Онлайн чтение книги Реинкарнация с Самой Сильной Системой Reincarnated With The Strongest System
2 - 160

Когда Уильям и остальные вернулись в академию, их сразу же вызвал декан и поспешно привел в свой кабинет.

Это был первый раз, когда Уильям входил в кабинет декана с момента поступления в Королевскую Академию. Комната оказалась менее экстравагантной, чем он считал изначально. Он даже мог бы сказать, что она довольно простая. Ничто не выделялось настолько, чтобы казаться комнатой самого влиятельного человека в академии.

Однако, хотя комнате нечего было предложить, человек, сидящий в кресле напротив Уильяма и остальных, был совсем другим.

– 'Такое сильное давление', – подумал Уильям.

Хотя декан сидел только на своем стуле, Уильям чувствовал, что на его плечи давит гора. Он знал, что декан делает это не специально, но это было похоже на давление его Мастера, Селин, и его дедушки, Джеймса, когда они действовали со всей серезностью.

– Спасибо, что пришли, – с улыбкой сказал декан Академии Саймон Отис Бисли. – Пожалуйста, присядьте и расскажите мне все, что произошло, от начала до конца.

Все сели и Спенсер начал рассказывать свою историю. Пока брат-близнец Венди рассказывал свою версию истории, Уильям наблюдал за деканом академии.

У Саймона были длинные светлые волосы, завязанные в хвост за спиной. Светло-зеленые глаза горели ярко и ясно. Его заостренные уши, которые выдавали в нем эльфа, серьезно слушали рассказ Спенсера о том, что произошло.

Со всех сторон он выглядел как мужчина в возрасте около двадцати лет. Однако, поскольку он был эльфом, определить его возраст было очень сложно.

Мастеру Уильяма, Селин, было двадцать восемь лет, но выглядела она как молодая девушка, которой только что исполнилось двадцать. Рыжеволосому мальчику казалось, что даже если пройдет сто лет, Селин будет выглядеть так же, как и сейчас.

– Спасибо, что поделились своей историей, – прокомментировал Саймон, – мы расследуем это дело.

Затем Саймон осмотрел учеников в своем кабинете и дал еще одно объявление.

– С сегодняшнего дня Гоблинский Склеп будет недоступен для академии на время расследования. Я знаю, что этот инцидент причинил всем некоторые неудобства, поэтому я решил наградить каждого из вас 5 000 очками академии.

Саймон взмахнул рукой, и пять белых монет зависли перед каждым студентом – Академия не будет закрывать глаза на героические усилия каждого. Я молюсь, чтобы в будущем вы продолжали защищать безопасность студентов Королевской Академии и поддерживать наше достоинство.

Глаза третьекурсников расширились, когда они увидели 5 белых монет, парящих перед ними. Каждая белая монета была эквивалентна тысяче очков академии. Обычно тысячу очков можно было заработать только после выполнения четырех-пяти заданий на доске объявлений академии.

Кроме первокурсников, которые не знали, как им повезло, остальные студенты были в восторге от того, что с неба упал мясной пирожок. С их помощью они могли обменяться на редкие навыки, оружие, доспехи, аксессуары и многие другие предметы, которые были эксклюзивными только в обменном пункте Королевской Академии.

– Ах, пока я не забыл, – Саймон прочистил горло. – Это дело будет конфиденциальным. Никому не рассказывайте о том, что произошло в подземелье. Мы не хотим, чтобы преступники узнали о нашем расследовании, поэтому все вы должны вести себя соответственно. Я ясно выразился?

– Да, сэр!

– Хорошо, – Саймон кивнул головой. – Все вы можете идти, кроме мистера Эйнсворта. У меня еще есть несколько вопросов к вам.

Эст и остальные проводили Уильяма взглядом, прежде чем покинуть комнату. Когда дверь кабинета закрылась, в кабинете Саймона остались только два человека и одна коза.

Уильям не знал, почему декан попросил его остаться. Тот занялся приготовлением чая, оставив Уильяма размышлять о намерениях Саймона.

Через минуту Саймон налил две чашки чая и поставил одну из них перед Уильямом. Рыжеволосый мальчик поблагодарил, прежде чем выпить чашку, приготовленную специально для него.

Как только чай попал в рот Уильяма, он почувствовал освежающий вкус, которого никогда раньше не ощущал. Он смыл усталость и тревогу, которые испытывал после всего, что произошло в Гоблинском Склепе.

Саймон улыбнулся, наблюдая за Уильямом. Он взял свою чашку чая и выпил ее. Спокойно прошло несколько минут, прежде чем Саймон наконец решил растопить лед.

– Как поживает Селин? – спросил Саймон. – Все ли у нее хорошо в Лонте?

Уильям вернул чашку на стол и настороженно посмотрел на Саймона.

Увидев настороженное выражение лица юноши, Саймон усмехнулся и поднял обе руки в знак сдачи.

– Я не хотел причинить вреда ни тебе, ни твоему Мастеру, – сказал Саймон.

– Мастеру? У меня нет никакого мастера, – прокомментировал Уильям. – О чем вы говорите, господин?

Уильям знал, что в Королевстве Хеллан запрещено использование Темной Магии. Он не был настолько доверчив, чтобы сообщать незнакомому человеку о состоянии и местонахождении своего Мастера. Даже если этот человек был деканом Королевской Академии.

Саймон с забавным выражением лица смотрел на красивого полуэльфа, стоявшего перед ним. Он был вполне удовлетворен ответом Уильяма, потому что тот не признал ничего, что могло бы скомпрометировать его Мастера.

– 'Она нашла хорошего ученика, - подумал Саймон, когда его взгляд остановился на мифриловом ошейнике на шее Уильяма. – Значит, это ребенок Арвен и Максвелла. Леди Судьба действительно переменчива'.

Уильям заметил, что декан Академии с осторожностью смотрит на его ошейник. Тем не менее, он твердо решил защитить местонахождение и личность своего Мастера.

– Знаешь ли ты? Я был одним из создателей ошейника, который висит у тебя на шее, – заявил Саймон. – Ошейник Глицинии, специальный инструмент, который был создан для порабощения молодой эльфийки по имени Селин из-за Силы Тьмы, которая текла в ее жилах.

Глаза Уильяма сузились, и он бессознательно сжал кулаки, лежавшие на его коленях.

– 'Этот ошейник использовался для порабощения Мастера? – Уильям почувствовал, как его сердце дрогнуло. – Эти ублюдки!'

Уильяму хотелось задать вопросы, но он сопротивлялся этому желанию и крепко сжал губы. Он боялся, что начнет бросать проклятия в адрес декана Академии из-за гнева, который поднимался в его груди.

Саймон заметил перемену в выражении лица Уильяма, но ничего не сказал по этому поводу. Вместо этого он продолжил свой рассказ, словно вспоминая вслух.

– Я до сих пор помню ее безжизненное выражение лица, когда она носила на шее тот самый ошейник. Тогда все в деревне эльфов осуждали и презирали ее за нечистоту. Ее также подвергали очень суровым тренировкам... Да, ее подвергали пыткам с использованием Темной Магии.

Саймон выпил оставшийся в чашке чай, чтобы смочить горло. Когда он закончил, он вернул ее на стол и заговорил снова.

– Я не знаю, как восьмилетний ребенок смог выдержать такое обучение, – продолжал Саймон. – Бывали случаи, когда она возвращалась домой, а ее платье было окрашено ее собственной кровью. Это не то, что должен испытывать восьмилетний ребенок. Это было бесчеловечно...

Кулак Уильяма начал дрожать, потому что он знал, как ужасно и больно быть подвергнутым такой пытке с помощью Черной Магии.

Саймон вздохнул и посмотрел на потолок – Когда ее обучение закончилось, она думала, что все в деревне смогут принять ее, но она ошибалась. Эльфы - гордая раса. Они презирают все, что не является чистым. Хотя они терпимо относятся к полуэльфам на своей территории, они также заставляют их чувствовать, что им не рады. Хах~ такие узколобые глупцы.

– На двенадцатый день рождения Селин была изгнана из деревни и отправлена к Темным Эльфам для продолжения обучения. Там она пережила невыразимые ужасы. Ужасы, о которых ни одна девочка-подросток и не мечтала. Так продолжалось до тех пор, пока ей не исполнилось двадцать лет. Ее дед, Дарвин, лично отправился за ней, чтобы вернуть ее с Северного Континента.

– Селин, которая вернулась с ним, уже не была тем ребенком, который надеялся на понимание и любовь. Поскольку весь Сильвермун не хотел мириться с ее существованием, Дарвин решил отвезти ее на Южный Континент - туда, где жил его старый друг.

– Там он надеялся, что Селин вновь обретет то, чего она лишилась в детстве. Когда она прибыла в Лонт, в этот же день с ее шеи наконец-то сняли ошейник.

Взгляд Саймона переместился и остановился на ошейнике на шее Уильяма. – Ошейник, который ты сейчас носишь на шее, был окрашен ее собственными слезами, кровью и страданиями. Знал ли ты? Этот ошейник - самое дорогое и ненавистное, что у нее было. Ошейник, который она должна была надеть, чтобы сказать другим, что у нее нет намерения причинять вред им или кому-либо еще. Ошейник, который она была вынуждена надеть, чтобы другие чувствовали себя в безопасности в ее присутствии... такова история Ошейника Глицинии.

– Наследие того, как гордая раса эльфов заковала в цепи молодую девушку, потому что они боялись какого-то глупого пророчества. Пророчества, которое поставит их на колени, – Саймон усмехнулся. – Неужели им даже в голову не пришло, что если они проявят к ней любовь и сострадание, она отплатит им сполна? Может, и так, но они - гордая раса. Эльфы - такая глупая раса. Очень глупая раса...

Саймон высмеивал и издевался над Эльфами, как будто он не принадлежал к ним. Декан Академии вздохнул еще раз, а затем махнул рукой.

– Можешь идти, – приказал Саймон. – Когда ты в следующий раз увидишь своего Мастера, знай, что твои собственные страдания не составили и десятой доли того, что она пережила за свою жизнь. Цени ее.

Уильям вышел из кабинета декана в оцепенении, за ним следовала его мама Элла. Он даже не знал, как ему удалось вернуться в свою комнату. Рассказ Саймона все еще крутился у него в голове, и это заставляло его чувствовать злость и стыд одновременно.

Гнев из-за того, через какие страдания прошел его Мастер, и стыд за то, что в первые несколько недель собственных страданий он в душе проклинал своего Мастера, Селин.