конечно. Огромное вам спасибо. Скорее всего, этот Смит уже выехал?

Его лысая голова опять склонилась над книгой.

— Нет, пока еще нет. Во всяком случае, здесь нет никаких отметок.

Кивнув ему, я отошел от стойки, присел в углу и закурил. Будь я проклят, если снова полезу в это осиное гнездо! Может быть, пришло время позвонить в полицию, но что я им скажу? А в глубине души я боялся признаться себе, что дрожу при мысли о том, что они могут выяснить нечто такое, о чем я и сам не догадываюсь. Что-то, о чем я даже знать не хочу. Я сам себя не узнавал. Но если честно, я предпочел бы сейчас встретиться в темном переулке один на один с громилой с сорокапяткой в руке, чем вновь войти в эту проклятую комнату.

Краем глаза я заметил, что вот уже несколько минут за мной украдкой наблюдает шустрый на вид парнишка в форме посыльного. На голове у него огнем горела шевелюра цвета пламени, и вел он себя так, словно мы знакомы. Мне же его лицо ни о чем не говорило.

Я криво ухмыльнулся и незаметно кивнул ему. Почти тут же его щуплая фигура выросла у меня за плечом.

— Привет, — заговорщически шепнул он. — Ну как, все в порядке?

— Что?!

— Я имею в виду — наверху?

— Послушай-ка, — промямлил я, — сколько я там проторчал? Ну, я имею в виду там, наверху?

— Вы что — шутите?! — У него глаза полезли на лоб.

— Да говори же, черт возьми!

— Ну... около часа, может быть, меньше. А вы что, сами не помните?

— Нет, — буркнул я, — ничего не помню. Глаза у него сузились.

— Так вы, выходит, не помните, как сунули мне сотню?

— Что за сотню?

— Раз так... — Он вздохнул. — Погодите, я сейчас. — Лицо его помрачнело.

— Оставь ее себе. — Я схватил его за руку. — Если я дал тебе сотню, она твоя... Послушай, парень, я частный детектив. Или я уже говорил?

Рыжий кивнул, тараща на меня глаза.

— Я провожу расследование. Увы, к несчастью, меня ранили... ударили по голове. Совсем недавно — один парень треснул меня по затылку. Посмотри, если хочешь. — Я повернулся к нему спиной так, чтобы ему бросился в глаза приклеенный сзади кусок пластыря.

Когда я обернулся, рот у него был открыт так, словно он готовился исполнить сольную партию. Парень немедленно закивал.

— Вот это да! — выдохнул он. — Ну и ну!

— Послушай, сынок, — перебил его я, — расскажи-ка мне, и поподробнее, что я делал сегодня. Конечно, то, что тебе известно. В долгу не останусь...

Он протестующе поднял руку:

— Мистер, ваша сотня для меня и так дар Божий! Мне в жизни столько не платили! Будем считать, что мы в расчете!

И парнишка рассказал мне все, что знал, и постепенно перед моими глазами обрисовалась более-менее четкая картина того, что произошло около часа назад. Это заставило меня вскочить на ноги и кинуться наверх. Правда, не в 524-й номер.

Я не верил своим ушам.

— Так я принес с собой магнитофон?! А потом что?

— Вы наняли меня, мистер. Заплатили мне столько, что я ваш должник навечно.

— Черт бы тебя побрал, я уже успел пожалеть об этом! Можешь провести меня туда?

— Конечно.

Лифт выкинул нас обоих на пятом этаже, мы прокрались по коридору и бесшумно проскользнули в номер 522. Комната была пуста. Мы вошли, и я, прикрыв за собой дверь, навалился на нее всем телом. Дыхание у меня пресеклось.

Посыльный с тревогой посмотрел на меня.

— В чем дело, мистер? — В пустой комнате его голос гулко отдался эхом.

Я скривился и приложил палец к губам. Парень в ответ стиснул зубы и понимающе закивал, потом повернулся и ткнул пальцем в сторону открытой двери шкафа. Рядом стоял магнитофон.

Он был на месте, точь-в-точь как рассказал этот парнишка! Я подошел к нему на негнущихся ногах. Пленка медленно наматывалась на бобину, и я заметил, что ее осталось не больше чем на несколько минут. Я убрал из шкафа микрофон, выключил магнитофон и вложил на место шнур. Кивком поблагодарил посыльного и на цыпочках направился к двери, зажав магнитофон под мышкой.

Потом я приоткрыл дверь, и мой рыжий приятель одним глазом выглянул в коридор. Он внимательно осмотрелся по сторонам и сделал мне знак — я осторожно выбрался вслед за ним. Кошачьими прыжками я пронесся по коридору, даже не дождавшись, пока паренек запрет дверь.

Встретив его у лестницы, я спросил:

— Погоди-ка, я забыл, как тебя зовут, парень?

— Так вы ж прозвали меня Рыжим. По мне, так имечко ничуть не хуже других.

Пошарив в карманах, я выудил бумажник. Утром там были две сотенные бумажки, сейчас лежала одинокая Двадцатка. Я вытащил ее и протянул ему:

— Идет, Рыжий. Как насчет того, чтобы выполнить еще одну просьбу?

Он решительно оттолкнул мою руку:

— Не надо больше денег. Что надо делать?

— Поднимись в номер 524 и постучи. Если там кто-то есть, придумай что-нибудь, скажи, что это ошибка; или притворись, что кто-то звонил и просил подняться. Он или она, не исключено, что там женщина, черт побери, я и сам не знаю! Я вообще уже не понимаю, что за чертовщина здесь творится! Ладно, Бог с ним! Так вот, мне нужно, чтобы ты успел сунуть туда нос. А потом возвращайся, расскажешь, как там и что.

— Понятно.

— И, слышишь. Рыжий, не отказывайся. — Я насильно затолкал двадцатку ему в карман. — Было бы больше, дал бы больше. Ты, сынок, и не понимаешь, какое дело для меня делаешь. К тому же кто знает, что там ждет тебя наверху? Впрочем, думаю, ничего страшного — кого в наши дни удивит, если кто-то ошибется дверью. Ну а там гляди в оба и считай, что я тебя предупредил. Идет?

— Плевое дело, — фыркнул он и направился к номеру 524.

Спустившись на несколько ступенек, я спрятался за углом и, прильнув всем телом к стене, затих. Господи, да неужто это я, Марк Логан, прячусь тут, пока щуплый паренек стучит в дверь, где скрывается убийца? И мое сердце колотится так, что чуть не выпрыгивает из груди?! А самое ужасное то, что мне ничуть не было стыдно. Да я лучше спрыгну с двадцатого этажа, чем подойду к этой двери, пока не прослушаю магнитофонную запись.

Прошло уже около минуты. Я скрежетал зубами, тщетно пытаясь взять себя в руки. Наконец парень вернулся.

— Ничего, — страшным шепотом объявил он, — ни души. Ни одежды, ни людей, вообще ничего. Нет даже окурков в пепельнице, я специально проверил. Полотенцами тоже не пользовались, я посмотрел. Все выглядит так, словно там вообще никого не было.

Я помотал головой:

— Кто-то там был. Кто-то должен был находиться там, я уверен в этом!

Он недоверчиво хмыкнул, и мы вошли в лифт. В холле мы распрощались.

— Спасибо за помощь, Рыжий, — сказал я. — Только ни слова об этом, даже маменьке, ты понял? — Я задумался — И вот еще что. Возможно, я еще вернусь. Если вдруг тебе удастся разузнать, кто останавливался в этом номере, я в долгу не останусь. Только умоляю тебя, будь поосторожнее!

— Постараюсь, — кивнул он. А когда я был уже возле дверей, вдруг помахал мне рукой:

— Спасибо вам!

Вернувшись в офис, я еще раз перечитал записку, которую нацарапал наспех и оставил перед уходом на письменном столе. Решительно скомкав записку, я сунул ее в карман и позвонил Брюсу. Он ответил почти немедленно.

— Брюс, это Марк Логан.

— Привет, Марк. Где это тебя носило весь день? — Голос его звучал как-то странно.

— Сам не знаю, дружище. Брюс, мне срочно надо тебя увидеть. Ты не против, если я сейчас заеду?

— Конечно. А в чем дело?

— Расскажу, когда приеду. В деле Уэзера нет никаких новостей?

— Насколько мне известно, нет...

— Узнали что-то о Люшене и Поттере?

— Нет. Кстати, Марк, ты ведь виделся с Борденом?

— Вообще-то да, но потом так и не смог поймать его по телефону. А в чем дело?

— Похоже, ты еще ничего не знаешь, старина?

— А в чем дело? Что ты имеешь в виду?

— Борден мертв. Его убили.