Онлайн чтение книги Космические течения The Currents of Space
Глава 3. Библиотекарь

Они оставили скутер в боксе, на стоянке у окраины Города. Скутеры в Городе – редкость, а Тиренс не хотел привлекать лишнее внимание. Ему вспомнился Верхний город с диамагнитными наземными автомобилями и гироскопами-антигравами. Ну, так на то он и Верхний, здесь всё иначе.

Рик смотрел, как Тиренс закрывает бокс, прижимая палец. Чувствуя себя немного неудобно в новом комбинезоне, он неохотно двинулся за старостой под сооружение, похожее на высокий мост, – первую опору Верхнего города.

У всех прочих городов на Флорине были имена, этот же назывался просто Городом. На планете считалось, что рабочим и поселянам, обитавшим в нём самом или в его окрестностях, несказанно повезло. В Городе и врачи лучше, и больницы, больше фабрик и винных магазинов, даже роскошь какая-никакая имелась. Сами жители относились ко всему этому с меньшим восторгом. Ведь они жили в тени Верхнего города.

Тот же полностью оправдывал своё название. Город был жёстко разделён горизонтальным слоем бетоносплава площадью в пятьдесят квадратных миль, который поддерживали около двадцати тысяч опор из стальных балок. Внизу, в тени бетоносплава, обитали туземцы. Над ними, под чистым небом, жили нобили. В Верхнем городе трудно было поверить, что находишься на Флорине. Его населяли почти исключительно уроженцы Сарка с «вкраплением» патрульных-наёмников. Высший класс в самом что ни на есть буквальном смысле.

Дорогу Тиренс знал. Шёл быстро, стараясь не встречаться взглядом с прохожими, смотревшими на одежду старосты с неприязнью и завистью. Коротконогий Рик семенил следом, пытаясь не отстать. Свою предыдущую поездку в Город он помнил плохо. Теперь всё здесь казалось другим. Тогда было облачно, сегодня светило солнце, его лучи падали сквозь щели в плитах, и тёмные полосы делались ещё темнее на фоне ярких. Чередование света и тени завораживало Рика, почти гипнотизировало.

На солнышке грелись старики в креслах на колёсиках, медленно передвигаясь за ползущим лучом. Временами кто-то начинал клевать носом и оказывался в тени, пока его не будил скрип колёс. Иногда световую полосу заполняли мамочки с колясками.

– А теперь, Рик, держи себя в руках, – предупредил Тиренс. – Мы поднимаемся.

Они остановились перед коробом, протянувшимся между четырьмя опорами до самой плиты.

– Я боюсь, – сказал Рик.

Он догадался, для чего служит это сооружение, – это лифт, ведущий на верхний уровень.

Лифты, разумеется, были необходимы. Производство располагалось внизу, а потребители жили наверху. В Нижний город отгружались химикаты и основные продукты питания, однако готовые пластмассовые изделия и изысканная пища оставались привилегией Верхнего. Наверху требовались горничные, садовники, шофёры, строительные рабочие. Лишнее население копошилось внизу.

Тиренс не обратил внимания на испуг Рика. Его удивило собственное сердце, неожиданно ёкнувшее. Не от страха, нет. Скорее от предвкушения. Совсем скоро он вновь шагнёт на священную поверхность и оставит на ней грязные отпечатки своих ботинок. Тиренс имел право туда подняться. Да, он был флоринианцем, но вместе с тем старостой, а следовательно, ему дозволялось входить в Верхний город в любое время.

О, галактика! Как же он их ненавидел!

Тиренс глубоко вздохнул и вызвал лифт. Какой смысл пестовать ненависть? Он много лет прожил на Сарке, в самом гнездилище нобилей. Тиренс научился переносить всё молча. Однако не следовало забывать и то, что он узнал вчера. И не только вчера.

Загудел, опускаясь, лифт. Стена, перед которой они стояли, ушла вниз. Лифтёр глянул на них с отвращением.

– Тут что, только вы двое?

– Да, только мы двое. – Тиренс шагнул внутрь, Рик – за ним.

Лифтёр не спешил поднимать заслонку.

– Сдаётся мне, парни, вам придётся подождать до двух пополудни. Мне не след гонять эту громадину туда-сюда ради двух туземцев, – сказал он и сплюнул, постаравшись, впрочем, не попасть на пол лифта. – Где ваши трудовые книжки?

– Я – староста, – ответил Тиренс. – По одежде не видишь?

– Одежда ничего не значит. Я не хочу потерять работу из-за того, что кто-то где-то слямзил одежду. Показывай бумаги.

Тиренс молча предъявил папку с документами, которые обязаны были иметь при себе все уроженцы Флорины: регистрационный номер, служебное удостоверение, справку об уплате налогов. Папка была открыта на странице с алой лицензией старосты. Лифтёр мельком глянул.

– Ну, хорошо, хорошо. Может, конечно, ты стибрил и лицензию, но это уж не моя забота. Тебя я, так и быть, пропущу, хотя, по моему простецкому разумению, староста – тот же туземец, только в профиль. А что насчёт второго?

– Он – со мной. Вы нас пропустите или мне вызвать патруль, чтобы они заставили вас исполнять ваши обязанности?

Самому Тиренсу меньше всего сейчас хотелось столкнуться с патрульными, однако он произнёс эту фразу с подобающим высокомерием.

– Да ладно, не кипятись.

Стена поднялась, лифт, подрагивая, пошёл вверх. Лифтёр продолжал что-то недовольно бурчать под нос.

Тиренс скупо усмехнулся. Это было практически неизбежно. Люди, работавшие на нобилей, охотно отождествляли себя с хозяевами, компенсируя собственную неполноценность тем, что истово соблюдали правила сегрегации и глядели на своих собратьев свысока. Как же, ведь они были «высотниками»! К таким прочие флоринианцы испытывали особенную ненависть, лишённую взращённого в их сердцах благоговейного страха перед нобилями.

Лифт поднялся всего на тридцать футов, однако дверь открылась в совершенно иной мир. Как и другие саркские города, Верхний город представлял собой буйство красок. Отдельные здания, будь то жилые или общественные, были элементами сложной мозаики. Вблизи она казалась бессмысленной мешаниной цветов, но уже с расстояния ста ярдов превращалась в сложную палитру оттенков, плавно перетекающих один в другой и меняющихся в зависимости от угла зрения.

– Пойдём, Рик, – сказал Тиренс.

Тот застыл, разинув рот. Вокруг не было ни ростка, ни деревца! Лишь камень и краска. Рик не подозревал, что дома могут быть такими огромными. В памяти что-то шевельнулось. На миг ему померещилось, что в этих громадах нет ничего странного… Затем проблеск воспоминания потух.

Мимо проехала наземная машина.

– Это нобили? – прошептал Рик.

Тиренс успел заметить короткие стрижки, длинные расклешённые рукава из атласной однотонной ткани различных оттенков синего и фиолетового, бархатные бриджи и лёгкие чулки, блестевшие так, словно были сотканы из тончайшей медной проволоки. Люди в машине даже не взглянули в сторону Рика и Тиренса.

– Молодёжь, – ответил Тиренс.

Он не видел нобилей вблизи с тех пор, как покинул Сарк. Нобили и там-то не вызывали у него тёплых чувств, но на Сарке, по крайней мере, они были дома. Здесь же, в тридцати футах над адом, эти ангелы казались совершенно чуждыми. Тиренс вновь поморщился, подавляя бессмысленную ненависть.

С шипением приблизилась двухместная автоплатформа. Новая модель со встроенным пневмоприводом. Она скользила в двух дюймах над землёй, края её блестящего плоского дна были загнуты вверх, чтобы снизить сопротивление воздуха. Тем не менее остававшегося сопротивления хватало, чтобы платформа производила характерное шипение, означавшее для всех: «Едет патруль!»

Патрульные были здоровенными детинами. Смуглыми, плосколицыми, широкоскулыми, с прямыми черными волосами. Местным они все казались на одно лицо. Глянцевитая чернота мундиров подчёркивалась сверкающими серебряными пряжками, расположенными в стратегических местах, и декоративными пуговицами и ещё больше сглаживала индивидуальность лиц и усиливала их сходство.

Один патрульный остался на платформе, другой легко перепрыгнул через невысокий бортик и гаркнул:

– Документы!

Привычно пролистав папку, он сунул её обратно Тиренсу.

– Что вам здесь надо?

– Я хотел бы посетить библиотеку, сэр, – ответил Тиренс. – Мне позволено.

– А ты кто? – патрульный посмотрел на Рика.

– Я… – начал тот.

– Он мой помощник, – быстро сказал Тиренс.

– У него нет привилегий старосты.

– Под мою личную ответственность, сэр.

– Ну, смотри. – Патрульный пожал плечами. – У вас, старост, есть привилегии, но вы – не нобили. Не забывай об этом, приятель.

– Ни в коем случае, сэр. Кстати, не подскажете, как пройти в библиотеку?

Патрульный ткнул тонким стволом игольчатого пистолета, указывая направление. С того места, где они стояли, библиотека выглядела ярким пятном, причём цвет менялся от киновари нижних этажей к кармину верхних. По мере приближения кармин словно стекал вниз.

– Страшная какая, – неприязненно произнёс Рик.

Тиренс бросил на него удивлённый взгляд. Он привык к подобному декору на Сарке, но даже ему пестрота Верхнего города представлялась несколько вульгарной. Ко всему прочему, Верхний город был саркским даже больше, чем сам Сарк. На Сарке далеко не все являлись аристократами. Хватало и бедноты, живущей немногим лучше среднего флоринианца. Здесь же обитали «сливки», и здание библиотеки было наглядным тому свидетельством.

Громадное, намного выше прочих, сравнимое разве что со зданиями на самом Сарке – во всяком случае, намного большего размера, чем требовалось Верхнему городу, – оно демонстрировало преимущества дешёвой рабочей силы. Тиренс остановился у пологого пандуса, ведущего к главному входу. На пандусе цветом создавалась иллюзия ступеней, сбившая с толку Рика. Она придавала библиотеке дух архаики, свойственный академическим зданиям.

Просторный центральный зал был прохладен и почти пуст. Библиотекарем служила женщина. Сидя за единственным письменным столом, она казалась одинокой сморщенной горошиной в чрезмерно раздутом стручке. Увидев их, она привстала.

– Я – староста, – торопливо произнёс Тиренс. – Особые привилегии. Этот туземец со мной.

Он протянул ей заранее приготовленные документы. Библиотекарша села, с суровым видом извлекла из слота металлическую пластину и подтолкнула её Тиренсу. Староста приложил большой палец. Библиотекарша сунула пластину в другой слот. Тускло мигнуло фиолетовым.

– Комната 242.

– Благодарю.

Кабинкам на втором этаже было присуще всё то же ледяное единообразие, наводившее на мысль о звеньях бесконечной цепи. Стеклянные двери некоторых кабинок были непрозрачными, матовыми, в них находились люди. Прочие пустовали.

– Двести сорок два, – скрипуче сказал Рик.

– В чём дело, Рик?

– Не знаю. Я почему-то очень взволнован.

– Ты когда-нибудь бывал в библиотеках?

– Не знаю.

Тиренс приложил большой палец к круглому алюминиевому диску, который несколько минут назад сделался чувствительным к отпечатку пальца. Стеклянная дверь открылась, они вошли, дверь бесшумно закрылась и стала непрозрачной, словно упала штора.

Комната размером шесть на шесть футов не имела окон и украшений. С потолка лился рассеянный свет, вентиляция была искусственной. Стол – от стены до стены, мягкая скамья без спинки. На столе – три ридера. Их матовые экраны располагались под углом в тридцать градусов. Перед каждым виднелись кнопки и верньеры.

– Тебе известно, что это такое? – Тиренс сел и положил пухлую ладонь на один из ридеров.

Рик примостился рядом.

– Книги? – нетерпеливо спросил он.

– Ну-у, – неуверенно протянул Тиренс, – это библиотека, так что твоя догадка недорогого стоит. Ты умеешь пользоваться ридером?

– Нет, староста, вряд ли.

– Уверен? Подумай немного.

Рик сосредоточился изо всех сил.

– Нет, извините, староста.

– Что же, тогда я тебе покажу. Смотри, тут у нас кнопка с надписью «Каталог» и алфавитным указателем. Нам нужна энциклопедия, поэтому мы устанавливаем риску на букву «Э» и нажимаем копку.

Тиренс проделал всё это. Матовое стекло ридеров ожило, став жёлтым, на нём проступили чёрные буквы. Одновременно потускнел потолочный свет, а перед экранами, точно языки, выдвинулись три панели, причём на каждую был направлен световой луч. Тиренс щёлкнул тумблером, и панели уехали в свои пазы.

– Заметки делать не будем, – прокомментировал он. – Теперь повернём вот эту ручку и просмотрим список книг на букву «Э».

Длинный перечень авторов, названий, каталожных номеров пополз вниз, пока не дошёл до столбца пронумерованных томов энциклопедии.

– Надо ввести буквы и цифры, написанные после названия книги, которую вы хотите прочитать, потом нажать вот эту кнопку, и на экране появится страница, – вдруг произнёс Рик.

– Откуда знаешь? – Тиренс повернулся к нему. – Вспомнил?

– Может быть. Я не уверен, но мне показалось, что так правильно.

– Хорошо, будем пока считать это проницательностью.

Он набрал буквенно-цифровой код. Страница моргнула, появилось название: «Энциклопедия Сарка, том 54, Пос-Пул».

– Теперь гляди, Рик. Я не хочу ничего тебе подсказывать, поэтому не скажу, что у меня на уме. Просто просматривай книгу и, если что-то покажется тебе знакомым, остановись. Всё понял?

– Да.

– Отлично. Приступай.

Минута шла за минутой. Внезапно Рик охнул и крутанул ручку, возвращаясь назад. Тиренс прочитал заголовок и расплылся в улыбке.

– Ты вспомнил, правда? Не догадался, а именно вспомнил?

– Воспоминание само вернулось ко мне, староста. – Рик часто закивал головой. – Само!

Статья была посвящена пространственному анализу.

– Я знаю, что тут написано, – проговорил Рик. – Сейчас, сейчас покажу.

Он тяжело дышал, да и сам Тиренс едва сдерживал возбуждение.

– Смотрите, староста, это есть всегда, во всех статьях…

Читал вслух он сбивчиво – и всё же гораздо лучше, чем можно было ожидать после отрывочных уроков Валоны.

Статья гласила: «Неудивительно, что пространственные аналитики склонны к интроверсии и зачастую отличаются неуравновешенным характером. Совершенно нормальный человек не смог бы посвятить большую часть своей жизни пугающему одиночеству межзвёздной пустоты. Вероятно, поэтому Институт пространственного анализа сделал своим официальным девизом ироничную и парадоксальную фразу «Мы анализируем Ничто».

Голос Рика сорвался.

– Ты понимаешь то, что прочитал? – спросил Тиренс.

– Тут написано: «Мы анализируем Ничто». – Щуплый мужчина поднял на старосту горящие глаза. – Это то, что я вспомнил. Я был одним из них.

– Ты был пространственным аналитиком?

– Да! – выкрикнул Рик, потом добавил тише: – Голова болит.

– Потому что ты слишком напрягаешь память?

– Похоже, – нахмурился он. – Но я должен вспомнить побольше. Существует опасность, огромная опасность! Прямо не знаю, что делать.

– Библиотека к нашим услугам, Рик, – осторожно произнёс Тиренс, взвешивая каждое слово. – Попробуй воспользоваться каталогом самостоятельно и прочитать что-нибудь по пространственному анализу. Посмотрим, куда это тебя заведёт.

Рик порывисто склонился над ридером. Видя, что он весь дрожит, Тиренс отсел немного, давая ему место.

– Как насчёт «Трактата об инструментах пространственного анализа» Врейта? – поинтересовался Рик. – Пойдёт?

– Теперь командуешь ты, Рик.

Тот ввёл каталожный номер, экран ярко засветился, на нём появилась надпись: «По поводу запрошенной книги, пожалуйста, обратитесь к библиотекарю».

Тиренс поспешно выключил экран.

– Пожалуй, тебе лучше поискать другую книгу.

– Но… – Рик заколебался, потом всё-таки послушался и, пролистав каталог, выбрал «Структуру пространства» Иннинга.

На экране вновь появилось предложение обратиться к библиотекарю.

– Проклятье! – Тиренс выключил ридер.

– Что случилось? – спросил Рик.

– Ничего, ничего. Только без паники. Просто я не совсем понимаю…

И тут ожил небольшой динамик, размещённый за решёточкой рядом с ридерами.

– Комната 242! Есть кто в комнате 242? Отвечайте! – произнёс тонкий, сухой голос библиотекарши.

Они похолодели.

– Да. Что вы хотите? – резко спросил Тиренс.

– Какая книга вам требуется?

– Никакая, спасибо. Мы просто смотрели, как работает ридер.

На том конце замолчали, словно с чем-то сверяясь. Затем голос ещё более пронзительно сказал:

– У меня записано, что вы запрашивали «Трактат об инструментах пространственного анализа» Врейта и «Структуру пространства» Иннинга. Это так?

– Мы набирали номера наугад, – ответил Тиренс.

– Могу я поинтересоваться, зачем вам эти книги? – не отступал голос.

– Говорю вам, они нам не нужны… Прекрати! – последнее слово предназначалось Рику, который начал хныкать.

Помолчав, голос из динамика произнёс:

– Чтобы получить эти книги, спуститесь на первый этаж и пройдите к стойке. Доступ к ним ограничен, поэтому вам придётся заполнить формуляр.

– Идём. – Тиренс потянул Рика за рукав.

– Наверное, мы нарушили правила, – заныл Рик.

– Глупости. Мы уходим.

– И не будем заполнять формуляр?

– Нет. Как-нибудь в другой раз.

Тиренс торопливо подтолкнул Рика к выходу. Они спустились в вестибюль. Библиотекарша повернулась к ним.

– Подождите! – крикнула она, приподнимаясь. – Одну минуточку!

Они не остановились. Дорогу им заступил патрульный.

– Куда спешим, парни?

– Вы из комнаты 242? – к ним подскочила запыхавшаяся библиотекарша.

– Послушайте, в чём дело? – твёрдо спросил Тиренс.

– Вы хотели прочитать некие книги. Они для вас отложены.

– У нас нет времени, в другой раз. Неужели не ясно, что сейчас мне не нужны никакие книги? Я вернусь завтра.

– Наша библиотека всегда стремится удовлетворить запросы читателей, – чопорно произнесла женщина. – Книги вам принесут с минуты на минуту.

У неё на щеках забагровели пятна. Она торопливо направилась к дверце, открывшейся при её приближении.

– Сэр, – сказал Тиренс патрульному, – если вы не возражаете, мы…

Патрульный демонстративно взялся за утяжелённый нейрохлыст, который с успехом можно было использовать и как дубинку, и как парализующее на расстоянии оружие.

– Значит, так. Сядьте-ка, парни, и спокойно подождите возвращения госпожи. Этого требует элементарная вежливость.

Патрульный был немолод и дороден. Судя по всему, предпенсионного возраста. Похоже, его отправили в тихое местечко дожидаться заслуженного отдыха. Однако он был вооружён, а любезность на его смуглом лице выглядела неискренней.

Тиренс взмок, на лбу выступили капли пота. Он недооценил ситуацию. Всё, включая его собственный анализ происходящего, представлялось таким логичным. И вот к чему это привело. Нельзя было вести себя так безрассудно. А всё его треклятое желание проникнуть в Верхний город, пройтись по библиотечным коридорам, воображая себя саркцем…

Тиренс уже готов был броситься на патрульного, но с изумлением понял, что это лишнее.

За спиной патрульного что-то промелькнуло. Тот начал поворачиваться. Слишком поздно. Возраст замедлил его реакции. Нейрохлыст выдернули у него из руки и стукнули им его по голове прежде, чем патрульный успел закричать. Он мешком осел на пол.

Рик радостно взвизгнул.

– Валона! – воскликнул Тиренс. – Тысяча саркских чертей! Валона!