Онлайн чтение книги Наше будущее The Future of Us
9://Эмма

На репетиции я никак не могу сосредоточиться. После того как пропускаю нужный такт в четвертый раз, мистер Марковиц направляет дирижерскую палочку на секцию духовых и говорит:

– Как насчет пятиминутного перерыва? Флейты, подойдите ко мне, нужно поговорить про ваши соло.

Я смотрю в сторону ударных, но Грэм еще не появился. Иногда тренер по плаванию задерживает его по утрам, и сегодня меня это вполне устраивает: мысль о встрече с ним меня ужасает. Я кладу инструмент на стул и направляюсь к питьевому фонтанчику. Наклонившись над изгибающейся струйкой воды, я размышляю, что же все-таки случилось с моим компьютером. Сегодня все кажется менее реальным, особенно эта женитьба Джоша на Сидни Миллз. Это как мне выйти замуж за Леонардо Ди Каприо.

– Догадайся кто. – Грэм одной рукой закрывает мне глаза, а другой обхватывает за талию.

Я вытираю губы, оборачиваюсь, и у меня перехватывает дыхание. Он сбрил волосы на голове! Его чудесные длинные светлые волосы исчезли, теперь там только бледная колючая кожа.

– Что ты сделал? – спрашиваю я.

Он ухмыляется и проводит рукой по голове.

– Грег и Мэтт зашли ко мне после фрисби, и мы решили побрить головы. Тебе нравится?

Я беспомощно смотрю на него.

– Ну признайся, – Грэм переплетает свои пальцы с моими, – тебе же хочется провести ладонями по моей большой гладкой головке.

Я совершенно не в настроении слушать все это. Когда он пытается прижаться ко мне, я отодвигаюсь.

– Да в чем дело? – спрашивает он.

– Не знаю.

Больше мы ничего не говорим. Иногда мне кажется, что, если бы не поцелуи, нам вообще незачем было бы общаться друг с другом.

* * *

– С Грэмом пора покончить, – говорю я, уткнувшись в свой пакет с ланчем.

Мы сидим в столовой, поскольку Келлан захотелось ее любимого блюда – жареной картошки, которую она ест каждый день, запивая «спрайтом». Келлан на дюйм ниже меня, у нее черные волосы и идеальная кожа. И она может лопать картошку в любых количествах, не поправляясь ни на фунт.

– Ты же вроде собиралась встретиться с ним сегодня в парке и объявить, что бросаешь его? – спрашивает Келлан.

Я улыбаюсь проходящим мимо нас девочкам.

– Я так и не встретила его в парке.

– И что же тебе мешает порвать с ним сейчас? – Келлан платит за еду и направляется к стойке с соусами. – Если ты еще не заметила, я тебе мешать не собираюсь.

– Ты уже видела, что он сделал с волосами?

Келлан отрицательно качает головой.

– Он постригся налысо, – говорю я. – Они с Грегом и еще с кем-то из их команды по плаванию вчера взяли и обрили головы. Честное слово, когда парни собираются вместе, они способны на глупейшие поступки.

– Ага, например, воевать, – замечает Келлан, кладя кучу салфеток и пакетиков с кетчупом себе на поднос.

– Или прыгать с крыш.

– Или пернуть и поджечь газы, – добавляет она.

Я смеюсь.

– Ты что, знаешь кого-нибудь, кто так сделал?

– Тайсон, например, – отвечает Келлан. – Именно это он проделал за мусорным ящиком отцовской пиццерии. Прошлой зимой, когда ты навещала своего отца.

Отец Тайсона владеет пиццерией «Как в старину», которая специализируется на праздновании дней рождения и приготовлении толстых пирогов с сырной корочкой. Поскольку там рядом игральные автоматы, а на парковке можно кататься на скейтах, Джош и Тайсон проводят в пиццерии уйму времени.

– А Джош был с ним? – спрашиваю я.

Келлан на минуту задумывается:

– Вообще-то он как раз все снимал на пленку. Но сам он ничего не поджигал.

– Ему повезло, а то я не упустила бы случая напомнить ему про это.

Мы выходим через боковые двери столовой, и Келлан спрашивает:

– И как Грэм выглядит без своих золотых локонов?

– Честно говоря, вся его привлекательность была в волосах. Без них он похож на яблочный леденец.

На улице солнечно и даже теплее, чем вчера. Мы идем к месту, где обычно перекусываем. Я поворачиваюсь к Келлан:

– Можно задать тебе вопрос по физике?

При упоминании об этом она сразу оживляется. Сейчас она дважды в неделю ходит на факультативный курс физики в Хемлок-колледже. Это часть той же подготовительной программы, куда она хотела записать и меня, чтобы мы могли вместе посещать занятия по биологии.

Я поудобнее перехватываю бумажный пакет с ланчем и спрашиваю как можно более небрежным тоном:

– Что думают ученые по поводу путешествия во времени?

Она поднимает поднос к лицу и зубами подцепляет ломтик картошки с тарелки.

– А зачем это тебе?

– Просто любопытно, – отвечаю я. – Вчера вечером по кабельному показывали «Назад в будущее».

Келлан останавливается перед пятном мокрой грязи в траве и пускается в объяснения теории относительности и релятивистского расширения времени. Я пытаюсь понять, что она говорит, но безнадежно теряюсь где-то на уровне черных дыр.

– Доказать ничего невозможно, – говорит Келлан, – но и исключить – тоже. Лично мне кажется, что путешествие во времени реально, но мне бы не хотелось его совершить.

– А почему нет?

Она пожимает плечами:

– Прошлое уже позади нас, мы можем прочитать о нем в учебниках истории. Но что если в будущем мы снова воюем? Или так и не избрали не белого президента или президента-женщину? Или еще хуже: пенсионеры The Rolling Stones так и продолжают выползать на сцену? Об этом даже думать не хочется.

– Я надеюсь, будущее все-таки лучше того, что ты описываешь, – замечаю я, хотя и без особой уверенности.

– Помнишь, я говорила тебе об одном классном парне, который ходит вместе со мной на физику? – спрашивает Келлан. – Вчера я случайно встретила его здесь, в центре города. Слушай, Эмма, ты просто должна записаться вместе со мной на биологию. Не поверишь, какие в Хемлоке парни – они уже настоящие мужчины .

– Хочешь сказать, мне нужно ходить на курс биологии ради тамошних парней?

Келлан качает головой:

– На курс биологии стоит записаться потому, что ты умная, а ученых-женщин очень не хватает. Но мы с тобой можем изменить эту ситуацию. А парни – это так, вишенка на торте.

– Может, и так. – Меня больше интересует то, что она упомянула по поводу путешествий во времени. Если бы это было совершенно невозможно, Келлан точно сказала бы мне об этом. Но она-то произнесла нечто иное.

– Помимо задачи улучшения соотношения полов в науке, – добавляет Келлан, – я еще хочу, чтобы ты влюбилась, прежде чем мы окончим колледж. Считай, это мой личный план.

– Ты же знаешь, как я отношусь к любви, – отвечаю. – Любовь изобрели, чтобы продавать свадебные торты и туры в Вайкики.

– Мои родители влюблены друг в друга уже девятнадцать лет, – говорит Келлан. – И, потом, вспомни Тайсона и меня: мы же, наверное, были самые…

– Он разбил тебе сердце! Как ты можешь называть это любовью, если он причинил тебе такую боль?

Келлан кидает в рот еще одну дольку картофеля.

– Это была любовь, потому что оно того стоило.