Онлайн чтение книги Победитель The Winner
Глава 10

По дороге поезд задержался на нескольких станциях, и было уже почти половина четвертого дня, когда Лу-Энн с Лизой наконец оказались в шумной суете Пенсильванского вокзала. Лу-Энн за всю жизнь еще никогда не приходилось видеть так много людей в одном месте. Оглушенная, она озиралась по сторонам на людей и тележки с вещами, пролетающие мимо подобно зарядам картечи. Вспомнив предостережение кассирши в Атланте, женщина крепче стиснула переноску с девочкой. Рука у нее по-прежнему ныла, но она надеялась, что сможет отшить любого, кто станет к ней приставать. Лу-Энн бросила взгляд на Лизу. Вокруг было столько всего интересного, что малышка, казалось, была готова выпрыгнуть из переноски. Лу-Энн медленно шла вперед, не зная, как отсюда выйти. Увидев указатель «Мэдисон-сквер-гарден», она смутно вспомнила, как несколько лет назад смотрела по телевизору бокс, транслировавшийся отсюда. Джексон говорил, что ее здесь встретят, однако Лу-Энн не могла представить себе, как можно отыскать человека в таком столпотворении.

Она вздрогнула, почувствовав, как кто-то тронул ее за плечо. Обернувшись, Лу-Энн увидела темно-карие глаза и посеребренные сединой усы под плоским, расплющенным носом. У нее мелькнула мысль, не тот ли это боксер, которого она видела на ринге в «Гардене»; но Лу-Энн быстро сообразила, что мужчина для этого слишком стар, ему по меньшей мере уже за пятьдесят. Однако широкие плечи, приплюснутые уши и потрепанное лицо выдавали в нем бывшего боксера.

– Мисс Тайлер? – тихим, но отчетливым голосом произнес мужчина. – Мистер Джексон прислал меня встретить вас.

Кивнув, Лу-Энн протянула руку.

– Зовите меня просто Лу-Энн. А вас как зовут?

Какое-то мгновение мужчина молча смотрел на нее.

– На самом деле это неважно. Пожалуйста, следуйте за мной, у меня здесь машина.

Он собрался уходить.

– Я хочу знать, как зовут тех, с кем я общаюсь, – сказала Лу-Энн, не двинувшись с места.

Мужчина вернулся к ней, не скрывая легкого раздражения, хотя ей показалось, что она разглядела намек на улыбку на его лице.

– Хорошо, можете называть меня Чарли. Как вам это нравится?

– Замечательно, Чарли. Я так понимаю, вы работаете на мистера Джексона. А между собой вы называете друг друга настоящими именами?

Не ответив ей, Чарли направился к своей машине.

– Хотите, я понесу девочку? По-моему, вам тяжело.

– Всё в порядке, я сама, – ответила Лу-Энн и тотчас же поморщилась от острой боли, пронзившей ушибленную руку.

– Точно? – спросил мужчина, разглядывая пластырь у нее на подбородке. – Вид у вас такой, будто вы побывали в драке.

Лу-Энн кивнула.

– Всё в порядке.

Выйдя из здания вокзала, они прошли мимо очереди на такси, и Чарли открыл дверь лимузина. Лу-Энн с минуту разглядывала роскошную машину, прежде чем сесть в нее. Чарли уселся напротив. Помимо воли Лу-Энн с восхищением обвела взглядом салон.

– Мы приедем в гостиницу минут через двадцать. Не желаете тем временем перекусить или выпить? – предложил Чарли. – В вагоне-ресторане кормят отвратительно.

– Мне приходилось пробовать и кое-что похуже, хотя, если честно, я немного проголодалась. Но я не хочу, чтобы вы специально останавливались ради этого.

Чарли с любопытством посмотрел на нее:

– Останавливаться не надо.

Он достал из холодильника банки с газировкой и пивом, а также сэндвичи и чипсы. Затем открыл секцию на внутренней обшивке салона – и, словно по волшебству, материализовался столик. На глазах у изумленной Лу-Энн Чарли разложил закуски и напитки и в завершение выложил на столик тарелку, столовые приборы и салфетку. Его большие руки работали быстро и четко.

– Я знал, что вы с маленьким ребенком, поэтому здесь есть детские смеси и бутылочки. В гостинице вам принесут все, что только понадобится.

Приготовив молочную смесь, Лу-Энн вручила бутылочку Лизе, одной рукой прижала девочку к груди, а второй схватила сэндвич и жадно набросилась на него.

Чарли смотрел на то, как ласково она обращается с дочерью.

– Она очень хорошенькая. Как ее зовут?

– Лиза. Лиза-Мари. Знаете, в честь дочери Элвиса.

– По-моему, вы слишком молоды для того, чтобы быть поклонницей Короля.

– А я и не его поклонница… я хочу сказать, на самом деле мне такая музыка не нравится. Но рок-н-ролл любила моя мать. Она была поклонницей Элвиса Пресли. И я сделала это ради нее.

– Думаю, ваша мать была рада.

– Не знаю. Надеюсь, что была бы. Она умерла еще до рождения Лизы.

– О, извините. – Чарли помолчал. – Ну, а какая музыка нравится вам?

– Классическая. На самом деле я в ней ничего не смыслю. Просто она мне нравится. Мне нравится, что она дает почувствовать себя чистой и грациозной, будто я плаваю в каком-то горном озере и вода такая прозрачная, что видно дно.

– Я никогда не думал о музыке в таком ключе, – усмехнулся Чарли. – На самом деле я сам немного поигрываю на трубе. Если не брать в расчет Новый Орлеан, в Нью-Йорке лучшие джазовые клубы. И в них играют до самого утра. Пара таких клубов недалеко от гостиницы.

– В какой гостинице мы остановились? – спросила Лу-Энн.

– В «Уолдорф-Астории». В «Башнях». Вы никогда не бывали в Нью-Йорке?

Отпив глоток содовой, Чарли откинулся назад и расстегнул пиджак.

Покачав головой, Лу-Энн проглотила кусок сэндвича.

– На самом деле я нигде не была.

Чарли тихо присвистнул.

– Что ж, начинать с «Большого яблока» – это очень круто.

– Что это за гостиница?

– Очень хорошая. Первый класс, особенно «Башни». Конечно, это не «Плаза», но что может сравниться с «Плазой»? Как знать, быть может, когда-нибудь вы остановитесь и в «Плазе»…

Рассмеявшись, Чарли вытер рот салфеткой. Лу-Энн отметила, что пальцы у него неестественно длинные и толстые, а суставы массивные и узловатые.

Доев сэндвич и запив его кока-колой, Лу-Энн с опаской посмотрела на Чарли.

– Вам известно, зачем я здесь?

Чарли пристально посмотрел ей в лицо.

– Скажем так: я знаю достаточно, чтобы не задавать лишних вопросов. – Он улыбнулся, однако улыбка тотчас сошла с его лица. – Остановимся на этом.

– Вам приходилось встречаться с мистером Джексоном?

Лицо Чарли стало суровым.

– Давайте остановимся на этом, хорошо?

– Хорошо, просто мне любопытно, только и всего.

– Что ж, вы должны знать, чем обернулось любопытство для старой кошки. – Говоря это, Чарли сверкнул глазами на Лу-Энн. – Просто сохраняйте спокойствие, делайте то, что вам говорят, и у вас с вашей малышкой больше никогда не будет никаких проблем. Вас это устраивает?

– Меня это устраивает, – слабым голосом произнесла Лу-Энн, крепче прижимая к себе Лизу.

Перед тем как выйти из лимузина, Чарли достал черный кожаный плащ и черную шляпу с широкими полями и попросил Лу-Энн надеть это.

– По очевидным причинам нам не хотелось бы, чтобы вас увидели здесь сейчас. Свою ковбойскую шляпу можете выбросить.

Лу-Энн послушно надела плащ и шляпу и туго затянула пояс.

– Сейчас я вас зарегистрирую. Номер-люкс снят на имя Линды Фримен, главы американского отделения одной лондонской фирмы, прибывшей в Нью-Йорк по делам и для отдыха.

– Главы отделения? Надеюсь, никто не станет задавать мне лишних вопросов…

– Не беспокойтесь на этот счет.

– Значит, вот кем я буду? Линдой Фримен?

– По крайней мере, до главного события. После чего вы сможете снова стать Лу-Энн Тайлер.

«А это обязательно?» – подумала Лу-Энн.

Номер, куда проводил ее Чарли, находился на тридцать втором этаже и был просто колоссальным. Он состоял из огромной гостиной и отдельной спальни. Лу-Энн в восторге обвела взглядом элегантную обстановку и едва не упала, увидев просторную ванную комнату.

– Этот халат можно надеть? – спросила она, проведя ладонью по нежной махровой ткани.

– Если хотите, – ответил Чарли. – Этот номер стоит семьдесят пять долларов в день.

Подойдя к окну, Лу-Энн раздвинула занавески. Ей открылась панорама Нью-Йорка. Небо было затянуто низкими тучами, уже начинало темнеть.

– Я никогда в жизни не видела столько домов. Не могу себе представить, как только люди их различают? По мне, они все одинаковые. – Она снова повернулась к Чарли.

– Знаете, вы очень смешная, – покачал головой тот. – Если б я вас не знал, то счел бы вас полной деревенщиной.

– А я и есть полная деревенщина, – смущенно потупилась Лу-Энн. – Полнее некуда. По крайней мере, если брать тех, с кем вам доводилось встречаться.

Чарли перехватил ее взгляд.

– Послушайте, я не хотел вас обидеть. Вы там выросли, у вас соответствующие привычки и представления, понимаете, что я хочу сказать? – Он помолчал, глядя на то, как Лу-Энн наклонилась и погладила дочь. – Смотрите, вот бар с прохладительными напитками, – наконец сказал он, показывая, как с ним обращаться. Затем открыл шкафчик. – А здесь сейф. – Чарли указал на массивную стальную дверь, ввел цифровой код, и замок открылся. – На самом деле все ценности лучше убрать сюда.

– Думаю, у меня нет ничего такого, что следовало бы хранить здесь.

– А как же лотерейный билет?

Вздрогнув, Лу-Энн порылась в кармане и достала билет.

– Значит, об этом вы знаете, да?

Чарли ничего не ответил. Взяв билет, он даже не взглянул на него и отправил его в сейф.

– Выберите комбинацию – ничего очевидного, вроде дня рождения и тому подобного. Но что-нибудь такое, что вы никогда не забудете. Не стоит записывать числа на бумажку. Это понятно? – Он снова открыл сейф.

Кивнув, Лу-Энн ввела свой код и дождалась, когда сейф запрется, после чего закрыла шкафчик.

Чарли взялся за ручку двери.

– Я вернусь завтра часов в девять утра. Если до того времени вы проголодаетесь или еще что, просто сделайте заказ в номер. Но только не давайте коридорному рассмотреть ваше лицо. Заберите волосы в пучок или наденьте шапочку для душа, как будто собираетесь принимать ванну. Откройте дверь, распишитесь на квитанции как Линда Фримен и отправляйтесь в ванную. Оставьте чаевые на столе. Вот. – Достав из кармана пачку купюр, Чарли вручил ее Лу-Энн. – И вообще, постарайтесь не привлекать к себе внимания. Не гуляйте по гостинице и не открывайте на стук.

– Не беспокойтесь. Я прекрасно понимаю, что не смогу выдать себя за главу отделения крупной компании. – Смахнув волосы с лица, Лу-Энн постаралась говорить как можно беспечнее, хотя было очевидно, что ее чувство собственного достоинства изрядно задето.

Так же очевидно в ответе Чарли прозвучала горечь обиды.

– Лу-Энн, я не это имел в виду. Я не хотел… – Он пожал плечами. – Послушай, я с трудом окончил школу. В колледже не учился, но на жизнь не жалуюсь. И пусть мы с тобой не сможем сойти за выпускников Гарварда, кому какое дело, черт возьми? – Он прикоснулся к ее плечу. – Хорошенько выспись. Когда я завтра вернусь, мы пойдем погуляем, посмотрим достопримечательности, и ты сможешь вдоволь выговориться; как тебе это нравится?

– Это будет здорово! – просияла Лу-Энн.

– Завтра обещали прохладную погоду, так что оденься тепло.

Лу-Энн испуганно посмотрела на мятую рубашку и джинсы.

– Э… послушайте, это все, что у меня есть. Я… э… собиралась очень поспешно. – Она заметно смутилась.

– Всё в порядке, – ласково произнес Чарли. – Меньше багажа – меньше проблем. – Он окинул ее оценивающим взглядом. – Так, в тебе пять футов десять дюймов, точно? Восьмой размер?

Кивнув, Лу-Энн слегка покраснела.

– Пожалуй, сверху немного побольше.

Взгляд Чарли задержался на ее груди.

– Верно, – согласился он. – Завтра я привезу кое-какую одежду. И для Лизы тоже. Но мне потребуется время. Я буду здесь около полудня.

– Я смогу взять Лизу с нами, правильно?

– Абсолютно; малышка отправляется вместе с нами.

– Спасибо, Чарли. Я вам очень признательна. У меня не хватило бы духа выйти одной. Но у меня прямо-таки зуд, если вы понимаете, что я хочу сказать. Я еще никогда не бывала в таком большом городе. Пожалуй, здесь в одной только гостинице народу больше, чем во всем нашем городке.

– Точно! – рассмеялся Чарли. – Наверное, поскольку я родом отсюда, все это я воспринимаю как должное. Но понимаю, что ты имеешь в виду. Прекрасно понимаю.

После его ухода Лу-Энн осторожно достала Лизу из переноски и, погладив по головке, уложила ее посреди двуспальной кровати. Затем быстро раздела девочку, вымыла ее в огромной ванне и одела в пижаму. Снова уложив малышку в кровать, накрыла ее одеялом и подложила с обеих сторон большие подушки, чтобы Лиза не перекатилась во сне. Подумала было о том, чтобы самой отправиться в ванную и, возможно, опробовать ванну, чтобы прогнать боль, разлившуюся по всему телу. И тут зазвонил телефон. Мгновение Лу-Энн колебалась, чувствуя себя загнанной в ловушку. Наконец она сняла трубку.

– Алло!

– Мисс Фримен?

– Простите, вы… – Лу-Энн мысленно отвесила себе хорошего пинка. – Да, это мисс Фримен, – поспешно произнесла она, стараясь придать своему голосу профессиональные нотки.

– Лу-Энн, в следующий раз соображай чуточку побыстрее, – сказал Джексон. – Человек редко забывает, как его зовут. Как дела? О тебе позаботились?

– Да, всё в порядке. Чарли просто прелесть.

– Чарли?.. Ах да, конечно. Лотерейный билет у тебя с собой?

– Он в сейфе.

– Хорошая мысль. У тебя есть бумага и ручка?

Окинув взглядом номер, Лу-Энн достала лист бумаги и ручку из ящика антикварного письменного стола у окна.

– Запиши все, что я сейчас тебе скажу, – продолжал Джексон. – У Чарли также будут все подробности. Ты обрадуешься, узнав, что всё идет как надо. Послезавтра в шесть часов вечера выигрышные номера назовут всей стране. Ты сможешь смотреть тираж по телевизору в своем номере; трансляция будет по всем основным каналам. Однако, боюсь, тебе это будет малоинтересно. – Лу-Энн буквально представила себе легкую усмешку, появившуюся у него на лице, когда он произносил эти слова. – После чего вся страна будет с нетерпением ждать, когда же победитель даст о себе знать. Ты сделаешь это не сразу. Нам нужно дать тебе время, чтобы ты успокоилась – конечно, теоретически, – начала снова ясно мыслить, быть может, получила совет от юристов, банковских работников и так далее, после чего приехала в Нью-Йорк. Конечно, победителям необязательно приезжать в Нью-Йорк – пресс-конференцию можно устроить где угодно, в том числе по месту жительства победителя. Однако в прошлом многие победители с готовностью проделали этот путь, и комитетом по проведению лотереи это приветствуется. Здесь значительно проще устроить общенациональную пресс-конференцию. Таким образом, вся твоя деятельность займет день-два. Формально у тебя есть тридцать дней на то, чтобы предъявить свои права на выигрыш, так что тут не будет никаких проблем. Кстати, если ты еще не догадалась, вот почему я хотел, чтобы ты не торопилась с приездом. Будет не очень хорошо, если кто-то прознает, что ты приехала в Нью-Йорк до того, как были объявлены выигрышные номера. Тебе придется сохранять инкогнито до тех пор, пока мы не будем готовы представить тебя в качестве победительницы. – В его голосе прозвучало недовольство тем, что ему пришлось корректировать свои планы.

Лу-Энн торопливо делала пометки.

– Вы меня извините, мистер Джексон, но я действительно не могла ждать, – поспешно сказала она. – Я говорила вам, что было бы, останься я дома. У нас такой маленький городок… Все сразу прознали бы о том, что выигрышный билет у меня, точно вам говорю.

– Ну хорошо, хорошо, теперь уже поздно тратить время на объяснения, – резко оборвал ее Джексон. – Суть в том, что нам необходимо скрывать тебя до тиража и еще день-два после этого. Ты приехала в Атланту на автобусе, правильно?

– Да.

– И приняла разумные меры предосторожности, чтобы изменить свою внешность?

– Шляпа и темные очки. Я не встретила ни одного знакомого.

– И, разумеется, ты не назвала свое настоящее имя, покупая билет на поезд?

– Конечно нет! – солгала Лу-Энн.

– Хорошо. Полагаю, твои следы надежно заметены.

– Я тоже на это надеюсь.

– Это не будет иметь значения, Лу-Энн. Никакого. Через несколько дней ты уже будешь очень далеко от Нью-Йорка.

– И где именно я буду?

– Как я уже говорил, место назовешь ты сама. В Европе? В Азии? В Южной Америке? Только скажи слово, и я все устрою.

Лу-Энн задумалась:

– Мне нужно принять решение прямо сейчас?

– Конечно нет! Но если захочешь уехать сразу же после пресс-конференции, чем раньше ты дашь мне об этом знать, тем лучше. Мне приходилось творить чудеса в деле организации путешествий, но все-таки я не волшебник, особенно если учесть, что у тебя нет паспорта или какого-нибудь другого документа, удостоверяющего личность. – В голосе Джексона прозвучало нескрываемое изумление. – Этим также нужно будет заняться.

– А вы сможете сделать мне документы? Даже карточку социального страхования?

– У тебя нет карточки социального страхования? Это невозможно!

– Очень даже возможно, если родители не подавали заявление, – парировала Лу-Энн.

– Я полагал, ребенка не выпустят из роддома без заполнения необходимых бумаг.

Лу-Энн едва не рассмеялась вслух.

– Я родилась не в роддоме, мистер Джексон. Родители говорили, что первым, что я увидела в жизни, было грязное белье, сложенное у мамы в спальне, потому что именно там я и появилась на свет.

– Да, полагаю, я смогу сделать тебе карточку социального страхования, – раздраженно пропыхтел Джексон.

– Тогда, может быть, вы устроите так, чтобы в паспорте была другая фамилия? Я хочу сказать, фотография моя, а фамилия другая? И во всех остальных документах тоже?

– Зачем тебе это нужно, Лу-Энн? – медленно произнес Джексон.

– Ну, из-за Дуэйна. Понимаю, он с виду глупый и примитивный, но если узнает, что я выиграла такие деньги, то сделает все возможное, чтобы меня найти. Думаю, будет лучше, если я исчезну. Начну все сначала. Так сказать, заново. Новое имя и новая жизнь.

– Ты действительно думаешь, что Дуэйн Харви сможет тебя выследить? – рассмеялся Джексон. – Я искренне сомневаюсь, что он смог бы найти дорогу из округа Рикерсвилл, даже в сопровождении полицейских.

– Пожалуйста, мистер Джексон, если вы сможете это устроить, я буду вам очень признательна! Конечно, если вам это трудно, я все пойму.

Лу-Энн затаила дыхание, отчаянно надеясь на то, что самолюбие Джексона заглотит наживу.

– Совсем не трудно, – отрезал тот. – На самом деле это совсем просто, если иметь нужные связи, а я их имею. Ну, полагаю, ты еще не думала над тем, какое имя взять, ведь так?

Лу-Энн удивила его, тотчас же выпалив имя, а также название места, откуда была родом эта вымышленная личность.

– Похоже, ты уже давно задумывалась об этом… С выигрышем или без выигрыша, правильно?

– У вас есть свои секреты, мистер Джексон; почему бы им не быть и у меня?

Женщина услышала, как он вздохнул.

– Ну хорошо, Лу-Энн, твоя просьба – это определенно нечто из ряда вон выходящее, но я обо всем позабочусь. И все равно мне нужно знать, куда ты хочешь отправиться.

– Я все понимаю. Я крепко подумаю над этим и сообщу вам в самое ближайшее время.

– Почему-то я с тревогой подумал, не пожалею ли о том, что выбрал для этого маленького приключения именно тебя… – В голосе Джексона прозвучали какие-то едва уловимые нотки, от которых Лу-Энн поежилась. – После тиража лотереи я свяжусь с тобой и сообщу остальные детали. Пока что это все. Наслаждайся своим пребыванием в Нью-Йорке. Если тебе что-либо понадобится, просто скажи…

– Чарли.

– Точно, Чарли. – Джексон окончил разговор.

Лу-Энн тотчас же подошла к бару и открыла бутылку пива. Лиза начала ерзать, и женщина спустила ее на пол. Улыбаясь, она смотрела, как ее дочь ползает по номеру. В последние несколько дней девочка по-настоящему поняла вкус ползания и теперь энергично изучала просторы номера-люкс. В конце концов Лу-Энн села на пол, присоединяясь к малышке. Мать и дочь с час кружили по комнатам, пока наконец Лиза не устала, и тогда Лу-Энн уложила ее спать.

Войдя в ванную, она стала наполнять ванну водой, а сама тем временем осмотрела в зеркале порез на подбородке. Рана затягивалась, но шрам, по всей видимости, останется. Лу-Энн это нисколько не беспокоило; все могло быть гораздо хуже. Взяв в холодильнике еще одну бутылку пива, она вернулась в ванную. Погрузившись в горячую воду, отпила глоток, размышляя о том, что ей потребуется много спиртного и горячих ванн, чтобы продержаться два следующих дня.

* * *

Ровно в двенадцать часов появился Чарли с сумками из магазинов женской одежды и детских товаров. Весь следующий час Лу-Энн примеряла наряды, приводившие ее в восторг.

– Тебе определенно идет все это, – восхищенно заметил Чарли. – Очень идет.

– Спасибо. Спасибо за все. Вы угадали с размерами.

– Черт возьми, у тебя рост и фигура фотомодели. Шьют как раз для таких, как ты. Ты никогда не задумывалась, чтобы зарабатывать этим на жизнь? Пойти в модели?

Пожав плечами, Лу-Энн надела кремовый жакет к длинной черной плиссированной юбке.

– Когда была помоложе.

– Помоложе? Господи, да ты еще вчера училась в школе!

– Мне двадцать лет, но когда появляется ребенок, начинаешь чувствовать себя старше.

– Пожалуй, тут ты права…

– Нет, я не гожусь в фотомодели.

– Это еще почему?

Посмотрев Чарли в глаза, Лу-Энн ответила просто:

– Я не люблю, когда меня фотографируют, и не люблю смотреть на себя.

Чарли покачал головой.

– Определенно ты очень необычная женщина. В этом возрасте девиц с такой внешностью, как у тебя, невозможно оттащить от зеркала. Безграничное самолюбование… О, но тебе нужно будет надеть вот эти темные очки и не снимать шляпу: Джексон приказал держать тебя «завернутой». Наверное, нам не следовало бы выходить из гостиницы, однако в городе с семью миллионами жителей у нас вряд ли возникнут какие-либо проблемы. – Он достал пачку сигарет. – Не возражаешь, если я закурю?

– Вы шутите? – улыбнулась Лу-Энн. – Я работаю в кафе для дальнобойщиков. Туда просто не пустят тех, у кого нет курева и планов им воспользоваться. По вечерам в зале стоит такой дым, словно где-то пожар.

– Что ж, больше тебе не придется бывать в кафе для дальнобойщиков.

– Наверное. – Лу-Энн надела на голову шляпу с широкими мягкими полями. – Как я выгляжу? – Она покрутилась, подражая моделям.

– Лучше всех тех, кого помещают на обложку «Космополитен», это точно.

– Вы еще ничего не видели. Подождите, вот я одену свою девочку! – с гордостью заявила Лу-Энн. – Вот о чем я мечтаю. Сильно!

Через час Лу-Энн уложила в переноску Лизу, одетую по последнему писку детской моды, и повернулась к Чарли:

– Вы готовы?

– Еще нет. – Открыв дверь в коридор, он оглянулся. – Закрой глаза. Поиграем до конца.

Лу-Энн с опаской покосилась на него.

– Ну же, не бойся! – усмехнулся Чарли.

Женщина повиновалась. Через несколько секунд Чарли сказал:

– Так, а теперь можешь открыть глаза.

Послушно открыв глаза, Лу-Энн увидела перед собой новенькую и очень дорогую коляску.

– О, Чарли!

– Если ты еще немного потаскаешь эту штуковину, – сказал Чарли, указывая на переноску, – то будешь задевать руками за землю!

Стиснув его в объятиях, Лу-Энн усадила девочку в коляску, и они направились к лифту.