Онлайн чтение книги Секретный архив Шерлока Холмса The Confidential Casebook of Sherlock Holmes
Крейг Шоу Гарднер. ПРОИСШЕСТВИЕ С МНИМОЙ ГРАФИНЕЙ

— Полагаю, вы доктор Ватсон?

Я оторвался от изучения сегодняшнего «Таймса», слегка удивленный этим вторжением. Передо мной стояла высокая женщина средних лет, одетая по моде, которой придерживались аристократки. Подведенные губы и румяна на щеках подчеркивали бледность угловатого лица, придавая ему суровое выражение. Тем не менее она была по-своему красива. Но что ей понадобилось в нашей гостиной на Бейкер-стрит? Почему миссис Хадсон не доложила о ее приходе?

— Я баронесса фон Штуппель, — продолжала она, не получив ответа. Судя по властному взгляду, эта женщина привыкла добиваться своего.

— Прошу прощения за мою невежливость, — сказал я, быстро поднимаясь со стула. — Мистер Холмс знает о вашем приходе?

Она кивнула.

— Я уверена, что мистер Холмс осведомлен о каждом моем шаге.

Итак, баронесса и сыщик уже были знакомы. Тем не менее меня интересовало, почему Холмс не предупредил, что ожидает ее. Я почувствовал смутную тревогу: уж не случилось ли чего с моим другом?

— Возможно, я могу что-нибудь сделать для вас до возвращения мистера Холмса. — Я указал на стул напротив моего. — Пожалуйста, садитесь.

Она села с присущей светской даме грацией и вынула из большой, замысловато украшенной сумки веер с восточным рисунком. Несколько секунд она обмахивалась им, очевидно, утомленная затянувшейся летней жарой, потом посмотрела на меня, прикрывая лицо веером.

— Не сомневаюсь, что могу доверять вам, доктор, ибо вы, безусловно, джентльмен. — Она опустила взгляд. — Надеюсь, я не позволила себе лишнего?

Что-то в ее безупречном поведении сбивало меня с толку. Мне очень хотелось, чтобы здесь оказался Холмс, но я рассчитывал, что моя наблюдательность меня не подведет.

— Простите, баронесса, — заговорил я, с трудом подбирая слова, — но в ваших манерах есть что-то необычное. Вы как будто стараетесь держаться на расстоянии, словно вам есть что скрывать.

— Есть что скрывать? Что вы имеете в виду, доктор? — Несмотря на удивленный тон, она не убирала от лица веер.

— Возможно, всему виной ваши нервы, — быстро добавил я, чувствуя, что в посетительнице есть нечто, пока ускользающее от меня, что-то, что нам еще предстоит определить. — Если вы хотите, чтобы мы вам помогли, то должны довериться нам полностью. Коль скоро вы знакомы с мистером Холмсом, то, несомненно, понимаете, что иного пути нет.

Баронесса разразилась явно не аристократическим хохотом.

— Вы отлично усвоили мои методы, Ватсон! — сказала она, отсмеявшись, хорошо знакомым мне голосом.

Мне не следовало удивляться очередному трюку Холмса. В конце концов, он неоднократно проделывал подобное. Тем не менее должен признать, что я был немного раздосадован.

— Холмс, — начал я, — почему вы постоянно… Сыщик ответил, не дав мне окончить фразу:

— Как врач вы должны быть наблюдательным. Если мой маскарад мог обмануть вас хотя бы на несколько минут, значит, я могу появляться в нем и в других местах.

— В других местах? Вы имеете в виду…

Холмс снял дамскую шляпу и парик.

— Да, мы должны снова посетить некое посольство.

— В таком виде? — забеспокоился я. — Простите, Холмс, но вы уверены, что это лучший способ…

— После того, что произошло вчера утром? — Он махнул рукой, утопавшей в кружевах. — Это единственный способ, Ватсон.

Вспомнив о недавних событиях, я был вынужден согласиться.

Всего днем раньше мы узнали о неприятностях в маленькой балканской стране. Холмс попросил меня сопровождать его на свидание, касающееся дела, по его словам, «представляющего определенный интерес». Хотя я донимал его вопросами, он больше ничего не сообщил.

Холмс и я находились менее чем в одном квартале от небольшого здания посольства в фешенебельном районе Лондона, когда услышали взрыв.

— Это, несомненно, бомба, — заметил мой друг, сохраняя все ту же размеренную походку. — В карете у посольства. Я этого ожидал.

Конечно, Шерлок Холмс мог себе позволить развивать свои теории, но я как врач считал своим долгом поспешить на помощь раненым. Забежав за угол, я увидел огромное черное пятно перед железными воротами посольства и громко назвал свою профессию на случай, если в ней была нужда.

Высокий мужчина в опрятном мундире шагнул вперед с места взрыва. В каменной стене неподалеку от него зияла большая дыра; створки ворот сильно погнулись.

Мужчина любезно улыбнулся мне, хотя, несомненно, был потрясен происшедшим.

— Весьма великодушно с вашей стороны, доктор. Однако… — Он сделал паузу и поклонился кому-то еще. Посмотрев в том направлении, я обнаружил, что Холмс подоспел всего на несколько секунд позже меня. Воспитанный джентльмен в мундире тут же кивнул мне, давая понять, что обращается к нам обоим. — Вред причинен в основном имуществу, а не людям – в значительной степени благодаря вашему письму.

— Вы полковник Гельтхельм? — осведомился Холмс.

— Он самый, — отозвался полковник и улыбнулся сыщику. — К счастью, никто не пострадал. Мы очень признательны вам за предупреждение.

Очевидно, Холмс уведомил посольство о готовящемся взрыве, который удивил только меня. Я посмотрел на старого друга, но он заговорил, прежде чем я успел его упрекнуть.

— Доказательства были повсюду, Ватсон. Самые очевидные из них – в колонках новостей из-за рубежа.

Я кивнул. Даже мне было известно о волнениях, происходящих в последнее время в маленьких балканских республиках.

— Разумеется, — продолжал Холмс, — я прочитал и о прибытии корабля из страны, которую представляет это посольство. С моей стороны было бы оплошностью не заметить также объявление о лекциях профессора ван Зуммана.

— Ван Зуммана? — Это имя было знакомо и мне. — Вы имеете в виду анархиста?

То, что профессор читает лекции, не должно было удивлять. В таком городе, как Лондон, можно широко продемонстрировать свои знания, если при этом вести себя цивилизованно. Однако все, что касалось ван Зуммана, плохо сочеталось с цивилизованностью.

Холмс кивнул.

— Несмотря на свои радикальные взгляды, ван Зумман не совершил никакого преступления.

Я не мог поверить, что Холмс так спокойно говорит об этом человеке.

— Вы хотите сказать, никакого преступления, за которое он был бы осужден!

Холмс кивнул во второй раз.

— В том-то и вся хитрость, Ватсон. Благодаря связям со Скотланд-Ярдом мне известно, что имя ван Зуммана неоднократно возникало в связи с нераскрытыми преступлениями – в том числе с убийствами. — Он указал на почерневшие ворота посольства. — Негодяй до сих пор на свободе, ибо умеет маскироваться, и описания преступника отличаются друг от друга в каждом случае, хотя и имеют общие черты – в частности рост и осанку. — Тон сыщика был слегка пренебрежительным, так как он и я хорошо знали, кто из присутствующих здесь подлинный мастер маскировки. — За день-два до террористического акта ван Зуммана часто видели поблизости от места преступления.

— Простите, — вмешался полковник Гельтхельм. — Но знакомый вам джентльмен прибыл сюда раньше вас и возможно обнаружил что-нибудь полезное. — Он указал на лестницу, ведущую в посольство, которая осталась невредимой. — Я взял на себя смелость вызвать полицию.

— Разумная предосторожность, — согласился Холмс. Он и я посмотрели на лестницу и увидели приближающуюся к нам с недовольным видом знакомую фигуру.

— Инспектор Лестрейд! — окликнул я.

Он поморщился, словно не испытывал радости от встречи с нами, но кивнул нам обоим.

— Мистер Холмс, доктор Ватсон, должен признать, что время, проведенное в этих стенах, ничем меня не обогатило.

— Значит, вы прибыли сюда еще до взрыва, Лестрейд? — спросил я.

Мой вопрос заставил его поморщиться еще сильнее.

— Да, но от этого не было никакого толку.

Я редко видел инспектора в столь дурном настроении.

— Вы ничего не могли поделать, — отозвался Холмс. — Очевидно, карета появилась внезапно.

— Это была не карета, а тележка с яблоками без всяких лошадей, — вежливо поправил джентльмен в мундире. — Неожиданно у ворот появилось человек шесть-семь, подтолкнули тележку к воротам и тут же скрылись.

Холмс кивнул, как будто ожидал услышать именно это.

— Так обычно они и делают. Если мне не изменяет память, аналогичный случай в Белграде произошел всего три месяца назад.

— Значит, вам известно о взрыве в Белграде? — удивился полковник, явно восхищенный его осведомленностью. — Там посольство не получило предупреждения, и ему был причинен куда больший ущерб.

Холмс оглядел улицу и нахмурился.

— Не думаю, что эта попытка останется единственной. Следующая может оказаться куда более изощренной. — Он повернулся к человеку в мундире. — Я должен переговорить со всеми, находящимися в посольстве.

На сей раз полковник перестал улыбаться.

— Боюсь, что это невозможно.

— Уверяю вас, я – воплощение скромности, — настаивал Холмс.

— Ваша репутация в этом отношении известна всем, — кивнул полковник. — Но, к сожалению, это ничего не значит для великого герцога.

— Охотно верю, — вмешался Лестрейд. — Со мной он просто не пожелал разговаривать!

Полковник Гельтхельм кивком подтвердил заявление Лестрейда.

— Герцог обосновался в посольстве, чтобы дистанцироваться от неприятностей на родине. К тому же он бережет свое время.

— Даже если его жизнь в опасности? — недоверчиво спросил я.

— Увы, герцог тяжелый человек. С государственными делами он обходится весьма бесцеремонно, ничто не может нарушить его распорядок.

— Возможно, — заметил мой друг, — нам удастся обойти это препятствие.

Голос Холмса пробудил меня от размышлений.

— Вы ведь помните, как мы покинули посольство, Ватсон. Я связался с полковником Гельтхельмом, и он обещал нам помочь.

В который раз планы Холмса оказались за пределами моего понимания.

— Помочь? Чем?

— Сегодня в посольстве чаепитие, на котором появится баронесса.

— Вы имеете в виду, что отправитесь туда один, переодетый женщиной? — Зная, что подобный метод не чужд Холмсу, я счел это в данном случае неразумным по многим причинам. — Ведь неизвестно, как именно ван Зумман нанесет следующий удар!

— Вот именно, Ватсон! Поэтому я и шагу не сделаю без вас.

— Вы хотите взять меня с собой? — Очевидно, мне суждено постоянно удивляться Холмсу.

— Может же баронесса привести с собой личного врача! — Холмс поднялся и, улыбаясь, разгладил юбку.

Поэтому я вновь оказался у ворот посольства, на этот раз в компании баронессы фон Штуппель.

Я решил для большей уверенности в успехе думать о Холмсе как о баронессе. Как напомнил мне Холмс, наша главная цель – помешать ван Зумману совершить еще какое-нибудь преступление. Добиться большего казалось маловероятным.

Баронесса споткнулась, выходя их кареты, и одарила меня кокетливой улыбкой:

— Мне редко приходилось носить женские туфли.

Я почувствовал, что мои щеки слегка покраснели при виде затруднений Холмса… то есть баронессы. Очевидно, лучше на нее не смотреть.

Полковник Гельтхельм поджидал нас у ворот.

— Чаепитие только что началось. Пунктуальность высоко ценится в моей стране. — Будучи стопроцентным джентльменом, полковник не стал комментировать внешность Холмса. — Сюда, — указал он рукой в белой перчатке. — Здесь боковой вход для особых гостей.

Баронесса грациозно присела в реверансе и последовала за полковником по дорожке к другим железным воротам. Я замыкал шествие, подстраиваясь под быстрые и мелкие шажки баронессы, чей турнюр покачивался передо мной, и не находил в этой аристократке ни единой из хорошо знакомых мне черт моего друга.

Сняв с пояса связку ключей, полковник отпер вторые ворота и провел нас в здание посольства, изобилующее роскошными коврами и портьерами. В спокойной атмосфере холлов не ощущалось и намека на неприятности в стране, чьи интересы представляло посольство.

Но даже мягкие ковры не смогли заглушить звуки быстрых шагов позади нас.

— С дороги! — послышался хриплый голос. — Государственное дело!

Полковник быстро обернулся.

— Это наши гости, граф Орлок.

— Гости? — насмешливо переспросил голос. — Все должны уступать дорогу тем, кто решает судьбы королевства!

При этих словах баронесса и я тоже обернулись. К нам приближались трое мужчин в темных костюмах. Двое были высокими и мускулистыми, а третий – гораздо ниже и невзрачнее, однако кричал именно он.

— Предупреждаю вас! Прочь с дороги, или головы покатятся с плеч!

Низенький граф шагнул прямиком к баронессе фон Штуппель, несомненно, намереваясь отодвинуть ее в сторону. Он буквально налетел на обширную грудь баронессы, но та не сдвинулась с места. Граф отскочил, как мячик, и быстро обошел даму, приказав своим спутникам следовать за ним. Проходя мимо баронессы, оба здоровяка сердито посмотрели на нее.

Полковник виновато кашлянул.

— Вы должны простить графа Орлока. Он расстроен из-за того, как великий герцог ведет дела.

Баронесса посмотрела на него поверх развернутого веера.

— До меня доходили слухи, что он окружает себя женщинами?

Полковник Гельтхельм печально кивнул.

— Наш герцог уже немолод и заявляет, что хочет провести оставшиеся годы в занятиях, которые доставляют ему удовольствие.

Я мог бы удивиться, если бы уже не столкнулся в этом здании с многими невероятными явлениями. Тем не менее я не удержался от вопроса:

— Как же он занимается государственными делами? Лицо полковника помрачнело еще больше.

— Герцог уделяет время серьезным делам, если его знакомят с ними представительницы прекрасного пола.

— Значит, мои сведения верны, — тихо произнес Холмс голосом сыщика, а не баронессы.

— Конечно, это игра, — вздохнул полковник, — но разве то же самое нельзя сказать о любой политике? Пойдемте, я должен представить вас герцогу.

Он проводил нас по коридору к двойным дверям, охраняемым двумя часовыми в серой униформе, похожей на мундир полковника. При виде нас они взяли на караул и по краткому приказу полковника распахнули двери настежь.

За ними оказался великолепный салон, где находилось около полусотни богато одетых людей. Более всего меня удивило то, что толпа в основном состояла из женщин, которых было раз в пять больше, чем мужчин.

— Герцог в блеске своей славы, — тихо сказал нам полковник. — Пожалуйста, следуйте за мной.

Мы храбро двинулись за нашим гидом в зал, полный женщин. Их возраст колебался примерно от двадцати до восьмидесяти лет, но все были одеты настолько роскошно, что даже такой повидавший мир врач, как я, был ослеплен этим зрелищем. Баронесса в отлично скроенном, но весьма практичном твидовом платье в подобной компании выглядела золушкой. Тем не менее она уверенно следовала за полковником, не смотря по сторонам и не обращая внимания на шепот женщин, разглядывающих вновь прибывшую.

— Прошу прощения, мой герцог! — окликнул полковник, когда мы приблизились к группе, состоящей из полудюжины женщин, окруживших седовласого мужчину.

Последний недовольно отвернулся от хорошенькой девушки, поглаживающей его лоб.

— Как вы смеете меня беспокоить? — осведомился он.

— Я ни в коей мере не собираюсь вас беспокоить, — сказал полковник. — Напротив, я хочу придать дополнительное разнообразие вашему окружению. — Он указал на нашу спутницу. — Могу я представить вам баронессу фон Штуппель?

— Безусловно, можете! — Герцог выбрался из группы женщин и направился к баронессе с любезной улыбкой. — Это большая честь. Кажется, мы дальние родственники? С королевскими семьями всегда проблемы – там все друг другу родственники. — Он посмотрел на меня, и его голос сразу же стал ворчливым: – А это кто?

— Всего лишь мой личный врач, — ответила баронесса. Ее утопающая в кружеве рука взметнулась ко лбу. — Доктор, где моя нюхательная соль?

Баронесса раскачивалась взад-вперед, едва не касаясь окружающих. Я порылся в медицинском саквояже, нашел подходящий по виду пузырек и передал его баронессе, которая, деликатно понюхав содержимое, вернула его мне.

— Боюсь, мне стало дурно от подобного великолепия! — воскликнула она, обмахиваясь веером. — Мне так не терпелось предстать перед вами!

Я испугался, что баронесса немного пересолила, но герцог выглядел очарованным.

— Мы должны предоставить место нашей новой гостье! — Он подал знак ближайшей матроне, и та тут же освободила стул. — Прошу вас!

Баронесса присела в реверансе.

— Вы чрезвычайно любезны.

— Вы принадлежите к женщинам, с которыми я не могу вести себя иначе! — заявил герцог.

— Я слышала множество рассказов о вашей любезности, мой добрый герцог, — улыбнулась баронесса, занимая предложенный стул. — Но должна признать, я не ожидала встретить человека, обладающего столь острым умом и такой неистощимой энергией.

Герцог выпятил грудь и погладил свои медали.

— К сожалению, мы мало контактируем с лондонской знатью. Если за этими стенами есть другие женщины, подобные вам, мое посольство станет походить на тюрьму.

— Скорее на убежище, где можно отдохнуть в изысканной обстановке… — баронесса посмотрела на герцога, — если только знаешь, куда обратить взгляд.

Полковник Гельтхельм отвел меня в сторону.

— Герцог разбит наголову, мой дорогой доктор. Наконец-то континентальная аристократка весьма зрелого возраста смогла бросить ему вызов.

От удивления я едва не лишился дара речи. Неужели полковник не знал секрета баронессы? Что, если Холмс не сообщил ему об обмане?

— Теперь я понимаю, насколько разумен план великого сыщика, — доверительным тоном продолжал полковник. — Возможно, герцог обратит внимание на наше предупреждение, если оно будет исходить из такого источника.

Мне оставалось только кивнуть.

Услышав деликатное покашливание, я обернулся и увидел успевшего успокоиться графа Орлока. Он вежливо поклонился мне и полковнику, возможно, стараясь искупить недавнюю грубость.

— Еще до наступления ночи герцог одержит новую победу, — шепнул граф.

Возможно, подумал я, баронесса перестаралась. Я посмотрел туда, где она все еще беседовала с герцогом. Баронесса извинилась и поднялась со стула, но герцог тут же встал следом за ней.

— Боюсь, я злоупотребляю вашим временем, — скромно произнесла баронесса.

Но герцог только рассмеялся.

— Моим временем? Теперь это наше время! Вы сможете освободиться от меня, только исчезнув с лица Земли!

— Вы слишком мне льстите. — Баронесса взмахнула веером. — Я всего лишь бедное дитя континента, случайно заплывшее в лондонский высший свет.

— Неважно! — отмахнулся герцог. — Со мной вы быстро станете очень богатой!

Баронесса отвела взгляд.

— Мне не помешал бы глоток свежего воздуха. Вы позволите мне посмотреть на звезды?

Но герцог не собирался уступать.

— Единственные звезды, которые мне нужны, сияют в ваших глазах! — промурлыкал он.

Веер баронессы ускорил темп.

— Доктор! Моя соль!

С этим пришлось посчитаться даже сиятельному ухажеру.

— Стакан воды для дорогой баронессы! — приказал он.

Я решительно шагнул между герцогом и объектом его привязанности.

— Вода не поможет баронессе – ей необходим воздух.

Герцог и его свита почтительно отступили.

— Благодарю вас, Ватсон, — шепнула мне на ухо баронесса. — Внимание герцога и впрямь стало удушающим. Но думаю, нам нужно остаться. Убийца в любой момент может нанести удар!

В мою руку вложили стакан с водой. Я увидел крепко сбитую служанку, резко отличавшуюся от толпившихся в зале респектабельных слуг. Ее, несомненно, взяли из крестьянской семьи на родине герцога.

Баронесса подняла веер, чтобы попить воды, не опасаясь чужих взглядов.

— Ну вот! — с удовлетворением сказала она, передавая стакан одному из слуг. — Теперь мне лучше. — Баронесса опустила веер. — Герцог, мне хотелось бы расспросить вас о вашей стране.

Герцог улыбнулся и снова шагнул ближе.

— Уверен, что вы останетесь пообедать с нами.

Но тут заговорила одна из окружающих его женщин:

— Вы монополизируете нашу новую гостью, скверный герцог! Пойдемте, баронесса, подышим воздухом!

Мои худшие опасения начали оправдываться. Мы пали жертвой женской ревности. Баронессе оставалось лишь повиноваться. Я беспомощно наблюдал, как она вместе с полудюжиной женщин направляются к месту, куда мужчины не имеют доступа.

Граф Орлок снова возник передо мной. Казалось, он хотел поговорить о баронессе. Я не мог сосредоточиться на беседе. За одним-единственным исключением, Холмс никогда не уделял особого внимания прекрасному полу. Каково ему придется в компании женщин?

Граф трещал без умолку. Я молча кивал. Убедившись в бесполезности попыток выведать у меня что-либо о моей спутнице, маленький человечек переключился на политику.

— У меня так мало возможностей изучить британскую точку зрения. В сравнении с моей страной…

Разговор стал действовать мне на нервы.

— Думаю, у вас прибавится возможностей, — весьма нелюбезно отозвался я, — если вы будете навязывать свое общество не столь… энергично.

Однако граф нисколько не обиделся.

— Приходится использовать любые возможности, мой дорогой доктор, — сказал он, покачав головой.

Тем временем вернулись женщины. Они смеялись – и баронесса в том числе!

— О, доктор! — восторженно обратилась ко мне молодая девушка. — Ваша баронесса – просто чудо! Настоящий фонтан сведений – сколько она нам рассказала о тканях, длине платьев и изменениях в количестве нижних юбок! Ей известны все перемены в одежде за последние пять-десять лет! Я и понятия не имела, что мода так неустойчива!

Я улыбнулся. Мои беспокойства вновь оказались беспочвенными. Холмс никогда не переставал удивлять меня.

Повернувшись к баронессе, я увидел, что она поманила меня веером.

— Я получил кое-какую полезную информацию, Ватсон, — сказала мне баронесса, когда я подошел к ней. — Если не ошибаюсь, убийца находится не среди женщин – по крайней мере, не среди этих женщин.

Я хотел спросить, как он это узнал, но мне помешал герцог.

— Я взял на себя смелость распорядиться, чтобы к обеду приготовили некоторые блюда моей страны. — Он указал на крепко сбитую служанку, которая вернулась с большим серебряным подносом, полным яств.

Герцог склонился к баронессе.

— Панированная треска в пиве – особо изысканное лакомство!

— В самом деле? — осведомилась баронесса, обмахиваясь веером.

Быстро подойдя к служанке, герцог взял что-то с подноса.

— Возможно, вы хотите чего-нибудь полегче? Попробуйте пирожные с нашими местными ягодами.

Граф снова подошел к нам.

— Я уверен, герцог, что вам не терпится испробовать фаннснуфель!

Рядом с ним как раз оказалась одна из служанок с подносом, нагруженным какой-то стряпней белого цвета. Герцог быстро проглотил пирожное.

— Фаннснуфель – моя страсть! Во всяком случае – одна из них! — Герцог и граф широко улыбались, но баронесса нахмурилась.

Щелкнув пальцами, граф отогнал от серебряного подноса остальных.

— Мы всегда предоставляем герцогу первому пробовать фаннснуфель. Как он сказал, это его страсть. Насколько я понимаю, это специально приготовленная порция.

Герцог не сводил глаз с высокой женщины в твидовом платье.

— Это блюдо – гордость моей страны. Быть может, дадим его сначала нашей почетной гостье?

Граф уставился на герцога, как будто тот предложил нечто немыслимое.

— А вдруг крем кисловат? Вы ведь знаете, что если его не смешать как следует с желтым сахаром, результат может быть катастрофическим.

— Тогда мы попробуем фаннснуфель вместе, — отозвался герцог, по-прежнему глядя на баронессу. — Я дам вам кусочек, а потом…

Баронесса подняла веер.

— Хотя мне и не терпится полакомиться деликатесами вашей кухни, я чувствую, что от этого блюда лучше воздержаться, и советую вам поступить так же.

— Значит, вы предлагаете мне поберечь аппетит для других яств? — Лицо герцога приняло плотоядное выражение.

— Нет, — ответила баронесса. — Граф выглядит так, словно им пренебрегли. Я предлагаю, чтобы первым попробовал фаннснуфель он.

— Предложение воистину великодушной дамы! — согласился герцог.

Граф сильно побледнел.

— У меня нет аппетита.

— Даже для блюда, приготовленного по рецепту вашей сестры? — с удивлением спросила баронесса.

Граф уставился на нее.

— Что вы знаете о моей сестре?

— Только то, что она работала здесь, надзирая за кухней и прислугой. Графиня всегда предпочитала занимать положение, не соответствующее ее рангу. Она уволилась как раз перед вашим прибытием. Удивительное совпадение! — Баронесса посмотрела на меня и улыбнулась. — Поразительно, сколько можно узнать, беседуя с придворными дамами.

— Ох уж эта графиня! — пробормотал герцог. — Красивая женщина, но такая таинственная. Ничего не рассказывала о своей семье. Появление здесь графа Орлока явилось полной неожиданностью!

— На что вы намекаете? — осведомился граф слегка дрожащим голосом.

Полковник Гельтхельм шагнул ко мне.

— Какие-нибудь затруднения?

— Вот и превосходный источник информации! — воскликнула баронесса. — Надеюсь, полковник, вы позволите задать вам несколько вопросов деликатного свойства?

— Если герцог не возражает, я к вашим услугам.

— Вообще-то я первым занял очередь, полковник, — заметил герцог. — Но, разумеется, вы можете ответить на вопросы очаровательной дамы.

Баронесса грациозно кивнула.

— Насколько я понимаю, если не считать графа, штат посольства представляет собой… почти одну семью?

Полковник прочистил горло.

— Видите ли, я женатый человек. Но я слыхал, что некоторые из моих офицеров поддерживают… э-э… близкое знакомство с придворными дамами.

— Конечно, ведь они все находятся в чужой стране, — кивнула баронесса. — Этого следовало ожидать. Однако граф, кажется, держится особняком, как, по-видимому, держалась и его сестра?

Граф выглядел явно смущенным.

— Я нахожу удовольствие в других вещах.

— Возможно, в фаннснуфеле? — Баронесса ухватила с подноса кусок липкой массы. — Попробуйте!

Граф отвернулся.

— Очевидно, мысли о вашей семье лишают вас аппетита, — усмехнулась баронесса. — Кстати, я знаю вашего отчима, профессора ван Зуммана.

— Ван Зуммана? — тревожно вскрикнул полковник Гельтхельм.

— Вероятно, когда бомбы не сработали, граф, — продолжала баронесса, — вы изобрели более изощренный способ, вроде отравленного фаннснуфеля. Или мне следует называть вас графиней?

— Довольно! — Граф выхватил нож. Его – или ее? — голос становился все более высоким. — Яд слишком хорош для этого распутного герцога! Я убью его собственноручно!

Полковник шагнул вперед, собираясь вмешаться, но остановился, увидев, что три служанки крепкого, явно не женского сложения тоже вытащили ножи.

Баронесса покачнулась.

— Доктор, моя соль!

Все обернулись ко мне, когда я стал рыться в медицинском саквояже, жалея, что не захватил с Бейкер-стрит мой револьвер. Что хотел от меня Холмс?

— Если вы хотите убить герцога, сначала вам придется разделаться со мной! — Я увидел, что баронесса выпрямилась, держа в руке мой револьвер!

— Удивительно, чего только не пронесешь в дамской сумочке, — заметила она. — Уверяю вас, графиня, я умею им пользоваться, и если вы подойдете к герцогу, выстрелю без колебаний!

— Вы храбрая женщина! — воскликнула разоблаченная графиня. — Видно, вы не впервые попадаете в переделку! Мне всегда хотелось быть такой, как вы, но моя нация чересчур робка. Взгляните на этого жалкого герцога – типичный образчик правящего класса! Только человек, также искушенный в политике, как я, может управлять этой страной!

Баронессе было не суждено воспользоваться револьвером. Полковник Гельтхельм громко крикнул стражу, и в комнату вошли часовые, держа наготове оружие.

— Понимаете, — объяснила баронесса, когда злоумышленников увели, — графиня, несомненно, подчиняясь приказам отчима, нашла способ отравить герцога. Но так как она заведовала кухней, то сразу же попала бы под подозрение. Поэтому графиня исчезла, а ее место занял так называемый граф Орлок.

— Графиня, переодетая графом! — воскликнул изумленный герцог. — Кто бы мог представить себе подобное?

Баронесса спрятала револьвер в сумку и снова подняла веер.

— Уверяю вас, мой дорогой герцог, я могу представить себе и это, и многое другое.

Ее слова явно усилили возбуждение герцога.

— Вы и в самом деле отважная женщина, баронесса! Это заставляет меня все сильнее жаждать вашего общества!

Баронесса склонила голову.

— Увы, мой герцог, боюсь, что моя судьба находится не здесь. Я должна вас покинуть.

Она повернулась и грациозной, но решительной походкой направилась к выходу. Я бегом еле поспевал за ней.

— Но вы не можете оставить меня таким образом! — донесся из зала голос герцога. — Моя жизнь уже никогда не будет прежней! Если вы существуете, я вас найду!

— Значит, — шепнул мне Холмс, — баронесса должна исчезнуть.

Не прошло и недели, как на Бейкер-стрит, 221-б пришло письмо из посольства. Герцог умолял великого сыщика разыскать баронессу. Цена не имела значения.

Холмсу пришлось ответить герцогу, что он поглощен другими делами. Чтобы выполнить поручение герцога, могла потребоваться целая вечность. И хотя я запечатлел на бумаге эту историю, как и все прочие, она может оставаться неопубликованной такой же срок.