Онлайн чтение книги Пение под покровом ночи Singing in the Shrouds
Глава 10. После случившегося

1

Двери салона были плотно закрыты, иллюминаторы задернуты шторами. Повинуясь привычке, пассажиры заняли обычные места, и в этой внешней обыденности было что-то зловещее. Не было только мистера Мэрримена и, разумеется, миссис Диллинтон-Блик.

Мужчин будил Аллейн. Мистер Мэрримен спал сном праведника. Его лицо покрывал свежий румянец, губы раскрылись, взъерошенные волосы стояли хохолком на макушке. Аллейн решил пока его не тревожить. Тихонько прикрыв за собой дверь, он постучал в каюту напротив. Облаченный в ярко-малиновую пижаму мистер Макангус священнодействовал с помощью маленькой щеточки над своими волосами, которые распадались посередине на две части и свисали мелкими завитками над его ушами. Он поспешно захлопнул крышку какого-то ящичка на туалетном столике и повернулся к нему спиной. Обин Дейл стоял в своей гостиной, привалившись к неплотно закрытой двери. Он был полностью одет и держал в руке стакан с бренди. Аллейн понял, что Дейл пьян, что называется, в дым.

— Что вы делали наверху? — спросил он у Дейла.

— Я? Может, составите мне компанию, приятель? Не хотите? Где это наверху?

Он допил содержимое своего стакана и плеснул в него из бутылки.

— Куда вы отправились, выйдя из салона?

— Черт побери, а вам какое дело? — Шатаясь, он вплотную приблизился к Аллейну. — Черт побери, что вы такое из себя корчите? — изрек он, едва ворочая языком.

— Пошли со мной и все узнаете.

Привычным движением Аллейн взял Дейла за руку и повел за собой в салон.

Тим Мейкпис привел Джемайму и миссис Кадди. Мистер Кадди уже пришел в себя после обморока. Ему принесли пижаму и халат, поэтому у него был довольно нелепый вид.

Капитан Бэннерман казался подавленным и явно присмирел.

— На моем судне случилось такое, что мне не могло присниться даже в страшном сне. Мы должны сделать все необходимое, чтобы с этим раз и навсегда покончить. Этот джентльмен, — капитан кивнул в сторону Аллейна, — расскажет вам все в подробностях. Он из Скотленд-Ярда и его фамилия Аллейн, а не Бродерик. Он действует с моего полного одобрения.

Речь капитана была встречена гробовым молчанием. У собравшихся был встревоженный и в то же время заинтригованный вид. Капитан кивнул Аллейну, а сам сел и сложил на животе руки.

— Спасибо, сэр. — Аллейн едва сдерживал переполнявшую его злобу на капитана Бэннермана. — В настоящий момент я не стану вдаваться в подробности и пояснять то, что вам только что сообщили. Прошу вас верить мне на слово. Я инспектор полиции. На судне совершено убийство, ответственность за которое, по моему твердому убеждению, ложится на одного из пассажиров.

На физиономии мистера Кадди лепилась его обычная улыбочка, столь неуместная в данной ситуации. Аллейн видел, как беззвучно шевельнулись его губы.

У остальных пассажиров, за исключением миссис Кадди, был испуганный вид. Последняя же дернула головой и злорадно спросила:

— Миссис Блик, да? Пускай мое замечание неуместно, но я должна сказать, что с ее поведением…

— Молчите! — вдруг не выдержал отец Джордан. — Прошу вас, миссис Кадди, молчите!

— Ну знаете! — Она раскрыла от изумления рот. — Это ведь миссис Блик, да, Фред? — обратилась она к своему супругу.

— Да, дорогая.

— Жертва была обнаружена мистером Кадди несколько минут тому назад, — продолжал Аллейн. — Я должен выслушать показания всех вас. Сожалею, что пришлось побеспокоить не только одних мужчин, однако надеюсь, женщины очень скоро будут свободны. Думаю, для женщин, которые, безусловно, вне всяких подозрений, лучше будет выслушать о результатах кое-каких предварительных расследований, чем оставаться в полном неведении. — Он остановил взгляд на сидевшей подле Тима Джемайме. — Может, мисс Кармайкл вспомнит, когда она пошла в свою каюту?

— Разумеется. Сразу после того, как ушли вы. И сразу легла в постель.

— Я проводил ее до самой двери и слышал, как она щелкнула замком, — сказал Тим. — Когда я зашел, чтобы привести ее сюда, дверь все еще была заперта.

— Может, вы слышали что-то, показавшееся вам подозрительным? — допытывался Аллейн.

— Я слышала голоса здесь. Слышала, как кто-то засмеялся, а потом стал кричать. Еще кто-то громко говорил. Больше я ничего не слышала.

— Вы можете вернуться в вашу каюту. Вы свободны.

Джемайма взглянула на Тима.

— Наверное, я лучше останусь.

— Как хотите. Мисс Эббот, я помню, что вы ушли в свою каюту через салон. Где вы были до этого?

— Прошлась по палубе, потом постояла, облокотившись о перила. Кажется, с правого борта. Потом на минутку зашла сюда.

— Вы никого не встретили по дороге?

— Никого.

— Может, заметили что-нибудь необычное?

— Кажется, нет. Хотя…

— Я вас слушаю.

— Когда я проходила мимо веранды, мне показалось, будто там пахнет табачным дымом. От турецких сигарет. Но там как будто бы никого не было.

— Спасибо. Отец Джордан проводил вас до самых дверей вашей каюты, верно?

— Да. Мне кажется, он даже подождал, пока я запру дверь.

— Совершенно верно, — кивнул отец Джордан.

— Я тоже хочу здесь остаться.

— А вы уверены, что вам это необходимо? — спросил отец Джордан. — Надеюсь, вы понимаете, что во всем этом мало приятного. Аллейн, я не могу отделаться от мысли, что дамам…

— Дамам куда хуже изнемогать от зноя и терзаться всяческими подозрениями в своих каютах, — возразила мисс Эббот.

— Пусть будет так, — сказал Аллейн. — Теперь ваша очередь, миссис Кадди. Иллюминаторы вашей каюты выходят на нос с правого борта. Рядом с вашей расположена каюта мистера Макангуса. Вы вошли в каюту вместе с мужем, не так ли?

Миссис Кадди, которая в отличие от своего супруга никогда не улыбалась, уставилась на Аллейна немигающим взглядом.

— Не думаю, что это слишком важно, — процедила она. — Но коль уж об этом зашла речь, да, я вошла в каюту вместе с мистером Кадди. Верно, дорогой?

— Верно, дорогая.

— И сразу легли спать?

— Я — да, — обиженно сказала она.

— Однако, судя по всему, ваш супруг не последовал вашему примеру?

— Он решил освежиться, — помолчав, напряженно ответила миссис Кадди.

— Верно, я решил освежиться. Потому что изнемогал от духоты.

— Я ведь говорила тебе, по ночам это вредно, — сказала миссис Кадди, глядя куда-то мимо мужа. — Видишь, что с тобой случилось? Обморок. Не удивлюсь, если узнаю, что ты простудил что-нибудь внутри, и тогда к той твоей болезни еще прибавится…

— Значит, вы разделись и надели плавки, да?

— Я далеко не всегда хожу во всех доспехах, — возразил мистер Кадди. Его жена хихикнула, и оба самодовольно уставились на Аллейна.

— Каким путем вы шли в бассейн?

— Спустился вниз здесь, потом шел по нижней палубе.

— С правого борта?

— Откуда мне знать, как это называется? — высокомерно ответил мистер Кадди. — Я шел с той же самой стороны, где наша каюта.

— Вы видели мисс Эббот?

— Нет, не видел. — Мистер Кадди скорчил такую гримасу, будто он сомневался в достоверности рассказа мисс Эббот.

Мисс Эббот подняла руку.

— Я вас слушаю, мисс Эббот.

— Прошу меня извинить, но я вспомнила, что видела, как кто-то плещется в бассейне. Это было, когда я огибала палубу в кормовой части. Я не разглядела, кто это был.

— Спасибо. Мистер Кадди, вы направились прямо в бассейн?

— Хм, я ведь специально за тем и вышел.

— Значит, вы только окунулись и сразу вылезли.

Наступило долгое молчание.

— Да, освежился и назад, — наконец проблеял мистер Кадди.

— Теперь расскажите нам, пожалуйста, что произошло потом.

Мистер Кадди нервно облизнул губы.

— Я хотел бы знать, что все это значит. У меня был обморок. И вообще я не хочу впутываться в разные неприятности.

— Мистер Кадди, оказывается, весьма чувствительная особа.

— Здесь наговорили столько неприятного. Я знаю, что такое полиция. Я не собираюсь швырять слова на ветер. Вы ведь все притворялись, что он кузен председателя компании.

— Выходит, это вы совершили преступление?

— Эк куда хватил!

— Если вы к нему не причастны, почему бы вам не рассказать по порядку все, как было?

— Мне нечего скрывать.

— Отлично. — Аллейн старался не потерять терпение. — Почему же тогда вы ведете себя так, будто хотите от нас что-то скрыть? Ведь именно вы обнаружили тело и с грехом пополам сообщили об этой находке нам. Но мне нужны подробности. Надеюсь, вы будете вести себя благоразумно.

— Не строй из себя дурака, парень! — вдруг рявкнул капитан Бэннерман. — Возьми себя в руки и выкладывай все как было.

— Я нездоров. У меня был обморок.

— Дорогой мой Кадди, мы все понимаем, что вы пережили, — вмешался отец Джордан. — Давайте поскорей разделаемся со всем этим, ибо эта наша прямая обязанность.

— Ладно, дорогой, расскажи им все, чтобы они от тебя отвязались. Ну их, — сказала миссис Кадди и таинственно подмигнула супругу.

— Значит, вы вылезли из бассейна и пошли назад. Судя по всему, назад вы шли не нижней палубой, а по одному из трапов поднялись на верхнюю. По какому именно?

— Слева.

— С левого борта, — раздраженно поправил его капитан.

— Таким образом, вы очутились в нескольких футах от веранды. А теперь, мистер Кадди, соберитесь с мыслями и расскажите обо всем, что за сим последовало.

Но мистер Кадди упорно уклонялся от ответа, ссылаясь на обморок, В своей практике Аллейну нередко приходилось сталкиваться со случаями упорного нежелания давать полиции показания, однако он был уверен, что в данном случае виной было не упрямство, а что-то еще. Похоже, мистеру Кадди нужно было что-то скрыть. В первую очередь от своей супруги.

— Итак, вы на лестнице. Вы взбираетесь по ней наверх и ваша голова наконец возвышается над уровнем верхней палубы. Направо от вас, совсем рядом, веранда. Вам видно, что на ней делается?

Мистер Кадди покачал головой.

— Совсем ничего не видно?

Он снова покачал головой.

— Значит, там темно? Хорошо. Вы стоите несколько минут. Долго стоите, ибо на ступеньках осталось большое мокрое пятно. Оно еще не высохло, когда я туда прибыл. Быть может, вы даже сидели на ступеньке. Тогда ваша голова оказалась ниже уровня верхней палубы, верно?

На физиономии мистера Кадди появилось странное и вместе с тем непристойное выражение.

— Надеюсь, вы скажете мне, так ли было на самом деле. Думаю, у вас нет причин молчать.

— Ну говори же, Фред, — понукала супруга миссис Кадди. — А то они еще подумают про тебя что-нибудь нехорошее.

— Вы правы, — кивнул ей Аллейн, и она одарила его ненавидящим взглядом.

— Что ж, скажу. Да, я сел. Ну и что из этого?

— А почему вы сели? Вы что-то увидели? Или, быть может, услышали?

— Скорее услышал, — сказал он, и его губы снова скривила усмешка.

— Голоса?

— Вроде этого.

— Черт побери, что вы подразумеваете под этим вашим «вроде этого»?! — взревел капитан Бэннерман. — Вы слышали какой-то разговор?

— Это нельзя назвать разговором.

— Тогда что это такое? Пение? — не унимался капитан.

— Пели уже после.

Воцарилась гробовая тишина.

— Вы слышали один голос или два? — спросил Аллейн.

— Похоже, один. Мне показалось… — Он бросил взгляд в сторону миссис Кадди. — Мне показалось, что это был ее голос. Ну… миссис Блик. — Он стиснул руки. — Тогда мне показалось, что там… что там смеялись.

— Отвратительно, как отвратительно, — процедила миссис Кадди.

— Успокойся, Этель.

Отец Джордан испустил вопль отчаяния. «Начинается самое худшее», — мелькнуло в голове у Джемаймы, и она поймала себя на том, что не может смотреть в сторону супругов Кадди. Мисс Эббот, напротив, буравила их своим пристальным взглядом.

— Нужно ли все это? Нужно ли все это? — бормотал притаившийся в своем уголке мистер Макангус.

— Я с вами полностью согласен, — заявил Обин Дейл, едва ворочая языком. — В самом деле, нужно ли все это?

— Нужно. И прошу вас не перебивать, — сказал Аллейн и снова обратился к мистеру Кадди: — Значит, вы сели на ступеньку и стали слушать. И как долго вы там сидели?

— Не знаю. Пока я не услышал… это.

— Пение?

Он кивнул.

— Оно как-то медленно замирало вдалеке. И я понял, что он ушел.

— Может, у вас есть подозрения относительно того, кто это был?

До этой минуты в салоне было довольно-таки тихо, но тут тишина стала гнетущей.

— Есть.

— Я вас слушаю.

— Есть, потому что я узнал, что он пел.

— Что же он пел?

Кадди повернул голову и в упор уставился на Дейла. Все остальные как автоматы повторили его движение. Дейл медленно встал.

— Я не мог ошибиться. Это старая, любимая всеми мелодия. Это «Несите ваши беды», — Мистер Кадди улыбался Дейлу своей обычной улыбкой, в которой не было и тени веселья. — Ведь это лейтмотив вашей передачи. Верно, мистер Дейл?

2

Дейл не проронил ни звука. Он молча уставился на Кадди, будто перед ним было какое-то незнакомое ему чудовище. Потом медленно перевел взгляд на Аллейна и облизнул губы.

— Вы не должны этому верить, — выдавил он, с трудом приклеивая слово к слову. — Он это все придумал. Я прошел прямо к себе в каюту… и больше никуда не выходил. — Он провел по лицу ладонью. — Кажется, я не сумею это доказать. Но я… я ничего не помню. Но все равно так оно и было. И это, наверное, можно будет доказать. Потому что это правда.

— Отложим это на потом, — сказал Аллейн. — Мистер Кадди еще не закончил свои показания. Мистер Кадди, я бы хотел узнать, что вы сделали дальше. Только, прошу вас, без увиливаний в сторону.

Кадди покосился на жену, потом перевел взгляд на Аллейна.

— Мне нечего скрывать. Я поднялся на палубу и подумал… Я хотел сказать, что там было тихо. Очень тихо. Эт, только не воображай себе, будто я… В общем, я решил взглянуть, все ли там в порядке. Я туда вошел, а… а она не шевелилась. Я протянул к ней руку. Она не шевелилась. Я дотронулся до ее руки. Она была в перчатках. Я коснулся ее руки, а она как неживая соскользнула с ее колен и упала вниз. Я решил, что у нее обморок. Я… я подошел и… коснулся в темноте ее лица. И… и тогда я понял… Эт, это было ужасно!

— Успокойся, Фред.

— Я не помнил, что делаю. Я выскочил и, кажется, свернул за угол. Я был сам не свой. Потом я понял, что стою тут, и упал в обморок. Потом пришел в себя. Вот и все. Больше я ничего не сделал, клянусь вам. Бог мне судья, Эт. Я больше ничего не сделал.

— Итак, мы слышали рассказ человека, обнаружившего труп, — задумчиво сказал Аллейн. — В настоящее время мы не в состоянии его проверить и поэтому примем за рабочую гипотезу. А теперь попрошу отчитаться мистера Макангуса.

Тот сидел, скрестив на груди руки и зажав между коленями полы своего тяжелого неуютного халата. Казалось, им владеет одно желание: спрятаться в норку.

— Мистер Макангус, когда вы покинули салон? — потребовал Аллейн.

— Не помню.

— Когда я уходил, вы еще были здесь. Значит, вы ушли после миссис Диллинтон-Блик. Кто из вас ушел первым: вы или мистер Кадди?

— Я слишком расстроен, чтобы вспомнить все в точности, — сказал мистер Макангус, странно гримасничая. — Боюсь, что я могу запутать и вас, и себя. Свершилась страшная трагедия, я ни о чем другом думать не в состоянии.

— Может, я смогу вам слегка помочь? — предложил Аллейн. — Давайте вернемся к жалобам, которые вы изливали капитану Бэннерману перед тем, как идти спать. Кажется, вы жаловались ему на то, что кто-то таскает у вас гиацинты, которые подарила вам миссис Диллинтон-Блик.

— О да. Две штуки утащили. Второй исчез сегодня утром. Я был очень огорчен. Теперь, разумеется, еще больше.

— Если не ошибаюсь, эти гиацинты растут в корзине, которая стоит прямо под вашим иллюминатором?

— Я поставил их туда, чтобы им хватало свежего воздуха.

— Вы кого-нибудь подозреваете?

Мистер Макангус обиженно отвесил нижнюю губу.

— Я не расположен выносить необоснованные обвинения, но, признаться, мне приходила в голову мысль о стюарде. Он вечно ими восхищается. Разумеется, он мог случайно обломить один из них. Но, понимаете, он это отрицает. Да, отрицает.

— Какого цвета был исчезнувший гиацинт?

— Белого. Такой великолепный литой колос. Кажется, этот сорт называется «Королева Виргиния».

Аллейн вынул руку из кармана и вытянул ее перед собой ладонью вверх. На ладони лежал носовой платок, в который был завернут какой-то предмет неправильной формы. Он положил платок на стол и развернул. Это был белый, чуть-чуть привядший гиацинт.

Мистер Макангус сдавленно вскрикнул. Джемайма почувствовала, как Тим крепко стиснул ее руку. Перед глазами девушки пронеслись воспоминания о сломанной кукле, газетные строчки и корзина с гиацинтами, которую Деннис внес в салон в первое утро их плавания. Она услышала голос мисс Эббот: «Прошу вас, миссис Кадди, помолчите». И назойливые восклицания миссис Кадди: «Гиацинты! Фред, ты только подумай!»

— Ваш? — спрашивал Аллейн.

Мистер Макангус медленно приблизился к столу.

— Только прошу вас, не дотрагивайтесь до него.

— Похоже, что мой.

— Где вы его нашли? — хрипло спросила миссис Кадди.

— Только не волнуйся, Эт, — просил ее супруг.

— Боже мой, неужели вы нашли его на трупе? Боже мой, Фред, так ведь это сделал цветочный душегуб! Он на нашем пароходе, Фред! И никуда от него теперь не деться!

Мисс Эббот воздела ручищи к небу.

— Нас просили вести себя спокойно, — громко сказала она. — Ради бога, попридержите свой язык!

— Успокойтесь, дитя мое, — пробормотал отец Джордан.

— Успокоиться? Разве это возможно?

— Вам всем скоро станет ясно, что преступление было совершено так называемым цветочным убийцей, — сказал Аллейн. — Но в данный момент речь не о том. Итак, мистер Макангус, вы ушли отсюда сразу вслед за мистером Кадди. Вы направились прямо к себе в каюту?

После множества всяческих вводных слов и отступлений из мистера Макангуса удалось наконец вытянуть, что он вышел на палубу через двойные двери салона, прошел на левый борт, воспользовавшись коридором с пассажирскими каютами, несколько минут бездумно смотрел в небеса, потом свернул в средний коридор и таким путем добрался до своего жилища.

— Мои мысли были заняты фильмом, — сказал он. — Он меня очень тронул. Разумеется, не совсем то, чего я ждал, но все равно очень волнительный фильм.

Поскольку после его ухода из салона его больше никто не видел, его показания принимались за рабочую гипотезу.

Теперь Аллейн сосредоточил свое внимание на Обине Дейле.

Телепринц развалился в кресле. Сейчас это была карикатура на ту импозантную фигуру, какую все привыкли видеть. Белый смокинг был расстегнут, галстук перекручен набок, шнурки туфель на веревочной подошве свисали до самого пола. Бледное, как мел, лицо венчала копна взлохмаченных волос. Глаза сошлись на переносице.

— Мистер Дейл, вы в состоянии отчитаться за свои поступки?

Дейл закинул ногу за ногу и с невероятным усилием соединил кончики пальцев обеих рук. Это была пародия на его обычную позу перед телекамерой.

— Капитан Бэннерман, вы, надеюсь, знаете, что я большой приятель главного управляющего вашей компании, — заплетающимся языком сказал он. — Я доложу ему в подробностях о том, как обращались со мной на этом судне. Думаю, он будет недоволен.

— Боюсь, вы взяли не тот тон, мистер Дейл, — сказал капитан.

Дейл поднял вверх руки. У него полностью была нарушена координация движений.

— Что ж, пеняйте на себя!

Аллейн подошел к его креслу.

— Вы пьяны. Я бы советовал вам больше не пить. Мне нужно задать вам один вопрос, который может иметь самое прямое отношение к обвинению в убийстве. Поверьте, это не угроза, а всего лишь констатация факта. Поэтому в ваших интересах взять себя в руки, если вы, разумеется, на это способны, и отвечать на мои вопросы. Ну, справитесь со своей задачей?

— Я знаю, что пьян. Это несправедливо. Док, ведь я на самом деле пьян?

— Не могли бы вы что-нибудь сделать? — спросил Аллейн у Тима.

— Разумеется, — ответил тот. — Это очень быстро подействует.

— Нет-нет, я не позволю. — Дейл спрятал лицо в ладонях, потом резко тряхнул головой. — Я сейчас буду о'кей, — пробормотал он. — Итак, продолжайте. Я способен вас выслушать.

— Замечательно. Покинув сегодня вечером салон, вы вышли на палубу, держа путь на веранду. Там вы стояли возле того шезлонга, в котором был обнаружен труп. Что вы там делали?

Лицо Дейла обмякло, словно его ударили по щекам.

— Докажите, что это было именно так.

— Вы отрицаете, что были там?

— Я отказываюсь вам отвечать.

Аллейн посмотрел на Тима. Тот встал и направился к дверям.

— Если вы способны хотя бы чуть-чуть шевелить мозгами, вы отдадите себе отчет в том, куда вас заведет та поза, которую вы приняли. Даю вам на размышление минуту.

— Я вам сказал, что не буду отвечать.

Дейл шарил глазами по лицам собравшихся в салоне пассажиров: супруги Кадди, Джемайма, мисс Эббот, отец Джордан, мистер Макангус. Ни в чьих глазах не было сочувствия.

— Еще скажете, будто я причастен к этому. — Он нервно хихикнул.

— Я всего лишь сказал, что у меня имеется неоспоримое доказательство того, что вы стояли возле трупа. К тому же, полагаю, в ваших собственных интересах сознаться мне, почему вы сразу не сообщили о трупе?

— А если я стану все отрицать?

— Это не в ваших интересах. — Аллейн указал пальцем на веревочные сандалии Дейла — Они еще сырые.

Дейл проворно засунул ноги под кресло. Словно ему кто-то подпалил подошвы.

— Я вас слушаю, мистер Дейл.

— Я… я не знал, что все настолько… серьезно. Я не знал, что он… я хочу сказать она… мертва.

— Неужели? И вы ни словом с ней не обмолвились? Постояли возле нее и убежали?

Дейл молчал.

— Если я не ошибаюсь, вы попали на веранду со стороны правого борта, то есть со стороны, противоположной той, с которой подошел мистер Кадди. Еще я склонен думать, что вы прятались за ящиком возле веранды.

Дейл вел себя как плохой актер. Он скрестил запястья ладонями наружу и заслонил ими лицо, словно пытаясь отгородиться от всего происходящего.

— Нет! — воскликнул он. — Вы ничего не понимаете! Вы меня попросту запугиваете!

Вошел Тим Мейкпис и, остановившись на пороге, бросил взгляд на Аллейна.

Аллейн кивнул. Тим повернулся и тоже кивнул кому-то.

Ворвался знакомый запах, заполнив собой все пространство. Послышался стук каблучков. В салон вошла миссис Диллинтон-Блик, облаченная в роскошный пеньюар.

Миссис Кадди издала такой звук, будто ее душат. Ее супруг и мистер Макангус повскакивали со своих мест, один с таким видом, будто увидел привидение, другой, казалось, вот-вот снова упадет в обморок. Но всех опередила Джемайма. Она вскрикнула от изумления, облегчения и благодарности, подбежала к миссис Диллинтон-Блик, взяла ее руки в свои и поцеловала их. Девушка не то смеялась, не то плакала.

— Так это не вы! — лепетала она. — Вы живы-здоровы. Я так рада! Я ужасно рада!

Миссис Диллинтон-Блик смотрела на нее как на помешанную.

— Вы даже не знаете, что случилось? Ведь случилось ужасное, да, да, ужасное и…

Тим обнял ее сзади.

— Прошу тебя, Джем, успокойся. Пойдем сядем.

Он увел девушку.

Миссис Диллинтон-Блик в недоумении уставилась на Обина Дейла.

— В чем дело? Они все узнали, да?

Дейл шатаясь подошел к ней, схватил ее за плечи и встряхнул.

— Руби, молчи! — с угрозой в голосе приказал он. — Ничего им не говори. Ничего. Разве тебе не страшно?

— Да вы что, спятили? — недоумевала миссис Диллинтон-Блик. — Уйди! — она оттолкнула Дейла, пытавшегося зажать ей рот. — Что случилось? Они все узнали? А где Деннис? — в тревоге спросила она.

— Денниса убили, — сказал Аллейн.

3

Сообщение о смерти Денниса больше всего подействовало на мистера Кадди: он перестал улыбаться, открыл рот, его руки задрожали. Точно завороженный, смотрел он на миссис Диллинтон-Блик. Миссис Кадди накрыла его руку своей и громко сказала: «Это был розыгрыш, Фред». Мистер Макангус твердил как заведенный: «Слава богу! Слава богу! Зачем же нас тогда водили за нос?» Обин Дейл плюхнулся в кресло и закрыл ладонями лицо.

Аллейн заметил, как миссис Диллинтон-Блик испуганно взглянула на Дейла и тут же отвела глаза. Потом обратила умоляющий взор на капитана. Тот поспешил к ней и похлопал ее по плечу.

— Не волнуйтесь. — Он неприязненно посмотрел на Аллейна. — Вам нужно было все объяснить по порядку, а не обрушивать, как снег на голову. Успокойтесь. У вас нет причин нервничать.

— Вы заставляете меня переживать. — Миссис Диллинтон-Блик надула губки и протянула Аллейну обе руки. — Ведь это все выдумки, да? Зачем вы так? Вы на меня сердиты? Зачем вы позвали меня сюда?

— Присядьте, и я вам все объясню.

— Он переодетый сыщик, миссис Блик, — злорадно пояснила миссис Кадди. — Шпионил за всеми нами, морочил нам голову, подвергал наши жизни опасности, а теперь по пароходу разгуливает убийца. Он же говорит, что это кто-то из нас и…

— Миссис Кадди, я попрошу вас немного помолчать, — сказал Аллейн.

— Успокойся, Эт, — автоматически сказал мистер Кадди.

— Да. Попрошу всех вас помолчать и внимательно меня выслушать. Положение, как вы поняли, критическое. Стюард Деннис погиб при тех самых обстоятельствах, которые мы с вами так часто обсуждали. На нем было испанское платье, которое миссис Диллинтон-Блик купила себе в Лас-Пальмасе. Следовательно, напрашивается вывод, что его убили, приняв за нее. Он лежал в шезлонге на темной веранде. Верхняя часть его лица была прикрыта мантильей. А поскольку там было темно, родинка в уголке его рта не была заметна. В присутствии всех мужчин миссис Диллинтон-Блик объявила, что идет на веранду. Она и отправилась туда. Я встретил ее возле веранды, мы спустились с ней вдвоем на нижнюю палубу, и я проводил ее до двери каюты. Она была в черном кружевном платье, слегка похожем на это испанское. Потом я вернулся в салон. Буквально следом за мной туда ворвался мистер Кадди и объявил, что обнаружил ее мертвой. Я уверен, его сбило с толку платье. Доктор Мейкпис осмотрел тело и сделал вывод, что смерть наступила буквально несколькими минутами раньше. По причинам, которые я открою вам чуть позже, нам стало ясно, что не может быть и речи о том, что стюарда убил кто-то из экипажа судна. Это убийство четвертое по счету из серии убийств, о которых мы так часто говорили. На мой взгляд, ответственность за все эти убийства несет один из пассажиров судна. В данный момент вам придется довольствоваться этим сообщением.

— А где мистер Мэрримен? — вдруг спросил Обин Дейл.

— Да, где он? — с удовольствием подхватила миссис Кадди.

— Выходит, нас это касается, а его нет? — возмущался мистер Кадди. — Этого мистера Всезнайку Мэрримена, выходит, нельзя беспокоить, да?

— Лично я бы никогда ему не поверила, — сказала миссис Кадди. — Я всегда говорила, здесь что-то не так. Правда, дорогой?

— Мистер Мэрримен спит в своей каюте, — пояснил Аллейн. — Он неважно себя чувствует, и я решил не тревожить его до тех пор, пока он нам не понадобится. Я о нем не забыл.

— Но в кино он был, — не унималась миссис Кадди. — Мне кажется, все это очень даже забавно. Действительно, очень забавно.

— Надеюсь, вам всем понятно, что теперь мне придется выяснить, почему стюард оказался там и почему на нем был столь странный наряд, — продолжал Аллейн. — В этом поможете нам вы, миссис Диллинтон-Блик.

— Руби! — прошептал Дейл, но она даже не посмотрела в его сторону.

— Это была обыкновенная шутка. Мы сделали это смеха ради. Откуда нам было знать…

— Вы? Вы хотите сказать, вы с мистером Дейлом?

— И с Деннисом. Это нехорошо, Обин. Я теперь знаю, что это нехорошо.

— Вы дали Деннису платье?

— Да.

— После Лас-Пальмаса?

— Да. Он был ужасно рад. Он сказал, оно ему безумно нравится. Вы ведь знаете, это был странный малый. А я, как вам и сказала, после истории с куклой к этому платью охладела. Поэтому и отдала его Деннису. Он сказал, что наденет его смеха ради на какой-то там вечеринке в честь дня рождения одного из стюардов.

— В пятницу вечером?

— Да. Он хотел, чтобы я все сохранила в тайне. Поэтому, когда вы спросили меня насчет этого платья, я вам ничего не сказала. Но решила, что вы догадались. Разве нет?

— В данный момент это не имеет никакого значения, — сказал Аллейн.

Капитан издал какой-то утробный звук, потом заорал во всю мощь своей луженой глотки:

— Нет имеет! Справедливость всегда остается справедливостью. Я сам еще ничего толком не пойму, но я не из тех людей, которые привыкли увиливать от ответственности. Старший инспектор, — он кивнул в сторону Аллейна, — пришел ко мне и сказал, что пассажиры видели, как кто-то, наряженный в это проклятое платье, валял дурака на носовой палубе. Он сказал мне, что он сам ничего не видел, но, судя по описаниям, это была миссис Диллинтон-Блик. «А почему бы и нет?» — подумал я. Платье — ее, почему она не может его надеть? Он просил меня произвести расследование и позаботиться, чтоб подобное не повторилось. Я не понимал, почему я должен вмешиваться в такие дела, и ему не разрешил вмешаться. Я был не прав. Я никогда не думал, что могу взять на борт убийцу. И в этом я тоже оказался не прав. Повторяю: я был не прав.

— Очень благородное заявление, — сказал Аллейн, думая о том, что в настоящий момент самое лучшее — продолжить расследование. — Я не видел сам эту фигуру в испанском платье. Мне сказали, что это была миссис Диллинтон-Блик, и у меня не было никаких причин в этом усомниться. Правда, у меня возникло ощущение, что такое поведение не характерно для миссис Диллинтон-Блик.

— Это моя вина, — сказала Джемайма и опустила глаза.

— Деннис рассказывал мне, что он всю жизнь мечтал стать танцовщиком, — заговорила миссис Диллинтон-Блик. Она смотрела только на Аллейна. — Когда вы спросили у меня, не надену ли я это платье, чтобы танцевать в нем при луне, я смекнула, что вы видели Денниса и приняли его за меня. Но я вам ничего не сказала. Я притворилась, будто это на самом деле была я, потому что… — Ее лицо сморщилось, и она расплакалась. — Потому что мы собирались всех вас разыграть.

— Ага, вот, выходит, в чем дело. А теперь я расскажу вам, как я все это себе представляю. Вы, мистер Дейл, большой любитель всевозможных проказ. Вы решили, что было бы забавно нарядить стюарда в платье миссис Диллинтон-Блик и посадить его после ужина на веранду. Вы условились, что миссис Диллинтон-Блик заявит во всеуслышанье, будто идет на веранду. Верно?

Обин Дейл, можно сказать, окончательно протрезвел. В его манерах снова появилась традиционная любезность. Теперь он взял на себя роль хорошего доброго малого, чрезвычайно огорченного всем случившимся и во всем обвиняющего одного себя.

— Никогда не прощу себе этого. Это будет преследовать меня всю жизнь. Но откуда я мог знать? Откуда? Вся ответственность лежит на нас, то есть я хочу сказать, на мне. — Он бросил на миссис Диллинтон-Блик слегка укоризненный взгляд. — Я думал, это будет так забавно. Мы решили, что этот несчастный чертенок пойдет на веранду, а если туда кто-нибудь зайдет, — Дейл посмотрел на мистера Кадди, а потом на мистера Макангуса, — он должен будет с ним пококетничать. Когда подумаешь, чем все кончилось, на душе становится так скверно, так…

Он замолчал и замахал руками.

— Банально, пошло, отвратительно, — нарушила наложенный ею же обет молчания мисс Эббот.

— Я сам на себя злюсь, мисс Эббот.

— Вы можете злиться сколько вашей душе угодно, но факт остается фактом. Заговор со стюардом! Сделать из порока этого несчастного человека, из его ужасной трагедии такой отвратительный фарс! Из его беды!

— Дитя мое, прошу вас, помолчите! — сказал отец Джордан.

— Подшутить над этим человеком! — Мисс Эббот тыкала пальцем в сторону мистера Кадди. — Воспользоваться его немощью. А другой…

— Нет, нет, пожалуйста не надо! — воскликнул мистер Макангус. — Это не важно. Прошу вас.

Мисс Эббот посмотрела на него, можно сказать, сострадательно и переключила свое внимание на миссис Диллинтон-Блик:

— А вы, вы, обладая красотой и очарованием, о которых мечтают тысячи несчастных женщин, вы смогли до такого унизиться! Дать ему ваше чудесное платье! Позволить касаться его кружев! О чем вы только думали? — Она стиснула ручищи в кулаки. — Ведь красота священна. Слышите — священна! Вы совершили святотатство.

— Кэтрин, вы должны отсюда уйти. Я настаиваю на этом как ваш духовный отец. Вы причиняете себе непоправимый вред. Идемте, я вас провожу.

Она как бы через силу встала.

— Можно? — спросил отец Джордан у Аллейна.

— Разумеется.

— Пошли.

Мисс Эббот безропотно повиновалась.

4

— Эта женщина меня ужасно расстроила. — Миссис Диллинтон-Блик сердито всхлипывала. — Мне стало не по себе. О, я чувствую себя просто ужасно!

— Руби, дорогуша моя!

— Нет, Обин, не прикасайся ко мне. Нам не нужно было это затевать. Зачем, зачем ты это придумал? Все так отвратительно.

Капитан Бэннерман расправил плечи и направился в ее сторону.

— Нет! Прошу вас! — воскликнула миссис Диллинтон-Блик.

Мистер Макангус теперь представлял из себя один мучительный комок сострадания.

— Вы не должны об этом думать, — лепетал он. — Вы не должны упрекать себя. Ведь вы богиня. Вы не должны…

Миссис Кадди презрительно фыркнула.

— Все эта проклятая жара, — простонала миссис Диллинтон-Блик. — Нет никаких сил думать. Я… мне как-то нехорошо.

Аллейн распахнул стеклянные двери и поставил к ним спиной кресло мистера Мэрримена. Тим с Джемаймой помогли миссис Диллинтон-Блик до него дойти. Когда она опустилась в кресло, из салона ее видно не было.

— Посидите, пожалуйста, здесь, — попросил ее Аллейн. — Когда вам станет лучше, мы продолжим нашу беседу. Доктор Мейкпис за вами понаблюдает.

Он что-то тихо сказал Тиму, и оба мужчины вернулись в салон.

— Нам придется поторопиться. Женщины мне больше не нужны, поэтому вы, миссис Кадди, можете, если хотите, идти в свою каюту.

— Благодарю вас, но я предпочитаю остаться с мистером Кадди.

— Послушай, Эт, ты бы лучше шла. — Мистер Кади нервно облизнул губы. — Это не для дам.

— Мне не хочется сидеть там одной.

— Тебе там будет хорошо, дорогая.

— Ну а ты, дорогой?

— А мне будет хорошо здесь, — сказал он, глядя куда-то мимо жены.

В глазах миссис Кадди заблестели слезы. Это производило очень странное впечатление.

— Фред, зачем ты это сделал? — вырвалось у нее.