Онлайн чтение книги Сильнейший некромант Небесных Врат The Prince of Heaven's Gate - Last Stand At World's End
2 - 621

Согласно приказу Люкс, никто из нежити не причинил вреда невиновным и просто бросился к воротам замка.

Солдаты, которым было поручено защищать замок, начали сражаться против Легиона Нежити, но их было слишком много. Не говоря уже о том, что большинство опытных воинов были призваны на войну, а это означало, что защита столицы была не такой уж сильной.

Ронан, услышавший заявление Асмодея, взревел от гнева и бросился к Легиону Нежити, желая уничтожить их всех.

Однако перед ним появился знакомый полуорк и в третий раз ударил Ронана кулаком в лицо.

Барка и военачальники орков остались, чтобы разобраться с высокопоставленными воинами, не оставив элитных бойцов, способных справиться с Легионом нежити, который разгромил всю оппозицию.

Пока все это происходило, Асмодей был занят своей пропагандой, переименовывая имя Ронана в лидера Повстанческой армии.

Солдаты-скелеты никого не убили, даже солдат противника, которые пытались их остановить.

Люкс пообещал великому генералу Гаррету, что он не станет устраивать серию убийств в столице на тот случай, если их побег пойдет не по их плану.

По большей части только Благородный Район понес серьезный ущерб в ходе сражений Орков и Высокопоставленных лиц, оставив большую часть Района Простолюдинов нетронутой.

Как только Легион Нежити достиг Врат Замка, громкий голос разнесся по столице династии Хака.

«Гнусные существа! Вы посмели запятнать эту землю своей порчей!»

Священное пламя сошло с неба, уничтожив почти половину Легиона Нежити одним ударом.

«Барса, пора идти», — сказал Баронар, появившись рядом с их лидером. «Святой приближается к городу».

Барса прищурился в том направлении, откуда исходила мощная жизненная сила. Он давно знал, что в династии Хака был Святой, и они уже добавили эту переменную в свою спасательную операцию.

«Поехали», — приказала Барса. «Давайте вернемся к клану Черной горы».

Он, Баронар и другие военачальники орков превратились в частицы света, исчезнув с того места, где стояли.

Эффект Зова Небес [EX] позволил Люксу призвать любого из членов своей гильдии к себе.

Однако члены его гильдии могли отменить этот эффект призыва в любое время, что позволило им вернуться туда, откуда они пришли до того, как их призвали.

Это было похоже на то, как Люкс вызывал Сида и Скарлет всякий раз, когда ему требовалась их помощь.

Каждый раз, когда призыв заканчивался, два Ассасина возвращались в то место, откуда их призвали.

Асмодей взглянул в сторону орков, прежде чем почесать затылок.

«Мне нужно больше подкрепления», — пробормотал Асмодей. «Думаю, я не могу быть слишком придирчивым. Эй, ребята, просто призовите туда все, что сможете!»

Личи посмотрели в ту сторону, куда указывал Архилич, и кивнули головами.

-----------

Рынок династии Хаджа…

Пока в Дворянском квартале и возле ворот замка происходила великая битва, большинство людей просто наблюдали за ней издалека.

Никто из них не хотел ввязываться между силами повстанцев, которыми руководил командующий Ронан, и королевской гвардией, которая делала все возможное, чтобы защитить королевскую семью от тех, кто пытался свергнуть их правление.

Когда они увидели Божественное Пламя, спускающееся с неба, все они были в восторге от того, насколько великолепно это выглядело.

Пока это происходило, на Рыночной площади внезапно вспыхнуло волнение.

«Ч-что происходит?!» - в испуге воскликнул мясник, когда мясо, которое он продавал, внезапно ожило и слилось воедино, образовав кабана-зомби, глаза которого светились жутко красным.

Кабан-Зомби искоса взглянул на Мясника, прежде чем вырвать мордой ногу из руки мясника, напугав последнего, закричавшего, как маленькая девочка.

Кабан проигнорировал крик Мясника, когда его нога снова прикрепилась к телу, позволяя ему двигаться нормально. С одним могучим визгом Кабан-Зомби бросился к дворцу, чтобы помочь своим собратьям в трудную минуту.

Куры-зомби, утки, крупный рогатый скот и другие звери, проданные за мясо, внезапно ожили и направились к дворцу, заставляя всех прохожих отойти в сторону, чтобы пропустить их.

Личи, ответственные за оживление этих существ, смущенно закрыли лица. Никогда в своей нечестивой жизни они не думали, что наступит день, когда им придется полагаться на эту стратегию, чтобы укрепить свои силы.

Только Асмодей засмеялся, когда увидел, что им на помощь в борьбе со Святым приходит подкрепление.

Конечно, он знал, что шансов на победу у них нет, поэтому решил выйти на ура.

"Создание скелета!" Асмодей вызвал гигантскую костяную базуку и нацелил ее на Королевский дворец.

«Мы с Эйко берегли этот козырь, но, думаю, сейчас самое время его использовать», — Асмодей вызвал Гигантскую Скелетную Бомбу и загрузил ее в Костяную Базуку.

Убедившись, что Королевский Замок находится в пределах досягаемости его удара, Архилич щелкнул пальцами, и Костяная Базука выпустила разрушительное пушечное ядро, до краев наполненное взрывными бомбами Эйко.

"Восхвалять солнце!" Сказал Асмодей, используя Костяной Мегафон, подняв обе руки вверх в жесте приветствия.

Мгновение спустя громкий взрыв потряс всю столицу династии Хака.

Половина Королевского дворца, который символизировал суверенитет их Династии, была разнесена на части прощальным выстрелом Асмодея.

Архилич старался целиться в ту область, где он не чувствовал никакой жизненной силы, чтобы гарантировать, что он случайно никого не убьет.

«Жаль», — усмехнулся Асмодей, наблюдая, как Божественное Пламя нисходит к нему с неба. «Если бы только мой Учитель не был мягкосердечным, я бы уничтожил королевскую семью этим единственным выстрелом».

Это были последние слова, которые Асмодей произнес перед ним, и Личи, стоявшие рядом с ним, обратились в пепел.

Хотя в его голосе было сожаление, он все равно был счастлив, что создал как можно больше разрушений, прежде чем Святой наконец избавился от него.

Этот инцидент вошёл в историю династии Хака как день, когда «Живые мертвецы» восстали против правящей королевской семьи.

Однако историки позаботились о том, чтобы написать о происшествии только факты, и добавили в свои записи пометку о том, что никто, кроме Нежити, не погиб в тот роковой день.