Онлайн чтение книги Шопинг в воздушном замке
Глава 1

Чем больше спишь, тем меньше высыпаешься.

Я ощутила странный запах – то ли сырой земли, то ли мокрой травы, удивилась сквозь сон, чихнула и открыла глаза. Взгляд наткнулся на цветы, веером уложенные на моей груди. Сначала я удивилась и решила, что все еще нахожусь в объятиях Морфея, потом попыталась пошевелить ногой, но не смогла и притихла. В комнате царит холодный полумрак, мое тело, накрытое шелковым покрывалом, отказывается мне повиноваться, руки аккуратно сложены на груди, и повсюду, куда ни кинь взгляд, разбросаны бордовые розы. Я умерла! Едва эта ужасная мысль посетила мою голову, как я заорала:

– Помогите, убивают!

Послышались шум, сопение. Ноги будто освободились от оков, я села и перевела дух. Так, я в своей спальне, в новом доме в Мопсине, куда мы не так давно переехали всей семьей. Коттедж еще даже не обставлен до конца. Вчера я купила новые занавески, а к ним в придачу в магазине дали покрывало. Вообще говоря, я планировала украсить этим комплектом комнату Лизы, но она, увидев чудесные розовые гардины, возмутилась:

– Да ты что, Лампа! Я, по-твоему, придурочная Барби?

– При чем тут Барби? Посмотри, какие симпатичные шторы, – попыталась я уговорить капризницу.

– Ни за что! – отрезала Лизавета. – Скорее умру, чем поселюсь в комнате, оформленной, как гробик для кролика.

Я тяжело вздохнула и отправилась к Кирюшке.

– Милый, – заворковала я, – ты утром очень рано просыпаешься.

– Конечно. А все потому, что солнце бьет прямо в глаза, – тут же попался на крючок подросток. – Когда мы наконец купим жалюзи?

– Я как раз отхватила великолепные занавески. Давай повесим? – заискивающе заулыбалась я. – Кстати, к ним прилагается весьма симпатичный... э... плед. Тебе понравится.

– Супер! – оживился Кирюша.

– Иди, попей чаю, а я тут все устрою, – коварно предложила я.

– Нет, – заартачился Кирилл, – тебе лучше на стремянку не лазить, я сам. Где шторы?

Делать нечего, пришлось показать приобретение.

– Ты собралась водрузить ЭТО на мои окошки? – в ужасе осведомился мальчик. – Только через мой труп! Никогда! Вдруг ко мне гости придут? Хуже той жути, которую ты приволокла, только майка с человеком-пауком, купленная кем-то в припадке маразма в августе.

Мне стало обидно:

– Футболку купила я, на распродаже!

– Правда? – округлил глаза Кирюша. – Совсем забыл. Но все равно, лучше смерть, чем розовые тряпки в моей комнате.

Прижав к груди пакет с покупками, я потрусила в спальню Юлечки и Сережки и с разочарованием поняла: у них слишком большие окна. По той же причине гардины не удалось пристроить ни в Вовкиной комнате, ни в Катюшиной. Оставалось только украсить собственную норку. Если честно, я не люблю цвет молочного поросенка, больного краснухой, предпочитаю бежево-персиковую гамму, но не выбрасывать же комплект!

Весь вчерашний вечер я пришивала колечки, а потом, балансируя на стремянке, цепляла их при помощи «крокодильчиков» к карнизу. Процесс затянулся за полночь, я устала и поленилась полностью расстелить постель, просто заползла под новое шелковое покрывало и мирно заснула, а в спальню проник холод из распахнутого окна – на улице сентябрь, днем вроде тепло, но ночью столбик термометра стремительно опускается. Пошевелиться же я сейчас не могла из-за мопсов, которые устроились спать рядышком. Если в вашем доме есть собака, которая беззастенчиво дрыхнет в хозяйской постели, то вы знаете, каким тяжелым становится даже крохотная чихуа-хуа, когда она сладко похрапывает. Муля, Феня, Капа и Ада сдавили меня, несчастную, со всех сторон!

Ну и что должен подумать разумный человек, очнувшись недвижимым в холодном помещении, накрытый скользким шелковым покрывалом, да еще заваленный свежесрезанными розами? У вас есть варианты? У меня нашелся только один.

Я сбросила розы и потрясла головой. Откуда в моей спальне цветы?

Дверь скрипнула, в щель влезла голова Лизы.

– Ты чего кричишь?

– Чуть с ума не сошла от ужаса, – призналась я. – Очнулась, заваленная венками, и подумала, что умерла и лежу в гробу.

– С тобой невозможно иметь дело! – неожиданно разозлилась девочка. – Тут живые цветы, а не искусственные венки. Не пихайся, поосторожней!

Последние слова относились к Кирюше, который бесцеремонно втолкнул ее в мою спальню, вошел следом и радостно спросил:

– Лампе понравилось?

– Нет, – сердито ответила Лиза. – Она решила, что ее хоронить собрались.

– Так это ваша работа! – осенило меня. – Ну спасибо!

– Пожалуйста, – фыркнула Елизавета и убежала.

– Что за идея пришла вам в голову? – накинулась я на Кирюшу. – Я чуть инфаркт не заработала, посчитав себя покойницей!

Кира нахмурился, молча пошел к двери, обернулся и сказал:

– Знаешь, Лампа, ты странный человек. Сначала жалуешься на отсутствие романтики и внимания с нашей стороны, а когда мы о тебе заботимся, выражаешь недовольство.

– Я не просила засыпать себя розами! – стала оправдываться я. – Если вы хотели подарить мне цветы, отчего не преподнесли их в виде обычного букета?

– Послушай, – заворчал Кирюша, – у тебя беда с памятью. Мы в понедельник вечером вместе смотрели кино... Припоминаешь?

Я кивнула. Действительно, в понедельник после программы «Время» я легла в своей комнате и мирно читала журнал. Спокойный отдых был прерван появлением детей, которые стали настойчиво звать меня посмотреть новый фильм. Я не большая любительница продукции Голливуда, но обижать ребят не хотелось, поэтому поплелась в гостиную, плюхнулась в кресло и уставилась в экран. Актеры стреляли, спасали Америку от террористов, а я думала о своем.

– Тебе так захотелось цветов! – продолжал Кирюша.

– Мне? – поразилась я.

– Ну да, – кивнул он. – В самом конце фильма главная героиня просыпается в кровати, вся заваленная орхидеями. Мы с Лизкой заржали, а ты пробормотала: «Ничего вы не понимаете. Это же великолепно, когда встречается мужчина, готовый на столь романтический поступок».

Я еще больше изумилась.

– Я так сказала?

– Угу, – буркнул Кирилл, – потом тяжело вздохнула, встала и ушла. Тогда мы с Лизаветой решили сделать тебе сюрприз. И что вышло?

– Огромное спасибо! – опомнилась я. – Шикарно получилось! Неожиданно!

– На орхидеи у нас бабла не хватило, – помрачнел Кирюша, – а вот розы мы раздобыли.

– Где? – спросила я.

– Неважно, – фыркнул Кирилл. – Хотели тебя порадовать, а получилась фигня. Ну покедова...

Я почувствовала себя виноватой. Надо постараться исправить ситуацию. Нет бы мне сообразить, что, лежа в гробу, человек ничего не способен увидеть!

На тумбочке запрыгал мобильный, я схватила трубку и услышала звонкий голос Нины Косарь.

– Уже выехала?

– Да-да, – моментально соврала я, – стою в пробке, на шоссе мост чинят...

– Не лги, – осадила меня подруга, – ты сидишь дома.

– И как ты догадалась? – поразилась я.

Нина рассмеялась.

– В автомобиле ты включаешь радио с ужасными попсовыми песенками, так что, если ты за рулем, из трубки фоном доносится: «Ля-ля-ля, любовь, кровь, улетаю к звездам». А сейчас я слышу лай. Только не говори, что прихватила с собой на работу Мулю или Рамика в качестве служебной собаки.

– Извини, – пробормотала я, – одеваюсь.

– Поторопись! – велела Нина. – Надеюсь, сумку ты собрала с вечера.

Я сунула сотовый в карман пижамы и побежала умываться.

О том, как мы с Ниной познакомились, подружились и основали детективное агентство, рассказывать не стану. За довольно короткий срок нам с Косарь удалось с успехом справиться с несколькими непростыми делами, и мы прилично заработали. Обычно говорят, что у дурной славы быстрые ноги, но и у хорошей они оказались резвыми – к нам косяком пошли клиенты, и мы уже подумываем о расширении агентства, найме новых служащих. Похоже, скоро вытесним с рынка фирму «Пинкертон».

Пару дней назад к нам в офис пришел симпатичный мужчина и рассказал странную историю.

– Меня зовут Григорий Ефимович Селезнев, – представился он, мило улыбаясь. – Работаю в фирме «Орсен»[1]Здесь и далее: все названия фирм, брендов, лекарств, периодических изданий, банков, медицинских учреждений, магазинов выдуманы автором, любые совпадения случайны., карьеры не сделал, но жизнью вполне доволен. Предприятие принадлежит моему лучшему другу и однокласснику Павлу Брыкину, он платит мне большие деньги. Даже, пожалуй, слишком большие, учитывая, что круг моих обязанностей весьма ограничен. Понимаете?

– Пока нет, – резко ответила Нина.

Посетитель смутился.

– Да, верно, я не с того начал. Моя любимая жена Клара всегда говорит: «Гриша, ты у меня далеко не птица Говорун, не умеешь складно излагать факты». Моя любимая Клара удивительная женщина, во всем мне помогает. Моя жена Клара потрясающе готовит. А еще моя любимая жена Клара...

– Вы подозреваете свою любимую жену Клару в измене? – перебила хвалебную оду Косарь.

Нина долгие годы работала следователем в районном отделении милиции, поэтому частенько по привычке ошарашивает собеседника конкретными вопросами. Она отличный сыщик и преданная подруга, но дипломат из нее – как из меня епископ. Сколько раз я пыталась ей объяснить, что так нельзя! Убеждала:

– Клиенты платят нам немалые деньги, они хотят получить в ответ участие.

Но Косарь, спокойно меня выслушав, отвечает:

– Тогда им нужно идти к психотерапевту. Если человек хочет собрать компромат на супругу или прищучить вороватого сотрудника, не фига от нас поцелуев ждать. Изложи факты, отстегни рубли и жди ответы на вопросы!

Мне остается лишь разводить руками и пытаться сгладить резкость коллеги. Вот и сейчас я напряглась, а потом стала сладко улыбаться посетителю.

Григорий Ефимович, услышав вопрос Нины, осекся и ошарашенно спросил:

– В неверности? Мою любимую жену Клару? Но кому она могла изменить?

– Надеюсь, не Родине, – вздохнула Нина. – В этом случае мы ничем помочь не сможем, а вот если речь идет об обманутом супруге...

– Минуточку! – выкатил глаза Григорий Ефимович. – Но у моей любимой жены только один муж – я!

– Очень хорошо, что вы существуете в единственном экземпляре, – не удержалась от ехидного выпада Нина, которой новый клиент явно не нравился.

Еще одна беда Косарь состоит в ее зависимости от первого мнения, составленного о человеке. Если оно отрицательное, ей хоть кол на голове теши, Нина его не изменит, даже узнав о нем массу хорошего.

– Вы намекаете, что моя жена Клара мне неверна? – покраснел Селезнев.

– Уважаемый Григорий Ефимович, – залебезила я, пытаясь исправить ситуацию, – нам пока не совсем ясно, в чем ваша проблема.

– Зовите меня просто Гришей, – оттаял Селезнев. – Я и пытаюсь ее изложить, но как умею. Я, к сожалению, несколько косноязычен, а вот моя любимая жена Клара ...

Нина подскочила в кресле:

– Скажите же наконец, при чем тут ваша жена?

– Хороший вопрос, – улыбнулся клиент, – он требует обстоятельного ответа. Моя любимая жена Клара...

Через полтора часа, выслушав массу хвалебных речей в адрес «любимой жены Клары», мы добрались-таки до сути дела.

Григорий и Павел дружат с детства, Брыкин в тандеме лидер, он энергичен, ловок, не боится рисковать. А Гриша мямля, не способен на стратегические решения, зато честен, аккуратен, исполнителен и готов отдать жизнь за друга.

Он не смог добиться карьерных высот, даже не стал начальником отдела в фирме приятеля, является рядовым служащим, но зато Гриша удачно женился. Его супруга Клара решает за мужа все проблемы, уверенной рукой ведет домашнее хозяйство, планирует все покупки, дает Григорию советы, и вообще – она надежна, как швейцарский банк. А вот Брыкину в личной жизни не везет. Он ходил в загс не один раз, но все его браки заканчивались плохо. Ну да, на свете редко встречаются счастливые люди, однако и абсолютно несчастных тоже нечасто встретишь. Отняв у вас одно, судьба, как правило, преподносит что-то другое. И наоборот: если Фортуна сделала кому-то шикарный подарок, то будьте уверены, обязательно взамен отберет у человека кусок сладкого пирога.

– Поэтому моя любимая жена Клара и посоветовала обратиться к вам, – талдычил Селезнев. – Сказала: «Гриша, крупное агентство заломит за услуги немыслимую цену, придется оплачивать кучу расходов, а небольшая фирма выполнит наш заказ за приемлемую сумму. И лучше иметь дело с женщинами, они более хитры и исполнительны». Моя жена Клара порылась в Интернете и нашла ваш адрес. Правда, моя Клара умна?

– Абсолютно с вами согласна, – подобострастно заявила я.

– А чего вы от нас ждете? – рубанула Косарь.

– Павел хочет жениться, – вздохнул Селезнев. – Понимаете?

– Странно, что человек, который многократно посещал загс, еще сохранил иллюзии, – улыбнулась я.

– Павел наивен и влюбчив, – нахмурился Григорий. – Да, он удачливый бизнесмен, причем, как говорится, оторвался от плинтуса без помощи посторонних, стал одним из лучших на своем поприще. Однако в личном плане ему катастрофически не везет! Паше нужна такая супруга, как моя любимая жена Клара. Но где ее взять?

– Мы не брачное агентство, – не выдержала Косарь. – Вероятно, ваша безупречная Клара ошиблась, вы обратились не по тому адресу.

– Как это? – оторопел Григорий. – Моя Клара не может принять неправильное решение. Речь идет о проклятии!

– О чем? – удивилась я.

Селезнев насупился.

– Вы же не даете человеку высказаться! Вот моя жена Клара всегда внимательно меня слушает.

– Бога ради, – закатила глаза Нина, – вернемся к сути дела.

– Мы горим желанием узнать подробности, – завиляла я хвостом, крепко сцепив пальцы в замок, потому что мне очень хотелось схватить вязкого мужика за грудки и встряхнуть его, как бутылку с загустевшим кефиром.

Григорий замямлил дальше и выложил совсем уж невероятную историю.

Павел Брыкин происходит из дворянского рода. В его семье сохранилось несколько предметов, свидетельствующих о знатности предков, например старинная семейная Библия, в конце которой, на специальных страницах, прадеды Павла записывали имена своих новорожденных детей. Каким образом книга пережила все войны и революции, непонятно, но сейчас толстый том в кожаном переплете, украшенном драгоценными камнями, хранится у Павла в сейфе. Многие музеи наверняка пожелали бы приобрести раритет, издание стоит огромных денег, но для Павла оно бесценно, Брыкин не собирается расставаться с ним ни за какие миллионы и никому реликвию не показывает.

Как у всякой родовитой семьи, у Брыкиных была своя легенда.

Много лет назад Филимон Брыкин, молодой красивый помещик, соблазнил горничную Дашу. Конечно, это некрасивый поступок, но из песни слов не выкинешь. У Филимона тогда была невеста, на Даше барин жениться не собирался, просто порезвился с дворовой девушкой, и все. Филимона за это нельзя упрекнуть, в его время крепостные и за людей-то не считались, являлись собственностью барина и не могли ослушаться хозяина.

Накануне своей свадьбы Филимон заметил округлившийся живот Даши и без всякой злости сказал ей:

– Езжай в Макаровку. Выделю тебе хорошую избу и денег дам на обзаведение хозяйством. Если парня родишь – получишь годовое содержание, девка появится – тоже не оставлю без помощи. Замуж выйдешь за Федора Рябого.

– Батюшка! – заплакала Даша. – Федор ведь страшный!

– С лица воду не пить, – насупился барин, – и не вздумай ослушаться.

– Оставьте меня при дворе, не отсылайте в Макаровку! – взмолилась Даша.

– У меня молодая жена хозяйкой в дом войдет, – вскипел Филимон, – а тут ты с пузом!

– Может, я еще выкину ребеночка, – не успокаивалась Даша.

Филимон нахмурился:

– Выкинешь, тогда поговорим.

На следующий день Даша побежала к местной знахарке, старуха чем-то ее напоила. Девушка вернулась домой к матери, а ночью умерла, родив шестимесячного младенца. Странно, но мальчик появился на свет живым и, несмотря на недоношенность, вполне здоровым.