Онлайн чтение книги Незнакомцы в поезде Strangers on a Train
3

В Меткалфе он немедленно позвонил Мириам. Она предложила встретиться возле школы.

И вот он стоял на краю асфальтированного игрового поля и ждал ее. Конечно же, Мириам опаздывала. Интересно, почему она назначила встречу именно у школы? Потому что это была ее территория? В дни, когда он любил ее, он часто ждал ее здесь.

Над головой простиралось ярко-голубое, безоблачное небо. Накаленное добела солнце изливало сверху расплавленные лучи. Из-за деревьев выглядывала верхушка изящного здания с красноватыми стенами; этого здания не было здесь два года назад, когда он приезжал в прошлый раз. Гай отвернулся. Ни души вокруг, как будто жара заставила людей побросать и школу, и дома. Гай смотрел на широкие серые ступени, ведущие к темной арке школьных дверей. Он помнил слабый запах чернил и старой бумаги, исходивший от потрепанных страниц учебника алгебры с именем «МИРИАМ», карандашом нацарапанным на боку. На форзаце была нарисована девушка с локонами. Каждый раз, открывая учебник, чтобы решить задачки за Мириам, Гай видел эту картинку. И почему он был так уверен, что Мириам особенная?

Гай прошел через широкие ворота в проволочной ограде, снова посмотрел на Колледж-авеню – и наконец разглядел вдалеке Мириам. Она шла по тротуару под сенью желто-зеленой листвы – шагала своей обычной, ленивой походкой, никуда не торопясь. Светлые поля шляпки обрамляли ее голову, как нимб, пятна света и тени скользили по фигуре. Мириам непринужденно помахала ему. Гай вынул руку из кармана и помахал в ответ. Его, словно мальчишку, вдруг охватила неловкость. Она знала о проекте в Палм-Бич, эта незнакомая женщина под деревьями. Полчаса назад мать призналась, что упоминала об этом в телефонном разговоре с ней.

– Привет, Гай.

Мириам улыбнулась широким ртом и тут же сомкнула губы, накрашенные розовато-оранжевой помадой. Гай помнил, что она стесняется щели между передними зубами.

– Здравствуй, Мириам.

Он невольно окинул взглядом ее фигуру, полную, но без явных признаков беременности, и в голове вспыхнуло подозрение: а не лжет ли она? На ней была яркая, цветастая юбка, белая блузка с коротким рукавом, а в руках она держала большую плетеную белую сумочку из лакированной кожи.

С чопорным видом Мириам уселась на каменную скамью в тени и начала задавать ничего не значащие вопросы о том, как он доехал. Гай заметил, что нижняя часть щек у нее еще больше располнела, и от этого подбородок казался острее, а под глазами появились мелкие морщинки. Было очевидно, что за свои двадцать два года она успела прожить бурную жизнь.

На вопрос Гая она ответила спокойным голосом:

– В январе. Ребенок родится в январе.

Значит, сейчас третий месяц…

– Полагаю, теперь ты хочешь замуж за его отца.

Она слегка отвернулась и опустила глаза. Солнечный луч выхватил самые большие веснушки на ее круглой щеке. Гай наизусть знал их узор, хотя и не вспоминал о нем с тех самых пор, как они с Мириам расстались. Надо же, а ведь когда-то он был уверен, что владеет ею безраздельно, что каждая ее мысль принадлежит ему одному! Ему вдруг подумалось, что любовь – это всегда не более чем иллюзия, правдоподобная, но обманчивая, дразнящая, мучительная. Он не знает ни крупицы того, что происходит сейчас в голове у Мириам. А вдруг так однажды произойдет и с Анной?

– Ведь хочешь, Мириам? – спросил он настойчиво.

– С этим возникли некоторые сложности.

– И какие же?

– Ну, мы хотели бы пожениться в самом скором времени, но пока не можем.

– Вот оно как…

Мы. Гай догадывался, как выглядит ее избранник. Наверняка высокий брюнет с длинным лицом, вроде Стива. Мириам всегда на таких тянуло. Только от такого она согласилась бы родить. А ребенок этот для нее явно желанный. В ней что-то переменилось, и, скорее всего, эта перемена даже не была связана с мужчиной. Просто ей захотелось ребенка. Гай заметил это в осторожности, с какой она присаживалась на скамейку, в отрешенном выражении лица, которое он не раз видел или воображал у беременных женщин.

– С разводом тянуть ни к чему, – сказал Гай.

– Ну, я тоже так считала… до недавнего времени. Я-то надеялась, что Оуэн уже в этом месяце будет свободен от обязательств.

– Ах, так он женат?

– Да, женат, – промолвила она с легким вздохом, почти с улыбкой.

Гай отвел глаза и сделал несколько шагов взад-вперед по асфальту. Все, как он и предполагал. Избранник Мириам не стал бы жениться на ней добровольно.

– И где он живет? Здесь?

– Он живет в Хьюстоне. Может, присядешь?

– Нет.

– Вечно ты мельтешишь туда-сюда.

Гай не ответил.

– Кольцо еще носишь?

– Да.

Мириам имела в виду перстень студенческого братства, который Гай привез из Чикаго. Ей очень нравилось свидетельство, что ее муж – человек с высшим образованием, и она нередко смотрела на перстень с самодовольной улыбкой. Гай спрятал руки в карманы.

– Неплохо бы разобраться с этим вопросом, пока я здесь.

– Я хочу уехать, Гай.

– Чтобы развестись?

Она неопределенно взмахнула куцепалыми руками, и Гай отчего-то подумал о коротких пальцах Бруно. Утром, сходя с поезда, он даже не вспомнил о своем попутчике. И о забытой книге.

– Мне здесь как-то поднадоело.

– Можем развестись в Далласе.

Видимо, ее друзья в Меткалфе знают о беременности, в этом все дело.

– Я бы хотела подождать с разводом. Совсем немножко. Ты не против?

– Мне казалось, скорейший развод в твоих интересах. Он вообще собирается на тебе жениться?

– Он сможет жениться на мне в сентябре. Тогда он будет свободен. Но…

– Что «но»?

Мириам по-детски облизнула верхнюю губу – и Гай сообразил, в какую западню она попала. Она так хотела этого ребенка, что готова была пожертвовать своей репутацией в Меткалфе и выйти за его отца на шестом месяце беременности. Гаю даже стало ее жалко. И тут она выпалила:

– Я хочу уехать отсюда. С тобой.

При этом она сделала такое искреннее лицо, что Гай чуть не забыл, чего на самом деле она от него просит.

– Что тебе надо, Мириам? Денег на путешествие?

Мечтательность в ее серо-зеленых глазах рассеялась, как туман.

– Твоя мать говорит, ты едешь в Палм-Бич.

– Возможно. По работе.

Гай с тоской подумал о «Пальмире». Она ускользала сквозь пальцы.

– Забери меня с собой. Больше я тебя ни о чем не попрошу. Если мы поживем там вместе до декабря, а потом разведемся…

– Вот оно что… – тихо промолвил Гай.

В груди запульсировала боль, как будто разрывалось сердце. Он вдруг почувствовал отвращение к Мириам и ко всем ее друзьям-подружкам, находившим ее привлекательной. Чужой ребенок. Она хочет, чтобы он увез ее с собой и был ее мужем до тех пор, пока она не родит чужого ребенка. И все это в Палм-Бич!

– Если не возьмешь меня с собой, я сама приеду.

– Мириам, я могу подать на развод прямо сейчас. Мне нет нужды дожидаться, пока ты родишь. Я имею на это право по закону. – Голос у Гая дрожал.

– Ты так со мной не поступишь, – возразила Мириам с той смесью мольбы и угрозы, с помощью которой всегда им манипулировала, играя на его любви и нервах.

Он и теперь растерялся. Мириам не ошиблась, он с ней так не поступит. Не потому, что до сих пор ее любит, не потому, что она все еще его жена и он должен защищать ее, а потому, что ему ее жалко и он помнит, как любил ее когда-то. Теперь Гай понял, что жалел ее еще в Нью-Йорке, когда получал письма с просьбами о деньгах.

– Раз так, я просто не поеду в Палм-Бич, – произнес он с ледяным спокойствием. – Смысла нет, если ты собралась за мной увязаться.

Он решил для себя, что с проектом все равно можно распрощаться и торг уже ни к чему.

– Я не верю, что ты откажешься от такой работы, – с вызовом заявила Мириам.

Гай отвернулся, чтобы не видеть ее победную ухмылку, сделал пару шагов по асфальту и гордо поднял голову. Он велел себе не терять самообладания. Что толку от гнева? Мириам не выносила, когда он напускал на себя непрошибаемый вид, она предпочитала громкие сцены. Она и сейчас явно не прочь поскандалить. Его спокойствие бесило Мириам до тех пор, пока она не поняла, какой ценой оно ему дается. Гай знал, что играет ей на руку, но все равно не мог иначе.

– Работу я еще даже не получил. Я просто сообщу телеграммой, что больше не заинтересован в участии.

Он снова обратил внимание на незнакомое красноватое здание за деревьями.

– И что потом?

– Много чего. И ты об этом не узнаешь.

– Сбежишь, значит? Самый подлый выход.

Гай продолжил мерить шагами асфальт. Все-таки у него есть Анна. Пока она рядом, он что угодно вынесет. И надо отметить, он воспринял потерю работы с неожиданным смирением. Не оттого ли, что перед ним сейчас Мириам, символ неудач его юности? Гай прикусил кончик языка. Предчувствие неудачи всегда таилось в душе, как неразличимый изъян в драгоценном камне, и Гай никак не мог его из себя изжить. Неудача даже влекла его – он не раз заваливал экзамены, которые вполне мог бы сдать, и женился на Мириам, хотя друзья и родители с обеих сторон были против. Разве он не понимал, что ничего хорошего из этого брака не выйдет? Теперь же он безропотно отказывается от самого большого проекта в своей жизни. Надо поехать в Мехико, провести несколько дней с Анной. Да, на это уйдут все его деньги, ну и пусть. Он не сможет вернуться в Нью-Йорк и сесть за работу, не повидавшись сперва с Анной.

– Что-нибудь еще? – осведомился он.

– Я все сказала, – выпалила Мириам сквозь щербатые зубы.