Онлайн чтение книги Селфи на фоне дракона. Ученица чародея
Глава 5. Тому, кто меня найдет, или Карательная кулинария

Сразу вспомнился мультик про Винни-Пуха, особенно фраза: «И они посидели еще, и еще…» Время тикало, но лимит чудес на сегодняшний день, очевидно, был исчерпан, а добрая крестная фея, изначально предназначенная для разруливания подобных проблем, судя по всему, взяла отпуск за свой счет, а то и вовсе уволилась по собственному желанию.

– Торт выносить? – тихо прошелестел мне на ухо слуга. – Он уже почти испортился…

– Пока нет… – машинально ответила я, втайне надеясь, что прямо сейчас перед нами предстанет рассерженная невеста в окровавленном и порванном платье, но увы…

Я молча посмотрела на инициатора всего этого безобразия, который сделал вид, что он тут вообще не при делах, и вспомнила свою подругу Машку, которая где-то в том мире занимается юридической практикой по брачным вопросам. Настало время «Часа суда», и я, ее ведущая, Серафима Тимчик. По-моему, я осталась при своей фамилии, если память мне не изменяет.

– Итак, – выдала я, нарушая затянувшуюся тишину, – де факто и де юре моя избранница прошла испытание. Вы с этим согласны?

Гости поспешно закивали. Ага, попробуй тут не согласиться…

– То, что по окончании испытания в момент перехода случилось что-то непредвиденное, – я злобно зыркнула на эльфийского короля, – вы тоже прекрасно видели? Отлично. Эта девушка юридически продолжает считаться моей невестой, ибо выполнила все условия, поэтому объявляю награду…

– За ее голову? – как-то совсем невежливо перебил меня какой-то вусмерть пьяный гость в шляпе а-ля Безумный Шляпник и в костюмчике от Че Занаха, опрокидывая в себя бокал. Все посмотрели на него так, словно мысленно уже попрощались с ним и в уме подсчитали, по сколько придется скидываться на похороны и на поминки.

– Нет, за все тело целиком. Живое и здоровое… – терпеливо уточнила я, глядя на себя в зеркало.

– А полцарства и руку в придачу? – не отступал нахальный гость, наливая себе следующий бокал «с горкой». Вокруг особо дотошного товарища образовалась зона отчуждения, приблизительно равная радиусу поражения. Я поняла, что авторитет местной монархии начинает медленно, но верно падать в пропасть. Запахло революционными настроениями и общегосударственной смутой. А инициатор этого безобразия потом еще в учебник истории войдет, если мятеж окончится удачей. Да и тамада-самоучка эльфийской наружности тоже заслуживает наказания. Тюрьма и пытки в таком случае могли бы вызвать нежелательные осложнения с капризным, злопамятным народом… Но наказания они заслуживали определенно…

– Торт выбрасывать? – прошептал слуга, понимая, что сейчас за такой вопрос, особенно при сложившихся обстоятельствах, он может легко променять этот свет на тот, по крайне хреновому курсу.

– Внести шедевр карательной кулинарии! – с гаденькой улыбочкой приказала я слугам, которые тут же вкатили торт, который, согласно инструкции, должен был быть съеден несколько часов назад. Как по мне, так лучшее средство от депрессии – тортик. Не верите? Записывайте. В период глубокого личного кризиса идете в магазин и покупаете самый старый и поникший тортик по уценке с уже истекшим сроком годности, тащите это чудо домой. Помолившись перед едой… Хотя нет! Это же не грибы, купленные у бабушки вдоль трассы? Вдохнув и тут же выдохнув, начинаете его поглощать… Я вас уверяю, что скоро все ваши проблемы, которые до первого урчания в животе казались вам неразрешимыми и глобальными, уйдут на задний план. Переосмысление всех ранее существовавших ценностей гарантировано. Я посмотрела на эльфа, у которого, судя по его выражению лица, очень много проблем, и решила ему помочь немного отвлечься.

На тележке, впрягшись, словно бурлаки на Волге, несчастные слуги тащили оплывший многоярусный торт на последнем издыхании, который приготовили из расчета на сотню гостей. Не пропадать же добру? Я девушка экономная, поэтому за неимением свинки на убой решила скормить торт в добровольно-принудительном порядке двум «отважным и бесстрашным» гостям, которых иначе как свиньями не назовешь.

– Итак, господа, не желаете ли отведать? – поинтересовалась я. – Это я к вам обращаюсь, мой не в меру разговорчивый друг, и к вам, мой дорогой массовик-затейник. Приступайте.

– Нет! Я категорически отказываюсь! – гордо сказал ушастенький, сложив лапки в позе Наполеона. – Я буду сопротивляться…

– Сопротивление приравнивается к государственной измене. Или ты рассказываешь все как есть, или будешь кушать тортик, – сказала я, жестом подзывая стражу.

– Я ничего не знаю! – с видом оскорбленной добродетели заявил мой ушастый оппонент. – Мой народ поднимет восстание, если со мной что-то случится!

– Восстание за то, что гости не ушли голодными с несостоявшейся свадьбы? – улыбнулась я. – Ты сам-то понял, что только что сказал?

По моему знаку стража оцепила место проведения конкурса, поэтому беднягам ничего не оставалось, как есть. Теперь я понимаю, что означает «сладкая месть».

Первые четыре куска ушли, как дети в школу. На пятом куске на лицах участников конкурса появилась некоторая степень отвращения. На шестом куске появились едва скрываемые рвотные рефлексы, седьмой кусок норовил вернуться обратно в тарелку, но его усиленно пропихивали в сторону желудка, морщась и надувая щеки. Темп поедания сладкого заметно снизился, что меня, как радушную хозяйку, очень огорчило…

– Ну что ж вы сидите и ничего не едите? – Мне вспомнилась моя мама, принимающая гостей. Я никогда не понимала, почему мама спешит накормить гостей до состояния «ты заходи, если что…», теперь, кажется, начинаю понимать…

На восьмом куске особо разговорчивый вмиг протрезвел, взмолился о пощаде и упал на колени, обливаясь слезами и размазывая крем по лицу, но я была неумолима. Судя по моим наблюдениям, до конца пытки оставалось около десяти – пятнадцати кило, а участникам конкурса оставалось только сблевывать в рукав.

– Ну как же так? Неужели со свадьбы гости должны уйти голодные? Непорядок! Кушайте, гости, кушайте всласть… – заявила я, откидываясь на спинку кресла. – А что не доедите сегодня, всегда можно доесть завтра…

Н-да… Мой супруг за такое меня по головке не погладил бы… Ну а что мне оставалось делать? Не казнить же и не пытать их? Я тут, как могу, поддерживаю авторитет местной диктатуры, поэтому пусть не обижается!

Мое предложение выдавило скупую эльфийскую слезу. Пусть радуется, что торт готовила не я. А то есть у меня предчувствие, что моя кулинарная книга будет автоматически внесена в местный уголовный кодекс.

«Мышки плакали, кололись, но ели кактус», – равнодушно выдала совесть, созерцая мучения сладкоежек. «Эльф мучился и стонал, но проталкивал в себя тортик!» – злорадно заметила я.

Размазывая крем по тарелке, со скорбным лицом, как веган на шашлыках, эльфийский король, бросая на меня взгляды, исполненные ненависти, но с еще большей ненавистью глядя на торт, лениво ковырял его ложечкой. До конца пытки оставалось приблизительно девять килограммов. Его помощник старательно ел, надув щеки, как хомяк.

«Там бедный эльф над тортом чахнет, там странный дух, просрочкой пахнет…» – заметила совесть, принюхиваясь.

– Если уже так получилось, – выдавил из себя Гаэль, расстегивая камзол, потому как пуговицы на животе стали отрываться по одной. – Я осознаю, что сам не ожидал такого конца испытания… Мы все заинтересованы в сильной империи… А жениться на какой-то мутной певичке – это, на мой взгляд, слишком опрометчиво… Вот и решил проверить, могу ли я назвать ее своей императрицей.

– Ты кушай, кушай… Все, что не доедите, я заверну с собой, – заявила я, крайне оскорбленная подобными высказываниями, – и проконтролирую, чтобы вы его съели в обязательном порядке. Правда, торт будет уже не совсем торт, но ничего страшного. Вам-то какая разница?

Пока избранные гости усиленно дегустировали шедевр кулинарного искусства, вызывая животный ужас у всех присутствующих, у меня появилось немного времени поразмыслить над произошедшим. Особо любопытный и разговорчивый сошел с дистанции прямо под стол, корчась в адских муках. Его унесли, оставив бедного эльфа наедине с приблизительно семью килограммами бисквита и «подгулявшего» масляного крема. Эльф кончился раньше, чем тортик… Нет, он вроде бы и не умер, но в то же время признаки жизни, которые он подавал, многими эскулапами могли быть сочтены за предсмертные конвульсии. Обмазанный кремом, схватившийся за живот, он уже не выглядел столь пафосно и отважно, как раньше.

– Если я узнаю, что твоей вины, Гаэль, тут нет, то я лично пришлю извинения и тортик в качества моральной компенсации… – вздохнула я, глядя на посеревшее лицо оппонента. – Не этот, а другой… Чуточку посвежее… Хотя пока он до тебя доедет…

Смотрю, что Джио что-то усердно записывает. Очевидно, в коллекции его конкурсов прибавился еще как минимум один.

– Джио, – обратилась я к орку, который тут же встрепенулся и краем глаза взглянул на торт. – Ты там конкурсы придумываешь?

– Да, ваше величество, – радостно ответил зеленый. – Мне очень понравилась идея…

– Записывай еще один! Конкурс на терпение, смекалку, скорость и, возможно, даже силу воли… Накормить всех гостей испорченным тортом, перекрыть все туалеты, оставить работающим только один… Записал? Отлично! – кивнула я, глядя, как эльфа грузят на носилки.

«Теперь на всех свадьбах страны!» – сделала анонс совесть. «Вот так рождаются традиции!» – вздохнула я, чувствуя, что тоже внесла лепту в культурную жизнь этого мира.

Пока я изображала гостеприимство, мне самой захотелось в туалет. Раньше этот вопрос не вызвал бы у меня такого острого чувства глубокого стыда, но в моем нынешнем облике это было сродни подглядыванию в замочную скважину с последующим разоблачением.

– Веселитесь, господа! – заявила я, шустро направляясь в сторону дворца. Где находятся покои моего супруга, я не знала, поэтому решила отправиться в свои. На подлете к собственной двери меня тормознули слуги, осторожно интересуясь, убирать ли свадебные декорации или нет. Я промычала что-то невразумительное, открывая дверь.

– Это же надо, невеста пропала прямо на свадьбе… – услышала я приглушенный голос за дверью. – А может быть, она сбежала? Как в тот раз и в позапрошлый… Она вообще склонна к побегам…

Ага, мне тут доморощенные психиатры уже диагноз поставили заочно…

Я подлетела к горшочку и, стараясь не смотреть вниз, неловко сделала свое мокрое дело, частично в горшок, а частично на пол.

«Журчат ручьи, слепят лучи, и тает лед…» – пропела моя совесть, понимая, что в тир со мной ходить не только бессмысленно, но и опасно. Теперь я знаю, что когда мужчине сильно хочется в туалет, тут не просто бег на скорость, тут еще и элементы биатлона. Бежишь, бежишь, а потом еще и прицеливаться придется! Господи, как же мне стыдно! Зря я согласилась на эту авантюру.

Подойдя к зеркалу, я взглянула на свой новый облик, чувствуя, что хуже ситуации и не придумаешь. Главное, что рассказать никому об этом не могу, ибо посыплется монархия ко всем чертям.

«Все, что нажито непосильным трудом…» – голосом господина Шпака заявила совесть, перечисляя достижения моего невесть где пропавшего супруга, за которого я, кстати, очень волнуюсь…

– Ваше недовеличество! Вам корона не жмет? Хотите фокус с разоблачением? – раздался голос откуда-то снизу. Я посмотрела под стул и увидела розовую крысу. Огрызок!

– Ты все видел… Не так ли, хвостатое чудовище? – скривилась я.

– Ну разумеется… Я целиком и полностью оправдываю название биологического вида… И могу всем рассказать о том, что произошло на самом деле. Согласись, это будет очень интересно! – заявила крыса, потешно потирая лапки.

– А ты знаешь, что бывает со свидетелями? Особенно с теми, которые тебя шантажируют? – зловеще поинтересовалась я, понимая, что если эта крыса меня еще не сдала с потрохами, то у нее есть причина, поэтому забивать ее насмерть тапочками было бы негуманно. А вот живительная клизма могла бы и помочь следствию…

– Я уже бегу рассказывать… Раз… Два… Два на хвостике… – начал финальный отсчет грызун, глядя на меня глазками-бусинками.

– Вперед и с песенкой! – отвернулась я, понимая, что никуда этот засранец сейчас не побежит. Ему от меня что-то нужно…

– Глупая девочка, тебе не удержаться у власти. Ну протянешь день, два, три… Неделю от силы. И у людей начнут закрадываться подозрения… А дальше что? Что дальше? Революция? Мятеж? Обезглавливание… – Огрызок провел лапкой в районе шеи.

– Я так понимаю, что ты не свой гражданский долг тут собираешься выполнить, а выторговать что-то для себя в обмен за помощь и молчание, не так ли? – спросила я, наученная горьким опытом киногероев.

Благодаря голливудским фильмам и тупым злодеям, которые за три минуты до ужасной кончины начинают щедро делиться планами на будущее, объясняя недоходчивым зрителям, что, мол, хотел как лучше, а вся та бяка, что сотворил, – единственное средство достижения благородной цели, я была прекрасно осведомлена, что для начала стоит выслушать, а уж потом убивать…

– Валяй! – ответила я, присаживаясь в кресло. – Не стесняйся!

– Отлично, значит, слушай меня внимательно. Я помогаю тебе, а взамен ты просишь его величество снять с меня это проклятие! – заявил Огрызок. – Я специально вызвался добровольцем во дворец, дабы лично переговорить с императором.

– Ути бозецьки ты мой… – просюсюкала я, наклоняясь к животному. – Ты у нас, оказывается, не крыса… И кто же ты у нас? Злой дракон? Великий ученый-мазохист, который любил проводить эксперименты на себе? Супергерой, случайно укушенный крысой после того, как принял ванну из химикатов? Наследный принц? Румпельштильцхен? Древний демон? Кто же ты, мой розовый друг?

– Это секрет. Я на самом деле ничуть не крыса, хотя в этом облике пробыл уже достаточно долго… Итак, сделка? – спросил меня грызун, протягивая маленькую лапку. – Я помогаю тебе, ты помогаешь мне?

Несмотря на то что с крысами водить дружбу мне еще не доводилось, а этот экземпляр явно отличался «умом и са-а-а-абразительностью», я скрепя сердце пожала розовую лапку.

– А теперь сиди здесь и молчи. У тебя траур. Это вполне сойдет за объяснение. Назначь награду для приличия, но особо на нее не надейся! Я пойду в библиотеку, чтобы проверить кое-какую информацию об этой полосе препятствий… И не вздумай никого впускать, – заявил Огрызок.

– А если какое-то срочное и неотложное дело государственной важности? – поинтересовалась я.

– Я тебя умоляю, – закатил глаза и хмыкнул зверек. – Какое такое неотложное дело? Если будет сидеть под дверью и умолять об аудиенции, то скажи, что отказываешься принимать сегодня по вполне понятной причине. Если и завтра придут с тем же вопросом, то скажи, что эта проблема может потерпеть. Если послезавтра тоже подкатят с этим вопросом, то тогда придется принять. Главное правило – никому не говори и не намекай о том, что произошло, поняла меня? – сказала крыса, устремляясь в маленькую щель.

«Первое правило бойцовского клуба – не упоминать о бойцовском клубе!» – заявила совесть голосом Тайлера Дердена. Да, с именем Огрызок я слегка погорячилась…

Через двадцать минут моего нервного ожидания из щели появилась розовая крыса, таща за собой вырванный лист из какой-то книги. Да за такое любой библиотекарь отрывает сначала голову, потом руки, а в качестве особого наказания, не сравнимого по жестокости ни с чем иным, – отбирает потрепанную корочку читательского билета! А вот что приходится выслушать в этот момент от этих высококультурных людей интеллигентной профессии, можно потом смело использовать в «терках» со шпаной, засевшей на вечерний «сходняк» под твоим балконом на лавочке или уютно разместившейся на корточках в давно не мытом подъезде.

– А теперь слушай меня внимательно! Я облазил все стеллажи, перелопатил кучу макулатуры, пока не наткнулся на пару учебников по истории и сборник детских сказок. Расскажу по порядку, – сказал Огрызок. – Жил-был один король, у которого было трое сыновей…

– Класс! Младший – разгильдяй, оптимист и просто хороший человек, без вариантов… – заметила я, понимая, что речь идет о знакомом сюжете.

– Не перебивай! – грозно сказал крыс, встав на задние лапки. – Так вот, на чем я остановился? Ах да… Старшему сыну зачесалось жениться. И вместо того чтобы порадовать папика невестой благородных кровей, он выбирает какую-то крестьянку. За это он был лишен титула и званий, сослан туда, где волки срать боятся, где и помер в скором времени. Оставалось две попытки. Второй сынуля, недолго думая, решил жениться на какой-то дочке торговца по очень большой любви. За что его тоже вычеркнули из генеалогического древа и отправили навстречу приключениям, где он благополучно стал героем. Посмертно. Оставалась третья попытка. Был созван бал, дабы последний соплежуй смог определиться с выбором. На бал были приглашены принцессы и прочая знать в порядке убывания, поэтому ассортимент девушек на выданье порадовал бы любого, даже самого разборчивого ловеласа. Но не судьба… На этом балу он встречает красавицу, которая впоследствии оказалась нищей сиротинкой, без приданого и с кучей злобных некровных родственниц, которая, не иначе как чудом, раздобыла себе атрибуты успешности. Не выдержав троекратного позора, король отправился к колдуну. Мол, так и так, есть проблема. Требуется решение. Повадились отпрыски жениться на простолюдинках. Тут государство спасать надо, денег не хватает, военные связи укрепить бы не мешало, а эти оболтусы явно не головами думают, а чем-то другим. Колдун почесал бороду и тут же выдал гениальное решение. Мол, это не принцы виноваты, а прелестницы всякие, которые на голубую кровушку да на титул особо падкие. Дескать, надо уменьшить предложение, дабы не провоцировать спрос. А как это сделать? Каждая ведь мечтает примерить корону. В итоге думали-думали и придумали. Создали, так сказать, полигон, где будущая невеста неблагородных кровей покажет чудеса прыти и ловкости и в полной мере проявит свои таланты. Если выживет, то свадебка, а коли помрет ненароком – красивые похороны за государственный счет. И вправду, желающих стать принцессами заметно поубавилось. Сиротинка, узнав о предстоящем забеге, тоже куда-то смоталась даже не попрощавшись, прихватив, правда, все подарочки влюбленного идиота и парочку украшений, ей явно не принадлежавших. В итоге ее простили, а в городе после этого открылся центр помощи девушкам, которые хотят стать принцессой, который возглавила та самая сиротинка. Но благотворительность была явно нерентабельной, поэтому в скором времени оное заведение благополучно переквалифицировалось в бордель. Вот и сказочке конец, а кто слушал и не записывал, тот будет сдавать экзамен мне лично, без права пересдачи.

Я слушала, разинув рот от удивления. Такой увлекательной сказки, сознаюсь честно, я давно не слышала.

– Так ты был преподавателем? А что преподавал? – хитро сощурившись, поинтересовалась я, сгорая от любопытства.

– Да, я был преподавателем. Предмет имеет посредственное отношение к нашей проблеме, – недовольно воскликнул Огрызок, пошевелив усами. – Итак, какой вывод сделан?

– Мм… Есть полигон для испытаний, которые, по идее, должны были остановить меркантильных девушек. Это раз. Его разработал какой-то колдун. Это два. Принцы – молодцы, а папашка-король – идиот, это три. Он явно не слышал про гемофилию и прочие приятные наследственные заболевания, несовместимые с жизнью… – заявила я, гордясь своими познаниями в медицине.

– А вот теперь послушай продолжение сказки… – улыбнулся крыс, разворачивая прихваченный листок из книги. – Как только этот премилый обычай, смахивающий на естественный отбор, вступил в силу, число желающих стать невестой принца или короля резко уменьшилось по вполне очевидным причинам. Но… Не до конца. Уже прапрапраправнук того соплежуя из первой части решил порадовать своих родных «невестой из народа». Девочке быстро, в общих чертах, обрисовали главный свадебный конкурс, на что она согласилась без возражений. В итоге в назначенный день, в назначенный час красавица надела на себя амулет, очутилась там, откуда до нее никто не возвращался, но благодаря смекалке и хорошо развитой интуиции сумела пройти все испытания. О как! Когда она снова надела амулет на шею и появилась перед побледневшим от переживаний принцем, его венценосная родня, отдирая челюсти с пола, вынуждена была согласиться на этот мезальянс. «Значит, это возможно!» – именно с таким лозунгом толпа умниц и красавиц стала тренировать тело и дух ради вожделенной короны. Это немного смутило королевский род, ибо от желающих попробовать свои силы не было отбоя. Правда, история с той красавицей кончилась драматично. Ее отравили прямо на свадьбе, а принц, недолго погоревав, сделал правильный выбор, но это уже мало кого интересовало. И какой вывод следует?

– Если хотят отравить – отравят, это раз, а второй… Стоп! Ты же не хочешь сказать, что это место немного усовершенствовали, сделав так, чтобы невеста ну ни при каких обстоятельствах не вернулась обратно? – поделилась я вполне обоснованными предположениями.

– Чудесно. Твоя догадливость меня просто поражает! – сказал Огрызок, передавая мне в руки листочек. Пробежав глазами план-схему, увидев все залы с начертанными символами и отметками, я тяжко вздохнула.

– То есть чтобы найти своего мужа, мне придется самой отправиться туда и пройти все эти круги ада? – кисло сказала я, понимая, что от судьбы не уйдешь… Форт Буаяр мрачно закрылся на реконструкцию, выпустив на волю по требованию Гринписа весь членистоногий и хладнокровный реквизит на все четыре стороны без выходного пособия. Осталось только трусы поверх колготок надеть, простыню завязать, и мы полетим восстанавливать справедливость. В лучшем случае – обделаюсь легким испугом… Нужно сразу предупредить возможных противников, что у меня была тройка по физкультуре… Чтобы помедленнее за мной бежали.