Онлайн чтение книги Зубы дракона The Dragon's Teeth
Часть пятая

Глава 16 ПУСТОЙ РОТ

Авторучка Кадмуса Коула! Как же она оказалась у де Карлоса?

Эллери поднял брови, глядя на Бо. Они отошли в угол, пока де Карлос выписывал чек, борясь с не повинующейся ему рукой.

— Ты уверен, что это та же самая? — шепнул Бо.

— Уверен, хотя мы всегда можем убедиться, сравнив с микрофотографиями.

— Ручка Коула! — пробормотал Бо. — Та же самая ручка, которой он выписал чек на пятнадцать тысяч, когда нанял нас. Но этому может быть самое простое объяснение, Эл. Возможно, де Карлос просто присвоил ее после смерти Коула.

Эллери пожал плечами:

— Есть один способ это выяснить. Де Карлос достаточно пьян, чтобы утратить бдительность, и если мы спросим его, то он может сказать правду. Предоставь это мне.

Подойдя к письменному столу, он оперся на него ладонями и с улыбкой посмотрел на пишущего визитера.

— Вот! — со вздохом сказал де Карлос. — Двадцать пять тысяч долларов, мистер Раммелл. — Откинувшись на вращающемся стуле, он помахал чеком, как флагом, чтобы просушить чернила. — Послушайте, а откуда мне знать, что вы сдержите свое слово, джентльмены?

— Ниоткуда, — ответил Эллери, продолжая улыбаться.

— Вы обманете меня, — свирепо прошипел де Карлос, с трудом поднимаясь со стула, — а я…

Эллери мягко взял чек из его вялых пальцев.

— Разве это по-дружески? Мы — надежное агентство, мистер де Карлос, и всегда держим свое слово. Да, двадцать пять тысяч, подписано Эдмундом де Карлосом — все в порядке, благодарим вас.

— Взаимно. — Забыв о своих подозрениях, де Карлос попытался поклониться и едва не упал лицом вниз. Бо подхватил его и бесцеремонно выпрямил. — Спасибо, мистер Квин. Это все из-за погоды. А теперь я должен идти.

Он сунул авторучку в карман. Бо наблюдал за ее исчезновением, как лисица за скрывшимся в норе кроликом.

Эллери взял де Карлоса за другую руку и вместе с Бо повел его к двери.

— Кстати, мистер де Карлос, — почтительным тоном заговорил он, — вы могли бы меня выручить.

Де Карлос, шатаясь, остановился.

— Да? — спросил он, быстро моргая.

— У меня есть хобби, мистер де Карлос. Я коллекционирую маленькие сувениры в память о встречах со знаменитыми людьми. Не дорогие вещи, а просто личные предметы.

— Я предпочитаю коллекционировать дам, — усмехнулся де Карлос. — Блондинок, брюнеток — все равно, лишь бы они были красивыми.

— У каждого свои увлечения, — улыбнулся Эллери. — Так вот, я часто думал, что моя коллекция не будет полной без вещицы, принадлежавшей мистеру Кадмусу Коулу.

— И вы абсолютно правы! — горячо откликнулся де Карлос. — Мистер Коул был великим человеком!

— Я хотел попросить у него сувенир, когда мистер Коул нанимал нас несколько месяцев назад, но он так спешил, что я решил подождать более подходящего момента. А потом, — Эллери вздохнул, — мистер Коул скончался, и я упустил свой шанс. Не могли бы вы помочь мне, мистер де Карлос? Ведь вы, вероятно, были его ближайшим другом?

— Единственным другом, — ответил де Карлос. — Даю вам слово — единственным другом в мире. Дайте мне подумать. Какая-нибудь личная вещь…

— Что случилось после смерти мистера Коула с его личными вещами: одеждой, запонками, брелоками и тому подобным?

— Все упаковали в чемоданы, которые я отправил на север с Кубы, — махнул рукой де Карлос. — Сейчас они в Тэрритауне, мистер Раммелл. Я посмотрю, что смогу найти…

— Я бы не хотел причинять вам беспокойство. Может быть, мистер Коул подарил вам что-нибудь перед смертью? А может, вы взяли какую-нибудь вещь на память о нем — часы, кольцо, авторучку?

— Я не делал ничего подобного, — печально произнес де Карлос. — Даю вам слово, джентльмены. Эдмунд де Карлос — честный человек; он не взял даже булавки.

— Ну-ну, — запротестовал мистер Квин. — Наверняка вы хоть что-то взяли, мистер де Карлос. Например, его авторучку. Разве нет?

— Прошу прощения, — оскорбленным тоном заявил де Карлос, — но я не брал ни авторучки, ни чего-либо другого.

— Такая эпическая честность, — заметил мистер Квин, блеснув глазами, — заслуживает солидной награды. — Внезапно он сорвал с мистера де Карлоса очки, оставив его недоуменно моргающим.

— Мистер Раммелл… — начал де Карлос.

Эллери бросил Бо очки в серебряной оправе.

— Выдай джентльмену его награду.

— Чего? — спросил Бо.

— Пол ваш, мистер Квин, — сказал Эллери. — Предлагаю вам растянуть на нем мистера де Карлоса.

— Это означало бы воспользоваться преимуществами, — заметил Бо. — Его только тронь, и он рассыплется на куски.

Де Карлос стоял с открытым ртом, переводя взгляд с одного на другого.

— Это было бы неплохо, — одобрил мистер Квин.

Бо посмотрел на него и усмехнулся.

— Ну что ж, пожалуйте за наградой, — обратился он к мистеру де Карлосу.

Бородач отпрянул к Эллери, но лапа Бо рванулась вперед и ухватила его за воротник.

Мистер Квин шагнул назад, наблюдая за происходящим с чисто научным интересом.

Де Карлос взвизгнул и замолотил руками, как рассерженный краб. Бо усмехнулся и начал трясти его из стороны в сторону, словно де Карлос был шейкером для коктейлей. Голова де Карлоса болталась взад-вперед, глаза вылезали из орбит, сверкающие белизной зубы издавали причудливое механическое тарахтение, вновь пробудив блеск в глазах мистера Квина.

Внезапно произошло неожиданное. Безупречные, словно изготовленные из жемчуга или слоновой кости зубы мистера де Карлоса вылетели из его разинутого рта и, пролетев половину комнаты, приземлились у ног мистера Квина. Де Карлос забормотал проклятия, шевеля обнаженными деснами; щеки его сразу же ввалились.

— Так вот оно что! — воскликнул Бо и, вцепившись в бороду противника, дернул за нее изо всех сил, словно не сомневаясь, что она такая же фальшивая, как и зубы. Но борода осталась на месте, а де Карлос взвыл от боли.

Выругавшись, Бо отпустил бороду и запустил пальцы в шевелюру де Карлоса. На сей раз он добился своего. Черные волосы мистера де Карлоса отделились от головы с чмокающим звуком, обнажив почти лысый череп с чахлой седеющей бахромой в форме подковы.

Прикоснувшись рукой к обнаженной коже на макушке, де Карлос перестал выть и сопротивляться и безвольно обмяк.

— Довольно с него, — сказал мистер Квин.

Мистер Раммелл отпустил де Карлоса, ошеломленно взирая на дело рук своих. Мистер де Карлос плюхнулся на четвереньки, стал шарить по ковру. Нащупав парик, он кое-как нахлобучил его на ровный череп, затем начал быстро искать вставные челюсти.

Мистер Квин наклонился и подобрал их.

— Можете встать, — серьезно промолвил он. — Ваши зубы у меня. — И он с любопытством обследовал их, пока мистер де Карлос поднимался на ноги. Зубы выглядели слишком ровными и совершенными, чтобы быть настоящими. Мистер Квин ощутил стыд, что не заподозрил истину раньше.

Он вернул челюсти и очки владельцу, который вставил в рот первые и нацепил на нос вторые, после чего с поразительным достоинством подошел к столу и протянул руку к телефону.

— Прошу прощения, — вздохнул мистер Квин, — но, по-видимому, эффект, произведенный виски и сейсмическим обращением моего партнера, еще не прекратился, мистер де Карлос. Если я не ошибаюсь, то сейчас только начинает светать. Так что вы еще несколько часов не сможете приостановить действие выписанного вами чека.

Де Карлос поставил телефон на место, попытался привести себя в порядок, но отказался от этого намерения, нахлобучил шляпу на покосившийся парик и спокойно вышел в приемную.

— Мистер Квин, — сказал Эллери, — проводите джентльмена.

— Но… — хрипло начал Бо.

Мистер Квин быстро покачал головой, глядя на партнера. Бо пожал плечами и выпустил де Карлоса в более дружелюбный мир.

— Почему ты позволил ему уйти? — вернувшись, осведомился Бо.

— У нас еще будет много времени, чтобы с ним разобраться, — ответил Эллери. Он исследовал выписанный де Карлосом чек на двадцать пять тысяч долларов с интересом, озадачившим Бо.

— Тебе легко говорить, — проворчал Бо. — А как быть с Керри? Эй! — Эллери поднял взгляд. — Ты даже не слушаешь меня! Что такое интересного в этом чеке? Ты можешь разорвать его и выбросить. Де Карлос объявит его недействительным, как только откроется банк.

— Этот чек, — заметил мистер Квин, — представляет для нас более чем денежный интерес. Думаю, он настолько ценный, что мне не следует доверять его даже сейфу нашего офиса. Я буду носить его с собой, как носил эти микрофотографии.

— Ты считаешь, что кто-то может сюда вломиться? — спросил Бо, сжимая кулаки.

— Это не исключено.

— Пусть только попробует! А почему ты не взял у него ручку?

— Не надо спешить, незачем вспугивать нашего кролика раньше времени.

— Все окончательно запуталось, — проворчал Бо, растянувшись на кожаном диване. — Какого дьявола де Карлос пользуется авторучкой Коула, если Коул не дарил ее ему? Должно быть, он солгал. Но если у него ручка Коула… — Бо внезапно сел. — Если у него ручка Коула, то почему у него не мог быть его автоматический карандаш?

Эллери машинально пошарил в кармане, дабы убедиться, что карандаш все еще там, и аккуратно спрятал чек де Карлоса в бумажник.

— Необходимо проверить заявление де Карлоса насчет личных вещей Коула. Он сказал, что они находятся в чемоданах в доме Коула в Тэрритауне. Тебе лучше убедиться, что это правда.

— Да, но карандаш! Говорю тебе…

Эллери нахмурился:

— Не следует делать поспешных выводов, Бо. Нужно многое обдумать и взвесить. А пока я хочу, чтобы ты порылся в прошлом де Карлоса. Расспроси ветеранов Уолл-стрит. Узнай о нем как можно больше. Должны существовать люди, которые помнят его с того времени — с 1919-го или 1920 года, — когда де Карлос вел биржевые операции Коула, перед тем как тот удалился на свою яхту.

— Но зачем?

— Не важно зачем, — сказал мистер Квин. — Сделай это. И… ах да, самое важное.

— Что?

— Узнай, был ли де Карлос когда-нибудь женат.

— Женат? Ну и поручение! Какой в нем смысл?

— Может быть, очень большой.

— Это уже чересчур для меня. Послушай, ведь в завещании Коула сказано, что де Карлос — холостяк. Вот тебе и ответ.

— Я предпочел бы получить его из более объективных источников, — промолвил мистер Квин. — Проверь это.

— Я хочу, чтобы ты забрал у него ручку!

— Да, ручка… — В голосе мистера Квина послышалось беспокойство. Казалось, что-то, связанное с этой ручкой, тревожит его. Затем он пожал плечами. — Давай отложим абстрактные размышления и поговорим о реальных событиях. Что произошло после того, как я оставил тебя в отеле?

Бо рассказал ему.

Эллери прошелся по комнате.

— Мне не нравится положение, в которое мы поставили папу из-за того, что ты использовал мое имя. Он и так утаил несколько фактов. Бо, ты должен раскрыть правду, прежде чем до нее доберутся газетчики и папу выпрут из управления.

— Черт возьми! — рявкнул Бо, вскакивая на ноги. Затем он снова сел с довольно глупым видом. — Я окончательно запутался. Ты прав — мне придется играть в открытую. Но Керри…

— Ты должен рассказать ей, Бо. И обо всем остальном тоже…

— Нет! — крикнул Бо. — Есть одна вещь, о которой я не стану рассказывать! И ты тоже будешь держать язык за зубами! Неужели ты не понимаешь, что если мы об этом расскажем, то отправим Керри прямиком на электрический стул?

Эллери закусил нижнюю губу.

— Ты говоришь, папа убежден, что ее история — вымысел?

— Да. Ты должен признать, что, с его точки зрения, это так и выглядит.

Оба замолчали.

— Во всяком случае, — наконец заговорил Эллери, — объясни, почему ты использовал мое имя. Я иду домой поспать и советую тебе сделать то же самое, потому что тебя ожидает нелегкий день.

Бо молча кивнул, глядя в пол, как будто видел там нечто необычайно интересное.

* * *

Таймс-сквер на рассвете выглядел отнюдь не весело, и его облик вполне соответствовал настроению Бо.

Однако, наблюдая за такси, увозившим Эллери, он ощущал определенный душевный подъем. В офисе наверху у него зародилась идея, развивавшаяся в его мыслях с невероятной быстротой. Идея была настолько удивительной, что он решил держать ее при себе. Если Эллери может себе позволить вести себя таинственно, то чем он хуже?

Чем дальше Бо обдумывал эту идею, стоя холодным ранним утром на пустом тротуаре Таймс-сквер с сигаретой в зубах, тем больше она его привлекала.

Если это в самом деле так… то можно подождать. Он всегда сумеет извлечь ее из шляпы. А пока нужно как-то выбраться из создавшейся путаницы. Эта история с именами. Керри… Как он сможет объяснить ей?

Бо зашагал на восток в сторону «Виллануа», гулко стуча каблуками по пустому тротуару.

Прежде всего необходимо избежать репортеров. Они на всю ночь расположились лагерем в вестибюле «Виллануа» и наверняка до сих пор валяются там на диванах среди окурков и объедков сандвичей. Бо вошел в отель через служебный вход, разбудил ночного дежурного, сунул ему купюру, и дежурный потихоньку поднял его на семнадцатый этаж.

Один из подчиненных инспектора Квина, детектив Пигготт, знавший Бо с тех пор, когда тот приходил к отцу в Главное управление в коротких штанишках и с ободранными коленками, сидел возле двери номера 1724. Открыв один глаз, Пигготт произнес без улыбки:

— Хэлло, мистер Квин.

Бо усмехнулся, сунул детективу в рот сигару и без стука вошел в номер.

Сержант Вели дремал в кресле у окна. Он тут же встрепенулся, как кот.

— А, это вы. — Вели снова откинулся на спинку кресла и закрыл глаза.

Бо открыл дверь в спальню. Шторы были опущены, а Керри свернулась калачиком под одеялом на одной из кроватей. Он мог слышать ее глубокое ровное дыхание. Вай, лежавшая на другой кровати полностью одетой, вздрогнула и подняла голову. Увидев Бо, она соскользнула с кровати и на цыпочках вышла к нему в гостиную, бесшумно закрыв за собой дверь.

Веки Вай были красными, кожа побледнела и постарела.

— Зашли повидать жену для разнообразия?

— Как она?

— Все в порядке, хотя и не благодаря вам. Док дал ей какое-то лекарство, и она вскоре заснула.

— Это хорошо. — Бо начал нервно шагать по комнате.

Вай посмотрела на него:

— Если хотите войти, я не могу вам помешать. Вы ее муж.

— Нет-нет, пускай спит. Это ей на пользу. Вы молодчина, Вай. Не знаю, как вас отблагодарить.

— Не болтайте чепуху, — сказала Вай. — Не знаю, какая я молодчина, но вы — форменная крыса.

Бо медленно повернулся:

— Почему?

— Вы отлично знаете почему. — Вай села на край стула, глядя на него с явным отвращением. — Вы заставили бедняжку принять удар на себя, и у вас даже не хватило ума остаться с ней!

— В чем дело? — Бо густо покраснел.

Вай покосилась на неподвижную массивную фигуру сержанта Вели в кресле.

— Не обращайте на него внимания! Что вы имеете в виду?

— Вряд ли вам бы понравилось, если бы этот верзила услышал, что я имею в виду.

— Не беспокойтесь — он и так все слышит. Перестаньте притворяться спящим, Вели!

Сержант открыл глаза.

— Теперь выкладывайте! Что у вас на уме?

— Вы сами напросились, — спокойно промолвила Вай, побледнев, однако, еще сильнее. — У меня на уме то, что вы были в той комнате наискосок и застрелили через окно Марго Коул, а потом бросили к Керри в окно револьвер.

Внезапно Вай застыла на стуле. Взгляд Бо стал таким свирепым, что ее нижняя губа задрожала и она в панике повернулась к сержанту.

Вели поднялся:

— Эй, парень…

— Не лезьте в это, Вели. По-вашему, я прикончил Марго и свалил вину на Керри? — Бо говорил очень тихо, стоя над Вай.

— Да! — Сорвавшийся с губ Вай крик звучал вызывающе, несмотря на ее испуг.

— Полагаю, вы внушили эту идею и Керри, верно?

— Мне не пришлось этого делать. Идея и так была у нее в голове.

— Ах вы, проклятая лгунья!

— Спросите у нее, — сказала Вай, отшатнувшись и с ненавистью глядя на него. — Ваш уход пришелся так кстати, что Керри наверняка все поняла, хоть и гонит от себя подозрения. Она любит вас, хотя бог знает за что. Ей бы следовало проклинать тот день, когда она впервые вас увидела!

— Продолжайте, — хрипло сказал Бо.

— Вы были заодно с Марго… Сержант! — Вай соскочила с кресла и отбежала от Бо к Вели, схватив его за огромную ручищу. Почувствовав защиту, она заговорила снова: — Вы были сообщником Марго — вы договорились убрать Керри с пути. Но когда ваши ловкие покушения не сработали, вы решили жениться на Керри и лишить ее таким образом доли наследства, а потом бросить ее…

— Я не желаю выслушивать ваши грязные подозрения! — рявкнул Бо. — Я хочу знать, что думает Керри!

— Но Марго потеряла голову, явилась сюда прошлой ночью и хотела рассказать, что вы с ней партнеры. Вы боялись этого, последовали за ней и, прежде чем она успела сболтнуть лишнее, застрелили ее!

— Говорю вам: я хочу знать, что думает Керри.

— Она думает то же, что я! Только не может в этом признаться ни себе, ни мне. Керри убеждает себя, что вы отличный парень, и берет на себя вашу вину! Вы, должно быть, гордитесь собой?

Бо с шумом втянул в себя воздух.

— Убирайтесь отсюда!

Вай сердито уставилась на него. Бо двинулся к ней, но она взвизгнула и спряталась за сержанта.

— Полегче, сынок, — проворчал Вели.

— Пускай выметается!

— Вы не можете меня заставить!

— Вон отсюда, вы, змея!

— Керри нуждается во мне!

— Нуждается, как в дырке в голове! Вы уберетесь сами или мне придется вас вышвырнуть?

Бо обращался к ней через плечо сержанта, не обращая внимания на разделяющую их гору человеческой плоти.

— Оставить ее с вами? — истерически вскрикнула Вай. — Чтобы вы и ее прикончили?

— Если бы вы были мужчиной, — буркнул Бо, — я бы вам шею свернул.

— Тихо, говорю вам! — прогремел Вели, хватая Бо за руку.

Услышав щелчок, все обернулись.

В дверях спальни стояла Керри в тонком пеньюаре; растрепанные волосы свешивались на ее мертвенно-бледное лицо.

Шея Бо побагровела. Он пытался что-то сказать. Но Керри повернулась и захлопнула за собой дверь спальни. Вай с криком побежала за ней. Дверь хлопнула снова.

Бо рванулся за ними, но сержант Вели оказался проворнее, закрыв дверь своими широченными плечами.

— Лучше успокойтесь, Бо, — мягко сказал он.

— Я должен поговорить с Керри! Не могу позволить ей думать, что…

— По-вашему, ей мало досталось, и вы хотите добавить еще? Идите домой и поспите как следует. Сразу почувствуете себя лучше…

— Но я должен рассказать ей… кто я. Вели! Должен объяснить всю эту путаницу с именами, вытряхнуть из нее эту дурацкую мысль, будто я пытаюсь повесить ей на шею убийство, которое якобы совершил сам!

— Вам, безусловно, удастся ее убедить, — сухо промолвил сержант, — рассказав, что вы под чужим именем познакомились с ней и женились на ней.

При слове «женились» Бо судорожно глотнул и отшатнулся, как будто сержант собирался его ударить. Повернувшись, Бо вышел без единого слова.

Глава 17 МИСТЕР РАММЕЛЛ ВНОВЬ СТАНОВИТСЯ САМИМ СОБОЙ

Устало ввалившись к себе в квартиру, Бо сбросил одежду, завел девяностовосьмицентовый будильник и плюхнулся в кровать.

Будильник зазвонил перед полуднем. Бо со стоном открыл глаза.

— Чувствую себя как во время похмелья, — пробормотал он. — Только еще хуже.

Выбравшись из постели, Бо принял холодный душ, побрился, оделся и вышел.

Остановившись на углу у табачной лавки, он купил две пачки сигарет и плитку шоколада с орехами, после чего направился к метро, пожевывая шоколад.

Керри пробудилась после тяжелого сна около девяти. Вай металась во сне на другой кровати.

Соскользнув с кровати, Керри заглянула в гостиную. Сержант Вели ушел, но в кресле сидел другой детектив, читая утреннюю газету. Увидев ее, он быстро спрятал заголовки. Она поежилась и закрыла дверь.

Когда Вай проснулась, был полдень и полностью одетая Керри сидела у одного из окон спальни, положив руки на колени и глядя во двор.

Вай что-то сказала, но Керри не ответила. Блондинка зевнула, скорчила гримасу и присоединилась к подруге у окна.

— Керри…

Керри вздрогнула:

— О, ты встала… Что?

— Разве ты не видишь этих зевак?

У окон, выходящих на их сторону двора, толпились люди: мужчины, женщины, по меньшей мере двое детей, а в одном из окон рискованно перегнувшийся через подоконник репортер выкрикивал вопросы.

— Я их не заметила, — равнодушно ответила Керри.

Вай опустила штору, а Керри, словно расслышав, наконец, крики репортера, закрыла окно.

День был на редкость мирным. Иногда открывалась дверь в коридор, захлопываясь за вошедшим в гостиную детективом. Люди входили и выходили постоянно. В номере 1726 также происходила какая-то деятельность. Вай, выглядывая из окна, видела суетящихся там людей.

Однако в спальню никто не входил, за исключением дежурного детектива, да и он вошел только потому, что Вай, после тщетных попыток дозвониться до телефониста, пожаловалась, что они голодны.

— Почему же вы не попросили раньше? — осведомился детектив и вышел.

— Они отключили телефон, — испуганно сказала Вай.

Керри промолчала.

Спустя пятнадцать минут детектив вкатил столик с едой и сразу же удалился.

— Давай поедим, малышка. Нам следует подкрепиться.

Кивнув, Керри села за стол и взяла бутерброд. Она выглядела спокойной — только рассеянное выражение лица и две углубившиеся линии от ноздрей к уголкам рта указывали, что с ней творится что-то неладное. Заметив это, Вай сказала:

— Керри, дорогая, тебе необходимо перекусить. Ты не ела с…

— Я не голодна, Вай.

Керри вернулась к окну.

Вай вздохнула. Закончив свой завтрак, она после недолгих колебаний съела завтрак Керри. Потом она приняла ванну, оделась, позаимствовала у Керри свежее белье и чулки, и обе просидели молча весь день.

В девять вечера Вай хотелось кричать. Любой звук — вопль, кашель, плач — явился бы облегчением. Но Керри просто сидела, сложив руки на коленях, точно высеченный из камня будда женского пола.

Наконец снаружи послышались голоса и топот ног. Вай встрепенулась, и даже Керри повернула голову.

Дверь в спальню открылась. На пороге стоял сержант Вели в сопровождении нескольких незнакомых мужчин. Сержант держал в руке сложенный вдвое лист бумаги.

Керри поднялась, побледнев.

— У меня имеется ордер, — бесстрастно заговорил сержант, — на арест Керри Шон. Мисс Шон, вы готовы?

После этого все замелькало, как на киноэкране. Фотограф умудрился прорваться сквозь наружный кордон, засверкали вспышки, детективы закричали, репортеры просачивались в комнату — короче говоря, началась всеобщая свалка. В суматохе Вай надела на Керри шляпу и легкое пальто из верблюжьей шерсти. Сержант Вели сказал, что Вай не может сопровождать арестованную, поэтому она с плачем повисла на Керри.

— Не веди себя как ребенок, Вай, — в конце концов сказала Керри и поцеловала подругу на прощание.

Вскоре Вай осталась плакать, сидя на полу номера 1724 среди газет, предметов гардероба Керри и прочего хлама в обществе двух репортеров женского пола, задержавшихся для каких-то своих зловещих целей.

Они даже помогли Вай, когда у той хватило сил встать, собрать в чемоданы вещи Керри, попутно задавая вопросы, как две болтливые сойки, пока плачущая Вай не пригрозила стукнуть их головой друг о дружку.

С помощью полицейского ей наконец удалось спастись с сумкой Керри. Недовольные журналистки отправились на Сентр-стрит.

В съехавшей на ухо шляпке Вай добралась до своего отеля. Войдя в вестибюль, она увидела двух мужчин, которые, как ей показалось, с подозрением на нее смотрят, быстро поднялась к себе и заперла за собой дверь.

Затем начались телефонные звонки. Спустя полчаса Вай сказала оператору, чтобы с ее номером больше не соединяли. Тогда к ней стали стучать в дверь. Снова позвонив оператору, она пригрозила вызвать полицию, если стук не прекратится.

— Да, мадам, подождите минутку, — сказала телефонистка, а потом неуверенно добавила: — Простите, мадам, но… это и есть полиция.

Открыв дверь, Вай увидела мужчин, с подозрением смотревших на нее в вестибюле.

— Советую оставаться на месте и не пытаться проделывать никаких трюков — понятно, сестренка? — сказал один из них.

— Оставаться на месте?! — закричала Вай. — Вы что, думаете повесить обвинение заодно и на меня, чертовы легавые?

— Мы ничего не думаем, — ответил второй детектив, — а просто даем дружеский совет, блондиночка.

Вай хлопнула дверью и снова заперла ее. После этого телефон больше не звонил, а в дверь не стучали. Вай оставалась на месте.

* * *

Бо с криком ворвался в офис инспектора Квина в Главном полицейском управлении.

— Что происходит, папаша? Почему меня сюда притащили? — Затем он увидел Керри и медленно произнес: — Что это значит?

Керри смотрела на него глазами полными боли.

— Я хотел поговорить с тобой, — ответил инспектор Квин. Его худое жилистое тело казалось съежившимся. — Что касается мисс Шон, то мы решили задержать ее… ну, формально, как важного свидетеля. Но настоящая причина нам отлично известна.

В комнате присутствовали еще трое. Бо узнал их всех. Это были стенографист и два помощника окружного прокурора Сэмпсона.

— Керри ни в чем не виновна! — заявил Бо. — Она же рассказала вам, что произошло. Настоящий убийца находился в номере 1726. Он застрелил Марго через окно, а потом бросил револьвер в спальню Керри. Она подобрала его, сама не зная, что делает.

— Это все, что ты можешь сказать? — странным тоном осведомился инспектор.

— Вам недостаточно правды? — огрызнулся Бо.

— Одну минуту. — Голос Керри был тихим и спокойным. — Инспектор Квин, вы обвинили меня в убийстве моей кузины, и я признаю, что обстоятельства…

— Не признавай ничего! — прервал Бо. — Предоставь все мне…

— Пожалуйста! — Керри посмотрела на него, и он отвернулся. — Я признаю, что обстоятельства против меня. Но если я застрелила Марго, то у меня должен был иметься мотив. Какой же у меня был мотив?

— Вы его отлично знаете, — сказал инспектор.

— У меня не могло быть никакого мотива! Вы имеете в виду, что я ненавидела Марго, потому что… ревновала к ней… моего мужа? Но если так, то не следовало ли мне ее застрелить до того, как мы поженились? Мне не из-за чего было ревновать, инспектор. Мы были женаты. Зачем мне было дожидаться замужества, чтобы убить ее?

Инспектор не ответил. Стенографист молча записывал, а два сотрудника из офиса окружного прокурора внимательно слушали.

— Или вы предполагаете, — продолжала Керри, — что я хотела убрать с дороги Марго из-за денег? Но этого не может быть, так как мое замужество исключило меня из числа наследников дяди Кадмуса. Я не только не могла унаследовать долю Марго, а лишилась своей собственной. Неужели вы не видите, насколько нелепо это обвинение? Нет никакой причины, по которой я могла бы захотеть убить Марго!

— Есть, — негромко возразил инспектор.

— Какая же?

— Пожизненный еженедельный доход в две с половиной тысячи долларов.

— Но я ведь только что объяснила вам, — ошеломленно произнесла Керри. — Мистер Гуссенс и мистер де Карлос подтвердят, что завещание…

— В самом деле, — сказал Бо. — Что вы имеете в виду, папаша?

— Это правда, — устало заговорил инспектор, — что у мисс Шон не могло быть финансового мотива, если бы она была замужем во время убийства. — Сделав паузу, он повторил: — Если бы она была замужем.

Керри вскочила на ноги:

— О чем вы?

— Притворство вам ничего не даст, — сердито проворчал старик.

— Эллери! — Керри подбежала к Бо и встряхнула его. — О чем говорит твой отец? Объясни мне?

Бо ничего не сказал. Но, посмотрев ему в глаза, Керри отпустила его и застыла, смертельно побледнев.

— Сегодня днем я получил анонимную телеграмму, — сказал инспектор. — Мы не смогли проследить отправителя, так как он продиктовал текст, позвонив на телеграф из городского телефона-автомата. Однако содержание телеграммы куда важнее ее автора. Мы проверили, и все оказалось правдой. Мисс Шон…

— Мисс Шон? — прошептала Керри.

— Мисс Шон, вчера вечером вы не вышли замуж. Бракосочетание было фальшивым. Это попытка прикрыть дымовой завесой ваш мотив убийства Марго Коул. Вы все еще являетесь наследницей вашего дяди и получательницей доли Марго. Что вы скажете теперь.

— Не вышла замуж вчера вечером… Ну, это… это неправда! Мы поженились в Коннектикуте, неподалеку от Гринвича, у мирового судьи по фамилии… по фамилии Джонстон. Разве не так, Эллери?

Керри словно овладело безумие. С расширенными от ужаса глазами она вцепилась в руку Бо, бешено тряся ее.

— Это еще не все! — рявкнул инспектор, внезапно побагровев. — Этот человек не мой сын, его имя не Эллери, а фамилия — не Квин! Его зовут Бо Раммелл — он партнер моего сына в частном детективном агентстве!

— Бо… Раммелл? — прошептала Керри. Она опустилась на стул, шаря рукой в сумочке в поисках носового платка.

— Ради бога, папаша! — взмолился Бо.

— Это бесполезно, Бо! Нет записи о выдаче брачной лицензии. Нет никаких следов мирового судьи, который якобы вас поженил. Если он существует, предъявите его! И давайте посмотрим на лицензию и ваше брачное свидетельство! Даже адрес судьи фальшивый — этот дом просто арендовали на одну ночь! Там уже много лет никто не живет!

В мозгу Керри мелькали видения… Ветхий дом, заросший сорняками двор, пыльная комната, странный мистер Джонстон…

— Да, это правда! — заговорил Бо. Вид у него был жалкий. — Мы не были женаты. Все это было спектаклем. Но Керри ничего об этом не знала, папаша! Она думала, что все идет как надо. Все это проделал я один!

Она должна была догадаться, если бы не была такой слепой, доверчивой дурой… Лицензия на брак, которую ей не дали подписать… Он даже не показал ее ей, объяснив, что все устроил с помощью отца… «Судья» собирался поженить их без второго свидетеля…

Губы Керри начали дергаться.

— Ну? — сказал инспектор.

— Вы должны верить мне, папаша! Теперь все чертовски запуталось… Марго Коул трижды пыталась убить Керри. Она ненавидела ее, потому что… ну, потому что я ей нравился. К тому же Марго тратила больше денег, чем позволял ей ее доход, и хотела заполучить долю Керри. Она сама мне об этом сказала! Я готов заявить это под присягой, давая показания в суде! Я подыгрывал ей, считая это лучшим способом защитить Керри; у нас не было никаких улик против Марго, так что обращаться в полицию было бесполезно. Эллери все об этом знает. Он поддержит меня!

— Не втягивай в это Эллери! — рявкнул инспектор.

— Приходится, папаша. Даже если я этого не сделаю, он сам все расскажет…

— Эллери все знает только с твоих слов? — быстро осведомился старик.

— Я рассказал ему. Но это правда, клянусь вам! Я спланировал фальшивый брак, потому что Марго, думая, что Керри вышла замуж, временно получила бы или вскоре ожидала бы получить ее долю, так что один ее мотив желать смерти Керри исчез бы. Что касается второго… — Бо агрессивно расправил плечи. — Я заключил с ней сделку. Притворился, будто действую с ней заодно, сказал ей, что женюсь на Керри только для того, чтобы передать Марго ее долю, которой она бы со мной поделилась. Я убедил Марго, что люблю ее, а не Керри и что брак для меня ничего не значит. Она поверила мне. Но прошлой ночью эта ведьма не могла удержаться, чтобы не выложить все Керри после того, как вред, по ее мнению, уже был причинен.

— Ты хочешь, чтобы я поверил, будто эта девушка не знала, что ее брак — фальшивка?

— По-вашему, она способна… — начал Бо, но махнул рукой, не окончив фразу. — Я не женился на ней по-настоящему, так как не хотел, чтобы она лишилась наследства. Я не сказал ей, что этот брак — фальшивый, потому что, если бы я так сделал, Керри ни за что бы на это не согласилась. Говорю вам: вы не знаете ее!

Два помощника окружного прокурора пошептались между собой. Затем один из них подозвал инспектора, и они начали шептаться втроем. Наконец побледневший инспектор обратился к Бо:

— Куда ты ходил вчера вечером, Бо, оставив эту девушку в номере отеля после того, как вы въехали туда?

Керри подняла голову — в ее взгляде читались боль и обида.

— Я же не подонок! — рявкнул Бо. — Войдите в мое положение. Керри думала, что мы женаты, а я знал, что это не так… Я придумал какой-то нелепый предлог, сказал, что вернусь, и смылся. Когда я вышел из отеля, то подумал, что следует уведомить опекунов над состоянием Коула о том, что наш брак недействителен. Я пошел в свой офис на Таймс-сквер и написал два письма: одно Гуссенсу, другое де Карлосу. Они абсолютно одинаковы. В них говорилось, что наш брак — фальшивка и я сообщаю им об этом, так как не хочу, чтобы доход Керри хотя бы за одну неделю перешел к Марго. Я написал, что Марго охотится за скальпом Керри, и попросил подыгрывать мне до тех пор, пока я не смогу обвинить Марго в покушениях на убийство. Потом я запечатал письма, наклеил марки для спешной почты и бросил их в почтовый ящик в вестибюле. Ночной сторож в здании впустил и выпустил меня. После этого я вернулся в «Виллануа».

— Разумеется, мы все это проверим. — Инспектор отвернулся.

Бо подбежал к Керри:

— Керри, я хочу, чтобы ты мне верила! Чтобы ты знала, что я люблю тебя и все, сделанное мной, было… Черт возьми, Керри, я бы скорее отрубил себе правую руку, чем проделал бы с тобой такой грязный трюк!

Инспектор и два юриста снова начали перешептываться. Помощники прокурора что-то требовали, а старик горячо возражал.

— Думаю, что я знаю, кто убил Марго, — зашептал Бо на ухо Керри. — Это пришло мне в голову прошлой ночью… вернее, рано утром. Все, что мне нужно, — это немного времени. Керри, дорогая, ну скажи же что-нибудь! По крайней мере, скажи, что ты не считаешь меня подлецом и убийцей!

Девушка медленно повернулась, подняла голову и посмотрела ему в глаза. Ее затуманенный взгляд был подобен прожектору, шарившему во тьме.

Внезапно Керри обняла Бо и прижала его к себе. Он с благодарностью закрыл глаза, чувствуя напряжение ее рук и биение сердца.

Помощник прокурора постучал Бо по плечу, веля ему отойти. Бо не протестовал.

Он наблюдал, как уводят Керри в камеру предварительного заключения, где ей предстоит подвергнуться всем жутким процедурам обыска, взятия отпечатков пальцев и тому подобному… Она шла как во сне, ничего не видя кругом.

Бо посмотрел на инспектора, и тот махнул рукой.

— Не покидай город. — Голос старика звучал сухо; он не поднимал взгляда от стола, возясь с бумагами.

— Конечно, папаша, — ответил Бо. — И… спасибо.

Инспектор вздрогнул, затем вернулся к своим бумагам. Бо быстро вышел. Он знал, что за ним будут следить.

Странное выражение лица инспектора и взгляды помощников окружного прокурора сказали ему, что прежде, чем пройдут сутки, он может очутиться неподалеку от Керри, в камере предварительного заключения, по обвинению в сообщничестве.

Фактически Бо не сомневался, что только настояния инспектора удержали двух помощников от немедленного ареста.

Полночи Бо бродил по улицам Нью-Йорка, анализируя свою версию вдоль и поперек в поисках ошибок. Наконец, решив, что все сходится, он удовлетворенно вздохнул и отправил Эллери телеграмму, назначая встречу в их офисе в девять утра.

После этого Бо пошел домой и лег спать.

В девять часов он встретился с Эллери. Судя по его изможденному виду, мистер Квин знал об аресте Керри и, более того, не спал с тех пор, как узнал о нем.

Бо рассказал ему обо всем происшедшем, и Эллери выслушал его в мрачном молчании.

— Ну, — заговорил он наконец, — у нас еще есть время. Дела идут медленно, а нам нужны все доказательства. Ты вчера навел справки о де Карлосе?

— Я нашел нескольких ветеранов с Уолл-стрит, которые помнят его. Все они считают де Карлоса слабаком. У него были большие идеи, но он никогда не мог их осуществить. Правда, когда Коул руководил им, составляя планы операций, де Карлос был в состоянии проводить в жизнь его замыслы. Но сам по себе де Карлос ничего не стоил. Он пробовал играть на бирже после смерти Коула и потерял абсолютно все.

Эллери задумался.

— Выходит, он спустил миллион, который Коул оставил ему, как моряку перед отпуском на берег. Если его обчистили на Уолл-стрит, значит, он полностью разорен.

— Вот именно, — подтвердил Бо.

— А ты точно выяснил, что он никогда не был женат?

— По-твоему, я Гудини?[24]Гудини, Гарри (Эрих Вайе) (1874–1926) — американский фокусник. Насколько мне удалось узнать, нет.

— Ну, я тоже осуществил кое-какую проверку. Судя по полученным сведениям, де Карлос всегда был холостяком. А что насчет личных вещей Коула?

— Все проверено. Одежда, разные драгоценности — часы, кольца, запонки — и пачка деловых бумаг. Ничего интересного для нас.

— Ты нашел авторучку?

— Нет — ни ручку, ни автоматический карандаш.

— А вставные зубы?

— Нет.

— Очки, парик, фальшивую бороду?

— Нет.

Вошла мисс Пенни с телеграммой. Бо вскрыл ее и начал танцевать джигу, размахивая желтым листком.

— Не знаю, что выяснил ты, — воскликнул он, — но я выяснил многое!

— Временами ты бываешь несносен, — заметил мистер Квин. — Что там такое?

— Телеграмма от нашего человека с побережья. Он нашел капитана Энгуса!

— Что?!

— К вечеру он прибудет вместе с ним. Это все, в чем я нуждался для завершения дела!

— Значит, у тебя есть теория? — осведомился мистер Квин.

— Теория? Черта с два! У меня есть ответ! — И Бо начал объяснять, тарахтя как пулемет. Мистер Квин молча слушал, время от времени мрачно кивая. — В чем дело? Ты не кажешься особенно довольным.

— Признаю, что все указывает в этом направлении, — промолвил мистер Квин. — Я не могу опровергнуть твою теорию — напротив, я в состоянии сделать ее еще более убедительной. Но меня беспокоит один момент, Бо.

— Какой именно?

Мистер Квин махнул рукой:

— Маленькое несоответствие — слишком маленькое, чтобы из-за него волноваться.

— Тогда черт с ним! По-твоему, нам нужно ехать в город?

— Очевидно, — вздохнул мистер Квин.

Они еще раз тщательно обсудили теорию Бо и каждую деталь их плана. При каждом подтверждении мистера Квина глаза Бо радостно блестели; он заметно приободрился и впервые за несколько месяцев выглядел счастливым.

Зазвонил телефон, и мисс Пенни сказала:

— Это ваш отец, мистер Квин.

Улыбка Бо сразу же увяла.

— Да, папа? — спросил Эллери. Слушая, он весь напрягся, а положив трубку, громко расхохотался. — Что ты об этом знаешь?

— О чем? Говори, чертова обезьяна!

— Похоже, это начало конца, Бо. — Мистер Квин встал и встряхнулся, как борец перед выходом на арену. — Папа сообщил мне, что Марго Коул — крепче держись за стул! — не была дочерью Хантли и Надин Коул. Она не была ни племянницей Кадмуса Коула, ни кузиной Керри. Короче говоря, она не была Марго Коул!

Челюсть Бо отвисла.

— Она не была… Так кем же, черт возьми, она была?

— Одной из самых хладнокровных самозванок!

Мистер Квин потащил онемевшего партнера из офиса вниз по лестнице и сел вместе с ним в такси, которое повезло их на Сентр-стрит.

Глава 18 НА СЦЕНЕ ПОЯВЛЯЕТСЯ МИСС БЛУМЕР

Они быстро ехали по городу.

— Как папаша это раскопал? — осведомился Бо, оправившись от потрясения.

— Мне она не нравилась.

— Говори осмысленно, черт бы тебя побрал!

— Я так и делаю. Думая о женщине, которая именовала себя Марго Коул, я пришел к выводу, что в ней есть нечто сомнительное. Она казалась чересчур светской женщиной.

— Значит, это просто удачная догадка? — усмехнулся Бо.

— Конечно. — Эллери засмеялся. — Если не считать «партнера», о котором она упомянула Керри перед тем, как ее убили. Партнер предполагал заговор, а заговор… — Он пожал плечами. — Как бы то ни было, я предложил папе взять у убитой отпечатки пальцев. Он сделал это и послал их описание по радио в Скотленд-Ярд и Сюрте.[25]Лондонская и парижская полиции. В Скотленд-Ярде отпечатки опознали.

— Кто же она была?

— Женщина по имени Энн Блумер. Порождение лондонских трущоб — пьяницы-отца и проститутки-матери. С юности промышляла мошенничеством. Когда ей было девятнадцать, британская полиция арестовала ее за попытку шантажа и отправила на год в тюрьму. Выйдя на свободу в 1925 году, она исчезла из Англии. Как ты помнишь, в 1925 году мать настоящей Марго Коул умерла во Франции.

— Но ведь французская полиция проверяла эту женщину!

— Мы все попались на удочку. Неужели ты не понимаешь, что произошло? Когда Энн Блумер появилась в этой стране, выдав себя за Марго Коул, она поведала нам свою историю, которая в действительности соединяла в себе две разные истории. Она рассказала нам историю Марго Коул до 1925 года и свою собственную — начиная с 1925 года. Это означает, что подлинная Марго Коул исчезла в 1925 году — по крайней мере, с тех пор нет никаких свидетельств ее существования.

— Ты имеешь в виду, что эта история началась так давно? — Бо присвистнул. — Что Марго Коул убили в 1925 году?

— Не знаю. — Мистер Квин печально посмотрел в окно такси. — Сообщение отца открывает новое поле для размышлений и расследований. Как бы то ни было, мы знаем, что Энн Блумер, которая, по ее словам, сменила имя Марго Коул на Энн Стрейндж, в действительности была английской авантюристкой, не имеющей отношения к семье Коул. Папа это также проверил. Эта женщина пыталась убить Керри, а в результате была убита сама!

— А как она смогла обзавестись всеми удостоверениями личности Марго Коул? Ты полагаешь…

— Папа велел Гуссенсу привезти все эти удостоверения.

Бо велел шоферу остановиться возле здания, где находились камеры предварительного заключения.

Увидев Бо, Керри вскрикнула и бросилась в его объятия. Через некоторое время мистер Квин кашлянул.

— Ты мог бы представить меня леди, Бо.

Бо подчинился, не выпуская девушку. Керри с любопытством посмотрела на Эллери:

— Очень рада познакомиться с человеком, за которого, как мне казалось, я вышла замуж. Итак, вы — Эллери Квин.

— А вы — Керри Шон.

— Боюсь, что не в лучшем виде, — вздохнула Керри. — Мистер Квин, мы с вами нигде не встречались?

— Над этим вопросом лучше не ломать себе голову, — быстро ответил Эллери. — Теперь мы, во всяком случае, встретились, мисс Шон, и я могу лично убедиться, что вам ничего не стоило внести смятение в эгоцентричное существование Бо.

— Сейчас на меня лучше не смотреть, — промолвила Керри с печальной улыбкой. — Последние события окончательно выбили меня из колеи… Дорогой! — Она прижала к себе руку Бо.

— Слушай, малышка. — Бо выглядел смущенным. — Я просто заглянул обнять тебя и убедиться, что ты на меня не сердишься. Но сейчас я должен идти.

— Так скоро? — воскликнула Керри.

— Настанет время, когда мы с тобой уедем и больше не расстанемся. Но сейчас у нас с Эллери есть работа.

— Хорошо, Бо. — Керри поцеловала его. — У тебя приятное имя — Бо Раммелл. А знаешь…

— Имя как имя, — поспешно перебил Бо. — С тобой хорошо обращаются, Керри?

— Да, Бо.

— Я могу перед уходом что-нибудь принести тебе?

— Вай была здесь и купила мне все, что нужно. Бо… полиция следит и за Вай.

— Это просто формальность, — пробормотал Бо. — Должны же они как-то отрабатывать свое жалованье.

— А ты… уже нанял для меня адвоката?

— Разве я тебе не подхожу? Я ведь тоже адвокат!

— Знаю, дорогой, но…

Бо поцеловал ее.

— Адвокат нам не понадобится. Мы с Эллери за один день раскроем это дело.

Глаза Керри расширились.

— Ты имеешь в виду, что узнал…

— Немного терпения, малышка. Мы пытались освободить тебя под залог, но с висящим над тобой обвинением в убийстве об этом нечего и думать. Но им тоже придется действовать быстро: либо выпустить тебя, либо изменить обвинение… — Лицо Бо помрачнело, затем он усмехнулся. — Тебе придется еще немного здесь побыть.

— Постарайся, чтобы поменьше, — прошептала Керри.

— Мисс Шон, вы знали, что Марго Коул в действительности не была Марго Коул? — внезапно спросил мистер Квин.

— Что-что? — удивленно воскликнула Керри.

— Неважно. — Мистер Квин удовлетворенно улыбнулся.

— Бо, что он имеет в виду?

Бо объяснил. Она выглядела ошеломленной.

— Но, я не…

Мистер Квин взял ее за руку.

— Не волнуйтесь. Пока вы здесь, не терзайте себя вопросами и постарайтесь как следует отдохнуть. Тюрьмы — неплохие места для отдыха.

Керри печально улыбнулась:

— Я запомню это на случай, если попаду еще в какую-нибудь тюрьму.

— Обещаю, что в этой вы долго не пробудете!

— Спасибо, мистер Квин.

— Меня зовут Эллери, мисс Шон.

— А меня — Керри, Эллери.

— Очаровательно! Между прочим, Бо и я должны многое вам объяснить. Вы можете подождать?

— Как скажет Бо.

Бо снова поцеловал ее, и они быстро вышли.

— Такая вера должна быть заслужена, — заметил мистер Квин.

Бо ничего не ответил словами, но его глаза и челюсть сказали нечто, заставившее мистера Квина умолкнуть.

Они нашли инспектора Квина и Ллойда Гуссенса погруженными в документы. Оба выглядели раздосадованными.

— Все бумаги в порядке, — с отвращением произнес инспектор. — Каждый листок — подлинный. Ничего не понимаю!

— Я тоже, — сказал Гуссенс, нервно посасывая пустую трубку. Он переводил взгляд с Бо на Эллери. — Кто из них кто, инспектор?

— Этот — настоящий Эллери Квин, — проворчал старик, — а тот шалопай, который выдавал себя за Квина, партнер моего сына. Я бы не порицал вас, если бы вы как следует вздули обоих, мистер Гуссенс.

— Боюсь, что уже слишком поздно, — печально промолвил Гуссенс, пожимая руку Эллери. — Когда-нибудь вы должны рассказать мне, джентльмены, зачем вам понадобилось меня обманывать. Но в данный момент эта история с Марго Коул, вернее, с Энн Блумер загнала меня в угол.

— Вы уверены, что удостоверения в порядке?

— Абсолютно. Смотрите сами. Я принес для сравнения бумаги мисс Шон.

— Откуда мы знаем, что она тоже не самозванка? — внезапно осведомился инспектор.

Бо встрепенулся:

— С ней все чисто! Кроме того, есть ее фото в десятилетнем возрасте…

— Мне это не нравится, — проворчал старик. — Это все ставит с ног на голову.

— Сочувствую, — усмехнулся Бо.

Инспектор бросил на него странный взгляд:

— Я не имею в виду обвинение. То, что женщина, выдававшая себя за Марго Коул, оказалась самозванкой, не лишает Керри Шон мотива убийства, если она думала, что эта женщина — Марго Коул. Даже если она знала правду, мотив все равно остается. В таком случае она могла считать, что история с самозванством никогда не выплывет наружу. Дело не в этом.

— Тогда в чем же?

Инспектор не ответил.

— Меня беспокоит, — заговорил Гуссенс, — моя позиция в качестве душеприказчика и опекуна. Разделение моих обязанностей с этим де Карлосом… э-э… не улучшает положение. — Он провел пальцами по редким волосам. — Ведь деньги, выданные Энн Блумер, были из состояния Коула…

— Вы не можете быть за это ответственным, — сказал мистер Квин. — Мы все совершили одинаковую ошибку. Так как удостоверения личности были подлинными, мы решили, что лицо, представившее их, является их владельцем.

— С юридической точки зрения я в полной безопасности, — промолвил адвокат. — Дело не в этом, мистер Квин. Скандал и газетная шумиха не принесут репутации моей фирмы ничего хорошего — это может отпугнуть будущих клиентов… Впрочем, это мои проблемы, а не ваши.

— Кстати, о юридической точке зрения, — заметил Бо. — Что теперь будет с состоянием Коула, Гуссенс? Нужно разыскать настоящую Марго Коул. Керри снова является наследницей, но над ней висит обвинение в убийстве. Судье по делам о наследстве не слишком понравится такой оборот.

Гуссенс выглядел несчастным.

— Да-да, понимаю… — Он нахмурился. — Между прочим, мистер Квин, вам известно, что формально вы нарушили инструкции завещателя, поручив мистеру Раммеллу выдавать себя за вас? Вы не имели права передавать мистеру Раммеллу работу, для выполнения которой были наняты лично.

— Если вы имеете в виду, приятель, — усмехнулся Бо, — что мы должны вернуть пятнадцать штук, то оставьте напрасные надежды.

— Нет-нет, — нервно улыбнулся адвокат. — Я не буду на этом настаивать. Но мне кажется, что при данных обстоятельствах фирма «Эллери Квин, инкорпорейтед» должна быть отстранена от ведения дела.

— То есть? — осведомился мистер Квин.

— Судье не понравится эта история, мистер Квин. Думаю, он потребует, чтобы я нанял другую фирму или выполнил работу сам.

— Вы имеете в виду поиски настоящей Марго Коул после разоблачения Энн Блумер?

— Да.

— Мы настаиваем на наших правах, — твердо заявил мистер Квин.

Гуссенс рассмеялся:

— Не думаю, что у вас они есть. Как бы то ни было, возможно, нам не о чем спорить.

Мистер Квин также вежливо засмеялся:

— О чем вы?

— Очень может быть, что Марго Коул нет в живых. Так что все это буря в стакане воды.

— Весьма возможно, — согласился мистер Квин.

— Ну… полагаю, инспектор, вы хотите на какое-то время придержать эти документы?

— Да, оставьте их здесь.

Адвокат кивнул и удалился.

— Он явно напуган, — заметил инспектор. — Положение у него и впрямь не из легких. — Старик сел за стол и начал поглаживать гипсовую фигурку Бертильона.[26]Бертильон, Альфонс (1853–1914) — французский криминалист. — Как, впрочем, и у меня. Тебе и Керри здорово повезло, Бо, что дело приняло такой оборот. Окружной прокурор уже сожалеет, что посоветовал сразу же арестовать Керри. А ведь вчера он хотел арестовать и тебя!

— По какому обвинению?

— В соучастии в убийстве. — Сделав паузу, инспектор продолжал: — Я отговорил его. Я знаю, что ты тут ни причем — не потому, что факты об этом свидетельствуют, а потому, что суд не примет их в качестве доказательств.

— Но Бо никак не мог совершить это убийство, — возмущенно запротестовал мистер Квин.

— Я говорил не об убийстве, а о соучастии, — кратко ответил его отец.

— Спасибо, папаша, — сухо промолвил Бо.

— У меня у самого рыльце в пушку. Комиссар подумывает о том, чтобы отстранить меня от ведения дела. А теперь, с этим новым поворотом… — Инспектор покачал головой.

— Мне кажется, — заметил мистер Квин, — что мы ходим по кругу. Давайте подойдем к проблеме с точки зрения логики.

Лицо инспектора прояснилось.

— Ты видишь просвет?

— Еще какой!

— Значит, ты не веришь, что Керри Шон застрелила эту Энн Блумер?

— Не верю.

Инспектор откинулся на спинку стула.

— Ты пристрастен.

— Вовсе нет. У меня есть основания считать ее невиновной.

— Основания? Какие? Видит бог, я достаточно разумный человек. Но если ты сможешь объяснить обстоятельства этого преступления — только без неправдоподобных историй, вроде той, которую рассказывает Керри Шон, — я готов съесть твою шляпу с кетчупом и майонезом в саду на Медисон-сквер!

— Возможно, я поймаю тебя на слове. — Мистер Квин поднялся и начал бродить по комнате, нахмурившись и глядя в пол. — Начнем с нового факта: женщина, представившаяся как Марго Коул и имевшая при себе подлинные удостоверения личности Марго Коул, в действительности самозванка по имени Энн Блумер. Возникает вопрос: где находится подлинная племянница Кадмуса Коула, подлинная дочь Хантли Коула и Надин Мэллой Коул — Марго Коул, за которую выдавала себя Энн Блумер? Если она жива, то почему не объявится с требованием своей доли состояния дяди? Нам следует исключить возможность, что она ничего не знает о смерти Кадмуса Коула и о его завещании. Это было едва ли не самое широко освещаемое в прессе событие. О смерти Коула и странных условиях его завещания сообщалось в газетах, журналах, по радио во всем мире, причем не один, а множество раз, — в Северной и Южной Америке, Европе, Азии, Австралии, даже Африке и южных морях. Это продолжалось в течение нескольких месяцев — сначала сообщения о смерти, потом о завещании, затем о находке обеих наследниц и, наконец, об их образе жизни. Надеюсь, ты согласен, что, если бы настоящая Марго была жива, она бы к этому времени, несомненно, знала о смерти Коула и о своем статусе наследницы?

— Ты имеешь в виду, — осведомился инспектор, — что, так как Марго Коул до сих пор не объявилась, следовательно, она мертва?

— Не совсем, — быстро ответил Эллери. — Я всего лишь проясняю ситуацию. Мне кажется, что, будь она жива, сенсационные сообщения достигли бы ее глаз и ушей. Делая вывод, что если Марго жива, то ей все известно, задаем следующий вопрос: почему она не объявляется? Единственный возможный ответ состоит в том, что ей известно о ее несоответствии статусу наследницы согласно условиям завещания — например, что она замужем или была замужем: это автоматически исключает ее из числа наследников.

— По-моему, — возразил Бо, — даже если она состояла в браке, то все равно бы объявилась и попыталась бороться за свою долю. Это вполне естественно.

— Тем не менее она не объявилась. Давай лучше двигаться по прямой, а не отвлекаться на контртеории. Ты говоришь, что, если бы Марго была замужем, она все равно попыталась бы бороться. Согласен, но как? Опротестовав завещание? Она этого не сделала. Могла ли она бороться иным способом? Определенно — заключив сделку с женщиной вроде Энн Блумер .

Бо и инспектор выглядели озадаченными.

— Сделка могла быть задумана следующим образом: деньги делятся пополам после того, как Энн Блумер, снабженная удостоверениями личности подлинной Марго, объявится, вступит в права наследницы и начнет получать доход со своей доли. С точки зрения Марго, от Энн Блумер требовалось только то, чтобы она никогда не была замужем и чтобы ее биография в какой-то момент совпадала с биографией Марго, что практически и произошло.

— Но это значит, — возбужденно заговорил инспектор, — что партнером Энн Блумер, о котором та, по словам Керри, упомянула ей, была… настоящая Марго! Если Энн, приняв наследство, надула Марго и не стала с ней делиться, это могло стать мотивом убийства…

— Безусловно, — усмехнулся Эллери. — А я-то думал, что ты не веришь истории Керри.

— Я и не верю, — покраснев, отозвался старик. — Это просто… в порядке рассуждения.

Бо и Эллери рассмеялись.

— Во всяком случае, — продолжал Эллери, — я не настаиваю на таком выводе, хотя это и может оказаться правдой. С единственным выводом, к которому я пока пришел, ты уже согласился, папа: если настоящая Марго жива, она, возможно, наняла Энн Блумер, чтобы та выдавала себя за нее, снабдила Энн своими удостоверениями личности и стала ее невидимым партнером в заговоре с целью получения половины состояния Коула, на которую она не имела права. Иными словами, Энн Блумер имела — должна была иметь — партнера.

Теперь рассмотрим другую возможность: настоящая Марго мертва. Тогда каким образом Энн Блумер могла заполучить ее удостоверения личности? Судя по рапортам, Энн не имела никакой связи с семейством Коул — во всяком случае, кровной. Удостоверения должны были находиться в распоряжении кого-то, близко связанного с покойной Марго; помните: сейчас мы рассматриваем версию, что Марго мертва. В чьем же распоряжении? Родственника? Единственными живыми кровными родственниками настоящей Марго были Керри Шон — ее кузина — и Кадмус Коул — ее дядя по линии отца. Никто из них, судя по фактам, не имел никаких контактов с подлинной Марго Коул. Кто же остается в качестве возможного обладателя удостоверений? Например, муж настоящей Марго, переживший ее. Неплохая возможность, но всего лишь одна из многих. В любом случае Энн Блумер могла заполучить удостоверения личности Марго Коул, только взяв их у кого-то, кто был близок с Марго, а для этого лица передача документов Марго означала сделку, партнерство. Таким образом, мы вновь приходим к важному выводу: у Энн Блумер был партнер .

— А не могло ли это выглядеть следующим образом? — предположил инспектор. — Марго Коул и Энн Блумер были подругами. Энн убила Марго, украла ее удостоверения личности и объявилась здесь в качестве Марго. Так что никакого партнера не существует!

— Против этой теории, которая, разумеется, приходила мне в голову, — ответил Эллери, — есть два возражения. Первое: если Марго и Энн были подругами, почему французская полиция, проверившая все подробности биографии Марго Коул от ее рождения до 1925 года и Энн Блумер от 1925 года до сего времени, не обнаружила никаких свидетельств этой дружбы? Как вам известно, они работают весьма тщательно. Ответ один: не существовало ни свидетельств, ни самой дружбы. Второе: согласно этой теории, Энн Блумер действовала как одинокая… э-э… волчица. Однако перед самым убийством она сообщила Керри, что у нее был партнер .

— Это мы знаем только со слов Керри Шон, — упрямо заявил инспектор.

— И благодаря многочисленным подтверждениям, которые нам только что привел Эллери, — проворчал Бо. — Не надо упорствовать, папаша.

Инспектор махнул рукой сыну.

— Таким образом, — продолжал Эллери, — мы установили факт существования лица, о котором до сих пор не подозревали, — партнера Энн Блумер по преступлению, кого она упомянула, хвастаясь, что вместе с кем-то еще планировала покушения на Керри.

Далее: Бо сказал Энн, что он женится на Керри и повезет ее в «Виллануа»; он даже обещал Энн, что оставит Керри одну ночью, что и сделал, хотя по иным причинам, нежели думала Энн.

Энн Блумер, очевидно, информировала обо всем своего партнера, иначе как бы он об этом узнал? Поэтому партнер прибыл в «Виллануа» вскоре после Бо и Керри, узнал, какой номер они заняли, и забронировал по телеграфу номер 1726. Я выяснил, что телеграмму продиктовали по телефону-автомату — несомненно, из будки в «Виллануа» или возле него. Это запутало след.

Забронировав номер 1726, таинственный партнер вошел туда при помощи отмычки и стал ожидать событий. Через открытые окна он слышал, как пришла Энн, слышал ее беседу с Керри, слышал, как она опрометчиво сообщила о наличии партнера в покушениях на Керри, и застрелил Энн, прежде чем она успела назвать его имя. После этого он бросил револьвер Керри в номер 1724. Так как, по словам Энн, она осуществляла покушения на Керри вместе с партнером, неудивительно, что партнер располагал украденным у Керри револьвером 22-го калибра.

Старик молчал.

— Как мне кажется, — продолжал Эллери, — этот партнер имел три мотива для убийства Энн Блумер. Вспомни о характере Энн, о ее бессовестности, о той жизни, которую, согласно полученным сведениям, она вела в Европе, о ее дерзком признании в попытках убить Керри. И подумай о ситуации, возникшей между ней и ее партнером. Обладая удостоверениями личности, признанными подлинными душеприказчиками и судьей по делам о наследстве, она ощущала себя на коне. Больше ей не был нужен никакой партнер — он выполнил свою роль, предоставив ей удостоверения личности Марго Коул. Энн могла без всякого риска отказаться от сделки с партнером, отказаться делиться с ним доходом, приобретенным благодаря его помощи. Что же мог сделать партнер? Да ничего! Разоблачить эту женщину как самозванку означало бы разоблачить и обвинить самого себя. Таким образом, партнер безвозвратно лишался добычи. Вот вам первый мотив — месть.

Второй мотив — страх. Энн Блумер, женщина с преступным прошлым, могла быть в любой момент разоблачена как самозванка по чистой случайности. Будучи пойманной, она наверняка потянула бы за собой своего молчаливого и невидимого партнера. Фактически, когда Энн рассказывала Керри о покушениях на нее и заявила: «Это сделала я и кое-кто еще. Я и…» — партнер тут же застрелил ее. Он не мог позволить ей раскрыть его личность. Мертвые не кусаются, в том числе и женщины.

Эллери сделал паузу.

— А третий мотив? — спросил Бо.

— Третий может подождать, — ответил мистер Квин. — Разве двух недостаточно?

— А почему Керри не могла быть партнером Энн Блумер? — осведомился инспектор. — Если забыть обо всей сцене в номере 1724, которую подтверждают только слова Керри?

— Ну-ну, папа, ты совсем запутался. Керри — последняя из всех людей на земле, которая могла бы быть партнером Энн. Если бы Керри располагала удостоверениями личности Марго Коул — что само по себе невероятно, — то, независимо от того, была ли жива или мертва настоящая Марго, стала бы Керри организовывать самозванство и создавать таким образом еще одну наследницу? Ведь если бы настоящая Марго не объявилась, Керри получила бы все состояние, а не половину. Нет, папа, Керри не нуждалась в партнере.

Инспектор Квин прикусил кончик уса.

— Где доказательства всего этого?

— Мы еще не готовы представить доказательства.

— Косвенные улики против девушки слишком сильны, Эллери. Даже если бы ты меня убедил, есть еще Сэмпсон. Окружной прокурор не станет отзывать обвинение без достаточных доказательств.

Бо подмигнул Эллери и отвел его в сторону. Некоторое время они шепотом совещались.

Эллери казался обеспокоенным, но наконец кивнул и сказал отцу:

— Ладно. Ты получил свои доказательства. Я намерен предоставить все дело Бо, потому что это в основном результат его вдохновения.

— Да, предоставьте все мне, — энергично подхватил Бо, — и вы получите вашего убийцу в течение двадцати четырех часов — и еще многое, помимо убийцы!

— Это не должно занять более двадцати четырех часов, — согласился мистер Квин. — Да, думаю, мы можем это обещать.

Инспектор поколебался, затем махнул рукой:

— Ладно. Что вы хотите от меня?

Глава 19 КАДМЕЙСКАЯ ИЛЛЮЗИЯ

К девяти часам вечера офис агентства «Эллери Квин, инкорпорейтед» был переполнен. Шторы были опущены, а все лампы включены. На столе стоял какой-то аппарат, возле него сидел выглядевший озадаченным эксперт из Главного полицейского управления.

Керри прибыла в сопровождении надзирательницы и детектива. Она и Вай сидели в углу. Вай явно нервничала — Эллери несколько раз видел, как Керри успокаивала ее. Все остальное время она смотрела на Бо с материнской верой и преданностью.

Инспектор Квин выглядел обеспокоенным. Окружной прокурор Сэмпсон был настроен скептически. Эдмунд де Карлос изнывал от желания выпить. Гуссенс имел довольно жалкий вид. В лаборатории поджидал незнакомец с несессером.

Мистер Квин отвел в сторону Бо.

— Прекрати дергаться, как обезьяна. Старайся держаться уверенно. Ты похож на человека, у которого рожает жена.

— Видишь, как Керри на меня смотрит? — простонал Бо. — Думаешь, все пройдет как надо? Ты уверен, что правильно понял сообщение?

— Капитан Энгус вместе с сопровождающим его детективом приземлились в нью-йоркском аэропорту, — раздраженно сказал Эллери. — Они едут сюда с эскортом полиции. Так что можешь быть спокоен.

— Я места себе не нахожу, — пожаловался Бо.

— Оно и видно! А ведь нам нужно сохранять олимпийское спокойствие. Ты — мессия. Тебе все известно. Дрожь не должна сотрясать твои черты! Приступай к делу!

Тяжело вздохнув, Бо шагнул вперед. Мистер Квин прислонился к двери в приемную.

Бо быстро рассказал о визите Кадмуса Коула в этот офис три месяца назад и о том, как мультимиллионер нанял Эллери для расследования, которое «оказалось поисками наследников Коула после его смерти». Он описал внешность Коула: его лысину, чисто выбритые загорелые щеки, беззубый рот, то, как он щурился и споткнулся о дверной косяк.

— Мне и мистеру Квину он показался очень близоруким.

Затем Бо поведал о том, как Коул оставил у них свою авторучку, которой он, сидя за этим столом, выписал чек на пятнадцать тысяч долларов.

— Мы послали ручку на его яхту «Аргонавт», — продолжал Бо, — но прежде сделали микрофотографии весьма необычных следов на кончике колпачка. — Вынув из кармана конверт, он передал его эксперту из Главного управления, сидящему за столом возле аппарата. — Вот эти микроснимки, доктор Джоллифф. Можете их обследовать.

Эксперт взял конверт.

— Конечно, мне известно только с ваших слов, мистер Раммелл, что это фотографии именно той ручки.

— Мы можем сделать нечто большее, — внезапно вмешался мистер Квин.

— Разумеется, — подтвердил Бо. — Мы можем предъявить саму ручку!

Шагнув к Эдмунду де Карлосу, он распахнул его пиджак, выхватил из жилетного кармана ручку, которой де Карлос выписывал чек на двадцать пять тысяч долларов в качестве взятки агентству «Эллери Квин, инкорпорейтед», и с торжественным видом вручил толстую, черную с золотом авторучку эксперту.

— Не понимаю… — испуганно начал де Карлос.

— Доктор Джоллифф, — снова заговорил Бо, — не будете ли вы так любезны обследовать эту ручку под микроскопом и сравнить следы на ней со следами на микрофотографиях?

Эксперт принялся за работу. Окончив ее, он поднял голову и сказал:

— Следы на авторучке и на фотографиях полностью идентичны.

— Значит, вы считаете, — осведомился Бо, — что фотографии сделаны с этой ручки?

— Безусловно.

— Боюсь, мистер Раммелл, — заметил окружной прокурор, — что я не вполне улавливаю смысл происходящего.

— Сейчас вы все поймете, — мрачно отозвался Бо. — Только запомните, что де Карлос, придя сегодня в этот офис, имел при себе авторучку, которая три месяца назад была в распоряжении Кадмуса Коула.

Окружной прокурор Сэмпсон выглядел озадаченным.

— Я все еще не…

Бо повернулся к де Карлосу:

— Как, вы сказали, вас зовут?

Де Карлос уставился на него:

— Ну… Эдмунд де Карлос, конечно. Что за нелепый вопрос?

— Лжете, — заявил Бо. — Ваше имя — Кадмус Коул!

Бородач вскочил на ноги.

— Вы спятили!

Бо схватил его за руку так, что тот вскрикнул.

— Вы — Кадмус Коул, — повторил Бо. — Нос к носу, глаза к глазам, рот ко рту — да и все остальное. И мы можем это доказать!

— Доказать? — Де Карлос облизнул губы.

— Если вы будете любезны удалить вашу бороду, ваш парик, ваши очки и ваши вставные зубы, Квин и я осуществим вашу официальную идентификацию как Кадмуса Коула.

— Чушь! Никогда не слышал подобного вздора! Инспектор, вы не можете… Мистер окружной прокурор, я настаиваю на моих правах…

— Одну минуту, — прервал инспектор. Он шепотом посовещался с окружным прокурором, потом шагнул вперед и обратился к Бо: — Вы утверждаете, что этот человек — Коул и что вы с Эллери можете идентифицировать его в качестве такового?

— Да, утверждаю, — ответил Бо.

Инспектор посмотрел на Эллери, и тот медленно кивнул.

— Тогда я очень сожалею, мистер де Карлос, мистер Коул или как вас там, — мрачно произнес инспектор, — но вам придется подвергнуться идентификационному тесту.

Он потянул де Карлоса за волосы и был явно ошеломлен, когда они тут же отделились от головы. Ошарашенный Гуссенс сидел с открытым ртом. Керри и Вай изумленно уставились на происходящее.

— Выньте ваши зубы!

Де Карлос сердито повиновался.

— Теперь снимите очки.

Де Карлос подчинился, щурясь и моргая при ярком свете ламп.

— Как насчет бороды? — осведомился инспектор у Бо. — Она тоже фальшивая?

— Нет, борода настоящая, — с усмешкой ответил Бо. — Он, должно быть, отрастил ее за время между посещением нашего офиса и следующим появлением в Нью-Йорке после своей театральной «кончины в море».

— У тебя есть бритва? — спросил инспектор Квин.

— Более того — парикмахер.

Бо зашел в лабораторию и вернулся с незнакомцем, держащим в руке несессер.

— За дело, Доминик, — сказал ему Бо, широко улыбаясь. — Работай быстро, но тщательно!

Детектив, сопровождавший Керри, по знаку инспектора шагнул вперед, но бородач сам опустился на стул и положил руки на колени, продолжая бешено моргать и щуриться.

Парикмахер начал бритье, а публика следила за процедурой с напряженным вниманием. Бо застыл как вкопанный, словно ожидая, что де Карлос вскочит со стула и попытается бежать, однако тот сидел, сохраняя спокойствие.

Во время бритья мистер Квин вышел в приемную, закрыв за собой дверь. Вскоре он вернулся и подозвал Бо.

— Они здесь, — шепнул Эллери.

— Кто?

— Капитан Энгус и детектив.

— Черт возьми! Не пускай их сюда, Эл, пока я не найду нужный психологический момент.

Когда с бородой было покончено и парикмахер удалился, Бо и Эллери молча уставились на лишенное растительности лицо. Впалые щеки, прищуренные глаза, лысая голова…

— Ну? — осведомился инспектор Квин. — Это тот самый человек, который приходил к вам сюда три месяца назад?

— Это Кадмус Коул, — ответил Бо.

— Эллери?

— Это тот самый человек, — кивнул мистер Квин.

— Клевета! — завопил обритый, брызгая слюной. — Я — де Карлос!

— Без вставных зубов он даже говорит точно так же, — усмехнулся Бо. — Верно, Эллери?

— Абсолютно.

— Разумеется, — заметил окружной прокурор Сэмпсон, — мы снова можем полагаться только на ваши слова, джентльмены.

— Вовсе нет, — возразил Бо. — В тот день, когда Коул приходил в этот офис, я подслушивал беседу из лаборатории. У нас в агентстве выработана целая система — мы предпочитаем иметь полное досье на наших клиентов. Поэтому мы сфотографировали ручку. Поэтому, — продолжал он, вынимая из кармана большую фотографию, — я сфотографировал нашего друга через маленькое специальное отверстие в стене, а позднее увеличил фотоснимок. Как вам это понравится?

Все столпились вокруг, переводя взгляд с фотографии на человека на стуле.

— Тут не может быть сомнений, — заявил инспектор. — Если не считать серой бахромы, теперь имеющейся у него на черепе, это тот самый человек. Ваша игра окончена, Коул!

— Я не Коул! — послышался истошный крик. — Я Эдмунд де Карлос! Я могу представить вам сотню доказательств…

— Вот как? — усмехнулся Бо. Он махнул рукой Эллери. — Тогда я уступаю место моему знаменитому коллеге и выдающемуся оратору, мистеру Эллери Квину!

Мистер Квин шагнул вперед.

— Мы доказали, что вы — Кадмус Коул, тремя путями, — обратился он к лысому мужчине. — Благодаря вашему обладанию авторучкой Коула, с помощью нашей личной идентификации вас как человека, посещавшего нас три месяца назад, и — в качестве юридической улики — посредством увеличенного фотоснимка. Мы можем представить и четвертое доказательство — настолько неопровержимое, что вам больше не удастся ничего отрицать, мистер Коул.

— Меня зовут де Карлос! — брызгая слюной, вопил лысый.

Мистер Квин пожал плечами и вынул из ящика стола еще одну фотографию.

— Это фотокопия погашенного чека на пятнадцать тысяч долларов, выписанного Кадмусом Коулом в этом офисе, когда он нанял нас. Как видите, чек прошел через расчетную палату. Каким образом мы можем быть уверенными, что подпись на этом чеке принадлежит Кадмусу Коулу? Есть три подтверждения. Первое: он выписал чек на глазах у мистера Раммелла и у меня. Второе — более важное: банк Коула подтвердил подлинность чека и позднее оплатил его. Третье: мы можем сравнить подпись на чеке с подписью в завещании Коула, которое было тщательно проверено судьей по делам о наследстве и в итоге признано им законным. Мистер Гуссенс, вы привезли с собой фотокопию подписи Коула на завещании, как я вас просил?

Адвокат поспешно извлек из портфеля фотокопию и передал ее Эллери.

— Да, — с удовлетворением промолвил мистер Квин. — Сходство безошибочно даже для глаза любителя. Хотите убедиться сами?

Окружной прокурор и инспектор Квин сравнили подписи на чеке и на завещании.

Инспектор кивнул, а Сэмпсон сказал:

— Конечно, нам понадобится мнение эксперта, но я признаю, что они выглядят идентичными.

— Учитывая прочие доказательства, мы можем считать это фактом. Иными словами, человек, выписавший этот чек в нашем офисе три месяца назад, должен быть Кадмусом Коулом. Вы согласны?

Они кивнули.

Мистер Квин положил фотокопию чека и вытащил два других снимка.

— Это фотокопии чека на двадцать пять тысяч долларов, выписанного прошлой ночью также в этом офисе и у нас на глазах джентльменом, именующим себя Эдмундом де Карлосом. У меня имеется оригинал — он не был передан в банк по причинам, в настоящий момент несущественным. — Мистер Квин вручил одну из фотокопий чека де Карлоса загорелому мужчине. — Вы отрицаете, что подпись на этом чеке принадлежит вам?

— Я ничего не отрицаю и не подтверждаю, — послышался невнятный ответ.

— Это не имеет значения. Раммелл и я можем заявить об этом под присягой, а кроме того, с тех пор, как вы обосновались в тэрритаунском поместье Кадмуса Коула, там должны были скопиться сотни образцов вашего почерка.

К тому же, леди и джентльмены, — продолжал мистер Квин, забирая назад фотокопию, — существует странное и весьма интересное родство между именами Кадмус Коул и Эдмунд де Карлос. Конечно, это чистое совпадение, однако оно позволяет осуществить небольшую демонстрацию.

Обратите внимание, что все буквы имени Edmund De Carlos встречаются в имени Cadmus Cole — даже заглавная «С». Это поможет нам провести поучительный эксперимент.

Я намерен взять две фотокопии чека, выписанного мистером де Карлосом и содержащего его собственноручную подпись, и разрезать эту подпись на составные части. Эти фрагменты я наклею на лист бумаги в таком порядке, что они образуют имя Кадмус Коул. Таким образом, мы получим это имя, написанное почерком де Карлоса.

И мистер Квин приступил к работе с ножницами и клеем.

— Теперь мы в состоянии провести эксперимент, — заметил он, кончив процедуру. — Вот собственноручная подпись Кадмуса Коула на его погашенном чеке:

Вот подпись Эдмунда де Карлоса на оригинале чека, выписанного им для агентства «Эллери Квин, инкорпорейтед»:

А вот подпись Кадмуса Коула, изготовленная из фрагментов подписей Эдмунда де Карлоса на двух фотокопиях:

Пожалуйста, сравните все три подписи.

Пока они обследовали три экспоната, мистер Квин добавил:

— Фактически эта маленькая демонстрация была необходимой. Вам было бы достаточно сравнить подпись де Карлоса на завещании Коула в качестве свидетеля с подписью Коула в качестве завещателя, чтобы убедиться, что они сделаны одной и той же рукой. До сегодняшнего вечера я никогда не видел завещания, но меня удивляет, что вы не заметили сходства, мистер Гуссенс.

— Я тоже удивлен, — пробормотал Гуссенс, уставившись на три подписи, — и думаю, что судья по делам о наследстве удивится также!

Инспектор выпрямился.

— Для меня этого достаточно. Вы — мистер Коул, и тут не может быть никаких сомнений.

Окружному прокурору Сэмпсону явно было не по себе.

— Все, безусловно, указывает на это.

— Почему вы притворялись умершим? — осведомился инспектор у молча сидящего на стуле лысого мужчины. — Что случилось с подлинным де Карлосом? Что стоит за этим маскарадом, Коул? Так как над вашей головой висит обвинение в убийстве самозванки, выдавшей себя за Марго Коул, вам следует выдвинуть очень убедительное объяснение!

Человек на стуле окинул присутствующих диким взглядом.

— Но я не Коул! — невнятно пробормотал он. — Сколько раз я должен вам это повторять?

Лысый мужчина вставил в рот фальшивые зубы, надел очки, и это, казалось, придало ему новые силы, так как он вскочил на ноги и начал быстро ходить взад-вперед.

— Я — Эдмунд де Карлос! Есть человек, который знал меня много лет; он мог бы сразу же подтвердить мои слова, потому что он так же хорошо знал и Коула!

— Кто же этот человек? — дружелюбно осведомился Бо.

— Энгус — капитан яхты Коула «Аргонавт»! Дайте мне немного времени, инспектор, чтобы найти капитана Энгуса! Он скажет вам, кто я! Он…

— Что бы вы сказали, — радостно спросил Бо, — если бы я сообщил вам, что капитан Энгус ждет в соседней комнате, чтобы опознать в вас Коула?

У его загорелого собеседника отвисла челюсть.

— Мы разыскивали его, — быстро продолжал Бо, — с тех пор, как получили известие о вашей смерти, Коул. Наконец один из наших агентов обнаружил его. Капитан Энгус оставил службу, после того как вы поставили яхту в док Сантьяго-де-Куба, и решил отправиться в кругосветное плавание в качестве пассажира. Вчера его корабль прибыл в Сан-Франциско, мой агент прилетел с ним оттуда на самолете и… — закончил Бо, когда Эллери открыл дверь приемной и позвал ожидающего там человека, — вот он, к вашим услугам!

Высокий худой мужчина в сером костюме, держащий в руках пальто и фетровую шляпу, вошел в сопровождении детектива из Сан-Франциско и сержанта Вели.

Капитан Энгус почернел от многолетнего пребывания под океанским солнцем. Его глаза, сверкающие под густыми черными бровями, имели зеленовато-голубой цвет айсберга под водой; вид у него был властный, как у человека, привыкшего командовать.

Войдя в офис, он огляделся по сторонам.

— Капитан Энгус? — весело заговорил Бо, шагнув вперед. — Я — Раммелл, это мой партнер Эллери Квин, а эти два обеспокоенных джентльмена — инспектор Квин из отдела по расследованию убийств и прокурор Сэмпсон из округа Нью-Йорк.

Высокий мужчина кивнул.

— Неплохая компания, — сухо заметил он гулким басом. — Это все в мою честь, мистер Раммелл?

— Капитан Энгус, я хочу задать вам всего один вопрос. — Бо шагнул в сторону и указал на лысого загорелого человека в центре комнаты. — Кто это такой?

Капитан Энгус выглядел озадаченным, переводя взгляд с лысого мужчины на остальных.

— Не понимаю. Кем он должен быть?

— Об этом мы вас и спрашиваем, капитан.

Капитан усмехнулся и ответил:

— Это мистер Эдмунд де Карлос.

Бо задохнулся и закашлялся, едва не подавившись.

— Де Карлос?! — воскликнул он. — Посмотрите хорошенько. Разве это не Кадмус Коул?

— Мистер Коул? — Капитан Энгус расхохотался, откинув голову назад. — Ну уж нет! Мистер Коул мертв.

— Мистер Коул… мертв? — переспросил мистер Эллери Квин, словно внезапно испытывая трудности с английским языком.

— Конечно! Он умер на борту «Аргонавта» три месяца назад. Я своими руками облачил его в саван из парусины, как принято у моряков.

— Это заговор! — рявкнул Бо. — Его подкупили, чтобы он это сказал! Отправьте его в тюрьму, папаша!

— Одну минуту. — Высокий мужчина утратил свое добродушие, и что-то в его голосе заставило всех умолкнуть. — Насколько я понял, вы сказали, что я замешан в каком-то мошенничестве, мистер?

— У вас отличный слух, — огрызнулся Бо.

— Ну, так вы просто болтливый щенок, — заявил капитан. — Вас бы следовало как следует вздуть, но я знаю, где находятся по крайней мере шестеро из моей команды, которые могут подтвердить мои слова. В смерти мистера Коула не было ничего необычного — все произошло так, как я передал по радио на «Белую леди».

— Здорово вы его отделали, капитан, — злобно вставил де Карлос.

— Кроме того, этот джентльмен никак не может быть мистером Коулом. Мистер Коул был немного выше и более худой, чем мистер де Карлос, да и глаза у него были другого цвета. Мистер де Карлос — близорукий и вынужден постоянно носить очки, а у мистера Коула было самое лучшее зрение, какое я когда-либо видел у человека его возраста, и он в жизни не надевал очки. Мистер Коул был лысым как колено, а у мистера де Карлоса есть немного волос. Правда, у обоих не было зубов, но мистер Коул никогда не носил вставные — он говорил, что из-за чувствительного нёба не может вынести ощущения вставной челюсти. К тому же мистер Коул был вегетарианцем и не нуждался в фальшивых зубах.

Керри, всеми забытая, сидела в углу; на ее лице застыло выражение безнадежности.

— Это еще не все, — продолжал капитан с явным удовольствием при виде отчаяния Бо. — У мистера Коула были больные руки — по-моему, это называлось деформирующим артритом. Он говорил мне, что заболел внезапно, не то в девятнадцатом, не то в двадцатом году — точно не помню. Его руки были изуродованы — все в узлах и абсолютно серые. Их было нельзя не узнать. Посмотрите на руки мистера де Карлоса — они выглядят совершенно нормально. Мистер Коул не мог держать в руке бинокль, не мог есть самостоятельно, так как был не в силах удержать нож и вилку. Помощник стюарда кормил его, как младенца.

Бо начал говорить сдавленным голосом, но инспектор поднял руку:

— У вас есть какие-нибудь доказательства правдивости ваших слов, капитан?

Капитан Энгус улыбнулся, вытащил из нагрудного кармана конверт с фотографиями и бросил его на стол.

— Думаю, это подойдет, — сказал он. — Я вроде как фотолюбитель.

Окружной прокурор схватил конверт и начал просматривать фотокарточки. Их было множество, и все — отличного качества.

На некоторых снимках де Карлос находился рядом с другим мужчиной, более высоким и худым, совершенно лысым, с изуродованными руками. Как указывали надписи на оборотной стороне, все снимки были сделаны на борту яхты.

— Вот это и есть Кадмус Коул, — сказал капитан Энгус, покосившись на Бо.

Эллери взял фотографии. Бо бросил на них один взгляд, побагровел и поплелся в угол — напротив того угла, где сидела Керри.

— Мне этого достаточно, — буркнул инспектор и подал знак детективу и надзирательнице.

Впервые мистер Квин видел такое испуганное выражение на лице своего партнера. Плечи Бо сгорбились; он отводил глаза.

Керри увели, Вай последовала за ней, и вскоре в офисе остались только капитан Энгус, детектив из Сан-Франциско, де Карлос, Бо и Эллери.

— Прошу меня извинить, — промолвил де Карлос, нахлобучивая парик на лысый череп. — Не забудьте, капитан, что в Нью-Йорке вы — мой гость.

Подойдя к двери, он обернулся и добавил со злобной усмешкой:

— А вас, джентльмены, благодарю за бритье.

Но Бо прыгнул вперед, как кот, и преградил ему путь.

— Ну уж нет! — зарычал он. — Вы останетесь!

Он с удивлением повернулся, услышав смех мистера Квина. Эллери хохотал, согнувшись вдвое и держась за живот, пока не опустился на вращающийся стул у письменного стола.