Онлайн чтение книги Тайный Дозор
Глава 6

Мы оказались на широком заснеженном поле. Где-то в километре от нас раскинули покрытые инеем крылья старинные самолеты времен двух последних мировых войн. Еще дальше темнела горная гряда спальных кварталов, мерцали редкие огни автомобилей на шоссе.

Ходынское поле. Музей авиации под открытым небом. По прямой сюда от нашего Нагатинского затона километров пятнадцать.

Налетел порыв ледяного ветра со снежной крупой – но холода я не ощутил. На мне был теплый новенький пуховик с капюшоном. Я посмотрел на Нелли – она была одета в свою куртку с меховым воротником и варежки.

– Но как, – начал я – и захлопнул рот.

Прямиком ко мне направлялся невысокий старичок в широком и цветастом, обшитом шкурами халате и круглой меховой шапке. Сквозь редкие усы и бородку проглядывала приветливая улыбка. Старик вел в поводу низкорослую гнедую лошадку, украшенную ленточками и нежно звенящими колокольчиками. Настоящий сибирский шаман посреди Москвы!

– Принес, Кот? – спросил Омогой, поглаживая бороденку.

Я мог бы многое сказать ему в глаза. Но я так устал, что просто протянул руку и отдал ему Перст. Нелли подала расписную папирусную коробку.

Омогой поцокал языком и бросил заказ в карман халата.

– Долго, очень долго пришлось тебя ждать.

И он, кряхтя, взобрался на спину коняшки, в расшитое узорами седло.

– Скиф, рассчитайся с мальчиком. Прощай, Кот. Не поминай лихом.

У меня не осталось сил удивляться. Омогой легко ударил лошадь обутыми в унты ногами, и та поплелась прочь сквозь метель, к затянутому багровыми облаками горизонту. Тихо звенели в мерзлом воздухе колокольчики. Копыта животного не касались снега – больше того, Омогой поднимался все выше и выше, словно по невидимому холму. Вот мгновенно, почти незаметно для глаз, возникло и исчезло яркое пятно портала – и старый маг будто растворился в эфире.

Я повернулся к Скифу:

– Что будет с Сати… то есть – с Кристиной?

– С ней все хорошо. – Скиф наклонил голову, как будто прислушался к чему-то сквозь вой ветра. – Ее уже задержала милиция. Она рассказала им, что приехала из Костромы и потерялась. Девушка с амнезией. Ей помогут.

Лицо Скифа было когда-то красивым, но судьба постаралась испортить его. Как я уже сказал – левый глаз отсутствовал, его прикрывала аккуратная повязка. Кожа с этой стороны лица была однажды сорвана и как будто изжевана – искусный целитель долго трудился над ее восстановлением, но сеть тонких шрамов осталась. Выцветшие зачесанные назад волосы трепал ветер, на щеках золотилась трехдневная щетина. А на груди под мешковатой тканью свитера я почувствовал такой же янтарный амулет, как у Нелли.

– Я в самом деле стер ей память?

– Нет. Этого нельзя сделать с помощью такого инструмента, как Перст Энлиля. Но воспоминания заперты глубоко в подсознании. Ты стер программу Маклера и дал ей новую личность. Ментально Сати действительно стала человеком.

– Как там дядя? – спросила девушка.

– Не волнуйся, Герда. Ночной Дозор уже охраняет его.

Значит, Герда? Все интереснее и интереснее.

Вдалеке – там, где стояли рядами самолеты, – ярко полыхнуло. Из портала вышли несколько фигур, огляделись и торопливо направились к нам через снежное поле. Последним шел Сет, за ним сквозь поземку волочилось грузное, украшенное шишками тело червя. После ухода Сати чудовище зримо уменьшилось в размерах и двигалось вяло, рывками.

Быстро отследили. Я мысленно поставил плюс Омогою за краткость общения.

– Держи! – сказал Скиф, перекрикивая ветер, и протянул мне белый конверт. Одновременно он легким жестом поднял над головой «радужную сферу» – чтобы Темные не слышали нас. – Здесь банковская карта на твое имя и пин-код. Там всё – и немного сверху.

– А мой отец?

– Я пришлю к тебе сегодня целителя. У него есть право на вмешательство в судьбу до второго уровня включительно, честно полученное в сделке с Дневным Дозором месяц назад. Твой отец проживет еще много лет.

– Спасибо, – сдержанно сказал я.

Наши преследователи приближались. Впереди шел коренастый мужчина лет пятидесяти на вид, явно главный в этой компании – в старомодном сером пальто и широкополой шляпе, с кожаной папкой под мышкой. За ним осторожно шагала через сугробы ведьма в лисьей шубке (я узнал ее сразу – она была среди тех троих, кого я подловил на «фриз» в туннеле у станции «Киевская»), чуть позади нее шла парочка боевых магов с заряженными жезлами. Сет с червем подотстали.

Рука об руку с обладателем серого пальто проворно переставлял ноги сухонький пожилой мужчина в теплом комбинезоне, ушанке и резиновых ботах. На лице его было написано неподдельное раздражение, почти ярость. Он издали помахал кулаком и крикнул что-то.

– Кто спрашивал об Инквизиторах? – с улыбкой сказала Нелли.

– А, это Натан Кролевский. Похоже, вырвали его прямо с рыбалки, изверги. Ну что, Кот, – обернулся Скиф ко мне, – у нас есть еще минута-другая, пока они дошлепают сюда по сугробам. Какие есть мысли, воришка?

– Ты и Омогой – вы использовали меня, – сказал я, с вызовом глядя на него, – использовали, не предупредив о степени опасности.

– Я спрашивал не об этом, – спокойно ответил Скиф.

Ледяной ветер взвыл, забрасывая нас снегом.

– Вы использовали меня, – перекрикивая ветер, повторил я, – потому что не решились украсть артефакт сами. Маклер умыкнул его где-то на Ближнем Востоке и тайно переправил сюда. Перст Энлиля для чего-то очень нужен Темным. Вы решили помешать им, но так, чтоб не нарушать ваш Великий Договор, – и подключили наемника со стороны. Пока наемник несет весь риск – Гесер остается невинным, как ягненочек, при любом исходе. Нелли и ее старик действовали по вашей указке. Да, они не числятся в Дозоре, но работают на вас. Еще за несколько месяцев до вашей операции они поселились рядом со мной и укрепили квартиру как убежище, где будет временно храниться артефакт. Ваша юная гитаристка «случайно» познакомилась со мной в магазине, «случайно» заметила вчера слежку у моего дома и потом дожидалась на остановке, зная, что Омогой велит мне ехать домой. Один раз сегодня ты прокололся, Скиф: когда я потребовал защитить девушку и старика, ты не спросил, о ком речь.

Я обернулся. Темным и Инквизитору осталось пройти едва ли сотню шагов. Сердце мое билось у самого горла.

– Уверен, у тебя был запасной план, если бы я не поехал домой.

– Конечно, – кивнул Скиф, закуривая на ветру, – есть убежище за городом.

– А был ли запасной план на случай, если меня сразу убьют, – зло спросил я, – там, в «замке»? Или те милые байкеры на Рублевке?

Скиф снова остался невозмутим:

– Тебя прикрывали. И в «замке», и на Рублевке, и в метро. Только один раз ненадолго потеряли из виду, когда ты рванул в туннель, – но ты и сам в том случае прекрасно справился. Повторю: ты молодец, Кот. Ты все правильно понял, но это только половина правды. Вторую половину обсудим позже. Сейчас, – он сжал мое плечо, – молчи и слушай. Отвечай только по моему разрешению. И ничему не удивляйся.

Он снял «радужную сферу».

– Натан Иванович, – учтиво поклонился он Инквизитору, – Гантрам, – кивнул обладателю дорогого пальто, – Алиса, – легкий поклон девушке.

– В этот раз вы перешли все границы, – обошелся без предисловий Гантрам, – я буду требовать персонального наказания и для тебя, Скиф, и для всей твоей шайки. А судьбу вора будет решать Дневной Дозор.

– И как прикажете с вами поступить? – Инквизитор почти кричал сквозь вой ветра. – Знаете, впервые в жизни я полностью согласен с Дневным Дозором! Неслыханная наглость! Просто неслыханная!

– Ужасная наглость, – согласился Скиф, – наглость – со стороны господина Гантрама. Мне грустно оттого, что Темные коллеги перешли на такие подлые методы. В иные времена в нашей борьбе было больше рыцарского.

– Я своими глазами видел все! – воскликнул Инквизитор. – И ваше сопротивление Дневному Дозору, и то, как вы обошлись со Стражем, и бегство через портал.

– Так нас обвиняют в бегстве от вашего Дозора? И все?

– Прошу вас, Гантрам, – взял себя в руки Кролевский.

– Подождите секунду. – Скиф быстро очертил вокруг нашей компании «круг тишины». В его пределах ветер стих, словно мы оказались под колпаком из стекла. – Валяйте, коллега.

Темный раскрыл свою папку и сухим скрипучим голосом отчеканил:

– Настоящим предъявляем обвинение Ночному Дозору города Москвы в лице Ярового Андрея Сергеевича, кодовое имя Скиф, в организации похищения у нашего Темного коллеги Маклера артефакта, известного как Перст Энлиля, и вовлечении в преступный заговор Гордеева Матвея Ярославовича, Светлого Иного четвертого уровня Силы, он же – вор-рецидивист по кличке Кот, а также сопротивлении работе Дневного Дозора в поимке преступника. Мы предъявляем обвинения Гордееву Матвею Ярославовичу – в неподчинении и агрессивным действиям по отношению к сотрудникам Дневного Дозора при исполнении, а также законопослушным Темным Иным, пришедшим дозорным на помощь. Мы требуем незамедлительно вернуть ценный артефакт законному владельцу и выдать подозреваемых для совместного суда Дневного Дозора и Инквизиции!

– То есть доказательств у вас нет? – усмехнулся Скиф. – Одни претензии?

– Отвечайте по существу. – Натан Иванович вскинул голову. – И если я решу, что требования Дневного Дозора законны, – вы все трое будете сей же час задержаны.

– Отвечаю: сегодня ранним утром со мной связалась моя ученица Нелли Кравцова и сообщила, что ее дом окружен Темными. Она попросила помощи, и я незамедлительно прибыл на место. Нелли находилась в квартире в компании прикованного к постели дяди и своего молодого человека, упомянутого Матвея Гордеева, с коим они проживают в соседних домах.

Я почувствовал, как щеки мои заметает краской. Нелли шагнула ко мне и взяла за руку.

– Ночному Дозору было известно, – продолжал Скиф, – что Темные ведут охоту за неким вором, похитившим ценный артефакт, и подчеркну: Гесер еще вчера придал Дневному Дозору помощь в усилении патрулей.

– Это правда? – спросил Инквизитор Гантрама.

– Тактическая уловка, – сплюнул тот.

– Кроме того, у дома обнаружилась девочка-гомункул с послушным ей магическим существом большой силы. Девочка попыталась напасть на Матвея.

– Все верно, – раздраженно сказал Натан Иванович, – мы прекрасно знаем, что артефакты нужно защищать от воров. То, что химера пришла по следу Гордеева, полностью доказывает его вину.

– Я официально заявляю, – повысил голос Скиф, – что история с химерой – инсценировка от первого до последнего эпизода. Темные выкрали Перст Энлиля из хранилища в Иерусалиме и скрытно доставили в Подмосковье. Чтобы легализовать артефакт в Москве, разыграли комедию с нападением и кражей, а затем якобы пустили по следу погоню – в ходе которой пытались убить Гордеева, дабы он не мог доказать свою невиновность. Парню просто повезло, что он дружит с Нелли, дядя которой годами живет в страхе нападения Темных и потому превратил свой дом в крепость. А химера создана Дневным Дозором несколько месяцев или даже недель назад, это легко проверить.

В отдалении Сет играл в Сумраке с чудовищем, словно с собакой. Он дразнил его длинной палкой, и издыхающий червь делал вялые попытки ухватить ее зубами. Монстр еще уменьшился в размерах, от тела его словно поднимался белесый парок.

– Как тебе удалось разобраться с химерой? – В глазах Кролевского мелькнул профессиональный интерес.

Я молча посмотрел на Скифа.

– Это было непросто, но Матвей справился. С моей помощью парень установил с ней ментальный контакт. Сначала он хотел убить ее, но пожалел и внушил химере, что она человек и ее создатель больше не властен над ней. Его можно понять – бедная девочка жила в доме Маклера на положении сексуальной рабыни.

– Протестую, – проскрипел Гантрам, – это личное дело Маклера.

– Принимается, – кивнул Инквизитор.

– Черт возьми, мне даже нравится смотреть, как ты изворачиваешься, – Гантрам сунул папку под мышку и уставился в упор на Скифа, – но советую не тратить время Инквизиции на эти байки. У нас есть слепок ауры вашего вора.

– Мало ли какие слепки у кого имеются. У меня, к примеру, есть прекрасный отпечаток твоей ауры.

– Не мели ерунды! – начал закипать Гантрам. – Мы взяли его слепок на Рублевке, когда мальчишка удирал от нас на мотоцикле!

– Но не в доме Маклера! Он был у метро «Крылатское» по своим делам и приехал туда прямо от Нелли. Это почти алиби, если хотите.

– Силы первозданные! – Темный подпрыгнул на месте. – Видели ли вы когда-нибудь еще такого бессовестного лжеца! Зачем же Гордеев убегал от Дозора, почему оказал сопротивление? Ну?

Скиф достал новую сигарету, чиркнул зажигалкой:

– Ваше требование остановиться и сдаться было незаконным и неспровоцированным. Парень был абсолютно прав, как показало время.

– Да будьте вы все прок… – взревел Гантрам.

– Стоп! – вскинул руку Инквизитор. – Поведение стороны обвинения становится контрпродуктивным. Должен признать, что объективных доказательств пока не представлено. Самого артефакта у вас, конечно же, нет?

– Можете обыскать, – поднял руки Скиф.

– Не нужно никого обыскивать, – промурлыкала молчавшая до этой поры ведьма. Она с улыбкой подошла ко мне. Глаза ее были большими и черными, словно два колодца. – Если воришка ни в чем не виновен и его просто подставили – то ему и скрывать нечего. Пусть раскроет свою память – всего за один последний день. И если мы были не правы – извинимся. Даже готовы на компенсацию. Что скажешь, Светлый? – повернулась она к Скифу.

– Разумное предложение, – кивнул тот.

Я похолодел.

– Однако сканирование памяти – серьезное вмешательство в судьбу Иного. Матвей не осужденный, а только обвиняемый. Ночной Дозор не будет возражать против исследования его памяти… но мы имеем право на симметричное требование. Пусть Маклер предстанет перед нами и предъявит свою память. После этого мы откроемся вам.

– Ты торгуешься, – усмехнулась Алиса, – значит, я попала в точку.

– Ты столь же умна, сколь красива, Темная. Но на сей раз попала не туда, куда целилась.

– Как же, как же… кому, как не тебе, Светлый маг, разбираться в красоте Темных женщин. – Алиса рассмеялась, а по лицу Скифа пробежало едва заметное облачко. Чем-то она достала его, и глубоко.

– Юридически Скиф прав, – прокомментировал Натан Иванович, с интересом следивший за их перепалкой, – требование открыть память нарушает тайну личности Иного и, значит, косвенно влияет на баланс Сил. А если мальчик и в самом деле невиновен?

– Мы все компенсируем, она же сказала, – испепеляя меня взглядом, пробухтел Гантрам.

– Такие вещи не оценить на бегу, – не согласился Скиф, – да и парень не состоит в Дозорах, чтобы его личность и судьба становились предметом торга. Так что нас это не устроит.

– Что ж, ситуация зашла в тупик, – констатировал Инквизитор, – значит, я принимаю решение. – Он посмотрел на меня и поднял руку.

– Постойте, – остановила его Нелли. – Я открою свою память. Добровольно. Без всяких компенсаций.

На мгновение все присутствующие, казалось, потеряли дар речи.

– Протестую, – сказал Скиф.

– Отклоняется, – быстро ответил Кролевский.

– Тогда условие. Смотрим только те воспоминания, что касаются Матвея.

– Да будет так, – подумав, сказал Инквизитор.

Алиса и Гантрам переглянулись. Они явно не ожидали такого поворота событий.

– Скиф, пожалуйста…

Девушка отпустила мою руку и подошла к своему учителю. Тот тяжело вздохнул и коротко щелкнул пальцами. В воздухе перед замершей Нелли заблестела небольшая «хрустальная сфера».

Инквизитор сделал шаг вперед, пристально всматриваясь в нее. Там, словно на крошечном экране, проносились события моей жизни, связанные с Нелли. Вот мы впервые встретились и познакомились в универсаме. Вот что-то обсуждаем, сидя вместе на заднем сиденье автобуса. Вот вчерашним вечером вместе идем под звездным небом к ее подъезду (под курткой у меня украденный артефакт – но этого, естественно, не видно).

«Хрустальная сфера» показывает не все, понял я, холодея. Это только обрывки, участки памяти, которые Ночной Дозор считает нужным продемонстрировать, чтобы убедить Темных в правдивости слов Скифа. И экспромт Нелли…

…я открою свою память добровольно…

…спланирован заранее. Мы с ней обсуждали артефакт, вместе читали книгу преданий. Скиф знает, что можно показывать, а что нет, – значит он успел пролистать ее память, пока я лежал в отключке, пытаясь управиться с Сати.

То, что он сейчас делает, – хождение по лезвию. Одна ошибка, одно сомнительное воспоминание – и Инквизитор вцепится в нас мертвой хваткой.

Вот я стою у окна и оцепенело смотрю вниз, во двор дома Нелли. Девушка подходит ко мне и порывисто обнимает:

– Бедный, бедный мой, ты же ни в чем не виноват.

Я рефлекторно обнимаю ее в ответ… Наши губы сливаются в поцелуе.

– Хватит, – остановил я, – это уже слишком личное. Какие еще доказательства вам нужны?

Целующиеся фигурки в «хрустальной сфере» замерли.

– Застеснялся? – промурлыкала Алиса. – Продолжайте, продолжайте! Только началось самое интересное.

– Интимных сцен не смотрим, – отрезал Скиф.

– Ну, по-моему, главное мы услышали, – крякнул сильно смущенный Натан Иванович, – девочка наедине с Матвеем говорит, что он не виноват. Не могла же она в самом деле знать, что ее будут ментоскопировать…

– О, вы недооцениваете этих интриганов, – закатил к небу глаза Гантрам.

– А ты что молчишь? – набросился на меня Инквизитор. – Отвечай как на духу: вы со Скифом все это спланировали или нет?

– Клянусь вам, я сегодня впервые в жизни увидел этого Иного, – твердо сказал я, глядя Кролевскому в глаза.

Это было правдой – и Инквизитор опустил голову, принимая ее.

И вот теперь я понял – мы победили. Темные подключили Инквизицию только сегодня утром, когда поняли, что ее вмешательство неизбежно. Наверное, в тот момент, когда я воспользовался магической игрушкой. Призови они судью раньше – у того могло быть гораздо больше вопросов ко мне. А сейчас обе стороны наперебой обманывали старика. Мне даже стало немного жаль его.

Гантрам закряхтел что-то под нос, бочком пошел в сторону, затем принялся яростно рыться в своей папке с бумагами. Алиса закурила длинную сигаретку, с деланым равнодушием глядя на Сета. Тот все еще прохаживался перед червем, помахивая палкой, но монстр растянулся на земле и не подавал признаков жизни.

Я взглянул на Скифа – он оставался непроницаем и холоден, как морской змей Куш-рам-гудур.

– Претензия Дневного Дозора отклоняется… ввиду недостаточности доказательств, – резюмировал Кролевский и вздохнул. – Как же вы, черти неугомонные, можете душу вымотать. Только я лунки провертел, только мормышку достал, эх…

– Не пойман – не вор? Да, мой сладкий? – сказала мне Алиса. – И думаешь, все на этом кончилось?

Я открыл было рот, но Скиф опередил меня:

– Я официально предъявляю обвинение Дневному Дозору в серии провокаций, направленных на нарушение баланса Сил в Москве. Я заявляю, что готовящееся шоу «Вальпургиева ночь» – не что иное, как тайная операция Завулона, во время которой планируется какая-то неслыханная пакость. И все происходящее в последние дни связано с этим. Прошу Инквизицию взять на контроль этот гнусный шабаш Темных и оградить ни в чем не повинных Иных от их посягательств.