Онлайн чтение книги Смерть и танцующий лакей
Глава 5. ПОКУШЕНИЕ

1

На следующее утро Мандрэга разбудил звук раздвигаемых штор. Открыв глаза, он увидел, что комната наполнилась таинственным светом. Горничная сказала, что Хайфолд засыпан снегом. Снегопад был сильнейший, и, хотя к утру немного просветлело, местные старожилы уверяют, что вскоре опять начнется буран. Она разожгла камин и оставила Мандрэга одного созерцать поднос с чаем и размышлять о том, что всего лишь несколько лет назад мистер Стэнли Глупинг, просыпаясь у себя дома, в мансарде дешевого пансиона матери, и не мечтал о подобной роскоши. Воспоминания о тех днях обыкновенно возвращались в первые минуты после пробуждения. И сегодня утром Мандрэг в сотый раз задавал себе все тот же вопрос: почему он не может спокойно наслаждаться происшедшей переменой, почему он терзается от тайного снобизма? Ответа он так и не нашел и, утомясь от размышлений, решил встать пораньше.

Спустившись вниз, он увидел, что за столом завтракает один Уильям Комплайн.

— Доброе утро, — сказал тот. — Чудесный день для купанья.

— Что?

— Вы забыли? Пари на десять фунтов. Ник сегодня ныряет в бассейн.

— Надеюсь, что он забыл.

— Ничего, я ему напомню.

— Знаете, — сказал Мандрэг. — Я бы заплатил и больше, только бы отделаться от этого.

— Вы — может быть, но не мой братец Ник. Он пойдет до конца.

— Но, — тревожно продолжал Мандрэг, — у него не все в порядке с сердцем. Я думаю…

— Это ему не повредит. Бассейн не замерз. Я уже ходил смотреть. Плавать он не умеет. Ему надо будет только влезть в воду там, где мелко, и окунуться. — Уильям довольно хмыкнул.

— Я на вашем месте отказался бы от пари.

— Возможно, но вы не на моем месте. Я ему, будьте спокойны, напомню.

После этого, несколько зловещего, обещания они продолжали завтрак в полном молчании. Вошли Херси Эмблингтон и Клорис Уинн, за ними — Джонатан, пребывавший, казалось, в самом приятном настроении.

— Я уверен, будет солнце, — возвестил он. — Возможно, правда, ненадолго, так что наиболее закаленные из нас должны этим воспользоваться.

— Если ты клонишь к тому, чтобы лепить снеговика, то я этого делать не собираюсь, — сказала Херси.

— А почему бы и нет, Херси? — спросил Уильям. — Что касается меня, я не прочь. Только после того, как Ник искупается. Вы слышали, что сегодня утром Ник должен нырять?

— Сандра мне говорила. Но ведь ты не будешь заставлять его это делать?

— Если он не хочет, это его право.

— Билл, — начала Клорис, — не напоминайте ему об этом. Ваша мама…

— Она еще не скоро встанет, — перебил Уильям. — А Нику, я думаю, напоминать не придется. В конце концов, было пари.

— По-моему, это очень дурно, — неуверенно сказала Клорис. Уильям в изумлении посмотрел на нее.

— Вы все боитесь, что он получит небольшой насморк? — спросил он и добавил: — Еще недавно во Франции я сидел по пояс в снегу и ледяной воде.

— Я знаю, дорогой, но…

— А вот и Ник, — спокойно произнес Уильям. Его брат вошел и остановился у двери. — Доброе утро, — сказал Уильям. — Мы здесь только что говорили о нашем пари. Все считают, что я должен от него отказаться.

— Ничего подобного, — ответил Николас. — Я заставлю тебя выложить десять фунтов.

— Вот видите! — воскликнул Уильям. — Я же вам говорил. Только, Ник, не прыгай туда в своей чудесной новой форме. Я надеюсь, Джонатан одолжит тебе купальный костюм. Или можешь взять мою форму, она побывала…

Тут все — Мандрэг, Клорис, Херси и Джонатан — заговорили разом, а Уильям, безмятежно улыбаясь, налил себе еще чашку кофе.

Николас подошел к буфету, чтобы взять стоящий там завтрак. Мандрэг не терял надежду, что Джонатан все-таки вмешается, но тот заметил что-то о мужестве современных молодых людей и углубился в скучную аналогию с подвигами древних греков. Николас вдруг оживился. Мандрэга просто покоробило — так фальшиво было его веселье.

— Клорис, вы придете посмотреть? — спросил Николас, усаживаясь рядом.

— Я подобного не одобряю.

— О, Клорис! Вы на меня сердитесь? Я этого не переживу! Скажите, что не сердитесь. Я совершаю это ради вас. Мне нужны зрители. Неужели вы не будете моим зрителем?

— Не дурачьтесь, — ответила Клорис.

«Но, черт возьми, она все же чувствует себя польщенной», — подумал Мандрэг.

Пришел доктор Харт и церемонно со всеми поздоровался. Выглядел он отвратительно и взял себе только черный кофе и поджаренный хлеб. Николас взглянул на него со странной смесью злобы и робости и стал еще громче говорить Клорис о своем пари. Херси, которой, судя по всему, он изрядно надоел, предложила кончить болтать и перейти к делу.

— Но еще не все собрались, — сказал Уильям. — Нет мадам Лисс.

— Божественное создание! — жеманно воскликнул Николас и скосил глаза на доктора Харта. — Она еще в постели.

— Откуда ты знаешь? — спросил Уильям, но почувствовал, как все присутствующие мысленно старались предотвратить этот вопрос.

— Я разузнал. По пути сюда я заглянул к ней пожелать ей доброго утра.

Доктор Харт со звоном поставил чашку и стремительно вышел из комнаты.

— Дурак ты набитый, Ник, — тихо проговорила Херси.

— Опять начинается снег, — сказал Уильям. — Тебе лучше поспешить с купанием.

2

Мандрэгу подумалось, что ни одно пари не проходило в такой гнетущей обстановке, как это. Даже Джонатан чувствовал себя не в своей тарелке и, когда они перешли в библиотеку, робко попытался отговорить Ника. Леди Херси открыто заявила, что все это скучно и глупо. Клорис сначала делала вид, что все это лишь веселая шутка, но немного позже Мандрэг услышал, как она уговаривала Уильяма отказаться от пари. Каким-то образом обо всем узнала миссис Комплайн и велела горничной сказать, что запрещает купание. Но тут от мадам Лисс передали, что она собирается наблюдать пари из окна своей спальни. Мандрэг попытался было уговорить гостей поиграть в бадминтон в пустом флигеле, но никто его даже не слушал. Все вдруг ощутили себя в атмосфере смешной напыщенности, при этом Уильям оставался безмятежно спокойным, а Николас несдержанно болтливым.

Братья решили, что Николас пойдет в павильон, там переоденется в купальный костюм и, как выразился Уильям, рванет к мелкому концу бассейна. Представление должен был наблюдать Уильям, но Николас довольно резко потребовал второго свидетеля. Ни Херси, ни Клорис не пожелали идти к бассейну. Джонатан удалился, пробормотав что-то о докторе Хартс. В итоге Мандрэг был вынужден стать свидетелем шутовских кривляний младшего Комплайна. Чертыхаясь про себя, он отправился за ним в холл.

Все куда-то разбрелись. Николас стоял, разглаживая усы и глядя на Мандрэга с дерзко-озорным видом.

— Ну, что вы скажете? — проговорил он. — Страшная глупость. Да?

— По правде сказать, — отозвался Мандрэг, — да. Идет ужасный снег. Может быть, лучше проиграть пари?

— Черт меня побери, если я позволю Биллу выудить из меня десять фунтов. Ну что, вы идете?

— Только поднимусь наверх за пальто, — неохотно согласился Мандрэг.

— Возьмите что-нибудь здесь, в гардеробной. Я беру тирольский плащ.

— Джонатана?

— Или Харта, — ухмыльнулся Николас. — Чем я для него не хорош? Пойду переоденусь в этом проклятом павильоне. А вы идите за мной. Билл тоже подождет, пока я разденусь, и примчится через боковую дверь. — Николас вошел в гардеробную, появился оттуда в плаще, наброшенном на плечи, и протянул другой Мандрэгу. — Вот, берите. Не задерживайтесь.

Он надел на голову капюшон и вышел из дома. Мгновение Мандрэг еще видел его — причудливая фигура, борющаяся с ветром и снегом, а затем он скрылся из глаз.

Из-за хромоты Мандрэг бежать не мог, а от фасада дома до бассейна было довольно далеко. Тогда он вспомнил, что боковая дверь открывается прямо на дорожку, ведущую на террасу перед бассейном, и решил, что пойдет именно так. Отправился он немедленно, не дожидаясь Уильяма, потому что терпеть не мог, когда людям приходилось приспосабливать свой шаг к его тягостной хромоте. Как и Николас, он надвинул на голову капюшон и направился по коридору к выходу. Когда он открывал дверь, кто-то окликнул его из глубины дома. Но, раздосадованный на происходящее, он не ответил и, хлопнув дверью, вышел, хромая, в метель.

Северный ветер дул навстречу, прижимая плащ с правой стороны и вздувая его с левой. Снег залеплял глаза и рот, поэтому он надвинул капюшон так низко на лоб, что мог видеть только тропинку перед собой. Снег скрипел у него под ногами и был уже таким глубоким, что почти доставал до края ботинка на здоровой ноге. Он еще различал тропинку и прошел по ней до конца террасы. Внизу перед ним были бассейн и павильон. Вода казалась черным провалом на белом поле, но павильон выглядел под снегом чудесно и походил на веселую декорацию. Сначала Мандрэг хотел наблюдать с террасы, но там был сильный ветер, поэтому, передумав, он стал неловко спускаться вниз по длинной лестнице. Ему пришло в голову, что будет как раз в духе их сборища, если он поскользнется и сломает здоровую ногу. Наконец, он дошел до закругленного ограждения, которое, изгибаясь над водой, скрывало ее от тех, кто еще не поднялся по ступенькам. Взглянув на павильон, он увидел машущего из окна Николаса.

Мандрэг спустился к самому бортику бассейна. Он стоял, съежившись под плащом, и смотрел, как мириады снежинок умирают на черной поверхности воды. Он взглянул наверх на террасу. Но площадка скрывала нижний пролет лестницы, на верхнем же никого не было. Вероятно, никто так и не придет. «Черт бы побрал это все, — подумал Мандрэг. — Проклятый Николас, проклятый Уильям, проклятый Джонатан с его мерзкими вечеринками. Никогда в жизни мне не было так скучно, холодно и отвратительно». Под сильным порывом ветра и снега он слегка покачнулся…

В следующее мгновение что-то сильно толкнуло его в спину. Он сделал громадный шаг в пустоту, и ледяная вода обожгла его с ног до головы.

3

Плащ залепил ему глаза и рот, сковал руки и ноги. От холода казалось, что тысяча ножей разрезает тело. Погружаясь в воду, он успел подумать: «Это совершенно омерзительно. Ужасно. Со мной случилось что-то страшное».

Вода заливала нос и уши. Тяжелый ботинок тащил вниз. Руки старались выпутаться из плаща, который через какое-то бесконечно длинное время поднялся над ним, освободив лицо, и он увидел его, свою ловушку, уже над собой. Колотя руками и ногами, он достиг дна, оттолкнулся, опять запутался в складках плаща. Легкие у него разрывались, а тело сковало от холода. Он рванул застежку плаща у горла, сломал ее, руки освободились из кошмарного плена, и после целой вечности отчаяния и удушья он достиг поверхности. Судорожно вздохнув, он увидел снег и услышал рядом с собой чей-то голос. Его опять потянуло вниз, и тут он услышал, что над ним что-то шлепнулось в воду. «Но ведь я немного могу плавать», — вспомнил он, в то время как в глазах у него поплыли круги. Он стал делать руками и ногами лягушачьи движения. Сразу же пальцы правой руки нащупали что-то гладкое, что тут же выскользнуло. Он сделал еще усилие и тремя ударами достиг поверхности. Вздохнув и открыв глаза, он увидел перед собой чью-то ярко-красную, с клювом голову на длинной шее. Он обхватил руками шею, повалился навзничь и опять почти захлебнулся. Очнувшись, он понял, что лежит на поверхности воды, обхватив руками голову какой-то страшной птицы и задыхаясь от кашля. Он опять услышал голоса, но на этот раз они казались нереальными и были где-то далеко.

— Все в порядке? Ногами бейте, ногами! Сюда!

— Но ведь это мой плащ!

— Обри, работайте ногами, отталкивайтесь!

Он задрыгал ногами. Прошло довольно много времени, прежде чем он подплыл к наклонившимся над ним взволнованным лицам. Голова его ударилась обо что-то твердое.

— Это перила. Здесь перила, держитесь.

— Вот так. Сюда.

Его вытащили. Руки коснулись камня. Он лежал на краю бассейна, прижимая к груди надувную резиновую птицу. Его повернули лицом к бассейну. Челюсти не слушались, и зубы стучали, как кастаньеты. От холода вся кожа подергивалась, мышцы сводило. Пытаясь заговорить, он издавал носом безобразные звуки. Едкая жидкость текла из ноздрей по губам и подбородку.

— Как, черт побери, это случилось? — спрашивал кто-то, кажется, Уильям.

— Здесь очень скользкий край, — сказала Клорис Уинн. — Я сама чуть не упала.

— Я не упал, — с трудом проговорил Мандрэг. — Меня столкнули.

Николас Комплайн рассмеялся, а Мандрэг судорожно пытался сообразить, как бы исхитриться схватить этого типа за ногу и опрокинуть в бассейн. Мало-помалу до Мандрэга дошло, что под плащом на Николасе надет купальный костюм.

— Он упал сам или его все-таки столкнули? — закричал Николас.

— Замолчите, Николас, — сказала Клорис Уинн.

— Мой дорогой, — Джонатан похлопал Мандрэга, — вам надо немедленно идти в дом. Вот мое пальто, возьмите. А, и ваше, Уильям, еще лучше. Помогите ему. Срочно горячий пунш и пылающий камин, правда, Харт? Вот не повезло! Ну, идемте же.

Мандрэга вдруг стало неудержимо рвать. «Омерзительно, — мелькнуло у него. — Просто омерзительно!»

— Теперь станет легче, — сказал чей-то голос. Кажется, доктора Харта.

— Надо немедленно увести его. Вы можете идти, мистер Мандрэг?

— Да.

— Вот так. Обхватите меня за шею. Вот, хорошо. Пошли.

— Я только переоденусь, — сказал Николас.

— Вы в купальном костюме, мистер Комплайн, может быть, вы выловите мой плащ?

— Извините, я не умею плавать.

— Мы его как-нибудь выловим оттуда, — сказала Клорис. — Уведите лучше мистера Мандрэга.

Джонатан, Уильям и доктор Харт помогали ему. По лестнице, по площадке, по террасе, покрытой множеством следов. Тяжелый ботинок на изуродованной ноге волочился и увязал в снегу и размокшем дерне. На полпути вверх его опять рвало. Джонатан побежал вперед, и, когда они, наконец, дотащились до дома, стало слышно, как он кричит слугам:

— Грелки! Все, что можно найти! Горячую ванну — быстро! Кейпер, коньяк! Камин в его комнате. Что вы делаете? Господи помилуй, миссис Паутинг, мистер Мандрэг чуть не утонул.

Если бы только зубы у него перестали так стучать, было бы даже приятно лежать в постели, смотреть на разгорающийся огонь, чувствуя, как по телу разливается тепло от пунша. Горячая ванна его согрела, а грелки уютно лежали в ногах. Джонатан опять поднес к его губам стакан пунша.

— Что случилось? — спросил Мандрэг.

— Вы имеете в виду, после того, как вы свалились? Ник выглянул из окна павильона. Увидел вас и побежал. Он, знаете, не умеет плавать, но захватил надувную птицу — их там несколько — и бросил вам. В это время там уже были, я думаю, Уильям и Харт. Они пришли раньше нас с Клорис. Уильям снимал пальто и готовился прыгнуть за вами, но вам удалось схватить этот импровизированный спасательный круг. Когда мы прибежали, вы держались за шею птицы и пробивались к берегу. Обри, дорогой, не могу выразить, как я расстроен. Еще глоток, ну, пожалуйста.

— Джонатан, кто-то подошел ко мне сзади и столкнул меня.

— Но, дорогой друг…

— Это совершенная правда. Я до сих пор чувствую толчок. Я не поскользнулся. Господи, Джонатан, я ведь не выдумываю. Говорю вам, кто-то намеренно сбросил меня в воду.

— Николас никого не видел, — тревожно произнес Джонатан. Он кашлянул и поджал губы.

— Когда он выглянул? — спросил Мандрэг. — Я знаю, что он видел меня, когда я спускался к воде. Ну, а потом?

— Гм, первое, что он увидел — это ваш плащ на воде. Вернее, к несчастью, плащ доктора Харта.

— Конечно, тот, кто меня толкнул, к этому времени уже спрятался. Ему нужно было только подняться на ограждение и спуститься вниз.

— Но мы бы его увидели, — сказал Джонатан.

— Когда вы пришли, Харт и Уильям уже были там?

— Да, но…

— Они вместе спускались к воде?

— Я… нет, думаю, что нет. Харт вышел из парадной двери и пришел по другой дорожке, мимо павильона. Уильям вышел из боковой.

— Кто из них пришел первым? Слава Богу, меня перестало трясти.

— Не знаю. Я уговорил Харта выйти прогуляться. Мне удалось успокоить его после крайне неприятного разговора с Николасом за завтраком. Я предложил ему выйти, ну, знаете, чтобы проветриться. Я думаю, он шел по тропинке мимо павильона, когда раздались крики Николаса о помощи. Сам я услышал Николаса, когда выходил из боковой двери. Я догнал мисс Уинн, которая была уже на террасе. Когда мы подошли к краю террасы, Харт и оба Комплайна стояли у воды. Обри, дорогой, я не хочу утомлять вас своей болтовней. Выпейте это и постарайтесь заснуть.

— Я совершенно не хочу спать, Джонатан. Кто-то только что пытался меня утопить, а это, поверьте, не способствует приятному сну.

— Правда? — подавленно пробормотал Джонатан.

— Совершенная правда. И, прошу вас, не смотрите на меня так, будто я помешался.

— Но у вас действительно было потрясение. Может, у вас даже небольшой жар. Я не хочу вас беспокоить…

— Если вы и дальше будете морочить мне голову, у меня на самом деле поднимется высокая температура. Уверяю вас, что в данную минуту я совершенно здоров. И еще раз повторяю, Джонатан, что кто-то пытался утопить меня в вашем проклятом бассейне. И, признаюсь, мне бы хотелось знать, кто это.

— Может быть, это просто неосторожная дурацкая выходка, — пробормотал Джонатан. Тогда Мандрэг дрожащим пальцем показал на согнутую под одеялом ногу.

— Какой идиот вздумал так шутить с калекой? — спросил он в ярости.

— О, дружище, я знаю, но…

— Мадам Лисс! — воскликнул Мандрэг. — Она собиралась смотреть из окна. Она должна была видеть.

— Из ее окна эта часть бассейна не видна, — быстро сказал Джонатан. — Ее загораживают тисовые деревья на террасе.

— Откуда вы знаете?

— Уверяю вас, это так. Вчера я обратил внимание, когда ставил ей цветы в комнату.

Мандрэг посмотрел на него. «Кто бы это ни был, — подумал он, — он должен был знать, что мадам Лисс его не видит. Или…» В дверь постучали.

— Войдите, — громко крикнул Джонатан. — Войдите!

4

Вошел Николас Комплайн.

— Ничего, что я ворвался? — спросил он. — Мне нужен Джонатан. А как вы себя чувствуете?

— Спасибо, — ответил Мандрэг, — ничего.

— Послушайте, извините, что я тогда рассмеялся.

— Меня это, конечно, разъярило, но я не могу сердиться на вас. Говорят, что вы первый бросились мне на помощь, кинув спасательный круг. Я не люблю пернатых, но вашу «птицу» я тотчас же заключил в объятия.

— Джонатан, — сказал Николас, — вы понимаете, что произошло?

— А что, Ник?

— Это не случайность.

— Вот именно это я и пытался втолковать Джонатану. Господи, меня швырнули в воду. Не хочу вас утомлять повторением одного и того же, но меня пытались утопить.

— Не вас.

— Кого же?

— Меня.

— Что за черт! — вскричал Мандрэг. — Что вы хотите сказать?

— Джонатан, — сказал Николас, — надо рассказать ему о Харте и обо мне.

— Да я все знаю, — сказал Мандрэг.

— Можно поинтересоваться откуда?

— Неужели это важно?

— Дорогой Ник, — поспешно начал Джонатан, — Мандрэг заметил, что у вас натянутые отношения, ну, сцена за обедом, игра. Потом спросил меня, и я, я…

— Ладно, не важно, — нетерпеливо перебил Николас. — Знаете, что Харт угрожал мне? Так вот. Должен сказать, что когда я шел к бассейну, то взглянул вверх на дом. Знаете окно на втором этаже над дверью?

— Да, — ответил Джонатан.

— Так вот. Он наблюдал за мной из этого окна.

— Но, дорогой Ник…

— Харт следил за мной. Он видел, что я вышел в плаще, но не видел, что Мандрэг тоже надел плащ, потому что Мандрэг вышел из другой двери. Не перебивайте, Джонатан, это серьезно. Мандрэга столкнули, когда он стоял по колено в снегу у бортика бассейна. Тому, кто проходил сзади, не было видно его ног из-за ограждения. Вы, наверное, надвинули капюшон на голову, да?

— Да.

— Ну вот. Это Харт швырнул вас в воду, но он думал, что это я. Боже мой!

— Но, Ник, надо взять себя в руки и не делать такие стремительные выводы.

— Послушайте, — произнес Николас, обращаясь к Мандрэгу, — есть у кого-нибудь из собравшихся причина нападать на вас?

— Я ни с кем никогда до этого не встречался. Кроме Джонатана, разумеется.

— Я уверяю вас, Обри, что питаю к вам самые добрые…

— Конечно.

— Ну и что? — спросил Николас.

— Мне кажется, вы правы, — воскликнул Мандрэг.

Открылась дверь, и вошел доктор Харт. Николас, сидящий на краю кровати, стремительно вскочил и вышел из комнаты. Джонатан пробормотал какие-то слова утешения и отошел к окну. Подойдя к постели, Харт взял запястье Мандрэга.

— Вам уже лучше, — сказал он. — Хорошо. Сегодня желательно полежать. Ничего. Это просто небольшое потрясение. — Он спокойно посмотрел на Мандрэга и повторил: — Небольшое потрясение. — Затем, повернувшись к Джонатану, сказал: — Мистер Ройял, я хотел бы с вами поговорить.

— Со мной? — Джонатан вздрогнул. — Да, да, конечно. Здесь?

— Вообще-то я думал, что не здесь. Но, может быть… я помню, мистер Мандрэг, что, когда мы вели вас к дому, вы все время повторяли, что кто-то преднамеренно столкнул вас в бассейн.

Пока Харт говорил, Мандрэг смотрел на его большое, еще бледнее обычного, лицо и думал: «Возможно, это лицо потенциального убийцы». Вслух он сказал:

— Я уверен в этом.

— Тогда, может быть, даже лучше успокоить вас на этот счет. Никто умышленно не покушался на вашу жизнь.

— Почему вы так думаете?

— Это была ошибка. Вас приняли за другого.

— Господи! — простонал Джонатан.

Доктор Харт постучал пальцами одной руки о ладонь другой.

— Человек, столкнувший вас, — сказал он, — принял вас за меня.

5

Когда Мандрэг услышал это заявление, он едва сдержал истерический смех. Взглянув на Джонатана, стоявшего спиной к свету, он так и не понял, мелькнуло ли на лице хозяина дома выражение облегчения и удивления на самом деле или ему только показалось. Затем он услышал его голос, как всегда монотонный и немного визгливый.

— Харт, дорогой, откуда такая странная мысль?

— Дело в том, что среди ваших гостей есть человек, страстно желающий моей смерти.

— Не может быть, — сказал Джонатан, поджимая губы.

— Но это именно так. Я не собирался это говорить, мне просто хотелось успокоить мистера Мандрэга. Может быть, нам лучше пойти в другую комнату?

— Ради Бога! — вскричал Мандрэг. — Не уходите. Со мной все в порядке. Я хочу все знать. И в конце концов, — добавил он сварливо, — это ведь я барахтался в бассейне.

— Справедливо, — сказал Джонатан.

— Должен вам сказать, доктор Харт, что, когда я спускался по ступенькам, Комплайн видел меня из окна павильона и помахал рукой. Он наверняка узнал меня.

— Но шел сильный снег. На лицо вы, наверное, надвинули капюшон моего плаща.

— Надеюсь, ваш плащ выловили? — заботливо спросил Джонатан.

— Да, благодарю вас. Должен сказать, что в вашем бассейне полно водорослей. Совершенно ясно, Мандрэг, что Комплайн принял вас за меня. Он выбежал из павильона, подбежал сзади и толкнул вас в спину.

— Меня действительно кто-то сильно толкнул в спину. Но вы забываете одну вещь, — Мандрэг говорил с таким видом, будто насмехался над собой, — я ведь хромаю. Посмотрите на мой ботинок. Я хожу с палкой. Калеку трудно с кем-нибудь перепутать, доктор Харт.

— Вашу ногу не было видно. По снегу никто не ходит уверенно. И если я, врач, не сделаю такой ошибки, то Комплайн мог вполне обознаться, тем более шел сильный снег.

— Я не согласен с вами. Ведь по дороге к бассейну Комплайн видел вас, когда вы выглядывали из окна. Вряд ли он мог допустить, что вы так быстро окажетесь там.

— Ну, почему же? Мог вполне. Здесь всего несколько минут ходьбы. И задержался я совсем ненадолго. Мистер Ройял видел меня.

— Стоит ли вам настаивать на такой возможности?

— Что вы имеете в виду?

Вмешался Джонатан. Он быстро заговорил, слегка заикаясь и размахивая руками:

— Послушайте, мой дорогой Харт, даже если кто-то, как вы считаете, и принял Мандрэга за вас, даже если, предположим, хотя я не могу себе такое представить, кому-то пришла в голову мысль сбросить вас в воду, повторяю, я совершенно уверен, что это нелепость, нельзя думать, что сделано это было с… э-э-э… целью убийства. Вы умеете плавать, доктор?

— Да, но…

— Вот видите. Сам я все-таки думаю, что Мандрэг ошибся, что неожиданный порыв ветра сбил его…

— Нет, Джонатан.

— Ну, в худшем случае это была глупая, опасная шутка.

— Шутка! — закричал доктор Харт. — Ничего себе, шутка!

Мандрэг подавил нервный смешок. Харт мрачно посмотрел на него, а затем повернулся к Джонатану.

— Впрочем, не знаю, — сказал он с трудом. — Может, у англичан так принято. Может, он вовсе не собирался меня убивать. Может, он просто хотел сделать из меня шута, дрожащего, промокшего насквозь в стоячей воде, с клацающими зубами — да, допускаю, это возможно. Он узнал тирольский плащ и подумал…

— Постойте, — перебил его Мандрэг. — Я должен поставить все на свои места. Николас никак не мог подумать, что фигура в тирольском плаще — это вы.

— Почему?

— Потому что он сам дал мне его надеть перед тем, как идти к бассейну.

Доктор Харт молчал. Он переводил взгляд с Мандрэга на Джонатана, и у крыльев его носа опять появились складочки.

— Вы его просто защищаете, — сказал он.

— Уверяю вас, это правда.

— Есть еще одно объяснение, которое не пришло никому в голову. — Джонатан поднял руку и поправил очки. — Я ведь тоже носил этот тирольский плащ, ваш подарок, и, кстати, восхитительный, дорогой Харт. Почему бы не допустить, что кому-то пришла мысль поразвлечься и посмотреть, как я буду плавать в моем собственном декоративном бассейне?

— Но кому, черт возьми? — возразил Мандрэг.

— Ну, тут надо подумать, — произнес Джонатан, скромно улыбаясь. — Это мог сделать почти любой из присутствующих.

6

Оставшись один, Мандрэг впал в странное состояние, вызванное усталостью, коньяком, напряженными раздумьями и дремотой. Сознание его находилось где-то на границе между сном и явью. Временами оно было совершенно ясным, временами становилось смутным. И все его мысли вращались вокруг событий, окончившихся падением в бассейн. Он то засыпал, то просыпался и, наконец, проснулся окончательно с одной настойчивой мыслью. «Мне надо увидеться с Уильямом Комплайном». Он даже произнес это вслух.

— Мне надо увидеться с Уильямом Комплайном. — Он пристально посмотрел на окно, на все увеличивающуюся на карнизе снежную шапку, когда дверь приоткрылась и в проеме появилась красиво причесанная головка Клорис Уинн. — Входите.

— Я думала, может, вы спите. Я зашла спросить, как вы себя чувствуете?

— Буду жить. Присаживайтесь. Хотите сигаретку? У меня ни малейшего представления о времени.

— Около часа. Скоро ленч.

— Правда? А что вы все там делаете?

— Особого веселья незаметно. Николас дуется на всех в курительной у радиоприемника. Леди Херси и мистер Ройял бранятся по соседству в библиотеке. В будуаре я натолкнулась на доктора Харта и мадам Лисс. Оба с позеленевшими лицами и, кажется, ссора в разгаре. Моя бывшая «будущая» свекровь простудилась, а у меня был жуткий скандал с Уильямом.

— А у вас-то из-за чего?

— Я отругала его за то, что он связался с этим пари, он начал говорить всякие гадости обо мне и Николасе, я сказала, что он ненормальный, он обиделся и разорвал нашу помолвку. Не знаю, зачем я все это говорю вам, может, для того, чтобы первой сообщить эти новости.

— Это, конечно, интересно, но на самом деле, я думаю, все вертится вокруг меня.

— Оттого, что вы упали в бассейн?

— Оттого, что меня туда спихнули.

— По правде говоря, мы из-за этого и поссорились. Многие считают, что это была ошибка.

— Факт остается фактом. Меня туда сбросили.

— Они уже не утверждают, что это был несчастный случай. Но каждый мужчина думает, что вас приняли именно за него.

— Уильям тоже так думает?

— Уильям пожалел, что это был не Николас. Он заставил-таки Николаса заплатить ему десять фунтов.

— Надеюсь, — сказал Мандрэг, — это не вы меня туда спихнули?

— Нет. Честное слово, не я. Когда я подошла к лестнице, у воды уже были Уильям, Николас и доктор Харт. Все страшно кричали, давали вам советы. Я ужасно испугалась. Мне показалось, что это мистер Ройял идет ко дну своего шикарного бассейна.

— Почему?

— Не знаю. Наверное, из-за плаща. Он плавал по воде, как лист кувшинки. И я сказала себе: «Вот это да! Это же Джонатан Ройял».

Мандрэг сел на кровати, устремив на мисс Уинн самый суровый взгляд.

— И что же вы почувствовали, — спросил он, — когда узнали, что это я?

— Ну, когда подошел мистер Ройял, я узнала, что там пребывает ваша особа. Потом увидела, что вы вцепились в эту птицу, волосы облепили лицо, как водоросли, галстук на спине. Ну, и все такое и, — ее голос слегка задрожал, — мне стало вас очень жалко.

— Несомненно, я представлял смешное зрелище. Послушайте, из того, что вы мне рассказали, ясно, что вы пришли туда последней.

— Нет. После меня подошел мистер Ройял. Я думаю, он был где-то у парадной двери. Он догнал меня у лестницы.

— Послушайте, постарайтесь вспомнить. Пожалуйста! Вы заметили на террасе и на ступеньках чьи-нибудь следы?

— Ну и ну, — сказала мисс Уинн. — Будем играть в сыщиков? Следы на снегу?

— Умоляю, оставьте неуместное веселье и постарайтесь вспомнить следы. Там, разумеется, были мои…

— Да, ваши я заметила. То есть я…

— Понятно. Вы узнали мои следы по ботинку. Нечего деликатничать.

— Что вы все время становитесь на дыбы! Это несносно! — горячо воскликнула Клорис, но потом спохватилась. — О Боже, извините, пожалуйста! Давайте не будем ссориться, пока вы больны. Да, я видела ваши следы, и, мне думается, я видела… нет, не могу вспомнить. Только уверена, что там были другие следы. Конечно, Уильяма.

— А какие-нибудь следы вели к дому?

— Нет, я уверена, что нет. Хотя… Вы ведь пытаетесь понять, могли кто-нибудь тайком спуститься вниз, столкнуть вас в воду, подняться по ступенькам, а потом уже открыто прийти опять, притворившись, что это в первый раз. Так? Я думала об этом. Видите ли, когда я спускалась вниз, я ступала в ваши следы, чтобы было легче идти. Так мог сделать любой. А снег был такой сильный, что никто бы не заметил эти следы в следах.

— Харт прибежал по другой дорожке от фасада дома. Уильям прошел по террасе, потом вы, потом Джонатан. Я не думаю, что у Уильяма было достаточно времени, если только он не шел за мной следом. Ведь меня спихнули почти сразу же, как я подошел к воде. Николас не мог этого сделать, потому что это он дал мне плащ и не мог принять меня за кого-нибудь другого. Я думаю, Николас прав. Это сделал Харт. Я думаю, что он видел, как Николас в плаще вышел из парадной двери, и пошел за ним. Потом он спрятался за углом павильона, увидел фигуру в плаще у бортика бассейна, бросился туда и сделал свое черное дело. Потом поспешил назад и, услышав крики Николаса, появился, притворяясь удивленным и испуганным. К этому времени Уильям уже спускался по ступенькам, а вы, и следом Джонатан, выходили из дома. Харт это сделал, вот кто.

— Да, но почему?

— Моя дорогая…

— Ладно, все понятно. Из-за мадам Лисс. Мы познакомились только вчера, а вы уже разговариваете со мной, как будто я прирожденная идиотка.

— Ничто так не сближает людей, как покушение.

— Вот кто дурак, так это Николас.

— Вам виднее. А то мне показалось, что вы прямо-таки трепещете в его присутствии.

— Вот это, — горячо сказала Клорис, — совершенно невыносимо слушать.

— Невыносимо потому, что это правда. Николас Комплайн из тех, кто приводит в смущение женщин и вызывает в мужчинах инстинктивное желание вздуть его как следует.

— Низкая ревность.

— А в вас больше проницательности, — сказал Мандрэг, — чем я думал. Но все равно, — продолжал он после долгой паузы, — есть одна маленькая деталь, которая не влезает в мою теорию. Не то, чтобы она ей противоречила, но и доказательству не способствует.

— Вы что, сами с собой разговариваете? А мне сказать не хотите?

— Когда меня тащили по этой ужасной лестнице, меня рвало.

— Об этом можете не говорить. Я это видела.

— Черт его знает, как я смог их заметить, но я все-таки заметил. На террасе… вели от входа… и какое-то время топтались на краю террасы. Я не видел их, когда спускался. Что доказывает…

— Извините, — перебила Клорис, — я только на секунду прерву ваше великолепное повествование. Вы мастер сюрреализма в поэтической драме. Но сюрреализм в обычной речи… Не все мне здесь понятно. Что это такое, что мы не видели, спускаясь, но что вы видели, поднимаясь, да еще во время тошноты?

— Цепочку следов на снегу, которые вели из дома до конца террасы, а потом поворачивали назад.

— О!

— Это были очень маленькие следы.